Неподходящая (Unsuitable)

      Поместье Малфоев практически не изменилось за три месяца, прошедшие с тех пор, как их в последний раз приглашали посетить его.       Хотя Люциус и Нарцисса предложили ей называть их по именам из-за ее связи с Северусом, Гермионе все еще было трудно смириться с этим, учитывая, что она работала в их доме в качестве обслуживающего персонала. Прошло девять месяцев с тех пор, как закончился ее контракт с этой семьёй, и Северус увез ее, чтобы она могла работать и путешествовать с ним в качестве ученицы.       Когда она только начала работать на Малфоев, она не могла ожидать, что ей повезет и она выйдет замуж по любви. Очень немногим женщинам, которых она знала, посчастливилось выйти замуж за человека, о котором они заботились. Скорее, брак был по расчету, и иногда любовь приходила позже, а иногда и вовсе не приходила. Идея разделить свою жизнь с кем-то, кто ей безразличен, была хуже, чем идея вообще никогда не выходить замуж.       С тревогой сидя на диване перед зеркалом, Гермиона смотрела на свое отражение. На голове у нее был изящный цветочный венок, длинные каштановые кудри были распущены, но аккуратно уложены. В тот день она нанесла еще немного румян на щеки и губы, слегка затемнила глаза карандашом. Она выглядела немного странно с таким количеством украшений на лице, поэтому она нашла свою палочку и произнесла заклинание, чтобы убрать макияж и начать все сначала. После второй попытки она решила оставить как есть и отошла от зеркала, чтобы больше не беспокоиться о своей внешности.       В тот день у нее и так слишком многое было на уме.       Стук в дверь напугал ее, в открытой щели показалась Минерва, стоящая с другой стороны. Старшая ведьма улыбнулась ей и вошла внутрь, закрыв за собой дверь.       — Как сегодня себя чувствует невеста? — спросила она, садясь рядом с ней на кушетку у большого открытого окна.       — Нервничаю, — категорически ответила Гермиона.        — Из-за чего ты можешь нервничать? — спросила старшая ведьма.       — Честно? — спросила она, тяжело вздыхая, — Я немного не понимаю, почему Северус захотел жениться на мне. Я все еще чувствую себя самозванкой в этом мире.       Рука Минервы легла на ее руку и нежно сжала ее. — Этот мужчина влюблен в тебя, — заверила она. — Я никогда не видела его таким одурманенным за все свои годы. Он свернёт горы ради тебя. Что касается синдрома самозванца, то он никогда не проходит — просто привыкаешь ко всем разным маскам, которые приходится носить.       Гермиона улыбнулась подруге, и обе женщины пожали руки. — Как мне повезло, что я встретила вас, Минерва, — прошептала она.       — Никогда не сомневайся в себе, — серьезно сказала Минерва. —Ты самая достойная девушка, которую я могла представить, чтобы выйти замуж за этого человека. У него была тяжелая жизнь — чудесно видеть, что он снова позволяет себе любить.       Нервы на время успокоились, Гермиона поговорила со своей подругой о новых книгах, которыми пополнилась библиотека Малфоя со времени ее последнего визита. Каждый раз, когда она возвращалась в Уилтшир, ей приходилось сопротивляться автоматическому желанию почистить что-нибудь, если она замечала пыль, или поправить что-то, что криво стояло. От этой привычки было трудно избавиться.       Наконец, время церемонии почти подошло, и она взяла Минерву за руку, чтобы пойти к краю поместья, где вскоре ей предстояло выйти замуж за человека, в которого она очень сильно влюбилась. Они шли молча, и Гермиона с облегчением отметила, что погода стоит яркая и ясная. Они решили провести церемонию на открытом воздухе в конце лета, пока не стало слишком холодно, — поскольку они совершали традиционное магическое связывание, о согревающих или охлаждающих чарах не могло быть и речи, поскольку они мешали бы старинной магии.       Когда они вышли на небольшую полянку у озера, Гермиона увидела Северуса в очень простой черной мантии, с венком из плюща на голове и совершенно босыми ногами, болтающего с Люциусом и Нарциссой. Ханна стояла немного в стороне, но ее глаза загорелись волнением, когда она увидела, что Минерва с невестой приближаются. Ее подруга кинулась к ним, ухмыляясь, и крепко обняла Гермиону.       — Я так рада за тебя, — выдохнула Ханна, и когда она вырвалась из объятий, в глазах молодой блондинки навернулись слезы.        — Спасибо, — сказала ей Гермиона, глядя на жениха.       Его темные глаза нашли ее, и она увидела, как уголки его губ слегка приподнялись. Ее желудок сделал небольшой переворот. Его маленькая, почти улыбка всегда вызывала у нее такую ​​реакцию. Ей потребовалось все самообладание, чтобы не броситься к нему. Вместо этого она уверенно зашагала вперед, остановившись перед ним и стараясь не расплыться в улыбке.       — Прекрасно, — тихо выдохнул он, его темные глаза скользили по ней, охватывая ее целиком. — От тебя захватывает дух, Гермиона.       — Как и от тебя, — ответила она, заметив розовое пятнышко, которое появилось высоко на его щеках.       Неловко прочистив горло, Северус оглядел их небольшую группу. — Может быть, начнем теперь, когда мы все в сборе?       — Я готова, — сказала ему Гермиона, и она никогда в жизни не имела в виду ничего большего.       Их четверо друзей собрались, каждый из которых представлял одну из стихий, образовав круг, в котором Гермиона и Северус стояли лицом друг к другу. Он протянул к ней руки, и она приняла их, вложив свои ладони в его и наслаждаясь теплом и уверенностью, от прикосновения. В этот момент остатки ее нервозности улетучились, и она наконец почувствовала себя непринужденно.       — Мы здесь, чтобы засвидетельствовать соединение этих двух душ, — начала Минерва, стоя в северной позиции.       — Мы призываем добрую энергию тех, кто заботится о вас, кто любит и желает вам добра, — проговорила Нарцисса с юга. — Мы призываем добрую волю Вселенной окружить вас.       — Мы призываем богов, древнюю магию окружить вас и защитить ваш союз от вреда, — обратился Люциус с востока.       — Мы просим благословения у земли, воздуха, воды и солнца, — сказала Ханна, завершая начало вступительного ритуала.       Гермиона, казалось, не могла оторвать глаз от мужчины перед ней, пока произносились все эти слова. Его темный взгляд встретился с ее взглядом, и у нее закружилась голова, когда она увидела силу и уверенность внутри. Он был уверен, что хочет этого — жениться на ней. Вся оставшаяся неуверенность исчезла, и она улыбнулась ему, надеясь, что он поймёт, как сильно она тоже этого хочет.       Ханна шагнула вперед и вручила Гермионе кольцо, Люциус сделал то же самое для Северуса. Повернувшись, чтобы еще раз посмотреть ей в глаза, Северус начал произносить их клятвы во время обмена кольцами.       — Я принимаю тебя, мое сердце, с восходом луны и до захода звезд. Чтобы любить и чтить, несмотря ни на что, — нараспев произнес он, надевая простое платиновое кольцо на ее безымянный палец.       — Всю нашу совместную жизнь, во всех наших воплощениях да переродимся мы, чтобы встретиться, узнать, полюбить снова и помнить, — тихо сказала Гермиона, надевая такое же кольцо ему на палец. Затем к ним подошли их друзья, один за другим наложив на соединенные руки ленты разного цвета, каждый из которых представлял одну из стихий.       — Земля символизирует ваше совместное путешествие.       — Вода символизирует ваши глубокие чувства друг к другу.       — Воздух — ваши внутренние мысли и чувства.       — Огонь символ вашего общего энтузиазма и страсти.       Минерва осторожно сплела ленты вместе, и как только сплетённые концы были свободно обмотаны вокруг их запястий, появился свет, замкнувший круг.       Четверо снова окружили их и в унисон заговорили: «Теперь вы связаны друг с другом узами, которые нелегко разорвать. Уделите время связыванию перед тем, как будут даны последние обеты, чтобы узнать то, что вам нужно знать — жить в мудрости и любви. Что ваш брак будет крепким, что ваша любовь продлится в этой жизни и после нее».       Древняя магия пульсировала в ней, когда церемония подошла к концу, и когда она подняла глаза, чтобы посмотреть в глаза Северусу, то поняла, что он тоже чувствует, как она пульсирует в них, обжигая их соединенные руки. Не в силах больше сдерживаться, Гермиона подошла ближе и, потянувшись, прижалась губами к его губам в поцелуе, который был наполнен такими эмоциями, что на ее глаза навернулись слезы.       Когда она оторвалась от поцелуя, то увидела, что его губы растянулись в одной из самых широких и по-настоящему счастливых улыбок, которые она когда-либо видела.       Люциус и Нарцисса устроили для них небольшой прием в столовой, поскольку Северус настоял, чтобы они не переусердствовали.       Ужин был восхитительным, хотя Гермиона могла сказать, что Ханна чувствовала себя еще более неуютно, чем она, сидя за обеденным столом с Малфоями, когда обычно прислуживала им. В течение всего вечера она чувствовала на себе пристальный взгляд своего нынешнего мужа и несколько раз краснела. Поданное эльфийское вино было одним из первой партии, которая было приготовлена после увеличения урожая благодаря зелью, придуманному Северусом для герцога.       Когда ужин подходил к концу, Ханна повернулась к Гермионе нервно глядя на нее.       — С тобой все в порядке? — спросила она другую ведьму.        — Да, — ответила Ханна, краснея. — Я просто… мне нужно кое-что тебе сказать, но я не хотел говорить этого раньше. В конце концов, этот день должен был быть посвящен тебе.       — Давай, — сказала Гермиона, полная предвкушения.       — Всего несколько дней назад Симус попросил меня стать его женой, — призналась она. — Мы собираемся пожениться следующей весной.       Гермиона улыбнулась, радуясь за нее. Симус был хорошим человеком и станет хорошим мужем для ее подруги. — Приятно это слышать, — сказала она с улыбкой. — Поздравляю.       — Я хотела спросить, если ты не возражаешь, не могла бы ты, принять участие в нашем торжестве, когда придет время?       Взволнованно кивнув, Гермиона взяла руку Ханны и сжала ее. — Конечно, — ответила она, — Назови время и место, и я буду рядом с тобой.       В конце ужина и разговора Гермиона подавила зевок, когда они встали, готовясь уйти и отправиться домой как муж и жена. Минерва и Ханна крепко обняли ее, и она пожала руки чете Малфоев, прежде чем Северус взял ее руку и положил ее на сгиб своей руки. Покинув поместье, они прошли небольшое расстояние за пределы защитных чар прежде чем вместе аппарировать домой.       Стоя бок о бок в гостиной их общего дома, Гермиона повернулась, посмотрела на Северуса и улыбнулась. — Мы женаты.       Он ответил ей улыбкой, — Да.        — Ты счастлив? — спросила она его, и теперь, когда они остались одни, ее нервы снова начали шалить.       — Я никогда в жизни не был так счастлив, — серьезно сказал он, нежно обхватив ее лицо обеими руками. — Единственный раз, когда я был близок к этому состоянию, — это день, когда ты согласилась выйти за меня замуж и уехать со мной.       — Мы не делали ничего из этого традиционным способом, — сказала она со смехом.       — Мы не обычные люди, — ответил он. — Будь прокляты обычаи.       — Я люблю тебя, — сказала она ему, уткнувшись лицом в одну из его рук.       — А я — тебя, Гермиона, — сказал он, наклоняясь, чтобы поймать ее губы своими.       Их поцелуй вспыхнул, как разгоревшееся пламя. Северус притянул ее к себе, крепко удерживая, когда его губы оторвались от ее губ и начали прокладывать обжигающую дорожку вниз по ее шее. Гермиона была беспомощна, когда она запустила пальцы в его волосы, снимая венок из плюща, чтобы можно было провести пальцами по его темным шелковистым локонам. Через несколько мгновений его рот жадно вернулся к ее губам, и у нее вырвался всхлип.       — Спальня, — сказала она, задыхаясь, когда они прервались, чтобы вдохнуть воздуха.       Крепко прижав ее к себе, Северус через несколько секунд аппарировал их в комнату, направляя ее к кровати. Он развернул ее, чтобы развязать завязки на спине простой белой мантии, в которую она была одета. Он быстро с ними справился, перекинув ее волосы через плечо, обнажая шею, к которой он припал губами. Как только мантия была развязана, он снова развернул ее лицом к себе и сбросил цветочный венок с ее собственных волос, пригладив ее кудри, которые снова стали растрепанными во время их поцелуев.       — Ты самая красивая ведьма, которую мне когда-либо посчастливилось знать, — пробормотал он, глядя на нее своими темными глазами, полными эмоций.       Она была так счастлива, что ей удалось увидеть в нем эту милую, уязвимую сторону. Для остального мира он был тихим и довольно суровым джентльменом, но с ней он был нежным, любящим и милым. — Я люблю тебя, — сказала она ему, надеясь, что он знает, насколько правдиво это утверждение.       Дотянувшись до низа ее мантии, Северус медленно поднял ткань вверх, собирая ее руками, пока не смог стянуть ее через ее голову. Она протянула руки, чтобы помочь ему высвободить свои волосы. Он много раз видел ее обнаженной с тех пор, как они решили отбросить осторожность и быть друг с другом до свадьбы, но каждый раз, когда он это делал, он смотрел на ее фигуру с таким благоговением, как будто она была подарком.       Гермиона ответила тем же, помогая ему снять мантию. Ни одному из них не разрешалось носить что-либо под одеждой во время ритуала. Обнаженные, как в день своего рождения, они крепко обнялись и слились в таком страстном поцелуе, как будто во рту у каждого пересохло, а у партнера был оазис полный воды.       Он приподнял ее, прежде чем уложить на кровать, затем последовал за ней и прижался к ней всем своим телом. Она улыбнулась ему, выгибая бедра навстречу, а ее руки обхватили его плечи. Прелюдия, которой они часто предавались по ночам, казалась совершенно ненужной сейчас, и он усмехнулся, когда она попыталась притянуть его к себе, обхватив ногами его бедра, чтобы прижаться еще ближе.       — Пожалуйста, Северус, — простонала она. — Не дразни меня.       — Как пожелаешь, — пророкотал он и через мгновение погрузился в нее, наполняя ее, заставляя их обоих вздохнуть с облегчением.       Когда он начал двигаться, она была настолько ошеломлена, что ей было трудно сосредоточиться. Что-то в древней связующей магии делало ощущения еще более интенсивными, чем при обычном занятии любовью. Она слышала, что с некоторыми такое может случиться, но просто не ожидала, что это случится с ними.       Их глаза встретились, когда он двигался внутри нее, и она протянула руки, чтобы вовлечь его в еще один страстный поцелуй. Когда они прервались, чтобы глотнуть воздуха, Гермиона толкнула его в плечи, пытаясь перевернуть на спину. Он молча подчинился, обхватив ее под ягодицы, чтобы можно было усадить ее сверху, не разрывая их связи. Улыбнувшись ему, она снова начала двигаться, упершись руками ему в грудь, в то время как он обхватил ее бедра.       В этой новой позе она вскоре почувствовала, что он близок к завершению, и одна из его рук легла на место соединения их тел, где твердыми, уверенными движениями он тоже подвел ее к грани оргазма. То же сияние, которое окружало их руки, когда они были связаны лентами, охватило их снова, и когда их взаимное наслаждение достигло пика, у нее вырвался гортанный стон, в то время как он прошептал ее имя.       Когда их сердцебиение нормализовалось, а дыхание стало ровным, Северус призвал свою палочку, чтобы наложить очищающее заклинание на их раскрасневшиеся и вспотевшие тела, она слезла с него, скользя по нему, чтобы сразу прильнуть к его боку, пока они вместе сходили с вершин наслаждения.       — Северус? — она хотела задать вопрос, пришедший ей в голову.       — Да? — ответил он сонно.       — Что происходит сейчас?       Северус усмехнулся, слегка повернувшись, чтобы посмотреть на нее. — Что ты имеешь в виду?       — Ну, теперь мы женаты, — продолжила она, начиная немного волноваться. — Но что дальше? Должны ли мы завести детей? И если да, то стоит ли нам начинать прямо сейчас? И сколько ты хочешь, если вообще хочешь? Я знаю, что ты не особо любишь детей. Нам следовало обсудить раньше, когда это сделать…       Одна из его рук поднялась и нежно погладила ее лицо. — Я бы затронул эту тему раньше, но я не хотел оказывать на тебя никакого давления, чтобы ты рожала мне детей, если только ты сама этого не желала. Я никогда не питал особой любви к чужому потомству, хотя уверен, что не испытывал бы таких же чувств к нашему собственному ребенку.       — Ох, — сказала она тихо. — Что ж, может быть, в будущем я была бы не против иметь одного, если ты не против.       — Я не против. — Он нежно улыбнулся ей.       — Я бы хотела сначала закончить учебу, — призналась она.        — Я считаю, что это будет разумный выбор, — сказал он ей.       — Мне так повезло, что я нашла тебя, — промурлыкала Гермиона, еще сильнее подставляясь его прикосновениям.       — Я счастливчик, Гермиона.       Крепко прижавшись друг к другу, она почувствовала шепот магии, когда Северус накинул на них одеяло, и они закрыли глаза, чтобы погрузиться в сон, уставшие за день. Поглаживая руку своего мужа, Гермиона размышляла о том, что ей не могли присниться все те чудесные вещи, которые произошли в ее жизни после встречи с этим мужчиной, так нежно обнимавшим ее.       Когда сон унес их обоих, ее губы изогнулись в улыбке, такой же, как и у него.