Линия судьбы

Миссис Купер с опаской посмотрела на газету в руках сына. – Господи! Она... двигается! – Да, мама, да, снимки в волшебных газетах двигаются. Ты удивляешься этому уже четвёртый год! И почему-то к тому, что её принесла нам сова, ты относишься нормально. – К совам я более-менее привыкла. – Почему же не можешь привыкнуть к этому? Если уж привыкла к совам. Как по мне, так они гораздо больше шокируют, особенно в первый раз. Я к совам привык далеко не сразу – а ведь я не маггл. И у нас каждое утро в школе вообще стаи сов летают. – Целые стаи? В школе? – По утрам всем приносят почту... Я ведь уже рассказывал. Мама, тебе б неплохо провериться, память что-то подводит. Так, какие же, интересно, сегодня новости в магиче... ЧТО?! Касим развернул газету на странице с нужной статьёй. Там красовалось фото грузного, лысого мужчины. На его лице отражалась жестокость. Как сообщили нам из Министерства магии, Рабастан Лестрейндж – один из, пожалуй, самых мерзких узников Азкабана нашего времени – сбежал из камеры прошлой ночью и ныне он скрывается от поимки. «И мы делаем всё, что можем, чтобы поймать его, – сказал сегодня утром Министр магии Корнелиус Фадж, – и просим всех быть бдительными». Но некоторые члены Международной конфедерации чародеев критиковали Министра за то, что он сообщил о том происшествии также и маггловскому премьер-министру. «А дело в том, что это действительно стало необходимо, – заявил Фадж. – Лестрейндж сумасшедший, он опасен для всех, кто попадётся ему на пути и неважно, маг то или маггл... Премьер-министр лично гарантировал, что он никому даже и слова не расскажет о настоящей сущности Лестрейнджа. И посмотрим фактам в лицо – кто ему поверит, если он скажет об этом?..» Магглам сказали, будто Лестрейндж имеет некоего рода... металлический жезл – с помощью которого магглы и убивают друг друга – магическое же общество нынче пребывает в страхе перед жуткими преступлениями, как то, когда Рабастан Лестрейндж и его брат Рудольф – и супруга Рудольфа – Беллатриса, благодаря одному лишь счастливому стечению обстоятельств не сумели допытать до необратимого безумия аврора Френка Лонгботтома, в то время в звании сержанта, а ныне лейтенанта авроров... И мне сдаётся, ему уже пообещали тройку бубен на погоны, если изловит его и вернёт в Азкабан. Да и Элис, думаю, тоже... Да, за то преступление Лестрейнджи и были приговорены к пожизненному заключению в Азкабане... В то время ходили слухи, будто сын Бартемиуса Крауча присоединился к Сами Знаете Чьим сторонникам и принимал в тех пытках участие – однако сам мистер Лонгботтом и его супруга Элис, и все свидетели преступления опровергли эту информацию на том суде. Нынче Крауч-младший заканчивает второе высшее магическое образование за рубежом – в колледже «Волшебные холмы» в Америке. Тот колледж был основан ещё во времена... хм... так... принимает студентов... в общем, тут дальше про этот колледж. – Итак, что мы имеем?.. Лестрейндж бежал – и неизвестно, где он сейчас находится. А вдруг заявится сюда? – Я к Дамблдору... На всякий случай, пока я у него, не выходите на улицу. Не попадайтесь никому на глаза. – Постарайся побыстрее... – Ты меня знаешь, Барбариска – как только, так сразу вернусь. Он повернулся и вышел. Я слышала звук аппарации. Аппарация – самый быстрый – но и самый сложный и опасный способ перемещения в мире магии. Потому используют его лишь искусные маги и в случаях, когда сильно спешат. А Касик сейчас спешил к Дамблдору. День был дождливый и ветреный. В Англии это не редкость, я привыкла на всякий случай брать с собой зонт (есть заклинание, но это привычнее как-то до сих пор), но теперь – после той статьи – чудилось, будто по саду рыскает Лестрейндж. Что-то Касика долго нет... Я посмотрела на часы и поняла, что накручиваю себя: всего-то пять минут прошло. Касик только хорошо если к Дамблдору добрался. У всех уважающих себя зельеваров есть место, засаженное травами. По крайней мере, в горшке или ящике в доме что-то подобное всегда растёт. Там сажают, как правило, что чаще всего используется в зельях, или то, что входит в часто нужные зелья. И у нас такое было – в саду. Там росли ингредиенты для зелий от простуды, от головы, от желудка, ингредиенты для заживляющей мази, бодрящего зелья, успокоительного и так далее. Я сорвала по паре от каждой травки для успокоительного – для меня, на всякий для Касика и запасные, если вдруг что. Детки, в отличие от меня, новость восприняли гораздо легче... Старший – почти тринадцатилетний Гарри – был лишь чуть обеспокоен – уж не говоря про Таддеуса, в апреле отметившего десятилетие, и Софию, которой в феврале стало шесть. Касик позвонил мне по зеркалу. Вот что он сообщил: Дамблдор тоже эту газету читал, и учителя Хогвартса – с ним во главе – решали сейчас, как защитить замок. Поэтому он просил не беспокоиться из-за его задержки, но появится он только к обеду. Во вторник мы решились всё же, на то, что было запланировано. Мистер Агилар ставил защиту на совесть: не могло быть по-другому, ведь строил он свой торговый центр в конце 70-х и тогда нельзя было без этого. И оказалось, они с Фаджем дружат с тех времён, когда один не думал, что станет Министром магии, а другой – что он построит торговый центр. Но сдружились они всё ж после школы. Мистер Агилар, оказалось, учился в одно примерно время с Риддлом, но в Рейвенкло; ну а наш Министр был среди первогодок, чьё поступление он наблюдал на выпускном году. Но Фадж поступил в Слизерин. – И постоянно терялся, – вспоминал мистер Агилар, – или терял вещи... Я иногда помогал ему. Но, разумеется, полноценной дружбой, в те времена, это ещё нельзя было назвать. Эмлин и Лилиана тоже друг друга не застали особо в Хогвартсе; только в конце семидесятых Эмлин, тогда 26 лет, сделал предложение 20-летней Лил. В 1979 году родились сыновья. Ну, а дальше известно: Волдеморт в одну осеннюю ночь исчез. Я «чудом выжила», Гарри стал знаменитым. А потом «Северус Снейп повинился во всех своих проступках передо мной, и я его простила», и мы поженились. Спасли от страшной участи Френка; родился Тадик, позже София. Потом наши дороги пересеклись, ведь дети у нас вместе поступили в Хогвартс... Кто-то завистливый может говорить, будто бы я навязалась к Корнелиусу Фаджу в знакомые... Как видите, это не так – нас «навязали» друг к другу наши дети и внуки, соответственно. Линии судьбы уже начертаны, но их возможно проследить только в одну сторону: в прошлое. Итак, мы гуляли по этому торговому центру и слушали рассказ Мэрилин Фадж, как они с Корнелиусом на его шестом и её четвёртом году с урока в Хогсмид сбежали. У неё была История магии! Уже тогда учителем стал этот скучный профессор Биннс, на чьих уроках поколениями зевали и даже засыпали ученики. А у Корни вообще было свободное время, так как он не выбрал для углубленного изучения ни один из предметов, по которым шли занятия в эти часы. – И тот, кто тогда был на должности Филча, поймал нас на обратном пути в замок и говорит: – Мистер Фадж, мисс Паркинсон... – это я тогда была мисс Паркинсон, – у вас совершенно нет совести! – Буду вынужден сообщить о вашем поведении Главе вашего Дома! – со смехом продолжил Министр. – Но если сам Министр сбегал... – Даже не думай, Таддеус. Надо сказать, что в неофициальном общении Фадж... короче, если вы не знаете, что он Министр магии, вы ни за что так не подумаете. Он простой и открытый... И видно, что он любит свою дочь и внуков. Но это вовсе не мешает ему, когда это необходимо, и проявлять жёсткость на работе. При этом диктатором его не назовёшь. В работе Министра магии без этого не обойтись в некоторых ситуациях. Да ещё и до того, как стать Министром, Фадж работал заместителем Главы Отдела магических происшествий и катастроф, а там тоже это нужно. Он просто знает, когда и как себя вести, чтобы добиться нужного результата. Но – как бы ни хотели мы отвлечься от неприятного, эта тема тоже была нами обсуждена. – Побег из Азкабана... Что же будет дальше? Вы Знаете Кто вернётся? Я не верю... не хочу верить в это. Хотя и понимаю, что однажды придётся. Альбус говорил – его даже победить нельзя, пока он не вернётся. Сейчас Тот Кого Не Называют скитается не пойми где в виде бесплотного духа. Как его можно победить – поймать его в бутылку? – Зачем? Настойка из Волдеморта – кто станет это пить? – Флетчер. Пьёт всё, что горит, курит всё, что дымится. Но порой нужный. – Тем, что знает всех мошенников и воришек в округе? – Иногда мелкий преступник может вывести на более крупного. А Отдел магического правопорядка его и... – И у меня небольшая просьба. Как-нибудь всё-таки можно без... них? – Увы, Лили. Это необходимо. Кеннет Банди ходил по комнате. Вот и отправляй теперь детей во все эти школы волшебства! В прошлом году Стелле так заморочили мозги, что та стала превращать всех в камень. А в этом – судя по услышанному от её подружек-ведьм – кто-то сбежал из тюрьмы. И теперь школу охраняют... как их... в общем, какие-то монстры. Деметрионы, что ли. Кеннет не имел понятия, кто это такие. Но на всякий случай решил, что... – Стелла, дочь, поди-ка сюда. – Да щас, папуль, – девочка вошла в комнату, держа под мышкой журнал для подростков. Маггловский. – Так вот, Стелла. Знаешь, что такое перцовый баллончик?