Amor Fati

Он проснулся от звука пения птиц. Из окна лился теплый солнечный свет и дул легкий прохладный ветерочек. Пробуждение было довольно приятным, чего нельзя было сказать о последствиях. Какаши попытался шевельнуть рукой, но даже это простейшее действие ему не удалось - он ощутил неподъемную тяжесть в каждой клеточке тела. Ему казалось, будто его придавило и приковало к постели какой-то незримой силой. А голова, напротив, была такой лёгкой. Пустой от всяких мыслей. С запоздалой осторожностью Какаши осмотрелся и отметил, что находится вовсе не в своей постели и уж точно не у себя дома. Сил и воли у него не было ни на какие волнения. Им всецело овладела апатия. Он не испытывал ничего, помимо состояния глубокого безразличия, равнодушия по отношению ко всему окружающему. А между тем, это был уже давно знакомый ему феномен отдачи. Штиль после бури волнений. Ему только что довелось пережить целую жизнь в одном маленьком обрывке жизни. Ему приснился сон. Долгий и тяжёлый. Последнее, что он помнил - это то, как падал на землю, в попытке заслонить собой тело Рин. Он тут же почувствовал большое отвращение к тому, что проснулся. К тому же черт знает где. Теперь ведь с этим нужно будет разбираться... А он так надеялся, что сон будет последним!.. И вот, когда Какаши уже подумывал над тем, чтобы сдаться судьбе окончательно, и собирался отказаться предпринимать какие-либо шаги для собственного спасения... ширму возле него неожиданно отдернули и перед взором предстал сам Четвертый Хокаге. Отлично, - подумал Какаши. Так я наконец-то умер. - Какаши! Очнулся наконец!.. Лицо Минато-сенсея озаряла какая-то странная улыбка облегчения. Сам он так и светился тихой радостью. Настолько, что, казалось, был в борьбе с наровящими вот-вот излиться слезами. Хатаке уже был готов утешить сенсея, но ощутил, что в горле пересохло до такой степени, что говорить не представлялось возможным. Он только выдавил из себя смятое слово "сенсей". - Ты нас ужасно напугал.- Сказал Минато, на мгновение сделавшись мрачным. А Какаши задумался: кого это "нас"? Вместо ответа он успел заметить, как ширма отдернулась снова, а в следующем мгновении, он обнаружил себя в чьих-то тесных объятиях. Только по волосам он узнал, своего нежного удушителя. - Кушина, не сжимай его так крепко! Ты же его раздавишь!.. Но женщину было не остановить. - Ах, Какаши! Мой маленький, храбрый Какаши... Какое же это счастье, что вы вернулись целыми... Кто это "вы"? - снова не понял Хатаке. А потом он просто обомлел, увидев перед собой Рин. Да, да. Все ту же маленькую Рин. Она была точно как из сна. Она была такая же, как и при жизни. Наверно, я попал в Рай - заключил Какаши. Однако он все никак не мог понять, если он в Раю, то почему же ему так больно? Но он забыл о всякой боли, когда увидел, как Рин подходит ближе. Кушина медленно отстранилась, вытирая слезы и давая девочке пройти. Опустившись на постель возле Какаши Рин очень осторожно взяла его за руку. Только сейчас Хатаке заметил, что рука его вплоть до плеча была забинтована. Как странно, что в Раю все так устроено - подумал он, пересиливая страх заглянуть в глаза Рин. - Какаши... Я так рада, что с тобой все в порядке. Она улыбнулась, и в то же мгновение из глаз ее закапали слезы. Рин низко опустила голову, прикрывая лицо и пытаясь совладать с собой. Почему же?.. Почему она плачет? - Прости меня,- тихо просила Рин, сжимая чужую руку. Так же тихо на бинты капали слезы. Невероятным усилием воли Какаши удалось наконец поднять руку. Он уложил ладонь на макушку Рин и ласково провел по волосам. Ему не хотелось видеть ее расстроенной. Ему хотелось видеть ее милое лицо и то, как его озаряет улыбка. - Рин,- позвал он очень тихо. Его голоса хватало только на шепот, но и тот казался неживым, глухим и бесцветным. - Не надо, Рин. Это ведь я тот, кто должен просить у тебя прощения. - О чем ты, Какаши? Рин подняла на него свои большие карие глаза. И он, конечно, заметил, что она, должно быть, еще до этого, очень долго плакала. Но в Раю ведь не плачут - отозвалось окончательно помутнившееся сознание. - ... Ведь ты меня спас. - Сказала Рин, и в голове у Какаши зародилось семечко сомнения. - И спас всю деревню.- Добавил Минато, складывая руки на груди. Сомнение дало ростки, когда Какаши на сей раз основательно осмотревшись отметил, что находится он по всей вероятности в больнице Конохи, а сам почему-то заперт в теле тринадцатилетнего мальчика. Вражеское гендзюцю? Исключено. Вечное Цукуеми? Невозможно. Это ведь не Рай и не сон. Тогда что же?.. - Какаши, тебе еще нужно хорошенько отдохнуть.- Сказал Минато.- Я зайду к тебе вечером и мы обсудим все детали миссии. А пока мне нужно вернуться в штаб на очередное собрание... Наш враг, как известно, не дремлет. - Чертова война... - тихо, под нос выругалась Кушина. Ее недовольство было оправдано. Война! Мысли в перемешку со старыми воспоминаниями вскружили голову Хатаке. Он начинал догадываться о том, что же происходило вокруг, но все еще не мог позволить себе поверить полностью. Возможно ли, что вчерашний сон был и не сном вовсе? Возможно ли, что это было реальное прошлое? - ... С тех пор как мост Каннаби был разрушен ход войны пошёл в пользу Конохи... Думаю, не осталось больших сомнений, что в самое ближайшее время война будет окончена. Скоро нас ждут мирные времена. Нужно лишь дождаться. Дождаться? А сколько у меня времени, пока судьба не вернет меня в реальность этого самого "светлого" будущего? Слова Четвертого были полны светлой надежды. Причем такой твердой, что смогли заразить всех вокруг и даже Какаши. Улыбнувшись Минато взял Кушину за руку. - Мне уже пора. Простите. Оставляю его на вас. Кивнув напоследок ученику, Минато испарился в воздухе. Кушина вздохнула, выражая всем видом фразу, мол ничего уж тут неподелатешь. - Пойду, позову врачей.- Сказала она мягко, направляясь к выходу. Рин поднялась следом за ней. Подумав, что она собирается уже уходить, Какаши непроизвольно схватил ее за руку. - Что такое, Какаши? Он и сам не знал. Просто боялся, что если Рин отпустить - она тут же исчезнет. - Ты куда? - спросил он быстрее, чем сознание успело отдать отчёт. Рин несколько удивилась его реакции. Улыбаясь чуть смущенно она ответила: - Никуда. Просто, хотела налить тебе воды. Она указала в сторону графина. Настал черед смущаться Какаши. Он кашлянул и заставил себя отпустить чужую ладошку. - Я хотел спросить тебя, Рин, - ему до сих пор казалось непривычным вот так просто, вживую к ней обращаться.- Что случилось с Треххвостым? Лицо Рин омрачилось неясным стеснением. Непроизвольно она сложила руки на животе и низко опустила взгляд, точно чего-то стыдясь. - Сенсей запечатал его,- произнесла она тихо.- В меня. Что ж, это был ожидаемый исход. Все действительно могло бы случиться именно так. Или случилось? - спросил себя Какаши. - Вот оно как... - только и смог выдавить из себя Хатаке. Он все еще не верил тому, что происходило вокруг. Он боялся, что стоит совершить хоть одно резкое движение - и все. Вся иллюзия тут же развеется. Иллюзия столь реальная, что была неотличима от жизни. Какаши поднял глаза на Рин, стоявшую в замешательстве, и ему вспомнился мальчик, который всю жизнь носил на себе печать Джинчурики. Должно быть, ей страшно - рассуждал он в мыслях. За собственную жизнь, что естественно, и помимо того, вероятно, у нее появился страх быть отвергнутой. Не принятой обществом. Теперь она обладает огромной силой. Той самой, что приводит человечество в ужас. Она. Маленькая Рин Нохара. - Эта информация держится в секрете. Не знаю, надолго ли... Вероятно, скоро об этом всем станет известно, и тогда... - Минато-сенсей успеет обучить тебя справляться с Санби.- Прервал поток ее мрачных мыслей Какаши.- Со всем можно научиться справляться. Со временем. И я полностью верю в тебя. Рин наконец сумела поднять на него свой до сего ужасно тяжелый взгляд. Влажный блеск озарял ее светлый взор. Она улыбнулась уголками губ, но даже с этой мелочью Какаши ощутил некое облегчение. - В любом случае,- добавил он мягко.- Я очень рад, что с тобой все в порядке. Внезапно лицо куноичи переменилось. По ее изумленному взгляду он понял, что сделал что-то не так. Вернее, что-то непривычное: он улыбался. С тем же в комнату вошла Кушина, ведя за собой доктора. Настало время прощаться. Рин пообещала, что вернётся завтра, дабы проведать товарища. А Какаши мечтал перед тем как уснуть, о том, чтобы судьба подарила ему возможность встретить завтрашний день.