Своя судьба

      Миха заявляется на репетицию с очень эффектной девчонкой.       — Это Анфиса.       — Ребят, я вашу кассету слышала, какие же вы крутые. Ну, Миша меня ещё на концерте покорил.       Я смотрю на Миху. В смысле она будет сидеть, пока мы играем? Ну офигеть, конечно. У нас же братская группа, без посторонних.       — С каких пор девчонки лезут в наши дела?       — Пуш, ты головой ударился?       — Блин, Маха, не придирайся к словам, ты своя. А она, ну…       — Я могу сказать своё мнение как зритель.       — Во, точняк. У нас есть Жук, а будет ещё и девчачье восприятие.       — На хера?       — Князь, что ты возбухаешь?       — Никто не даёт, Андрей?       — Анфис, я просто не тащу посторонних на базу.       — Тебе некого тащить.       Балунов сжимает губы.       — Я, пожалуй, курить.       — Ну сейчас нет. Но вот…       — Вот тогда и поговорим. ------------------- «Смертной тоской стянуло душу, Как же легко мир свой разрушить. Просто лукавь каждой строкой, И он погибнет под пьяной рукой. Ноты всех песен наперечёт, Грубая лесть на сцену влечёт. Ты раздаёшь свою душу сполна, Глупо считая, что грош ей цена. Лезешь в потёмках на эшафот. Думаешь, клоун, а ты идиот. Больше, чем сказки, народ любит кровь. Так что просто шею готовь. Петлю набросят — последний прыжок. Ты ещё дышишь? Напрасно, дружок. Острый топор у ката в руке — И тело. Без головы. Налегке.»       Может, и не нужно было ничего писать, но Миха прав, их текст вообще ни в какие ворота. Я вешаю свою карикатуру на стену, но меня мучает ощущение, что за мной кто-то следит. Плакат падает. Приклеиваю опять, снова роняю. Оглядываюсь, третья попытка.       — Е....тая доска.       — У кого-то просто руки кривые.       Плакат падает на пол в четвёртый раз.       — Ты меня напугала.       — Тебя вообще легко напугать.       Ещё одна. Давай, стебись. Москвичка подходит и забирает из моих рук поднятый ватман.       — Зато ты ничего не боишься. На мотоцикле надо надевать шлем, а то разобьёшь башку. Твой парень хочет от тебя избавиться?       — А тебя почему волнует? Я тебя с двумя разными девушками засекла. Ищешь третью для коллекции? Блондинка, рыжая и брюнетка?       Я трясу головой. Наваждение какое-то.       — Ты про меня?       — А про кого, Князев? Отдавил мне ногу на лестнице, когда трепался с одной. Обернулся и даже не извинился. Потом выбил камеру из рук в лужу, выбегая за второй. Какая насыщенная личная жизнь!       — Да я вроде… Тебе не всё равно? Трёшься со своим байкером…       — Мы расстались.       — И хорошо. Целее будешь.       Она смотрит на меня. Я пожимаю плечами.       — Неправда, что ли? Ну если тебе будет легче, я тоже расстался с девушкой.       — С которой?       Я молчу, она смотрит на меня без насмешки. Словно ответ ей по какой-то странной причине важен. Снова пожимаю плечами.       — С обеими.       — Целее будешь.       Вот теперь она смеётся. Я прикусываю язык, но не обижаюсь. Уела. Она внимательно смотрит на плакат.       — Чего-то не хватает. Стихи вообще не к месту.       Она подносит рисунок ближе к глазам, почти тыкается носом в бумагу. Потом возвращает плакат мне.       — Ладно, пусть будет так.       — Спасибо, что разрешила. Можно, я от него избавлюсь?       Москвичка ничего не отвечает и уходит, наступая мне по очереди на оба ботинка. Я наконец вешаю дурацкую карикатуру, последний раз оборачиваюсь на неё и непроизвольно дотрагиваюсь до левой щеки. На плакате почти незаметный след от помады. ------------------       — Да сними хоть на выступление эту дурацкую подвеску, Князь!       — Она тебе мешает?       — Она бабская.       — Ты носишь мужские гады, Анфиса, я тебе хоть слово про них сказал?       — Хочешь позориться…       — «От женщин кругом голова…»       — А давай я тебе тогда и глаза синим подведу.       — Валяй.       Анфиса тянется за косметичкой, схватив меня за руку.       — Не бойся, не убегу.       Она достаёт тени и карандаш, развозюкивает их по моим векам.       — Б…., Андрей! Давай ты смоешь, а я тебе нормально переделаю, как на Западе. А то…       — Что зас…., Фиска? Нет, сейчас точно пойду так.       Миха оборачивается ко мне и давится сигаретой.       — Андрюха, сдурел, ё-моё? Что у тебя с лицом?       — Это сценический макияж.       — Т… м…, Князь, у артистов на лице грим. А у тебя действительно…       Щелкунов отходит от занавеса.       — Всё, ваш выход. Ну ни пуха…       — К чёрту, Жук!       — Ёлки, Андрей, что с твоей рожей?       Яша толкает меня в спину.       — Некогда. Иди, а то опять учудишь.       Не обманула, пришла. Сидит на втором ряду. Сначала недоумённо смотрит на меня, а потом улыбается, показывает класс и достаёт свой фотоаппарат. --------------------       Чего Фиска так запарилась, не могу понять? Конкуренции боится? Так у неё вроде с самооценкой всё нормально. Миха, блин, ну если до этого не допёр, мог бы уже не искать. Сашка обнимает меня вокруг талии. Да не волнуюсь я. Ну если только чуть-чуть. Шурка влазит со своими откровениями. Догадался. Но он всегда был проницательный. Анфиса смотрит на меня расширившимися глазами.       — Твой кулон — это же…       Я киваю. И она поняла.       — Да, Фис, это агат. Она, и правда, замужем. За мной.