Меньшее зло
3 июля 2024 г. в 13:30
Автор: FieryQueen
Малое зло, большее зло — что предпочтительнее?
Джинни не знает. Она знает лишь то, что такую жизнь она точно не выбирала. Значит ли это, что возможность выбора — лишь иллюзия?
Можно потратить половину утра, решая какое платье надеть — красное или черное, — но не иметь сил повлиять на что-то действительно важное. Осознание этого сковывает Джинни, не хуже наручников на запястьях. А, может быть, оковы не на руках, но только в голове?
— Черное, малышка.
Джинни задумчиво улыбается и проводит рукой по изящными темным кружевам, а потом смотрит на Тома. Безупречная белая рубашка над воротом чёрной мантии с иголочки, начищенные ботинки, длинные пальцы, барабанящие по подлокотникам кресла, в котором он, развалившись, сидит. Его тяжелый пристальный взгляд скользит по ее груди, прикрытой лишь чашечками лифчика, по голому животу и ажурному краю чулок.
— Как скажешь, дорогой.
Тому нравится всё контролировать: её, своих Пожирателей, всю магическую Британию. И кто она такая, чтобы перечить ему?
Если бы Джинни только могла выбирать между малым и большим злом. Что бы она выбрала? Чтобы Том умер в Тайной комнате, не сумев осуществить свой план и использовать в воскрешении смерть Гарри, а ее как приманку? Или чтобы Поттер был жив, а Том — остался лишь бестелесным пленником дневника? Но зато она сама свободна и вольна идти куда захочет, думать, говорить, делать и носить то, что хочет, а не полностью зависеть от прихотей Тома. Было бы в таком случае это малым злом — или добром? — для неё лично, но большим благом для всей магической Британии в целом?
Том встает из кресла и, подойдя вплотную, проводит рукой по её лопатке, пояснице, бедру. Кожа под его прикосновением покрывается мурашками — от страха или возбуждения, Джинни не пытается разобрать. А когда он, развернув ее за плечи, целует в губы, все мысли улетучиваются из головы, оставляя ее звеняще-легкой и успокоительно-пустой. Чтобы вернуться и вцепиться в виски с новой силой, как мантикора в заблудшего путника, стоит только за Томом тихо притвориться двери.
Когда Джинни была соплячкой, то сложные вопросы её не волновали. Её волновали только оценки по трансфигурации, мантии из комиссионного магазина и то, что Гарри даже не глядит в ее сторону, а братья словно не помнят, что у них вообще есть сестра. Маленькие никчемные обиды полнили ее сердце, выливаясь смазанными буквами на желтоватых страницах пергамента в старом дневнике. Тогда Том был единственным, кто предложил ей свою дружбу. Или иллюзию дружбы? Как сейчас предлагает иллюзию любви.
Джинни спускается по широкой лестнице, стук каблуков скрадывает ворс ковра. Чем ближе она подходит, тем слышнее шум голосов и звуки музыки. Том и их близость — иллюзорная или настоящая? — и теперь всё, что у нее есть. Джинни упустила из виду тот момент, когда он окончательно отсек от нее все ниточки, которые связывали ее с кем-то или чем-то, кроме него. Тот момент, когда ее мир схлопнулся на нем, его чувствах, мыслях и идеях.
Он стоит почти в центре обширной светлой залы, окруженный чиновниками, аристократами и прочими лизоблюдами всех мастей. Не просто стоит, а будто бы возвышается над толпой. Его прямой строгий профиль золотит свет сотен свечей, делая его чуточку неземным. Джинни встает рядом, не встревая в разговор, лишь произнося дежурные приветствия и протягивая ладонь для поцелуев особенно старомодным магам.
— Красный тебе к лицу, моя маленькая бунтарка, — говорит Том, наклоняясь к самому ее уху.
Джинни опускает взгляд, не в силах вытерпеть насмешку в его тёмно-синих глазах.
Теперь остаток вечера она будет гадать: сумела ли она всё-таки настоять на своем или красное платье всегда было выбором Тома, предугадавшего её реакцию? Вопросы, вопросы... Миллион вопросов без ответа кружится вокруг нее изо дня в день, медленно, словно пары ртути, отравляя все вокруг и сводя с ума.
Зло — это зло. Меньшее, бо́льшее, среднее — всё едино, пропорции условны, а границы размыты. И Джинни предпочитает между ними не выбирать вообще.