Линия судьбы

Все стихли: интересно было узнать, что это будет за задание. — Ваше первое задание Турнира будет загадкой, — пояснил Дамблдор, — и вы должны проявить умение думать, чтоб решить её. Также понадобятся хотя бы средние познания в науке о зельях. — И почему я не участвую? — вздохнул Шелдон. — Если все эти задания будут на мышление и науку, это как раз моё! — Проходить оно будет тут, в Большом зале, здесь будет всё необходимое для решения этой головоломки. И первого ноября в десять утра жду всех здесь. Что ж — до первого задания ещё было время; пока друзья проводили время после уроков — ребята из других школ занимались в классах Хогвартса, с их директорами — во дворе школы. — Небось у вас там в Польше большой дом? — спрашивал Рон у Ежи. — У нас имение, но не очень большое… во всяком случае, я и больше видывал, а видывал я не одно… но вот что хуже всего — это целых два домовых эльфа. — Ты шутишь?! Да наша семья мечтает хотя бы об одном таком! Что тут может быть хуже всего, Ежи? — Быстро… привыкаешь, — ответил тот Рону, — прикинь, я до десяти лет, пока не приехал в Дурмстранг, не знал, как заправить кровать, как постирать, как убраться: всё делали наши эльфы. А в Дурмстранге-то, делать всё это нужно самому! Пришлось научиться… Не, там эльфы тоже есть, но те только готовят на всех обед, моют посуду, убираются в коридорах… Но вот в общей комнате и спальне убираемся сами, по очереди. И стираем всё, и гладим тоже сами. — Да уж… — А ещё, не знаю, как в Англии, а вот у нас чистокровные ходят всё время по разным приёмам. Думаешь — откуда я знаю, у кого какое имение? Нет, можно не разделять взгляды, что немаги хуже нас — и наша семья их и не разделяет. Но приёмы… хотя бы на пару за месяц, но ты сходить обязан. А там скукотень такая, что весь рот раздерёшь, зевая. Приходишь в очередной чей-то замок. Все разодетые, понятно, сидят все так чопорно, ровненько, даже дети и ведут такие разговоры: «Пан Карашевич, как поживает ваша милая матушка? — Ах, пан Токажевский, вы очень любезны… Спасибо, она в добром здравии», буээ. А потом — когда они обсудят здоровье и благополучие всех родственников — начинаются танцы… И ты должен себе выбрать пару, даже если это лопоухая толстуха-дочка Наш-Род-Существует-С-Шестнадцатого-Века-Сикорских — или Забельских, неважно. И все друг другу так фальшиво улыбаются и фальшиво смеются над несмешными шутками. — Да, сочувствую… Мне мой крёстный рассказывал, а он рос в такой семье — просто замени панов на лордов. — И как хорошо, что не надо ходить на такие чаще пары раз в месяц! Мы и не ходим. Есть занятия и поинтереснее — квиддич, катание на крылатых конях и охота на кроликов, на оленей или даже на единорогов или на гиппогрифов. Да успокойся ты, Гермиона!.. Мы вообще-то ведь никого не убиваем. А стреляем усыпляющими заклятиями. Через пять или десять минут животное проснётся и спокойно пойдёт по своим делам — и нам интересно, и без вреда природе. А хотите, как-нибудь вас возьмём? А вот что, приезжайте-ка летом к нам. Я вам покажу наше имение… а? — А, и ещё как-нибудь вам обязательно надо будет съездить к нам в Китай, мы живём в долине, окружённой горами… и там очень красиво. Папа приготовит настоящую китайскую рисовую лапшу с овощами… это очень вкусно. — А твоя мама? — спросил Рон. — У меня её нет, — сразу помрачнел Ли Пинг Лиан. — Дело в том, что у нас был тоже свой… Тёмный Лорд. И однажды вот его приспешники заявились к нам в деревню. И мы с папой выжили, хотя папа был ранен, а вот мама… но я был маленький ещё… я её особо не помню. — Ох — прости, пожалуйста — смутился Рон, — я ведь не знал… чего он хотел? — Да как ваш — хотел убрать всех, кто, по его мнению, недостоин быть магом. А мои родители — оба из неволшебных семей. Мы живём вдвоём с папой, ещё у меня тётя и дядя и двое двоюродных братьев — но они не волшебники. — А у нас, кстати, есть спецшкола для детей немагов, — рассказал Ежи, — ну, таких не берут в Дурмстранг, для этого нужно быть хотя бы полукровкой. А те, у кого родители обычные люди, учатся в такой. Но учат там практически тому же, что и в Дурмстранге, и делают упор на обучение тонкостям мира магии. Их обучение длится даже и дольше на год, чем в Дурмстранге — девять лет, у нас только восемь. Считается, что лишний год им и нужен как раз для того, чтобы лучше усвоить информацию о том, как жить и вести себя в волшебном мире. Я слышал о ней, потому что она у нас в Польше — но и там тоже учатся ребята из разных стран, как и в Дурмстранге. — У нас в Хогвартсе такого разделения нет. Здесь учатся все волшебники — не имеет значения, из какой семьи. — И в Бао Ци тоже говорят, что уж если у тебя есть волшебный дар — развивай его, и неважно, чей ты сын или дочь. — Да, и в Шаг’мбатоне тоже ушят всех, кто способен твог’ить вольшебство! — ответила Флёр. — А ви знали, шьто моя бабулья пг’оисходит из Больгаг’ии? Так вот все её г’одние ошень возмутились, когда ей отказали в Дуг’мстг’анге, мол, пг’оисхожьдение не то! О, их г’азозлила подобная дискг’иминация! Ох, шьто же они там устг’оили после такого ответа! Говог’ят, в кабинете диг’ектог’а до сих пог' есть след от огненного шяг’а моей двоюг’одной пг’абабюшьки! Диг’ектог’у пг’ишлёсь лешиться, так его отделали. — Ха-ха, так вот это откуда! А я гадала, что это за отметина! — О, они всегда умели отстоять своих!.. Шег’ез неделю уехали во Фг’анцию, где и сейчас жьивёт наша семья. И вот — наступило первое ноября, все участники и зрители собрались в Зале; на середине его стоял столик с семью флаконами зелий. И участникам были розданы блокноты и перья, Дамблдор же зачитал с листа такой текст: — Нас… семь — одно пробудит того, кто крепко спит, другое же в иного на время превратит… Есть среди нас безвредные, но есть — смертельный яд; ждём твоего решенья мы — выстроившись в ряд. Яд распознать непросто — от глаз он ловко скрыт, но слева от снотворного флакон как раз стоит. А снадобья, что по краям, различны; всё равно не усыпит из этих двух зелий ни одно. И — хоть флаконов нету одной величины — но ни гигант, ни карлик для жизни не страшны. Вторые те, что слева и справа здесь стоят — по цвету-то различны — но суть одну таят… Спасибо нашему профессору Снейпу — он предоставил нам всю необходимую информацию. Итак, ваша задача — это определить, где и какое зелье. Каждое определённое верно зелье даёт баллы первому, кто это сделал… Семь баллов за первое зелье, шесть за второе, ведь тогда уже станет легче, и так далее, за последнее зелье даётся один балл. Ольга что-то вычисляла в её блокноте; Айгуль указывала пальцем то на один, то на другой, тщательно разглядывала их — и даже нюхала пробки; Ежи ходил от одного к другому, бубня под нос… И наконец появился первый результат — Тадаши указал на один из флаконов: — Вот это — Оборотное зелье! Которое сможет на время превратить в другого человека, точнее придать его облик. — Верно! Так, мистер Сугияма получает у нас ровно семь баллов. Остальные продолжали вычислять; но вот Ежи воскликнул: — Вот оно — здесь — Рябиновый отвар! То, что разбудит крепко спящего — это ведь противоядие от Настойки Живой Смерти, сильнейшего снотворного. — Так, ещё шесть баллов присуждается мистеру Коморовскому. Затем Айгуль верно определила, что те флаконы, что стоят вторыми с каждой стороны, содержат два варианта зелий для улучшения ума и памяти, получив, таким образом, за них девять баллов в сумме… Марко узнал, в каком флаконе налит яд; и вот — последние два зелья были определены Ольгой и Флёр. — Итак, первое место — мисс Ахметова с девятью баллами, а второе — мистер Сугияма, семь баллов, ну и наконец, на третьем — мистер Коморовский, шесть баллов! Остальные, я очень прошу вас, не расстраивайтесь! Все возможности себя проявить у вас ещё будут в других заданиях, вы узнаете уже очень скоро второе из них; пока что, намекну, что в нём вам понадобится хорошее умение владеть волшебной палочкой и знание заклинаний. Само испытание пройдёт в начале декабря, и здесь, в отличие от первого, уже будут выбывшие. Вперёд пройдут двенадцать лучших. Напомню, выиграет та школа, представитель или представительница которой победит в финальном испытании Турнира. — Интересно, что за задание? — Может, магическая дуэль? Подучу-ка я на всякий боевые и защитные. — Или будут нужны и другие чары? Кто знает, может, и не дуэль, а нужно будет раздобыть что-нибудь важное. — А может, вообще победить дракона! — Чего гадать? Потом всё узнаем. — А я почти сразу поняла, где какое, — Гермиона, очевидно, говорила о зельях из задания, — и Шелдон тоже. — Задача больше не на знание зелий, а на логику. Слабое место большинства, как магов, так и магглов — но… у магов особенно. Я это понял ещё до того, как успел поступить в Хогвартс. Четыре года, восемь месяцев и шесть дней назад, дом Куперов. — Мам! Мам! Мама! — Да, сынок? — Ма, ты знала, что в странах третьего мира многие люди недоедают? — К сожалению, да. Ты хотел бы как-то им помочь, Шелдон? — И я готова помочь, — весело сказала сестрица, — чё там нужно доесть, тащи всё сюда! А, да, страны третьего Рима, это где — в Америке? Шелдон со вздохом закатил глаза. Как можно быть такой глупой? Он уселся и стал размышлять над задачкой, что он видел в научном журнале. Размышляя над её решением, Шелдон посмотрел в окно, за которым шёл снег. И тут Шелдон увидел за окном… у того, что он увидел, были хищно изогнутый клюв, крючковатые когти и огромные жёлтые глаза. Оно стучалось в их окно этим своим клювищем, уставившись в упор на мальчика — видно, выбрав его в качестве кровавой жертвы. Шелдону, похоже, ничего не оставалось — кроме как принять то самое решение, что на месте его принял бы любой человек, у которого достаточно высок ай-кью. — Помогите! — завопил он на весь дом и бросился под кровать Мисси. — Эй, ты чего это? Подумаешь, сова на окно села. Тут лесопарк рядом… — Что у вас тут случилось, Шелдон? Ты сейчас так кричал… — Мам, тут какая-то сова прилетела из парка и села на окно. Шелдон в штаны наложил со страху, хи-хи! — Какая сова? — Да вон она! Всё ещё там сидит. — К сожалению, это так. Но в ней была ещё какая-то странность… что-то, чего у совы быть никак не должно. Сова действительно никуда не улетела и, нахохлившись, сидела на окне — и к её лапке был привязан… конверт — да-да, конверт, на нём был написан адрес, почему-то зелёными чернилами.