Щенки

На загривке Инуяши остались следы когтей — как он не пытался, он не смог вырваться из захвата. Даже А-Ун не помог ему — он спал за домом, когда чайка подхватила сонного Инуяшу и вылетела вместе с ним в окно.

***

Одуряюще пахло солью, грохот волн оглушал, словно гром. Посреди пляжа лежала огромная ракушка, внутри которой что-то шевелилось. Мальчишка задохнулся от страха, увидев склизкие щупальца, как у рапана. Вслед за ними показалось красивое женское лицо на длинной, очень длинной шее. — Вот мы и встретились, наконец, сын Ину-но-Тайсё. — Кто ты такая? — Это моя госпожа — Садзаэ-они, — крикнула чайка, висящая в небе над ними. — Слухи не врут — ты действительно полукровка. Кто бы мог подумать — какой лакомый кусок! Инуяша окончательно понял, что ничего хорошего ждать не стоит. Несмотря на подгибающиеся ноги, он выпустил когти, готовясь драться. Убегать было некуда — позади только скалы. — Мой брат придёт и убьёт тебя! — пригрозил он. — Бедный мальчик, да ты не знаешь? — Что — не знаю?.. Шея женщины резко вытянулась, гибкая, липкая, она обхватила Инуяшу, оплела, как змея. — Бя-я-я! — скривился мальчишка, чувствуя, как по рукам потекла слизь. — Отпусти меня, дура! Инуяша широко открыл рот и вцепился в шею зубами, но тут же покраснел, побледнел, позеленел и отвалился, плюясь во все стороны. — Пфя! Кхя! Бя! Садзаэ-они нежно улыбнулась. — Это яд. Скоро ты станешь частью меня, и вместе мы покорим весь остров, а может, и континент… Спи, мой мальчик. Инуяша дрыгался, прыгал, царапался когтями, как мог, но всё было тщетно. Ханьо плевался больше, чем кусал. И засыпал быстрее, чем должен. — Братец придёт за мной! Ты сама напросилась! — отчаянно выкрикнул он. — Некому за тобой приходить, мальчишка. Инуяша, предчувствуя, затих. — Ты действительно думал, что Сэссёмару не обменяет тебя на нагинату? — Садзаэ-они улыбнулась кроваво-алым ртом почти сочувственно, нежно. — Он ведь возился с тобой, только потому что тебя можно продать, как товар. Ты полукровка, но всё же сын Ину-но-Тайсё — ты стоишь сотни ханьо. — Ты врёшь, — неуверенно возразил Инуяша, поджав уши. — Мой брат не такой… — О, а я не говорю, что у тебя плохой брат. Я говорю, что ты полукровка — позор, бесполезная, никому не нужная тварь! Спи, мальчик, спи. Я закончу твою жалкую жизнь… Инуяша больше не мог сопротивляться — его голова упала на грудь, а несколько слёз — на ткань хаори. Волны продолжали петь ему колыбельную — очень беспокойную, опасную, смертельную в этот раз.