Семейное

Вселенная когда-то очень давно образовалась в результате Большого взрыва, Толстой настрочил целых четыре тома «Войны и Мира», Стив Джобс изобрел всеми любимый айфон, а Настя к своим общественно-уважаемым сорока шести годам героически перестала удивляться вообще чему-либо. Наверное поэтому лихорадочный словесный понос Натусика «хэлп, сос, на помощь, код красный! А то снова сбежит!» по телефону её нисколько не удивил. Сборы по-армейски уложились в рекордные десять минут, на такси было потрачено прилично так свыше суточной нормы «с засранца-Королевича проценты стяну по полной», а недоумевающе-охреневающая Яся в какой-то момент оказалась предательски окружённой со всех сторон. Не успела она закончить сеанс плановой утренней рефлексии под чашку кофе и привычный бубнежь Алисы, как была схвачена под белы рученьки и волоком потащена хрен пойми куда. Без права голоса и возражения, конечно. — С дороги голубки, у нас внештатное семейное слияние! Музынина несётся вперед напролом с видом боевого пацифизма, на деле куда агрессивнее Второй Мировой, а очередь из ошеломлённых новобрачных расступается перед ней с разинутыми ртами. От греха подальше. Местный ЗАГС и свадебный регистратор со стереотипно-вычурной прической в стиле далеких двухтысячных за все года своего существования повидал конечно многое: от традиционно-коллективных соплей-слюней со старомодными ковровыми паласами в подарок, до цирковой женитьбы в костюмах динозавров с алика. Каждый охотник желает знать, где сидит фазан, а каждый человек старой советской закалки желает знать, что за тараканы в голове устраивают вписку у современных новобрачных. Мода на странные тематические праздники в двадцать первом веке на деле оказалась куда более безумной, нежели пьяные драки в нулевых и пожелания «бесконечного счастья для двух любящих сердец» от бабушек, испускающих последний дух. — Какого…! Фак! Пустите! Яся чувствует подвох и тревожные колокола, когда оказывается затиснутой между Наташей и Настей на заднем сидении Макаровского джипа в одном тапке и с полотенцем на голове. Хрупкая госпожа уже-давно-не-Иванько с подозрительным профессионализмом выкручивает массивный руль и мажет виноватым взглядом по зеркалу переднего вида, мол «ай эм сори, май диар лавли фрэнд, так надо, и не смотри на меня с такими убийственными вайбами». Королевской лысины и фирменного хмурого вида Королёва-старшего, кстати на горизонте не наблюдалось. Как и нахальной морды младшего. Паршивый знак. Очень. С пометкой красным и тремя восклицательными знаками. Яся дёргается, машет руками и совсем не педагогически крепко матерится, когда видит как её любимая и родная дочурка с каким-то поистине маниакальным оскалом удобненько пристраивается по левую сторону от Вали, педантично застегивая ремень безопасности, и не выпуская из рук винтажного полароида: гадство, блядство и предательство. — Ты… Ты знала! — Ага. — И ничего не сказала! — Угум. Валя нервно переводит взгляд с дороги на зеркало, затем с зеркала на абсолютно невозмутимую Алису Елисеевну, сильнее вжимает носком педаль газа, и даже хочет что-то сказать, но увы, не успевает. — Отдала меня на растерзание этим… этим…! — запинается Яся, едва-ли не задыхаясь в возмущении: где это видано вообще?! Она ей всё, а она… — И не стыдно тебе?! Макаровский джип совершает олимпийский прыжок в яму, защита скрипит жалобным предсмертным оркестром, а пятеро женских задниц синхронно подскакивают вверх. — Ауч, — подает голос Натусик, потирая ушибленную макушку. — Полегче, шумахер! — гремит на весь салон Настя. — Ценный груз вообще-то везём! Ясе мученически стонет вслух и ей в моменте кажется, что у её окружения нездоровый дефицит. Мозгов, совести и адекватности. А как иначе то? Зараза к заразе… кхм. — Мам, не драматизируй. — Улыбается Алиса, фирменно-Королёвским ехидством голос приправляя. — Мы по-быстрому сгоняем, сдадим тебя замуж и всё. Много времени это не займет. Папка вон пятнадцать лет ждал, бедняга. — Спасибо, что не в дурку. — Можем и туда по дороге заскочить если хочешь. Ярослава косится с выразительной мрачностью и желание пустить в кого-нибудь нелепо болтающийся на правой ноге тапок, разрастается в ней до немыслимых масштабов. Браки, как известно заключаются на небесах и без принудительного лишения паспорта, но похоже никого из ныне здесь присутствующих это не волновало. — Что он тебе пообещал? — интересуется она, втайне боясь услышать ответ не менее ошеломляющий, чем сюжет самого большого ограбления столетия. Кому-то деньги, слава и фанфары а ей (не)первые мимические морщины, трудный подросток и вечно дёргающийся глаз. Блеск. — Семью, счастливую тебя и жизнь не хуже, чем в комедийных ситкомах. — Романтикааа, — вдохновенно тянет Музынина, вклиниваясь в семейный разговор. — А халявный шампусик для завербованных в сверхсекретную операцию будет? — Будет, — бодренько заверяет Натусик довольная-довольная, различая прерывисто-злостное пыхтение Яси в правое ухо, — После такого события грех не отпраздновать, уверена даже Писюша меня поймет. Яся проглатывает про себя ядовитое: «а не пошёл бы твой Писюша на далёкий и живописный хрен, как и вы все вместе взятые?» Дуры, чтоб вас. — А если честно? — смотрит на Алису исподлобья с ощущением приближающегося апокалипсиса. — Прогул по веской причине и новый телефон. — Ты продала меня за телефон?! Настюха рядом ржет истерично, надрывно, за живот хватаясь и сдержаться уже даже не пытается: приоритеты у современной молодежи — огонь! — Ну, формально не продала, а скорее обменяла. — Разводит руками Алиса, с липовой задумчивостью палец к губам подставляя. — Всё ради твоего блага и моей выгоды конечно-же. — Салютует ухмылкой и честь шуточно отдает. Яся злится, бесится и моргает часто-часто, пытаясь понять не мерещится ли ей всё это, но хитрющее выражение лица дочери лупит своим злорадством с ноги и прямо в темечко. Кажется, она вырастила чудовище.

***

— Властью данной мне… — И паспортом спизженным мелкой… — Настя! — Валечка шикает, что-то о ненормативной лексике при ребёнке приговаривая и подругу в бок тычком пихает. Елисей стоит чуть спереди, любвеобильно за руку ахуевающую Ясю придерживая. Отпустить горе-беглянку и мысли не допускает, как и стоящие стеной позади её боевые подруги. Сияет как начищенный пятак и так зараза слепит, что кажется его довольную моську чуть ли не из космоса видно. Регистратор на мгновение запинается в культурном шоке, когда видит выражение лица невесты. Крайне угрожающее выражение лица, как для самого счастливого дня в её жизни. — Ты что устроил, Королёв?! — шипит Ярослава, из сладких грёз его выдергивая. У неё в голове тотальный шок, пиздец и отрицание. Пятнадцать лет прошло, а этот придурок всё туда же. Как гребанный бульдозер. Всех под себя подмял и заставил участвовать в этом цирке. — Ясь, ты не отвлекайся, мы подходим к самому важному. У Елисея тональность голоса успокаивающая, издевательски-мягкая и до того сахарная, что ей хочется треснуть его по башке ещё больше. — Женщина, вы это, кхм, поторопитесь, — негромко говорит Музынина, придвинувшись к регистратору. — А то свадьба может превратиться в сто пятую статью УК РФ. Валечка в благоговейном ужасе кивает мысленно с подругой соглашаясь, а Натусик смотрит в оба, Ярославу от колющих и режущих предметов ограждая. — Объявляю вас мужем и женой. Целуйте уже невесту, пока она вас не прибила. Елисей усмехается и быстро клюет Ясю в губы, зная что обязательно наверстает упущенное. А затем берет её ладошку в свою и показательно выставляет золотистый ободок, чтобы все увидели «его», на абсолютно законных основаниях. — Я тебе это припомню. — Я тоже очень тебя люблю. Ярослава с раздражением закатывает глаза и улыбку на силу давит: смущенную, счастливую. Настюха наваливается на них сзади с душащими объятиями и угрозой разрушить хлипкую конструкцию. Улыбается широко-широко, будто бы уже пару бокалов накатила. — Ну-ка, семейство, со всей гордостью средние пальцы с кольцами показааали! Алиса запечатляет эту душещипательную семейную сцену на любимый полароид и ослепительно улыбается. Здорово быть Королёвой.