Проводник

Прошёл месяц с тех пор, как Линь Цюши и Жуань Наньчжу попали в больницу, едва выйдя из двери. На этот раз им понадобилось больше времени на восстановление, и если Линь Цюши пришёл в норму за время лечения, то Жуань Наньчжу даже после выписки выглядел не очень хорошо, изрядно потеряв форму. — Собираешься за дверь? — полюбопытствовать Наньчжу, когда Линь Цюши опустился на диван и ловко подхватил на руки проходящего мимо Каштана, наслаждаясь тем, чем после десятой двери может гладить его без особых сложностей и неловких ситуаций. Цюши перехватил взгляд Наньчжу, направленный на его запястье, где красовался нефритовый браслет, помолчал и кивнул. — Да, скоро открытие новой двери Гу Лунмина. Глава Обсидиана при этих словах сделался задумчивым, но Линь Цюши не стало задавать наводящих вопросов, опасаясь услышать какую-нибудь двусмысленную шутку про симпатию к старшекласснице. Не хватало только, чтобы Наньчжу завёл ту же тему, но с иными вариантами, спросив о том, кто лучше: он или старшеклассница Гу Лунмин? А если в этом уравнении окажется ещё и Чжу Мэн… Линь Цюши покачал головой, отбрасывая прочь ненужные мысли. Неважно, о чем задумался этот человек, он не даст ему возможности в очередной раз выйти на сцену. «Впрочем, — смиренно подумал Цюши, — если наша королева драмы захочет выйти на сцену, её никто не остановит». Неизвестно, чем бы закончился их безмолвный диалог, в котором каждый прекрасно понимал, о чём задумался другой, если бы дверь в коттедж бесцеремонно не отворилась. Когда Линь Цюши только пришел в Обсидиан, Тань Цзаоцзао, являясь на порог, абсолютно всегда стучала и терпеливо ждала, когда ей откроют. Но либо дело было крайней важности и она решила пойти напролом, проверив, открыто ли у них, либо они сблизились настолько, что та потеряла стыд и совесть окончательно. — Тань Цзаоцзао, — Наньчжу посмотрел на гостью с неприкрытым укором. — Вынося двери, от смерти не убежишь. — Что-то случилось? — в свою очередь осведомился Цюши, покопавшись на Наньчжу. В его памяти по-прежнему ярко всплывал подслушанный в гримёрной разговор. Тань Цзаоцзао рыдала навзрыд, умоляя Наньчжу помочь ей, неоднократно она с тоской вздыхала о том, что ей повезло не так, как Цюши, ведь никто на Обсидиана не берет заказы на дверь шестого уровня. Трудно было сказать, пришла ли она сейчас продавливать свою линию, ощутив дыхание приближающейся неизбежной участи или… Решила обучаться у Наньчжу. Линь Цюши даже не делал никаких других предположений, по решительному виду женщины он понимал, что вопрос, с которым она сюда заявилась, дался ей тяжело. И она наплевала на все нормы приличия лишь потому, что если бы не вытащила всё на духу, неизвестно через сколько вновь решила бы обратиться к Наньчжу. Наблюдая за ней, Цюши поймал себя на мысли, что никогда не видел Цзаоцзао в таком состоянии. За дверью она была слабой и осторожной, вне ее — беспечной и простой в общении. На экране — статной женщиной, которая знает себе цену. Но никогда и ни в чём, даже во время съёмок, она не выглядела столь решительной, будто подводя черту для самой себя. Линь Цюши, впрочем, не осуждал её. Неизвестно, что бы с ним было, если бы не помощь Жуань Наньчжу. Был бы он в том же отчаянии? Умер бы в своей первой двери? После знакомства с ним, однако, было сложно сказать, стал ли Цюши особенно беспокоиться о своей жизни или до одури боялся, чем очередная вылазка обернётся для Наньчжу. Но если представить, что он на этой тропе совсем один… Каким бы тогда Линь Цюши трусом не был, он сделал бы самый сложный выбор, если бы это могло спасти его жизнь. Даже если этот выбор прежде вызывал в нём больше ужаса, чем принятия. Будто в подтверждение его слов, Тань Цзаоцзао отдышалась и проговорила: — Жуань-гэ, потренируй меня проходить через двери. Она низко поклонилась, и Жуань Наньчжу в самом деле устремил на неё нечитаемый взгляд. Линь Цюши не заметил, как затаил дыхание, словно решалась его собственная судьба. Признаться, он очень проникся к Тань Цзаоцзао за те немногочисленные вылазки за дверь, с которыми они справились вместе. А ещё она всегда искренне беспокоилась о их самочувствии и взаимоотношениях, узнавала обо всем в первых рядах и приезжала навестить. И вовсе не для того, чтобы заслужить расположение и тем самым выклянчить сопровождение за шестую дверь, она была в своих намерениях донельзя чиста. Ни деньги, ни слава её не испортили, никакого высокомерия в женщине не было и исключительно выгоду она никогда не искала. — Нет, — Наньчжу со скукой отклонился на спинку дивана. — Я давал тебе выбор, ты его сделала и поменяла слишком поздно. До шестой двери осталось мало времени, а я не в состоянии включать экспресс-обучение и ходить в задверные миры два раза на дню. Думаешь, навыки так быстро нарабатываются? Ошибаешься. Тань Цзаоцзао поджала губы и побледнела. Линь Цюши вновь перевёл взгляд на Наньчжу, в глубине души он понимал, что в мужчине говорило вовсе не упрямство и равнодушие. Времени и впрямь осталось… Месяц, полтора от силы. И в его нынешнем состоянии даже дверь низкого уровня может обернуться большими проблемами. Линь Цюши до сих пор помнил, что было, когда Жуань Наньчжу вошёл с ним в дверь, не до конца оправившись после прошлой. В тот раз он выглядел меньше, слабее и болезненнее, будто один вдох — и он рассыпется подобно осенним иссохшим листьям. Тань Цзаоцзао не вовремя пришла за помощью. И она словно сама это понимала, но в глубине души надеялась, что ещё можно что-то исправить, что раны Жуань Наньчжу не дадут о себе знать. По её глазам Линь Цюши выглядел бесчисленное множество этих «что». Надежда и отчаяние, так ярко сверкающие в её глазах, когда она только пришла, сейчас словно устроили сражение. И в этом внутреннем поединке отчаянию была отведена роль победителя. — Я не так хорошо, как Наньчжу, — спокойно заговорил Цюши, отпуская Каштана. — И опыта у меня значительно меньше. — Цюши, ты… — Наньчжу бросил на него острый взгляд, но Линь Цюши, сделав вид, что не услышал, продолжил: — Я могу попробовать потренировать тебя. В ближайшие пару дней я иду со своим знакомым за дверь пятого уровня, можем для надёжности пойти вместе. Цзаоцзао опешила, она никак не ожидала, что в ситуацию вмешается Линь Цюши. Тот часто замечал многое, но она видела, что тот предпочитает не затрагивать чужие проблемы и интересы и делать вид, словно ничего не видел и не слышал. При этом вовсе не потому, что он не хотел ощущать ответственность, скорее чтобы не ставить других в неловкое положение. Цюши ничего не обещал: ни безопасности, ни успеха, ни результата за месяц, ни назначал цену. Он просто дал Тань Цзаоцзао надежду, потому что если отчаяние поглотит её сейчас — она точно не выберется из шестой двери. И нехорошее предчувствие, посетившее его и сжавшее тисками сердце, говорило о том, что на сей раз он не может остаться в стороне, если не хочет потерять дорогого для себя человека. Он обязан попробовать. Да и после десятой двери муки шестой покажутся вполне терпимыми, особенно после того, как он проведёт Гу Лунмин а через пятую дверь. Единственное, чтобы охватить как можно большее количество дверей маленького уровня, им все равно придётся обращаться за помощью к Жуань Наньчжу. А то Линь Цюши уже один раз попробовал сам найти заказчика, ещё раз такого обмана и зрелища он не вынесет. Цзаоцзао, однако, вместо бурной радости или вздоха облегчения вдруг занялась и замолчала, словно ей было неловко обращаться к Цюши за помощью. Одно дело Жуань-гэ — тот практически живёт путешествиями в задверные миры, но Линь Цюши не в таком сумасшедшем темпе ходит за двери, да и заказчиков стал брать недавно. Не хотелось обременять его весом своей жизни. Женщина поколебалась ещё несколько остальных секунд и благодарно улыбнулась. — Спасибо, Линьлинь, я щедро тебе отплачу. Линь Цюши махнул рукой. — Не нужно, у меня нет таких же выдающихся навыков, как у Наньчжу, будем считать это дружеской услугой. При этих его словах выражения лиц всех присутствующих переменились. Жуань Наньчжу потёр переносицу и отвёл взгляд с тяжким вздохом, всем своим видом выражая: «И откуда у него такая ужасная самооценка». На лице Тань Цзаоцзао возникла почти нервная насмешка, её скептичный взгляд так и говорил: «Ну да, любой дурак может выбраться из десятой двери, о чём это я». — Символическая плата не помешает, время-то твоё я отниму, — первой нарушила неловкую тишину женщина. — Ты делала все, чтобы уломать меня на скидку или помощь на халяву, а Линь Цюши уговариваешь принять оплату всеми правдами и неправдами, — не выдержав, наконец прокомментировал Наньчжу. — Линьлинь скромный парень и неизвестно, какими вещами ему приходится заниматься, чтобы ты перевёл ему хоть немного юаней. Я почти его первый клиент, сделаю вклад в его карьеру! — горячо возразила Тань Цзаоцзао. Наблюдая за ними, Цюши невольно поймал себя на мысли, что в этом нелепом диалоге появился какой-то двусмысленный подтекст, который наверняка поняли все кроме него. — Отлично, тогда и я сделаю вклад в его карьеру, — Жуань Наньчжу усмехнулся и сел в полоборота к Линь Цюши. — Цюши, за последнее время так много артефактов было уничтожено во время вылазок, возьмёшь меня за дверь своего знакомого тоже? Хочу присмотреть что-нибудь. «Присмотреть? Мы что, идем в торговый центр?», — обречённо подумал Линь Цюши. У Тань Цзаоцзао от такой наглости и вовсе отвисла челюсть. Несколько минут назад этот паршивец Жуань Наньчжу заявлял, что не в состоянии отправляться за дверь, и что он сейчас учудил? Бесстыжий! Линь Цюши, вынужденный смириться с положением дел, смог только кивнуть. — Если ты думаешь, что готов к походу за дверь, кто я такой, чтобы возражать? «Лишь бы ты был счастлив». Тань Цзаоцзао рассерженно посмотрела на Жуань Наньчжу, но понимая, что ей нечего ему противопоставить, развернулась и направилась к выходу. — Линьлинь, дашь мне браслет? — Сейчас принесу. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, Цюши никак не мог отделаться от ощущения, что Жуань Наньчжу смотрит ему в спину, не мигая.