Линия судьбы

Шаги Гарри отдавались гулким эхом в коридоре. Вот и кабинет ЗОТМ. Но где же профессор Тонкс? Она же обычно… Стоп, а это ещё кто?! — Добрый день, класс! Давайте с вами познакомимся… Я ваш новый учитель Защиты от Тёмной магии, меня зовут профессор Волдеморт. Дамблдор смог найти на эту должность только меня. И для вас есть хорошая новость — я снял с должности учителя ЗОТМ проклятие и теперь этот предмет буду вести у вас всегда только я. — НЕЕЕТ!!! — Ты офигел, Гарри? Три часа ночи. Ты чего это так орёшь? — Прости, Дин. Мне приснилось, будто бы Знаешь Кто стал у нас преподавать. — Блин! Да уж, не хотелось бы быть на месте его учеников… — Кстати, Дин. Ты вчера где был? Тебя никто вообще не видел. — Я, ну это, отпросился, дело в том, что мы наконец нашли папину могилу. Его друзья помогли. Вы были правы: папа был волшебник. И он ушёл от мамы не потому, что разлюбил, а потому, что не хотел, чтоб Пожиратели Смерти убили и её тоже. Он знал, что они его ищут. И хотел вернуться, когда всё уляжется — но его всё-таки… нашли. А потом мама поняла, что у неё скоро буду я. — Ясно… А я поеду в марте… ну, по тому же поводу к папе Джеймсу, на его день рождения как раз. Ему б исполнилось тридцать четыре в конце марта. — А моему папе тридцать восемь было б в июне. Но вот не будет. Ни моему, ни твоему. А виноват Знаешь Кто. Вот что, Гарри, слышал, вы занимаетесь ЗОТМ дополнительно? Можно я с вами? Ещё Шеймус хочет. И я слышал, что сёстры Патиль вроде хотели, Ханна и Стелла… — Мда. Может, попросить профессора Тонкс тогда руководить? Типа кружок… — Да мы вроде с этим справляемся. — Это сейчас, но явно прослеживается тенденция увеличения количества… — Короче — он хочет сказать, что если к нам щас народу набежит, справиться с этим будет труднее. — Рон… не думаю, что присутствующие здесь, по крайней мере в большинстве своём, неспособны понять такие слова как «тенденция» и «количество». Очень хотелось бы мне верить, что число тех, кто не способен, в моём кругу общения сводится к абсолютному минимуму. — Кстати, а чего ты читаешь? — Книгу про Шерлока Холмса — и меня восхищает то, как он использует и ум и наблюдательность в расследованиях… и да — я, пока читал, раскрыл пару дел, не дожидаясь, пока преступник станет известен по книге. — Интересно тебе было? — Что ж, да. Возможно, я смог бы стать и следователем, если бы я не мечтал с детства посвятить себя науке. — Что ж — стать ИСследователем даже и лучше, чем следователем — у него на две буквы больше. — Строго говоря, Гарри… «больше» ещё не означает «лучше». Например, если в Большом зале во время завтрака у нас над столами станет летать больше сов, то мне точно не станет от этого лучше. Выяснилось, что действительно была у профессора Дамблдора сестра. А беда, о которой рассказал Стасик, случилась с ней, когда девочке было всего шесть лет… Однако тёмная магия здесь была ни при чём, а было всё вот как. Ариана что-то тихо наколдовывала на заднем дворе, а за ней подсматривали трое мальчишек-маглов. Они были так заинтригованы, что… перелезли через садовую изгородь и стали приставать к девочке, чтобы та показала им, в чём же тут фокус. Но, увы, ни повторить, ни объяснить им эти действия Ариана не могла. Тогда трое мальчишек стали за это избивать её, и остановило их лишь появление отца девочки. И Персиваль Дамблдор погнался за мальчишками и в ярости серьёзно их покалечил, за это его заточили в Азкабан, где он и умер… Так и не сообщив никому о настоящей причине нападения: боялся, что иначе его дочь посчитают сумасшедшей, что её тогда запрут в Мунго — в отделении для психически нестабильных. По этой причине Ариана стала бояться использовать магию — и это привело к тому, что она не могла и как следует её контролировать. Всё волшебство, что девочка творила, было случайным — и нередко опасным. И потому её начали прятать в доме, выдавая за сквибку — чтобы не было ни у кого вопросов, что же это Ариана не пошла в Хогвартс. Одно её такое случайное колдовство и привело к смерти её мамы. Девочка с ужасом от понимания, что произошло, пыталась остановить своё… нечаянное заклятие, но ей было это не под силу. В четырнадцать лет, когда завязалась магическая дуэль между её братьями и другом Альбуса, в неё попало чьё-то шальное заклинание, Ариана погибла, её смерть совсем рассорила братьев. А теперь, оказывается, Ариана дружит с моим старшеньким. Я, знаете, детей не выделяю по тому, в каком мире они находятся. Зовёт меня мамой, значит, мой. Жаль, нельзя познакомить с ним «здешних» моих. Им почему-то Стасик не может присниться. Там есть некие запутанные дела с родством. Джеймс объяснял — но я не поняла до конца. В общем и целом — Стасик родственник мне по моей душе. Остальные трое по крови Лили, а вот тот же Гарри Стасику не родня ни по тому, ни по другому, как бы там кто ни считал. И потому смогут они повстречаться лишь тогда, когда… ну, когда Гарри перейдёт в тот мир. Это ещё очень нескоро, то есть. В любом случае, Стасик дружил с Ари. Теперь Ари была неспособна к магии, но её это нисколько не расстраивало: слишком много она натерпелась из-за своего волшебства. На Рождество мы собрались в доме у Агиларов. Если честно, я ожидала что-то похожее на царский дворец, но нет: эта семья предпочитала новизну. Всё было самым современным по меркам волшебников — от самой постройки, с большой вероятностью созданной или перестроенной по типу… современных частных домов у магглов — до самого убранства. В уголке в прихожей стояла новенькая метла, с карниза ухал явно ухоженный, судя по блеску пёрышек и глаз, филин… Камин там был большим и вычищенным. А один раз я заметила большие уши — существо небольшого роста скрывалось за грудой кастрюль и скорородок, которую оно тащило. Я вспомнила, как Пет впервые была на нашем родительском совете. — А это мистер Фадж, Министр магии… — Боже мой, Лили! Кого ты позовёшь в следующий раз, королеву? — …и дедушка двоих из друзей Гарри. — Прошу заметить, Петуния, что здесь я присутствую именно как дедушка. И прошу относиться ко мне так же, как и ко всем остальным присутствующим — неважно, кто есть кто. *** Двадцать третье декабря, четыре часа утра, дом Куперов. — Мам! Мам! Мама! — Что такое? Что случилось? — Ты помнишь, что сегодня мы едем в гости? Мы должны купить подарки. — Ох, конечно, я помню, Шелдон. Но не стоило будить меня так рано. — Прости, мам. — После завтрака папа отвезёт нас… — Я думаю, что нам надо купить что-то маггловское, ведь волшебных вещей у них и так много, но не электронику, так как она плохо функционирует в местах, где часто используется магия. — Может, телек? — Ты гений, Джорджи. — Правда? Ты раньше… не называл так меня, братец. — Это была ирония, Джорджи. Если ты не знал, телевизор — это электроника. — А чё тогда? Может, диск с игрой? — И зачем я такой умный? Родился бы обычным и не замечал эту стыдобищу. — А чего я такого сказала? — Порой я думаю, что в роддоме меня подменили. И в семье великих учёных где-то растёт обычный мальчик. — Не говори глупости, Шелдон. *** Вернон долго и с опаской осматривал вешалку для одежды. — Я могу быть уверен, что она меня не укусит, когда я попытаюсь повесить на неё свою куртку? — Вернон, вы серьёзно думаете, что я б держал у себя дома кусачую вешалку? — Ну, вы ведь все… вы… другие. — Магией, конечно, возможно лишить здравого рассудка — но он не теряется по причине способности к волшебству. — Ладно. Но покажите мне все места, с которыми нужно быть осторожнее… Не знаю, ну, ожившие оленьи рога, чашки, которые превращаются в крыс… — Вернон, я вообще не имею привычки держать подобные вещи у себя в доме. — То есть, я могу быть уверен, что моя тарелка не станет от меня убегать, а на стол не подадут маринованных жаб? — Абсолютно. — Что ж, тогда могу быть спокоен… но меня волнует этот Лесторжан. У него, я так понимаю, не пистолет, как говорят наши ведущие новостей? — Вы это предполагаете верно, Вернон. Всё так, Лестрейндж — волшебник. — А мы? А Дадли? Нам как быть, а? — Можем наложить чары на ваш дом. — Вы хотите… заколдовать мой дом? — засомневался Вернон. — Ох, это же абсолютно безопасно, — с улыбкой сказала Хелена Грейнджер, — наша семья уже воспользовалась этой возможностью. Теперь к нам никто не может войти, кроме тех, кому мы сами разрешили это сделать. — Но не забывайте об осторожности, — напомнила миссис Купер. — Мой сын… рассказывал об Оборотном зелье. — Это что ещё такое? — Это весьма сложное зелье, и обычно его изучают на старших курсах, но, как вы знаете, Шелдон опережает… — Короче, оно тебя на… какое-то время превращает в другого человека. — Да, Мисси, но если точнее — придаёт тебе его облик. Например, если я зелье выпью, чтоб превратиться в тебя, я не лишусь волшебных сил и у меня будет мой прежний характер, а не твой. Но я буду выглядеть как ты. — Так что же, если я выпью зелье, чтоб превратиться в волшебника, я чё, всё-таки не смогу… колдовать? — Нет, и вообще-то оно не действует на магглов, Джорджи. — Ой, жалко… — А что ж тогда делать? Если он в кого-то… превратится? — Если вы сомневаетесь в том, что тот, кто пришёл, действительно знакомый, то можете задать ему вопрос, ответ на который может знать только он. Меня, например, можно спросить о рецепте бабушкиной грудинки. Маловероятно, что его знает Лестрейндж.