Последняя зима

      На следующее утро в Палате Расписного стола, на вершине башни Каменного Барабана, собрался «чёрный» совет. Сквозь широкие окна проникал свет, но его было недостаточно, поэтому в зале горели сотни факелов. От их света рельефы на стенах, казалось, оживали.       По обе стороны от стола, который по форме в точности повторял карту всего Вестероса, встали ближайшие соратники Чёрной Королевы. Она, конечно же, заняла место во главе стола. По правую руку от неё находился Деймон, по левую — Джекейрис и Джоффри. Чуть поодаль сидела «Почти Королева» с внучками и остальными членами королевского совета.       Подав знак, Рейнира повелела присутствующим занять свои места.       Рейнис Таргариен взяла слово. — Моя королева, мой муж, лорд Корлис, ещё до рассвета отбыл на Дрифтмарк. У него было срочное дело, но он заверил меня, что флот готов. Корабли Веларионов скоро перекроют Глотку, — принцесса поставила деревянную фигурку корабля на место пролива между Дрифтмарком и Острым Мысом. — Черноводный залив будет заблокирован, и Королевская Гавань окажется в блокаде. Мы осадим Красный замок и заставим «зелёных» сдаться, — подал голос лорд Селтигар. Он был уже стар, но жажда крови в нём кипела даже сильнее, чем в молодости. Старый лорд был готов напасть на столицу в самые кратчайшие сроки.       Рейнира лишь едва заметно кивнула в ответ. Её мысли сейчас были далеко, в мире, где существовали лишь она и её утрата. Однако в этой беспросветной темноте и глубокой печали что-то внутри неё начало пробуждаться. Каждый раз, когда она вспоминала о Люцерисе, в её сердце разгорался огонь. Решимость, непреклонность и неустрашимость — теперь эти слова были ее девизом. Отрада Королевства осознавала, что не может позволить себе сдаться. Она должна продолжать бороться за своё наследие, за будущее своих детей и за то, что у неё ещё осталось. — Это хорошая новость, принцесса, — ответил Джекейрис. — Торговые корабли не смогут пройти в Королевскую Гавань. Это сыграет нам на руку. — Всем известно, что Хайтауэрский выродок всегда любил хорошо поесть. Я уверен, что и на этот раз от него не убудет. Узурпатору не хватит припасов, чтобы накормить народ. Люди начнут голодать и с этим свирепеть, — произнес Порочный Принц. — Вы правы, принц Деймон, — ответил мейстер Герардис. — Но не слишком ли это жестоко по отношению к простому народу?       Деймон бросил на старика укоризненный взгляд. Какое ему дело до грязных крестьян, когда главная их проблема — узурпатор, сидящий на троне его жены? На его троне! — Моя королева, простой народ не должен страдать в войне высоких лордов. Это же ваш народ: дети, женщины и старики. В чём их вина? — переведя взгляд на Королеву, добавил мейстер. — Они поддержали зелёную шлюху, вот в чём их вина! — Деймон с размахом ударил по столу, отчего деревянные фигурки попадали со своих мест. Присутствующие вздрогнули от неожиданности. — Великие боги... — прошептал лорд Стонтон.       Джекейрис посмотрел на отчима с укором и поправил одну из фигур, ту, что стояла в проливе Глотка. Ему никогда не нравилась грубость и горячность Деймона. Королева попыталась взять слово, но была прервана мужем: — Что стоят жизни десятка человек, пусть даже и сотни, если с этим мы сможем спасти тысячи! Ответьте мне, мейстер? Я пожертвовал бы и многим большим, если бы в конце это привело меня к нужному результату. А именно к свержению ублюдка, что восседает на Железном Троне. На троне вашей законной королевы! – В вас сейчас говорит ваше честолюбие, принц Деймон, или же... – подала голос Рейнис Веларион. — Достаточно! — голос Королевы прозвучал решительно. Она одарила мужа и тётку недовольным взглядом, после чего повернулась к старцу. — Мейстер Герардис, я понимаю ваше беспокойство. Мне самой отчасти не по душе такой план.       Деймон с тревогой посмотрел на свою жену. Как все женщины, Рейнира обладала мягким и добрым сердцем. Однако она не могла быть настолько наивной, чтобы не осознавать, что блокада столицы — это наилучший план в сложившейся ситуации. Сейчас они находились на войне. «Зелёные» ясно дали понять это, лишив Люцериса жизни. Это был удар, который они пропустили, но больше подобного нельзя было допускать. Война не знает пощады, и если они не хотят закончить, как Люк, их действия должны быть решительными и жесткими. Возможно, Рейнире тяжело оставаться безразличной к страданиям простого люда, но для Деймона жизни этих крестьян не имели значения по сравнению с жизнями тех, кого он любил и для благополучия которых он готов был пойти на всё.       Королева продолжила: — Но, я также понимаю, что суровые времена требуют суровых мер. Притеснённый народ станет нашей силой. Они обратят свой гнев против моего брата, и это станет весомым ударом по его правлению.       Принц Деймон довольно улыбнулся. Джекейрис, заметив это, закатил глаза. Мейстер же молча согласился. Слово королевы — закон. — Полагаю, было бы неплохо распространить информацию о смерти принца Люцериса, Ваше Величество, — сказал лорд Гунтор Дарклинг. — Мы могли бы показать вестеросским лордам истинное лицо узурпатора.       Рейнира бросила на лорда настороженный взгляд. Было очевидно, что ей не по душе эта идея. — Эймонд Таргариен убил принца Люцериса, это так. Но с чьей подачи он это сделал? — продолжил лорд. — Лорд Дарклинг, вы предлагаете вашей королеве очернить память своего умершего сына и манипулировать на его смерти? — принцесса Рейнис была в ярости. Она тоже была матерью и тоже когда-то потеряла сына. — С мальчиком простились лишь вчера. — Я согласен с принцессой Рейнис, — вновь подал голос мейстер Герардис. — Покойный принц не обретёт покоя на том свете, пока каждый второй будет повторять его имя на своих устах. — Суровые времена требуют суровых мер, — подытожил лорд Дарклинг, процитировав недавно сказанные слова королевы.       Рейнира молчала, и это раздражало Джекейриса. Решив взять ситуацию в свои руки, он, резко поднявшись с места, произнёс: — Смерть моего брата не должна стать достоянием общественности, лорд Дарклинг. Эта трагедия касается только моей семьи. Я не одобряю это! — Джейс, — произнесла Рейнира. — Сядь.       Деймон оглядел зал и сказал: — Твоя мать права, Джекейрис. Не стоит так бурно реагировать. Это не такая плохая идея, — он перевёл взгляд на жену. — Эймонд всего лишь цепной пёс на службе своего брата. Он действует по приказу. И народу стоит узнать, по чьему приказу был убит принц.       Джекейрис не мог поверить, что подобный вопрос вообще обсуждается на совете. Многие не любили его и его братьев, и для кого-то смерть Люцериса могла оказаться не горем, а благословением. И это выводило принца из себя!

«Чтоб вас всех!»

— Я рассмотрю ваше предложение, милорд, — ответила Рейнира, глядя на лорда Дарклинга. Пока что она не могла дать однозначного ответа. — Ваше Величество, я, как и прежде, буду патрулировать земли над Дрифтмарком, — произнесла Почти Королева. — Но сегодня я хотела бы взять с собой принцессу Бейлу. Она прекрасная наездница, и мне не помешает её помощь.       Бейла, которая до этого сидела молча, вдруг оживилась. Все взгляды устремились на неё. Только глаза её отца оставались пустыми и безразличными. Нельзя сказать, что это не задело девушку, но она уже привыкла к его безразличию и стойко приняла сей факт. — Что ты думаешь, Бейла? — спросила Рейнира.       Принцесса поднялась со своего места. — Для меня будет честью сопровождать принцессу Рейнис в столь важном деле, моя Королева. — Хорошо, пусть будет так. Я согласна с этим решением, — произнесла Рейнира, едва заметно улыбнувшись.       Джекейрис и Бейла встретились взглядами, и он мягко кивнул ей. Веларион был рад за кузину. Она давно рвалась в бой, и вот наконец ей выпал такой шанс. Джейс, конечно, переживал за неё, но в то же время был уверен в её силах. Она всё же дочь Деймона Таргариена, а это многое значит. — Что там с Орлиным Гнездом и Севером? Есть какие-то сдвиги? Поездка принца Джекейриса увенчалась успехом? — спросил лорд Бар-Эммон.       Рейнира взглянула на своего сына и кивнула ему. Он заговорил: — Леди Джейн Аррен поддержит нас. Она отправит рыцарей Долины, как только мы пошлём ей дракона для защиты её земель.       Лорд Дарклинг и Селтигар рассмеялись, полагая, что это шутка. Однако, заметив, что никто за столом больше не разделяет их настроения, затихли. — Прошу прощения, мой принц. Она попросила у вас дракона? — уточнил лорд Селтигар, не веря своим ушам. — Что она о себе возомнила? — Леди Аррен — стерва каких поискать, но, должен признать, яйца у неё есть. — Деймон никогда не испытывал симпатии к этой женщине. Когда-то давно у них произошёл конфликт, который они не смогли разрешить мирно. Тогда хранительница Востока ясно дала понять, что ей неприятно общество принца, а его присутствие в Долине Аррен вызывает у неё отвращение. Он, конечно, запомнил это надолго и пообещал себе, что при удобном случае обязательно отплатит ей той же монетой.       Однако сейчас ситуация складывалась так, что помощь Орлиного Гнезда была им действительно необходима, поэтому Порочный Принц был готов забыть (на время!) все разногласия. Стоит признать, что стойкость леди Аррен ему даже нравилась. Если бы она не была такой сукой, у них мог бы сложиться неплохой тандем. — Да, а теперь будет и дракон, — подытожил лорд Бар-Эммон, отпив вина. — И кто же отправится в Долину? — спросила Рейнис Веларион. — Я приняла решение отправить туда принца Джоффри, — ответила Рейнира, глядя на сына. — Матушка?.. — принц не сразу поверил её словам. — Ты полетишь в Орлиное Гнездо. Леди Джейн встретит тебя как подобает. — Рейна отправится с тобой, — сказал Джекейрис. — Вместе вам будет спокойнее.       Рейна в недоумении взглянула на кузена, а затем перевела взгляд на королеву. У неё никогда не было дракона, и она всегда считала себя неполноценной или даже испорченной. Раньше она думала, что проблема заключалась в том, что она была полукровкой и кровь ее была не такой густой, как у истинных Таргариенов. Однако у её кузенов не было проблем с приручением драконов. Ещё в детстве драконьи яйца проклюнулись прямо в их колыбелях. Почему же у неё ничего не получалось? Будучи ребёнком, она часто задумывалась об этом, но в последнее время решила не тратить время на бесплодные размышления. Неважно, был у нее дракон или не было, она оставалась истинной Таргариен по праву рождения, и этого было не изменить.       Ничего не ответив, Рейна лишь кивнула королеве в знак согласия. Она была не против сопровождать Джоффри в Орлином Гнезде, где она могла бы быть более полезной. На Драконьем Камне, увы, ей было нечего делать. — Моя королева, я выполню ваш приказ. Мы с Тираксесом встанем на защиту Долины, — произнёс Джоффри, и сердце Рейниры наполнилось тревогой. Она как никогда боялась за сына, но в то же время неумолимо гордилась им.       С каждым годом она все больше замечала в своих сыновьях черты того, кого она когда-то потеряла в языках алого пламени. Он научил их многому, и за это Рейнира была ему благодарна. — Лорд Мандерли также отправит своих рыцарей, — продолжила Рейнира, взяв слово вместо сына. — Как я и предполагала, он оказался справедливым человеком. Настоящим северным лордом, для которого верность и клятвы — не просто слова. — А что насчёт Старков? — спросил Деймон. — Каков их ответ? — Из-за случившегося мне пришлось вернуться на Драконий Камень, — подал голос Джейс. — Но вскоре я отправлюсь обратно. — Нет, — твёрдо и чётко ответила Рейнира. — Что значит «нет»? — Джейс был озадачен. — Я приняла решение. Ты останешься на Драконьем Камне, а в Винтерфелл мы отправим ворона. — Драконы летают быстрее, — не отступал принц. Он начинал злиться. — Драконы нужны нам здесь. — Ты не можешь мне запретить. — Могу и запрещаю!       Атмосфера в комнате становилась напряжённой, и принц Деймон решил вмешаться в разговор: — Я считаю, что на этом совет можно завершить, — произнёс он, обводя взглядом собравшихся. — Давайте оставим королеву и принца наедине.        Лорды поспешно встали со своих мест и покинули зал. Рейнис Веларион подозвала внучек к себе, и они, вероятно, отправились в её покои. Принц Джоффри на мгновение задержался рядом с матерью и братом, но вскоре и он последовал за остальными. — Что ты делаешь? Почему так поступаешь со мной? — Джекейрис подошёл ближе к матери, которая всё ещё сидела во главе стола. — Джейс, сейчас не время для ссор. — Вот именно! Сейчас время для действий. Ворон долетит до Севера слишком поздно, а мы не можем медлить. Каждая секунда на счету. — Я не могу отпустить тебя. — Почему? — Ты знаешь почему!       Джекейрис глубоко вздохнул, закрыл глаза и устало потер переносицу. Рейнира продолжила: — Я не стану подвергать твою жизнь опасности. Раз другого выхода нет, я сама отправлюсь в Винтерфелл. — Ты не можешь. Ты — королева и не должна подвергать себя риску! — А кто должен? — воскликнула Рейнира, поднимаясь со своего места. — Я сижу здесь, запертая в четырёх стенах. Каждый день я подвергаю опасности дорогих мне людей! А сама будто прячусь за стенами замка. — Ты наша королева, и твоя жизнь — это приоритет. Ты нас объединяешь. Потому тебя надо беречь. На Севере могут быть опасности, что, если ты погибнешь? Это глупо. — А что, если погибнешь ты? Я уже потеряла одного сына, не вынесу, если потеряю и тебя, — королева приблизилась к принцу и схватила его за плечи. — Я боюсь, Джекейрис. Боюсь потерять всё, что мне дорого. — Я понимаю. Но мы находимся на войне, матушка, а на войне нет места страху, — взгляд принца изменился. Возмущение в нём сменилось глухой обидой. — Я хочу сражаться за тебя и за твой трон. За наш общий трон! Пожалуйста, не лишай меня этого шанса.       С этими словами Джекейрис покинул зал, оставив королеву в одиночестве.

***

      Ближе к вечеру, когда Джейс готовился ко сну, в его покои вошёл Джоффри. После совета прошло уже много времени, и Веларион больше не виделся с матерью. Его эмоции постепенно утихли. Почти весь день он провёл с младшими братьями, которые за время его недолгого отсутствия заметно подросли. Эйгон и Визерис стали совсем другими: их лица изменились, тела стали крепче, глаза — ещё более лиловыми (хотя у Визериса они больше отливали индиго), а волосы — пепельно-серебренными. Они отличались от Джекейриса и Джоффри, но всё ещё оставались их братьями, которых они любили. — Не помешаю? — спросил Джоффри. — Конечно, нет, — ответил Джекейрис, помешивая угли в камине. В замке было очень холодно, и он надеялся согреться.       Джоффри приблизился к столу, на котором были разложены книги и свитки. Его внимание привлекла одна из них с названием «Таргариены: родословная и корни». Пролистав несколько страниц, он произнес: — И это ты читаешь перед сном? Неужели хочешь проследить нашу родословную до самой Валирии?       Подойдя к брату, Джекейрис забрал у него книгу и положил её рядом с кроватью. Возможно, перед сном было бы полезно ещё раз её перечитать. — Никогда не поздно освежить свои знания, братец. Тебе тоже было бы полезно хотя бы раз в год прикасаться к книгам, — сказал он, поставив стул напротив камина и удобно устроившись на нём. — Нет уж, спасибо, — ответил Джоффри с лёгкой улыбкой. — Это тебе в будущем предстоит стать королём семи королевств, мудрым и рассудительным. А я не против остаться просто Джоффри Веларионом — отважным и непозволительно обаятельным юношей.       Джекейрис не смог сдержать улыбки, глядя на своего брата. Он и вправду был очень красив. Как и все дети Черной Королевы, он обладал утончёнными чертами лица. Ещё немного, и все леди королевства будут стремиться привлечь его внимание. Однако будущее Джоффри уже было решено. В Белой Гавани его ждала невеста, о которой он пока не знал. Джейс пока решил не делиться этой новостью с братом, считая её не столь важной в настоящий момент. — Мне достаточно тех знаний, которые я уже получил, — продолжил младший принц. — Кто бы сомневался, — подытожил Веларион. — Надеюсь, Долина такая же красивая, как Драконий Камень, — произнёс Джоффри. В отличие от старшего брата, он находил родовой замок матери прелестной обителью. Ему нравилась сдержанность и в то же время эффектность этого места. — Леди Аррен, какова она?       Вспомнив о леди Орлиного Гнезда, Джекейрис ощутил непонятно откуда взявшуюся неловкость. — Завтра мы с Рейной отправляемся в Долину, и хотелось бы иметь хоть какое-то представление о её хозяйке, — добавил Джоффри.       Джейс встал со своего места, подошёл к маленькому столику, на котором стоял графин с лёгким винным напитком, наполнил себе кубок и ответил: — Она отважна и непоколебима. Но в то же время по-своему добра и открыта в общении. — Это радует, — ответил Джоффри.       Джекейрис, конечно, не стал рассказывать брату о том, что произошло в Орлином Гнезде, и о скрытых предпочтениях его хозяйки. Джоффри было незачем это знать. Он был ещё слишком юн, и Веларион надеялся, что леди Аррен тоже это заметит.       Немного помолчав, Джоффри продолжил: — На счёт того, что произошло на совете утром… — Я не хочу об этом говорить, — резко оборвал Джекейрис. — Джейс, она очень напугана, особенно после того, что произошло с Люком. Её можно понять, — сказал младший Веларион. — Она ведь женщина и мать. — Возможно, когда у меня появятся свои дети, я пойму её. А пока... — А пока ты мог бы быть с ней помягче. Не становись вторым Деймоном.       Всем, и особенно Веларионам, был известен вспыльчивый нрав отчима. Они не раз были свидетелями ссор Порочного Принца с матерью. Внезапно Джекейрис ощутил укол вины. Возможно, ему действительно следовало быть более сдержанным с королевой. Но обида и досада, которые он не мог контролировать, всё ещё играли в нём. — К тому же, она отпускает тебя на Север, — произнес Джоффри. Джейс тут же перевел взгляд на брата. — С чего ты это взял? — Я слышал это собственными ушами. Я собирал клюкву в Саду Эйгона. — Ты собирал клюкву? — Да, завтра я отдам её Рейне, чтобы она преподнесла её леди Аррен в знак доброй воли. Думаю, им обеим будет приятно.       Джоффри встал из-за стола и направился к камину. Он протянул руки к огню, чтобы согреться, и продолжил: — Матушка разговаривала с Деймоном. Он заступился за тебя, Джейс, и она сдалась. Впрочем, как и всегда. — Ты уверен в этом? — переспросил Джекейрис. — Наверняка, — ответил Джоффри.       Джейс был искренне рад. Хотя это было решение, принятое по совету Деймона, его мать наконец осознала, что совершила ошибку, оставив его на Драконьем Камне. Было бы неразумно запрещать ему отправиться на Север, когда он уже принёс столько пользы их общему делу. Он был уверен, что приведёт с собой войско Старков. Веларион не сомневался в своих силах.       Джоффри приблизился к брату. — Джейс, — произнес он, — я понимаю, насколько это важно для тебя. Но, пожалуйста, будь осторожен. Я не хочу потерять ещё одного брата, я не хочу больше никого терять.       Джекейрис не произнес ни слова, но крепко обнял младшего брата. Он нежно похлопал его по спине, словно хотел показать, насколько глубоки и значимы их отношения. — Со мной всё будет хорошо, — произнес Веларион, отстраняясь. — И ты береги себя.       Вскоре Джоффри Веларион покинул комнату своего старшего брата. Тот ещё некоторое время поизучал свитки и книги, а затем наконец заснул. В его голове складывался определённый план, о котором он хотел рассказать матери, но чуть позже, по возращению из Винтерфелла.

***

      Утро принесло с собой свежесть и, как ни странно, покой. В час соловья Драконий Камень начал постепенно пробуждаться от ночного сна. Ранний утренний свет проникал через окна замка и своим теплом будил обитателей. Слуги готовили господ к важным делам.       Вскоре у больших и тяжёлых дверей замка появились фигуры. Рыцари Драконьего Камня выносили сундуки. За ними следовали Рейна и Бейла Таргариен. Сундуков было довольно много, и могло показаться, что принцесса отправляется в Долину на долгий срок. — Не переживай, сестра, дорога до Орлиного Гнезда не займёт много времени, — произнесла Бейла, взяв сестру под руку. — Я переживаю не о себе, — ответила Рейна. — И за нас не переживай, — Бейла старалась быть непринуждённой, но в её голосе всё же слышалась тревога. Она была бы полной дурой, если бы делала вид, что не боится будущего. — Жаль, что бабушка не смогла с тобой попрощаться. — Ничего, вчера вечером она уже напутствовала меня.       Рейнис Веларион была вынуждена отправиться на Дрифтмарк к своему мужу, лорду Корлису, по срочному делу. Бейла же решила отправиться к ней, как только проводит сестру.       Внезапно Рейна учтиво склонила голову в приветствии, и Бейла, обернувшись, увидела королеву Рейниру и Джейса. Они направлялись прямо к ним. Бейла также склонила голову. — Рейна, — королева коснулась руки девушки, — Джоффри решил сразу отправиться на Драконью Гору. Как только корабли отойдут от порта, он взмоет в небо.       Бейла обратила внимание, что Джекейрис сегодня выглядит гораздо лучше, чем вчера. Он больше не казался грустным или обиженным. Видимо, вчера ему и королеве всё же удалось уладить разногласия. — Мой брат с нетерпением ждёт момента, когда сможет отправиться в Долину. Его очень воодушевила задача, которую поставила перед ним королева, — сказал Джекейрис, глядя на сестёр. — Пожалуйста, приглядывай там за ним, кузина. — Конечно, Джейс. Я буду начеку, — ответила Рейна.       В дверях появились драконоблюстители, несущие тяжёлый деревянный ларец. Бейла и Рейна недоумённо переглянулись. Видя это, Рейнира направилась за ними, уводя за собой сестёр. — Тираксес, несмотря на свой зрелый возраст, всё ещё может быть уязвим, — сказала она, остановившись у ларца. Получив разрешение королевы, одна из драконоблюстительниц открыла его.       Перед сёстрами предстали три драконьих яйца. От них поднимался пар. Так как яйца всегда должны находиться в тепле, чтобы не превратиться в обычный камень, под днищем ларца были наложены тлеющие угли.       Рейнира продолжила: — А эти яйца ещё более хрупкие. — Она посмотрела на Рейну. — План немного изменился, и поэтому я прошу тебя присмотреть ещё и за ними. Если здесь всё погибнет, то они — надежда на будущее.       Сказать, что Рейна была удивлена — это ничего не сказать. Королева доверяла ей, возможно, самое ценное из своих сокровищ и возлагала на неё большие надежды. Дочь Деймона, хоть и была встревожена, но в то же время была как никогда готова выполнить эту задачу. — Ваше Величество, я буду оберегать их, как свою жизнь, — произнесла Рейна, переводя взгляд на яйца, которые переливались под солнечным светом.       Рейнира благосклонно кивнула в ответ. Драконоблюстители закрыли ларец и направились к порту, вниз от Драконьего Камня, где их уже ждал корабль с чёрными, как смоль, парусами, на которых красовался красный дракон Таргариенов.       Она не стала больше задерживать девушку. Кивнув Джекейрису, чтобы тот, видимо, направился за ней, она удалилась. — Береги себя, Рейна, — произнёс принц, мягко дотронувшись до её плеча. Они не были особенно близки, но этим жестом Веларион хотел показать девушке, что она ему небезразлична. — И ты себя, кузен, — ответила Рейна.       Джекейрис взглянул на Бейлу, кивнул ей и направился в замок. Рыцари, стоявшие рядом, дали принцессам знак, что пора отправляться, ведь их уже ждал корабль.       Рейна зашагала вперёд, поднимая под собой пыль. Бейла последовала за ней. Выйдя за пределы стен замка, сёстры остановились у небольших колонн с изображением двух драконов. Они злобно смотрели друг на друга, скаля пасти, как будто хотели впиться в плоть друг друга. Порой эти драконы до ужаса пугали обитателей замка, особенно в мрачные и штормовые дни, когда повсюду лил дождь, а в небе сверкали молнии.       Первой не выдержала Рейна. Она подалась к сестре и заключила её в крепкие объятия. — Береги себя, Рейна, — сказала Бейла, тяжело вздохнув и уткнувшись в родное плечо.       Рейна лишь кивнула в ответ и быстро пошла по каменной дороге, ведущей к порту. Бейла смотрела вслед уходящей сестре, и её сердце сжималось от тоски. Хотя она и понимала, что вдали от Драконьего Камня девушке будет лучше, расставаться было очень тяжело.

***

      Джекейрис нашёл свою мать в её покоях. Она стояла у окна, держа в руке кубок с вином, и смотрела куда-то вдаль. В комнате была не только она, но и принц Деймон, который вальяжно расположился за столом. В его взгляде читалось раздражение, которое он пытался скрыть. — Ты можешь быть свободен, Деймон, — твёрдо произнесла королева, она явно была обижена, — мне нужно поговорить с сыном наедине.       Порочный принц лишь хмыкнул в ответ и горделиво посмотрел на жену. Джекейрис понял, что они снова поссорились. Оба они были спесивы, и в их жилах текла драконья кровь. Они не умели уступать и не привыкли сдаваться. Хотя надо признать, в последние годы Рейнира стала более уступчивой к словам мужа.       Принц Деймон, обойдя стол, приблизился к своей жене. Еле уловимая дрожь, которую она испытывала, не ускользнула от внимания Джейса.

«Она боится его?»

— Как будет угодно Вашему Величеству, — с надменным видом произнес Деймон.       Затем он приблизился к Велариону, положил руку ему на плечо и слегка сжал в молчаливой поддержке. Не произнося ни слова, он окинул принца оценивающим взглядом и, не проронив ни звука, покинул комнату, громко хлопнув дверью. Рейнира вздрогнула.       Взглянув на мать, Джекейрис спросил: — Что между вами произошло? — Ничего, что стоило бы твоего внимания, — ответила она. — Ты моя мать, и всё, что касается тебя, важно для меня, — возразил он.       Рейнира вздохнула и потянулась за кубком с вином, сделав пару глотков, она поморщилась.       Королева не хотела втягивать детей в свои ссоры с Деймоном, но её сердце так сильно болело от обиды и разочарования, что ей хотелось с кем-то поделиться своими чувствами. У неё не было друзей. Была она сама повинна в этом или же сама судьба посылала ей такие испытания? Однако многие из тех, кто когда-то был близок к Отраде Королевства, теперь оказались забыты ею из-за своих поступков. Когда-то у неё была подруга, с которой она могла делиться своими переживаниями, они были поистине близки и чувствовали себя как единое целое. Но в конечном итоге и она предала её.       Поняв, что мать не собирается открывать ему свои мысли, Джекейрис решил сменить тему, но Рейнира заговорила: — Мне доложили, что вчера ночью его не было в замке, и я… — Рейнира помедлила. — Подозреваю худшее. — Что ты имеешь в виду? — спросил Джекейрис. — Я подозреваю, что он, возможно, неверен мне, — ответила она и снова отпила вина. — Не говори глупостей, — сказал Джейс, подходя ближе к матери. — Деймон может быть скрытным, но он никогда бы не поступил с тобой так.       Королева лишь усмехнулась, надеясь, что слова ее сына — правда. Она прекрасно знала характер своего мужа. В народе говорили: сколько бы ты ни давал дракону, ему всегда будет мало. И Рейнира, вспоминая это, всё чаще думала о муже.       Джекейрис старался успокоить свою мать, хотя сам был полон сомнений. Принц Деймон — «Порочный Принц», разве его прозвище не говорило само за себя? В их браке была любовь, но, возможно, её было недостаточно. Чувств, которые его матушка испытывала к своему дяде, не хватило, чтобы сделать из дракона верного мужа.       Нет, Джекейрис не хотел думать о таком. Деймон, хоть и был заносчивым, не опустился бы до измены. Измена — это проявление низости и трусости, говорил ему когда-то мейстер Герардис, а Деймон Таргариен точно не обладал такими качествами.       Рейнира не желала больше обсуждать эту тему. Она сама разберётся с Деймоном. Ей не стоило обременять сына своими тяжёлыми мыслями. Она позволила себе проявить слабость, но это больше не повторится. Подойдя к комоду, который стоял у её кровати, она достала оттуда свёрток. — Не буду скрывать, мне не нравится то, что я должна сейчас сказать, — она строго взглянула на сына. — Но, кажется, у меня нет выбора. Я даю своё согласие. Ты можешь отправляться в Винтерфелл, как только будешь готов. — Матушка… — тихо произнес Джейс. — Но, — возразила Рейнира, — у тебя есть только неделя. По истечении этого срока ты должен немедленно вернуться. Деймон уверен, что этого времени будет достаточно, чтобы убедить лорда Старка присоединиться к нам. — Этого даже много, — уверенно произнес Джекейрис, положив руку на рукоять меча. — Я уверен, что справлюсь быстрее.       Сейчас он был похож на Деймона, как никогда прежде, подумалось Рейнире. За последние дни Джейс сильно повзрослел. Не то чтобы он был юнцом раньше, но произошедшие события словно открыли в нём новые качества. Он словно переродился из неоперившегося птенца в настоящего мужчину. Человека, который по своей природе был уверен в себе, горд и полон важности. — Не позволяй гордости ослепить себя, Джейс, — сказала Рейнира, подходя ближе к сыну. Она нежно провела рукой по его лицу.       Обиды были забыты. Королева понимала, что, хочет она того или нет, Джекейрис был важной боевой единицей, и его помощь была ей необходима. Но как успокоить материнское сердце, она до сих пор не знала. — Я буду осторожен, матушка, — произнёс принц, нежно касаясь её руки своей щекой.       Рейнира не смогла сдержать своих чувств и крепко обняла сына. Она прижала его к себе, не желая отпускать. Кто знает, что ждёт их в будущем? Как и любая мать, которая прощается со своим ребёнком, Чёрная Королева испытывала страх. — Я соберу необходимые вещи и отбуду в течение часа, — произнёс принц. Ему хотелось как можно скорее отправиться в путь. Да и Вермакс, должно быть, уже заждался его. — Вот, возьми это, — произнесла королева, разворачивая свёрток. В её руках оказался изящный стилет с лезвием из тёмного железа, острым с обеих сторон. Рукоять кинжала была искусно украшена и по форме напоминала языки пламени. Гарда в виде небольшого драконьего глаза с красным кристаллом также украшала кинжал. — Пусть он всегда будет рядом с тобой.       Джейс с признательностью кивнул и принял кинжал из рук матери. Оружие выглядело великолепно, и было очевидно, что его создание — дело рук настоящего мастера. — С вашего позволения, Ваше Величество, — произнес он, собираясь покинуть покои. Рейнира на мгновение задержала на нем свой взволнованный взгляд, но затем, смирившись, отпустила сына.

***

      Когда Джекейрис открыл двери в свои покои, он был немало удивлён, увидев там Бейлу. Она, заметив его изумление, поспешила объяснить: — Я пришла помочь тебе собраться, — произнесла она, нервно потирая руки. — Отец сказал, что ты отправляешься в Винтерфелл. — Это так. Но разве ты не должна сейчас быть на Дрифтмарке? — Я не могла улететь, не проводив тебя, — сказала она с улыбкой, пытаясь скрыть свое волнение. Сама не понимая почему, Бейла ощущала, как в ее сердце нарастает какое-то странное чувство, будто эта поездка изменит многое в их с Джекейрисом жизнях.       Уже несколько ночей дочь Деймона Таргариена не могла заснуть спокойно. Как только она закрывала глаза и погружалась в желанную негу, перед ней начинали появляться образы и события, которых она не могла понять. Образы были размытыми, нечеткими и едва уловимыми. В этих снах она словно оказывалась в темном и мрачном лесу, где сквозь кроны деревьев не проникал ни единый луч света. Она слышала далекий лай, а может быть, вой, который приближался к ней с каждой секундой. Она бы рада была убежать, унестись прочь от этого кошмара, но ее тело словно приросло к холодной земле. Она кричала и билась в конвульсиях, пока ее легкие не лишились воздуха, а голос не охрип. Но все было тщетно — ее никто не слышал.       Вдалеке между двумя толстыми дубами пробивался свет, и у их корней Бейла смогла различить два силуэта. Тени. Они были мало похожи на людей, но принцесса отчего-то точно знала, что это они — мужчина и женщина. Она снова попыталась крикнуть, привлечь к себе внимание, но вокруг была лишь глухая тишина. Губы ее дергались, но слова не вылетали — она лишилась голоса. А тени все больше сближались, переплетаясь между собой, образуя однородную массу. Инь и янь. Им было хорошо друг с другом, Бейла это понимала.       Пытаясь освободиться от невидимых оков, девушка упала на землю. Удар был настолько сильным, что ей показалось, будто колени хрустнули. Подняв голову к небу, Бейла ощутила, как холод охватывает её, и на лицо приземлилась снежинка. Оглядевшись по сторонам, она увидела, что теперь сидит на промерзшей земле, окружённая снежным покровом. Тени продолжали свой танец, но теперь они стали более различимыми. Бейла всё ещё не узнавала девушку, но юноша показался ей знакомым. Прищурившись, она уловила в нём черты того, кого так хорошо знала: курносый нос, пухлые губы, кудряшки… Это был он, по всем признакам и ощущениям.       Прокричав его имя, Бейла замерла. Её голос вернулся, но был тихим. Несмотря на это, фигура повернулась к ней. Теперь Веларион была уверена — это был Джекейрис. Он смотрел на неё с безразличием, его до ужаса холодный взгляд заставлял сердце разбиваться на части. Одарив её кротким кивком, он отвернулся. Тени начали удаляться. Бейла кричала им вслед, но ответа не было. Вой становился всё громче, а холод сильнее, и Бейла осознала, что в этом тёмном лесу она осталась одна. Совсем одна.             Веларион просыпалась посреди ночи и не могла понять смысл своих снов. Она не была сновидицей и не обладала даром предвидения будущего. Грамкины, снарки, гигантские пауки — всё это вызывало у неё лишь недоумение, а иногда и смех. Как можно верить в подобное? Вероятно, кто-то насылал на неё морок, медленно отравляя её разум, чтобы сломить её дух. Возможно, это были проделки зелёных. От них можно было ожидать чего угодно. Или же это были её собственные страхи, которые наконец взяли верх над её разумом?       Больше всего в жизни она боялась остаться одна, быть брошенной и преданной тем, кому отдала своё сердце. Она не была слепа и понимала, что Джекейрис всё дальше отдаляется от неё. Что бы она ни делала, пропасть между ними всё росла, и Бейла боялась этого. Поэтому ей всё больше хотелось наконец скрепить их союз, как это было предназначено им с детства. Успокоить своё сердце, избавиться от всех переживаний и вздохнуть полной грудью. Эти сны не давали ей покоя, и Бейла чётко уверила себя, что отступать больше не стоит. Нужно напомнить Джейсу о его долге, надавить, если это потребуется. Их союз лишь укрепит их, сделает ещё сильнее, и уже никому не под силу будет сломить их.       Начав потихоньку складывать немногочисленные вещи, которые Джекейрис собирался взять с собой в дорогу, покои принца наполнились тишиной. Джейс молчал. Его мысли были заняты совершенно другим. Он надеялся тщательно обдумать план полета. Ему снова предстояла долгая дорога без остановок. К ней нужно было морально подготовиться, но так некстати появившаяся Бейла спутала все планы. Она, заметив, как принц бережно складывает пару рубашек и брюк в походную сумку, наконец решилась на откровенный разговор. Сейчас или никогда! — Джейс, я хотела спросить тебя кое-что, — начала она, стараясь звучать непринуждённо. — Что?  — Понимаю, что сейчас не самое подходящее время, но я больше не могу молчать, — она присела на край его кровати.        Джекейрис внимательно посмотрел на неё. Неужели что-то произошло? — Наша свадьба. Я считаю… Нет, я настаиваю на том, чтобы она состоялась как можно скорее.       Джейс застыл на месте, уставившись в одну точку. Эта тема явно была ему не по душе, и он ощущал беспокойство. — Ты же всё ещё хочешь, чтобы она состоялась? — уточнила принцесса, заглядывая в его тёмные глаза и пытаясь найти там ответ.       Джекейрис знал, что его обручение с Бейлой — это лишь вопрос времени. Их судьбы давно были решены за них. Матушка настояла на объединении их семей, еще когда Джейс под стол пешком ходил. В тот момент у него, очевидно, не было права голоса, как и у Бейлы. Став чуть старше и обретя свой голос, пускай он и был еще слабым и неуверенным, Джекейрис впервые решил обсудить ситуацию с матушкой. Он уважал и любил Бейлу как добрую кузину и близкого друга. Но уже в тот момент понимал, что едва ли они с ней станут хорошей парой. В те дни он не смог правильно преподнести свои слова, не донес до матери своих переживаний, потому Рейнира посчитала его слова лишь детским лепетом, памятуя о том, что он еще мал и мало что смыслит во взрослой жизни. — Конечно, хочу, — он нагло врал, смотря Бейле прямо в глаза. Но ложь, сказанная во благо, в его глазах не считалась чем-то плохим. Он уверился в этом еще в детстве. Все, кто окружали его, лгали. Король Визерис лгал о том, что любит свою вторую жену и детей, рожденных ею; королева Алисента лгала о своей мнимой праведности; Эйгон скрывал свои ночные похождения; принц Деймон скрывал своих любовниц; а его матушка лгала о счастливой жизни в браке с Лейнором Веларионом. Ложь — это то самое качество, которое делает тебя поистине взрослым.       Джекейрис с теплотой относился к Лейнору. Тот был ему хорошим отцом, хоть и не всегда проводил с ним время, занимаясь своими делами. Матушка изо всех сил старалась показать окружающим, что их брак — это союз, наполненный любовью и теплом. На самом же деле, как только на столицу опускалась ночь, за закрытыми дверьми ее покоев происходило то, чего Джейс до сих пор не мог ей простить. В ее жизни появлялся совсем другой человек, тот, черты которого Веларион узнавал каждый раз, смотрясь в зеркало. Ее законного мужа это нисколько не заботило. Они, Рейнира и Лейнор, научились сосуществовать вместе, без всяких обид и обвинений. Каждый занимался своим делом, но когда того требовали обстоятельства, они снова становились близкими супругами в глазах придворных. Джекейрис не был слеп или глуп, он всё понимал, но молчал. Кому были нужны слова маленького и ничего не понимающего мальчишки?       Так, год за годом наблюдая за браком своей матери, Джекейрис всё больше убеждался в том, что сам он так жить не хочет. В их браке было уважение, учтивость и даже некое подобие союзничества, но в нем не было самого главного, основополагающего — любви. Веларион часто жалел матушку, понимая, что, несмотря на брак с добрым человеком, она не была полностью счастлива. У неё были дети, высокий статус, её любили король и простой народ. Однако всё это, к сожалению, не могло сделать её по-настоящему счастливой. Иногда даже этого было мало… Потому, когда речь заходила о свадьбе с Бейлой и той жизни, которая ждала его в будущем, Джекейриса одолевала тоска. Девушка хоть и оставалась ему доброй подругой, но была навязана ему, и оттого чувства к ней не могли проявить себя. — Так чего же мы ждем? — Она с воодушевлением взяла принца за руку. — Мейстер Герардис с радостью проведет обряд. — Бейла… — Джекейрис тяжело вздохнул. — К чему такая спешка? Разве ты не видишь, что происходит? Когда вокруг нас гибнут дорогие нам люди, ты уж прости, но свадьба — это последнее, о чем я буду думать.       Бейла опустила голову, не в силах произнести ни слова. В этот миг ее мечты о будущем с Джейсом казались такими далекими и несбыточными. На ее лице отражалась едва заметная грусть. Она осторожно убрала с лица выпавшую прядь волос, и Джейс с тревогой заметил, как к ее глазам подступают слезы. — Я всё понимаю, Джейс. Но разве наша свадьба не станет лучшим решением? Мы вновь объединим наши семьи и станем еще сильнее, — убеждала принцесса. — Бейла, наша свадьба не изменит моего отношения к тебе, — произнес Джекейрис и только потом осознал, как двусмысленно прозвучали его слова. Он осознавал, что его кузина переживает из-за его отношения к ней. Большую часть времени он был холоден и отстранён от неё, поэтому не стоило удивляться, что она начала беспокоиться. Принц с сожалением посмотрел на кузину. — Прости, я не это имел в виду… — Ничего, — попыталась улыбнуться Бейла, но уголки ее губ предательски опустились вниз. Она опустила его руку и отстранилась, продолжив собирать его вещи. Слова Джейса стали для нее ударом под дых, словно кто-то выпустил ядовитую стрелу, которая поразила ее прямо в сердце. Возможно, она действительно поступала глупо. В сложившихся обстоятельствах кто станет думать о свадьбе? Но ее сны и нехорошее предчувствие, которое нарастало как снежный ком, не давали ей покоя. — Давай... — произнес он, подходя к девушке. — Давай не будем торопиться, хорошо? Ты же знаешь, я не могу позволить себе расслабиться, пока наши враги не будут побеждены. — Джекейрис словно невзначай дотронулся до ее плеча. Прикосновение это было дружеским, без всякого намека на романтику, что не ускользнуло от внимания принцессы. С болезненной ясностью она приняла сей жест как данное. В груди у нее защемило. Она хотела бы, чтобы это прикосновение было чем-то большим, чем просто дружеской поддержкой. — У нас еще есть время.       Он мягко улыбнулся девушке и отвернулся. Бейла не могла отвести от него взгляд, осознавая, что принц всё больше отдаляется от неё. — Хорошо… — тихо ответила она, стараясь скрыть свое расстройство. — Я просто хотела, чтобы ты знал, как я себя чувствую. — Я всё понимаю, Бейла. Твои чувства и твои страхи, я не слеп… Но прошу тебя, давай вернемся к этому разговору, когда я вернусь с Севера. — Конечно, как скажешь. — Она обвела его взглядом и согласно кивнула.       Оставшееся время они провели в тишине, нарушаемой лишь треском поленьев в почти потухшем камине.

***

      Вскоре после этого Джекейрис, восседая на Вермаксе, покинул Драконий Камень. Королева, стоя на балконе, с тревогой смотрела вслед своему сыну. Однако она не теряла надежды и веры в то, что он сможет преодолеть все трудности и вернётся к ней целым и невредимым. Сквозь облака, пронизанные утренним светом, она видела, как его фигура, исполненная достоинства и силы, всё дальше отдаляется от острова.        В этот момент Бейла, стоя на краю каменного обрыва, поросшего редкой травой, также молилась о благополучии своего нареченного. Она была горда за Джекейриса, который без тени страха отправился в опасное путешествие. После того, что совершил Эймонд с Люцерисом, казалось, что спасения нет нигде, и смерть могла поджидать их за каждым углом. Однако принц был отважен и полон мужества, что всегда восхищало принцессу.       Но в то же время её сердце переполняли тяжёлые мысли. Её сны. Холод и волки. Темный и зачарованный лес. Лишь недавно девушка поймала себя на мысли о Винтерфелле. Это был он, сомнений не оставалось. Осознание этого факта пугало её ещё больше. Оставалось лишь надеяться, что сны не воплотятся в реальность и не разобьют её и без того беспокойное сердце на части.