Линия судьбы

Итак — профессором ЗОТМ у них стала Нимфадора, или как предпочитала она зваться, профессор Тонкс. Её занятия у Гриффиндора и Слизерина начинались в среду, у Рейвенкло и Хаффлпаффа — в пятницу. По слухам, после окончания учебного года она выходила замуж; за кого, пока было неизвестно. И притом она планировала продолжить карьеру аврора, она только что окончила курс. — Может, она собралась за Безумного Глаза? Ну, за Моуди… Она его любимая ученица, как-никак. — Нев, она любимая не в этом смысле, и к тому же — староват Моуди для неё. И за него уж скорее впору профессору МакГонагалл замуж выходить. Не, это, наверно, кто-то с аврорских курсов. — Возможно… О, у нас сегодня Хагрид. — Что он нам приготовил, не говорил? — Говорил: «дык сюрприз это». — Ёлы-палы… — Алан… — Что? Хагриду можно… — А, представил МакГонагалл замужем за Моуди… боевая семейка. — Это уж точно. — Интересно, что будет на Уходе… — Интересно, насколько зубастым наш первый урок будет. — Как хорошо, что я не выбирал это. — Ладно тебе, Шелдон… Этот предмет и интересным может быть. — И что же интересного в том, что тебе откусят руку, а? Или ещё, чего доброго, чем-нибудь от них заразишься — мало ли где эти звери бегали и валялись? Ну уж нетушки! Лично я выбираю книги. И бабулино печенье — кстати, кто хочет? Хагрид славился своей любовью к, как бы сказать, не самым… безопасным, с точки зрения окружающих, животным. Хотя он сам, будучи громадного роста и недюжинной силы, мог справиться с ними, но таковы были не все. — И теперь не нужно беспокоиться, как бы собака не съела домашнюю работу. Теперь нужно побеспокоиться, как бы домашняя работа не съела нас. — Хи-хи, да уж, это точно. — Кстати, хотите анекдот? Встречаются однажды физик, математик и биолог… — Шелдон, уже время… На следующей переменке расскажешь. Эмлин предложил нам — то есть мне и всем моим знакомым, чьи дети, внуки или другие родственники тоже учились в Хогвартсе — создать неофициальный «родительский комитет». И школьные вопросы решать сообща — и помогать детишкам справляться с проблемами. Первой записалась бабушка Шелдона. Да, для вступления было неважно, маг ты, маггл или сквиб… Раз в две недели у нас было собрание. — Моему внуку, представляете, решили отказать в получении образования! — Да бросьте, ему не отказывают… Его просто попросили подождать немного. Дамблдор не может решать это сам. И нужно согласовать с Министерством… — Хорошо… Надеюсь, они будут того же мнения по поводу его способностей! Я имею в виду тот поросший мхом Совет во главе с индюком Малфоем… А если нет, тогда я сама к нему заявлюсь, и не посмотрю на происхождение и титулы! Шелдон будет у меня получать высшее магическое тогда, когда он захочет — а не когда укажет этот… — Ладно, с образованием разберёмся, но меня сейчас волнует Лестрейндж, — ответила миссис Грейнджер. — И здесь мы им помочь ничем не сможем — мы ведь просто магглы. — Вот в этом и дело, Хелена, — ответил Эмлин, — я ведь слышал — ещё в моей юности — что у ваших есть такая вещь, как огнествольное оружие. — Это те палки, из которых с грохотом вылетают свинцовые шарики? — Да, Артур, что-то в этом роде… — А у вас что слышно, Френк? — Пока ищем его. Его почти поймали в Северном Йоркшире… Аппарировал на глазах у наших ребят, буквально. Ну да ничего, он не сможет уходить вечно! — Это верно, — кивнула его жена. — Ох, прознать бы нам, где его логово… — А в его доме смотрели? — Конечно — мы ведь не дураки. Мы и в доме его брата смотрели, и даже дом на Гриммолд-Плейс окружили охраной, хотя и навряд ли он там появится. Но и Рабастан Лестрейндж хоть псих, но не идиот. Он прячется где-то ещё. Потому-то и остаётся нам только реагировать на вызовы очевидцев его появления… если он не обнаружит таковых раньше. Тогда они уже, как правило… ничего не способны рассказать. Лестрейндж уже убил троих, — вздохнул Френк. — Один замучан пытками… И ещё шестеро так запуганы, что боятся даже намекнуть. Итак — Гриффиндор и Слизерин пошли на урок к Хагриду. Хагрид привёл всех на полянку на краю леса. На полянке… пасся крупный красивый единорог. — Ой, какой красивый!.. — прошептала Лаванда Браун. Единорог был настолько белоснежен, аж глаза слепило. Он нервно застучал золотыми копытами и откинул голову с длинным рогом. — Мальчики, подальше! — прикрикнул профессор Хагрид, когда Майк захотел подойти посмотреть единорога. — Они предпочитают женские руки. Девочки, вперёд, только потихоньку… — Чем же они питаются, профессор? — спросила Парвати Патил. — Сказано ж — предпочитают женские руки. Так что первой пусть идёт О’Нил: она всего лишь грязнокро… — Предупреждаю, Малфой, ещё одно… — Кто вообще пустил это в учителя? — с издёвкой произнёс Малфой. — Да я на таком единороге в три года катался и… ничего! «Девочки вперёд, мальчики назад» — мы тут не в туалет ходим. Ща все увидят, как надо… — Малфой, назад! Кому сказал! — едва успел профессор оттащить его — пока единорог не напал. — Вот ведь неслух, а! В три года он катался… Дык таких-то малышей они не различают. А в твоём нынешнем возрасте… Не, ща если тока к детёнышу подойдёшь… Ты и катался-то небось тогда на маленьком. Детки у единорогов более, это, доверчивые. И ой какие любопытные… — А можно детёнышей посмотреть? — Можно, Фэй — но всему своё время… А, вот щас мы — у всех блокнот и перо есть, как я сказал? — запишем кое-что. Итак, единороги… Дык… близкая родня волшебных коней они, вот. Видите, они несколько меж собою похожи. Действительно так — единорог чем-то напоминал коня. Разве что у коней нет рога, да и копыта не золотые. — Зато у единорогов нету крыльев. А у многих видов волшебных коней есть, и они летать умеют, так вот, — рассказал им Хагрид, — Дык некоторые живут и у нас в лесу. Я вам потом и их покажу. И даже фестралов и гиппогрифов, но это когда вы будете постарше. Не раньше, чем на пятом году, и не просите. И вот я вернулась домой с очередного нашего собрания, оно было посвящено и маггловским и волшебным способам защиты — на случай если Лестрейнджу стукнет заявиться к кому-то из нас. На дворе был довольно поздний вечер, но мои сорванцы ещё не спали. Значит — сейчас будем укладывать… Тадик — по его словам — уже вырос из сказок. Но вот приключенческие истории слушал с удовольствием. Он представлял себя то бороздящим океаны, то едущим на коне в замок короля Артура, то в пылу боя, а то и на вершине горы, где растёт зачарованный цветок, который нужно принести принцессе… Впрочем, уверял он, что принцессе помогает как друг. Я знала имя этой принцессы — её звали Эммануэла Агилар, или просто Эми. И в силу юного возраста обоих это была и впрямь просто дружба. Разве только Эми играла и роль «второй сестрички». Кстати, и София с ней дружила. Итак — Тадику я дала время поиграть с солдатиками (волшебные солдатики, в отличие от маггловских, маршировали сами и устраивали на ковре сражения, подчиняясь приказам владельца — его они, видимо, считали за генерала) ещё полчасика — а вот дочурке надо было срочно в постельку… И да — вот София из сказок ещё не выросла. Я читала ей как маггловские — про девочку и трёх медведей, про Золушку с Белоснежкой и прочие, так и те, что были придуманы волшебниками. Например, такую. — Жил да был в стародавние времена один волшебник. Жил он в небольшой деревушке на окраине, но никто из тех магглов, что жили в деревне, и не знал, что рядом с ними живёт волшебник. И вот однажды… пришли к нему путники: слепой старичок, девушка, на которую наслал проклятие злой колдун, и… Я призадумалась… Третий путник был… пьяница, что хотел бросить — да никак не получалось. Но не рассказывать же такое маленькой девочке! — …и… юноша, хромой на одну ногу, — в конце концов выкрутилась я. — Ну вот, пришли они, а этот волшебник добрый был, и исцелил всех троих. Но об этом прознали магглы из деревни. Но были они злые и неблагодарные — и решили они убить волшебника за колдовство… Да и те, кому он помог, ушли, даже и не сказав ему «спасибо» и «до свидания». И вот тогда волшебник вернул всё как было раньше и ушёл… Больше не было никогда в той деревне ни одного мага и ни одной ведьмы, и говорят, не будет до самого конца времён. — Разве старичок виноват? — решила доча восстановить справедливость. — И тот юноша и девушка, при чём они? Может, они просто забыли сказать... — Ну… тот волшебник, наверно, сделал так в сердцах. Потому что расстроился из-за таких неблагодарных людей. Вот почему нужно всегда быть вежливым. И никогда не забывать об этом... — Наверно, — вздохнула София. — Ещё можно сказку, мамуль?.. Я сразу потом засну, правда-правда. — Знаю я тебя… Ладно, какую хочешь? — А давай про принцессу и чудище. — Ну ладно… Жили-были где-то король и королева, но не было у них детей… По поводу защиты от дементоров они спросили профессора Тонкс, и вот что она рассказала на уроке, что провела у гриффиндорцев и слизеринцев: — От дементоров?.. Можно защититься от них заклинанием Патронуса. Но оно сложное, не все и взрослые маги могут его освоить. Но вы-то у нас трудностей не боитесь, а? — подмигнула она. — И что это за заклинание, профессор? — Это заклятие вызывает Патронуса — а это как бы сгусток светлых эмоций, и он защищает вас от дементоров. И как правило, очень трудно подумать о чём-либо хорошем и радостном, если тебя буквально пытаются лишить светлого чувства. Ведь это то, чем дементоры и занимаются… Они же питаются вашей радостью, надеждой, счастьем… И вот почему узники Азкабана сходят с ума. На них так воздействуют дементоры. — Значит, Лестрейндж действительно сумасшедший, как говорят? — Ну, честно сказать — дядюшка Басти и перед Азкабаном адекватностью не отличался. Как, впрочем, вся их милая семейка, — усмехнулась профессор. — Особенно тётушка Белла, и не надо так на меня смотреть, мистер Малфой. Я в этом не виновата! И раз так, то пускай темой урока и будет защита от тёмных существ… Итак — записываем. Первый пункт — заклинание Патронуса…