Шанс для п(р)опавшей

Pov Аннет — Тупой придурок! — бубню себе под нос, снова выходя из душа. Терлась мочалкой минут десять, и плевать, что вода чуть тёплая. Мне необходимо было стереть с себя всё, чтобы забыть. Забыть, что я сходила с ума от желания и извивалась в руках Лидера, словно мурена в океане. Меня трясло так, что я еле успокоилась. Трясло от переизбытка чувств и воспоминаний об оргазме (если быть точной, то двух), который испытала с НИМ! С НИМ! С человеком, которого считала самым жестоким на свете! А он оказался самым нежным! Самым милым! Самым сильным! И самым сексуальным, с добротными причиндалами, от которых я потекла, как самая настоящая похотливая шлюха!       Роюсь в аптечке, пытаясь найти хоть что-то ценное, чем можно намазать спину, потому что она разболелась не на шутку. В момент блаженства и безумной эйфории никакой боли не ощущалось, а сейчас, когда все мышцы расслаблены и требуют отдыха, огромный синячина дал о себе знать. — Ты чего там, малыш? — слышу за дверью взволнованный голос Лидера. Эрик волнуется? Даже улыбнулась своему отражению в зеркале. О, Боже! Волосы запутанные, словно мочалка, темные уставшие мешки под глазами и синяк на полспины. Как он вообще на меня посмотрел? Понимаю, что это всё было лишь для того, чтобы выпытать из меня информацию. Он думает, что я шпионка. Но почему? С чего он решил? Опускаю голову, сжимаясь в кокон, стараясь размеренно дышать. — Ничего, всё в порядке! — отзываюсь, приглаживая спутавшиеся волосы. Ещё не хватало, чтобы зашёл ко мне проверить, как я. Я же тут голая совсем стою! Пытаюсь извернуться в бараний рог, чтобы намазать себе спину мазью, которую нашла в десятилетней аптечке.       Я вздрагиваю от удара в дверь, которая тут же складывается и отъезжает в сторону. И в узком дверном проёме появляется огромное голое тело Лидера, которое полностью заполняет его, не оставляя и сантиметра свободного пространства. Эрик поджимает губы и подходит ко мне. Я тут же бросаю мазь в раковину и прячу руками все свои стратегически важные места, чтобы ничего не было видно, и гляжу в отражение зеркала на мужчину, стараясь не опускать взгляд ниже. Благо он становится за моей спиной и его самое стратегическое место тоже закрыто моим телом. Только вот у меня нету третьей руки, чтобы прикрыть свою задницу.       Почему такая несправедливость? Мужчинам достаточно двух рук, чтобы прикрыть себя и сзади, и спереди. Некоторым и одной руки достаточно, потому что и прикрывать-то особо нечего, а женщинам двумя руками не прикрыться! Правда, стоит заметить, что Эрику нужны обе руки только на ОДНО то самое место. Обычной ладошкой там ничего не закрыть, всё равно всё будет видно, только если завязать всё его добро в узелок. Блин, о чём я думаю? Кошмар какой-то! Озабоченная тупая курица!       Он молча тянется через меня к раковине, доставая тюбик мази, и дотрагивается своей грудью моей спины. Контакт кожа к коже — это что-то. Он очень горячий, пышет жаром, как печка. Закусываю губу от нахлынувших чувств. Воспоминания о сексе с ним тут же кружат голову. Ещё и голые совсем стоим. Смотрю на нас в зеркало. Он такой мощный, широкий, высокий. Я и правда маленькая по сравнению с ним. Моя макушка не достаёт и его плеча. Мои волосёнки, что торчат в разные стороны — на уровне его груди чуть выше сосков. Вот. А ведь во мне метр шестьдесят пять. А он выше меня сантиметров на тридцать! Я и не думала, что он такой высоченный, здоровенный и просто огромный! Хорошо ли мы смотримся вместе? Да прекрасно, твою мать! Этот мужчина — просто мечта, чтоб его! Опускаю взгляд, чтобы не встречаться с его, потому вижу его ухмылку на губах. Эрик не отходит. — Мы же только что трахались, а ты всё стесняешься! — хмыкает он, аккуратно размазывая мазь на моём синяке, нежно дотрагиваясь до поврежденной кожи. Я вижу, как его татуированные руки поднимаются и опускаются то вверх, то вниз, а мышцы на них напрягаются, выделяя ещё больше выпуклые вены, исчерчивающие мощные руки Лидера. Снова прикусываю губу. Меня начинает возбуждать этот вид и его поглаживания, что даже хочется оттопырить свою попку и потереться ею о его… вновь восставший член в полной боевой готовности? Я чувствую его желание, потому что он периодически задевает мой копчик. А чёртова мазь приносит лишь долгожданное онемение мышц и холодит воспалённую кожу снаружи, но не то, что творится у меня внутри. От нашего взаимодействия кровь бурлит в жилах, вызывая жгучее желание между ног. Я снова безумно его хочу! Хочу до дрожи в коленях! Неосознанно сжимаю бедра и свою грудь ладонью, которую прячу, скрывая её от Коултера. И это не проходит незамеченным для него. — Мы не трахались! — вдруг возмущаюсь я, впиваясь в него злобным взглядом в зеркале. — Правда? — его проколотая бровь дёргается и ползёт вверх. — А что же мы тогда делали? — Мы занимались… — ну не говорить же ему «любовью», правильно? — Сексом! — выпаливаю, краснея, плотнее прижимаясь к раковине, чтобы не чувствовать его дубину, которая уже совсем откровенно и без стеснения трется о мою задницу. Слышу обволакивающий смех за спиной. — А разница? — спрашивает он у меня. Придурок! Тупица! Ненавижу! — Большая! — рыкаю. — В словах разница! — огрызаюсь, глядя на него. — Согласен, — кивает. — Слова абсолютно разные, но действие-то одинаковое! — лыбится он моему отражению, а я снова опускаю взгляд, закусывая губу. — Приятное действие, приносящее кучу удовольствия, которое ты «никогда не…», моя маленькая врушка! — говорит он, резко разворачивая меня к себе лицом и усаживая на край раковины, крупными ладонями придерживая меня под попку.       Эрик настойчиво протискивается между моих бёдер, и в моей голове всё бессвязно плывет. У меня никогда ещё такого не было, чтобы мужчина хотел меня несколько раз подряд. Бывший муж всегда отворачивался спать, сделав своё минутное дело. А Коултер уже прижимается ко мне всё ближе и ближе, и… целует. Жадно, властно, страстно, как умеет только он. И я таю в его объятиях. Снова. Обхватываю его голову одной рукой, проведя кончиками пальцев по бритому затылку, ощутив приятное чуть покалывающее давление от его коротко стриженых волос, а другой рукой глажу его плечо, сжимая ладонь в нетерпении. Эрик нетерпеливо двигает меня ближе к краю раковины и резко входит в моё лоно одним толчком и почти полностью. Мы стонем одновременно от этого прекрасного ощущения. Так хорошо мне не было никогда, только с ним! Не понимаю почему, но мне сейчас на всё плевать, лишь бы это не заканчивалось. Мои ноги снова переплелись между собой на его заднице, когда он ритмично начинает двигаться во мне. Иногда он делает круговые движения тазом, будто буравя меня своим стержнем, отчего всё внутри сжимается от приятного давления на какие-то неведомые точки G, а я громко стону и прерывисто дышу от его мощных толчков, выбивающих из меня весь воздух. Они доводят меня до полнейшего исступления и такой желанной приближающейся разрядки. — М-м-м… — бессвязно мычу я, кусая свои и его губы. — Давай же, малыш, я долго не протяну! — шипит он и стонет всё чаще вместе со мной, без остановки повторяя свои движения, погружаясь в меня по самое основание. Я ощущаю, как внутри меня волнами проходит наслаждение, добираясь до пороховой бочки, которая какое-то время ужасно дымится, опаляя искрами всё моё тело и, наконец, взрывается окончательно.       Не сразу понимаю, что уже всё закончилось. Эрик уже не двигается, но всё также крепко прижимает меня к себе, часто и рвано дыша. Мне так хорошо, что хочется плакать! Никогда бы не подумала, что я буду заниматься сексом с самим Эриком Коултером! Мало того, что он выдуманный персонаж, так ещё и самый жестокий в фильме. И как меня угораздило влюбиться в него? Что, твою мать? Нет-нет-нет! Только не это! Влюбиться? Не может этого быть!       Будто почувствовав моё смятение, дыхание Лидера постепенно выравнивается, и он отстраняется, оглядывая моё лицо, сверля меня своим фирменным взглядом. Его обмякший член, будто нехотя, выползает из меня, словно змея из своей норки, и я чувствую капли его семени, стекающие по внутренней стороне моих бёдер. Прикрываю глаза, осознавая произошедшее. Он кончил в меня, и похоже, сам только что осознал это, потому что смотрит туда же, куда и я, плотно поджимая губы. — Чёрт тебя дери, Стефан! Кто тебя, блядь, послал ко мне? А? — рыкает он, обхватывая пальцами мой подбородок, надавливая на него. — Ты кто такая, твою мать? Отвечай! — Эрик! Я не понимаю… — пытаюсь оправдаться, сползая с раковины. — Не прикидывайся тупой овечкой, Ани! Говори! Это Кристина? — шипит он мне в лицо. — Что? — уж совсем недоумеваю я. — К-кристина? Какая Кристина?       Уж что-что, но этого я не ожидала услышать — точно. Получается, что Кристина, та самая Кристина, подруга Беатрис… Где она? Кто она? Она что же, афракционер в этом мире? Но тогда откуда он сам знает её? Сколько лет здесь прошло с момента инициации? И разве это важно? Всё равно здесь всё не по фильму! Ведь и Дэвида из злосчастного Бюро здесь нет. Или всё же есть? — Самая обыкновенная! — отзывается Лидер. — А, впрочем, похер! — хмыкает, заглядывая своим одновременно ледяным и испепеляющим душу взглядом в мои испуганные глаза. — Твоих дружков уже допрашивают, так что твоё молчание ничего не значит. Их быстро расколют под сывороткой правды. Твоё признание и ваш расстрел — лишь дело времени. — Эрик! Каких дружков? — искренне не понимаю я, хватая его за предплечье. — Твоего ненаглядного Прайора и твоих подружек: Лею и Минди, — кривит губы в жуткой и коварной ухмылке. — Боже, Эрик! О чем ты говоришь? Они вообще ко мне не имеют никакого отношения! Они ни при чём! Я с ними познакомилась в день приезда сюда! Очнись! — пихаю его в грудь, ужасно злясь. Они мои друзья и в обиду я их не дам уж точно! Пирсингованная бровь Лидера в удивлении ползет вверх, и он резко разворачивает меня, схватив за руки, которые заводит за спину, болезненно выворачивая их. — Ты свои сказки будешь рассказывать кому-нибудь другому. Фору, например! — говорит он мне на ухо, всё больнее сжимая свои пальцы. И что мне ему сказать? Я не виновата? Это всё кто-то? Судьба? Злой рок? Я и сама не знаю и даже не представляю, как это могло произойти. И что же мне ему ответить? — Пусти, больно! — шикаю я, до скрежета сжимая челюсти. — Знаю! Поэтому отвечай мне и как можно быстрее! Кто тебя послал сюда? Ну же, Ани! Иначе сломаю руку! Говори! — приказывает Коултер, потянув моё предплечье ещё выше, и меня простреливает ужасная боль в руке. Не в силах сдержать слезы, смотрю в отражение зеркала. Эрик смотрит туда же, хмурит брови и быстро прячет взгляд, разворачиваясь, и меня вместе с собой. Теперь передо мной только открытая дверь душевой комнаты. — А-ани-и! — рыкает мужчина. — Я не знаю, что тебе ответить! — уже навзрыд рыдаю я. — Всё, что знала, я уже сказала! Эрик, поверь! — Не верю! Кто тебя послал, Ани? — повторяется он. — Кто? Отвечай же, ну! — Да не помню я ничего! Ничегошеньки, понял?! — всхлипываю, пытаясь собраться с мыслями. — Ни черта не знаю! Я очнулась в день отъезда! Клянусь, Эрик! Клянусь! Отпусти…       Хватка на руке стала ослабевать, и Эрик отпустил меня буквально через секунду. Я болезненно сжала свою руку, которую выкручивал Лидер, обхватив её ладонью. Повернувшись к Коултеру, сквозь слезы увидела его в буквальном смысле ошарашенный вид. Отпустив меня, он полез в душ, пряча лицо, всё время отворачиваясь. А я тупо стояла рядом, заливаясь слезами и наблюдая за ним. С чего бы он не смотрит на меня? Стыдно, что сделал больно? Нет! Он просто не может этого стыдиться, он же — сама жестокость! И с чего я взяла, что он какой-то другой? Что тоже способен на чувства? Мне и правда казалось, что я нравлюсь ему. Но, видимо, он услышал то, что хотел. Неожиданно он поднимает голову, смотрит на меня сквозь стеклянную дверцу душа, щурится. Открывает кабинку и хватает меня за руку, затаскивая к себе под чуть теплые струйки воды. Моет меня прямо руками. Везде. Не стесняясь и не робея ни секунды. Даже странно. Боюсь пошевелиться лишний раз, потому что вообще не понимаю его действий и логику. То он нежный и добрый, то резкий и жестокий, то заботливый и милый… Дебил! Помогает мне выйти и вытереться сухим полотенцем, которое достаёт из шкафчика под раковиной. Хватает мои вещи, что были развешаны мною после первого моего омовения в этой кабинке, которая сейчас просто чудом поместила нас обоих, и несёт на кухню, развешивая на место своих, которые уже высохли под обогревом бункера. Молча надевает на меня свою футболку, а на себя свои трусы, что находит на полу. Раздвигает диван, расстилает простыню и кидает туда подушку. Берёт ещё одну простыню и кивает мне на ложе, которое он соорудил буквально за секунду. Быстро, пока не передумал, ложусь, блаженно потянувшись. Эрик ложится рядом, накрывая нас тонкой материей простыни. Меня немного потрясывает, и он обнимает меня, протягивая руку под подушку, прижимая меня ближе к себе. Эрик теплый, даже горячий. Его тело просто пышет жаром, и я быстро согреваюсь и успокаиваюсь. — Если ты ничего не помнишь, как ты можешь знать, что у тебя не было секса больше полугода? — спрашивает он меня. Вот я и прокололась! Тупая курица! — Я не знаю, — отвечаю, чуть слукавив, тяжело вздыхая, ожидая реакции Лидера. — Ага! — хмыкает позади, раскусывая меня в два счета, зарываясь носом мне в макушку. — Правда! Так бывает. Я не вру, честно! — глажу его руку, которая покоится на моём животе. — Меня будто переместили сюда в то утро, понимаешь? Я не помню ни своего детства, ни то, как училась здесь. Ничегошеньки из своей жизни в Эрудиции, — говорю, осторожно подбирая слова, чтобы меня не подловили. Неожиданно предположения Прайора в тот самый первый день нашей встречи лезут в голову. — Калеб думает, что я могла быть замужем, но довольно давно, около полугода назад, потому что остался след от кольца, — тяну руку вверх, показывая на свету свои пальчики, тем самым подтверждая свои слова о сексе. Эрик берет мою руку и ведет подушечкой пальца по тонкому белому следу, оставшемуся от обручального кольца. — Он сказал, чтобы не лезла в воспоминания, не ворошила их и не пыталась ничего вспомнить, потому что это может быть опасным для всех, — вздыхаю. И не вру же вовсе. Ну, почти. — Поэтому, наверное, я такая странная. Будто не из этого мира. Я не должна быть здесь! Понимаешь? — шмыгаю носом, не в силах сдержать нахлынувшие слёзы. — И что со мной могло произойти месяц назад, и почему я здесь, даже не представляю, — Эрик нежно сжимает мои пальчики в своих, снова обнимая меня. — Ты там, где и должна быть, — отвечает он мне, чмокая меня в макушку, крепче прижимая к себе. И моё сердце тает от его слов. Я знала! Я знала, что он не такой жуткий, каким хочет казаться! Эрик мой г… — Только никто не должен знать о том, что здесь между нами произошло, — говорит он, а я напрягаюсь. Г…андон! Молча киваю, глотая слёзы. Он хочет, чтобы то, что было в этом бункере, осталось в бункере. Не знаю, откуда взялись силы, чтобы не разрыдаться и не влепить ему по харе? Ну, ок. Пусть будет так! Я ещё ему устрою, коз-зёл! *** Pov Эрик       Ани резко напрягается после моих слов. Я чувствую и ощущаю это. Её податливое тело будто одеревенело, и она проглотила кол. Может не так поняла меня? Должна же понять, не глупая девочка. Моя малышка.       Не скажу, что сразу поверил ей. Сердце поверило. Больно было смотреть на её мучения, когда пытал её в душе. Сам себя ненавижу за это! За то, что причинил боль моему голубоглазому ангелку. Но я подозревал о чем-то подобном. Слышал о таких вещах, ещё когда был эрудитом. Возможно, Джанин сама запихнула её сюда, уж не представляю. Зная меня и Макса, она была бы уверена, что Аннет Стефан будет уничтожена. Может, именно этого и добивалась, потому что Ани очень ей мешала. Но почему? Что такое могло там произойти, что девчонку зачистили? Калеб прав, она была замужем. След от кольца довольно плотный, но уже сходит. Но кто был этот счастливчик? Всё довольно загадочно и покрыто мраком. Стоит ли ворошить это осиное гнездо? Посмотрим. Надо понаблюдать со стороны. Убедиться, нет ли слежки за Ани. Узнать, кто это и чего хотят. Но для этого стоит избегать слухов и сплетен. Особенно по отношению к ней. Блядь! Я — тормоз! Готов открутить себе тупую башку! После сегодняшнего всего этого точно не избежать, учитывая мою репутацию. Плохо! Хуёво, я б сказал. Придется сделать всё возможное и невозможное, чтобы показать всем, что эта девчонка для меня ни черта не значит. Это всё для того, чтобы в случае чего на меня не было никаких рычагов воздействия. Чтобы я смог здраво мыслить. Нужно держаться теперь подальше от этой малышки и тихонечко наблюдать за всем. Тяжело вздыхаю. Херово! Потому что понимаю, что они уже есть, рычаги эти! И это сама Стефан. Твою мать!       Ломаю голову оттого, как могло произойти подобное. Почему меня просто прёт от этой девчонки?! Почему её запах кажется мне волшебным? Почему её кожа кажется мне самой бархатистой? Почему её голос обволакивает, вызывая неведомые доселе мурашки? Почему о мыслях о ней у меня подкашиваются ноги и мучает ужасный стояк? Почему не могу устоять перед её чарами? Почему кончил в неё в душе? Никогда такого не было! Никогда прежде такого не случалось! Никогда! Всегда контролировал этот процесс. А тут просто сошел с ума, когда она сжала моё добро своей пещеркой в приступе оргазма. Да так, что сам весь обкончался от небывалого удовольствия. В неё, твою мать! Не иначе — ведьма? Улыбаюсь. Да, так и есть! Самая настоящая. Глажу Ани по скуле, а она сопит уже вовсю, чуть морща свой милый носик от моей щекотки. Так-так, Эрик! Какого хера ты творишь? Раскис совсем с этой Стефан! Ай, похер! Я же Эрик Коултер, ёптать! Справлюсь со всем, чтобы ни случилось! Сам прикрываю глаза, крепче обнимая свою зазнобу, пытаясь заснуть.       Спал без задних ног до самого утра, пока не затрещала консоль от звонка Макса. Четыре часа сна в обнимку с Аннет для меня как полноценный и вполне здоровый крепкий сон в лазарете. Не думал, что мне понравится спать с ней вот так. А она тоже подорвалась от звука моего коммуникатора.       Девчонка лежала у меня на груди. Там, где никогда не лежала Кристина. Ей не нравились мои волосы на этой части тела. Она всё время морщилась и заставляла избавиться от них. А как я избавлюсь? Я ж мужик, ё-моё! А Ани вроде и не морщится. Легла обратно на меня и перебирает их, поглаживая меня своими пальчиками, когда я взял консоль в руки, чтобы ответить. Щекотно и безумно приятно. У меня и так в трусах «доброе утро», а девка явно усугубляет ситуацию. И мне не хотелось бы, чтобы она ненароком услышала, как Макс будет чихвостить меня, или что-нибудь другое, не для её прекрасных ушек. — Да, — отвечаю Трейду, поднимаясь с дивана и направляясь в душевую, оставив Ани одну. — Манда! — рычит Макс. — Ты где, блядь? — На локацию посмотри и успокойся. Я тебя вчера предупреждал, что мне нужно проверить седьмой бункер, — спокойно говорю ему. — Да, но ты сейчас в другом сидишь, — никак не угомонится он. — Ты чего там, блядь, решил вспомнить прошлое и Кристину нашёл? Пытаешь её там? — спрашивает Трейд, а потом начинает ржать. — С пристрастием? — добавляет он. А я смеюсь в ответ. — Я не с ней, — коротко отвечаю ему. — Тогда с кем? — спрашивает Макс. — Только не говори, что всё-таки залез этой смазливой эрудитке в трусы? — Хорошо, не буду, — отзываюсь. Снова ржет, как конь. — Ладно, Эрик. Я по делу. Ты когда будешь? — задаёт он вопрос. А когда я буду? Машины-то нет. Нет больше моей Тильды, упокой Господь её душу. — Когда машину пришлешь, — отвечаю, понижая голос. — Только, чтобы никто не знал. Скажи Алану, он знает, что делать. Вчера всё обговорил с ним. Только предупреди, чтобы не трепался, и сам никому. Тем более Фору. Тут дело более серьёзное, чем я думал, Макс. И будьте осторожны. Нас ждали. Мы еле ноги унесли, поэтому не в том бункере сейчас. Слежки вроде не заметил, камера движений не передаёт. Но я только одну установил, так что время немного у нас есть. — Кто крыса? — спрашивает уже серьёзно. — Если б я знал наверняка, сказал бы, — говорю ему. — Ладно. Сколько времени вам дать? Ещё сутки? Двое? — спрашивает Трейд. Понимаю, что мне и недели мало будет. Придется отказаться от заманчивого предложения, потому что наше долгое отсутствие вызовет кучу вопросов, особенно у заведшейся во фракции крысины, которая непременно подожмёт свои булки, доложив об этом своим. То, что я жив, они тоже, скорее всего, уже в курсе, потому что за Максом тоже идет слежка, я так думаю. И раз он икру не метает и не поставил всю фракцию на уши, значит, уже все догадались, что я не подорвался в своей машине. Незамедлительно начнутся наши поиски афракционерами, и они наверняка обнаружат этот бункер. Обнаружат быстрее, чем нас найдет команда Алана. — Чего молчишь? — Обдумываю! — резко отвечаю, слышу смех на другой стороне коммуникатора. — Не, Макс. Шли машину сейчас. Пары часов нам хватит. — Ну, давай, друг! Понял, — хмыкает Трейд. — Через три часа мы у вас. Тебе хватит этого, чтобы ты продолжил свой допрос с пристрастием? — Пошёл ты! — рыкаю, отключая консоль.