***
Хатидже задумчиво вышивала цветы, сидя у себя в покоях. Моментами она застывала с пяльцами в руках, вспоминая встречи с хранителем покоев. В комнату вошла Джансу-хатун и протянула госпоже маленькую шкатулку. Хатидже открыла ее и увидела красивую брошь в форме бабочки, это была изысканное украшение, рядом с брошью лежала небольшая записка. Девушка развернула её. — Госпожа, что он написал? — любопытно спросила подруга, — прочитайте вслух. Прошло мгновение и султанша заговорила с улыбкой. — Моё сердце бьёт крыльями словно эта бабочка, позвольте этой бабочке обрести покой на вашей груди. Я вручаю её вам, госпожа, — девушка отложила письмо и стала рассматривать подарок, вновь проговаривая содержимое письма, — мое сердце бьёт крыльями словно эта бабочка, позвольте этой бабочке обрести покой на вашей груди, я вручаю её вам, госпожа. Я вручаю тебе моё сердце, Ибрагим. Джансу с радостью поглядывала на свою госпожу.***
Рыжая девушка понуро сидела, опустив голову. Около нее надзирателями стояли Дайе-хатун и Сюмбюль. В покои вошла рассерженная Валиде-султан. — Почему ты позволила себе такую наглость? — громко отчитывала фаворитку Валиде-султан, — я тебе говорю это, смотри мне в лицо, смотри и отвечай. — Вы сделали это, чтобы свести меня с ума, подложили в кровать повелителю самую близкую подругу, вы специально это сделали, — Дайе-хатун и Сюмбюль, стоявшие около Хюррем, удивились такой наглости. — Веди себя прилично. Как ты смеешь так говорить с Валиде-султан, — одернула девушку Дайе-хатун. — Какая разница с кем я говорю? Вы снова меня отправите в темницу или же голову отрубите? Хлопок. Хюррем упала после пощечины Валиде-султан. — Это гарем султана Сулеймана, ты, Махидевран, Гюльнихаль и все остальные рабыни — это его гарем. Этот порядок уже существует тысячу лет и так будет всегда, — громко говорила Хавса-султан, — ты, мать наследника, не можешь с таким бесстыдством устраивать скандалы, я тебе не позволю. Дайе, возьми моего внука у этой ненормальной. Я запрещаю ей до него дотрагиваться, пока она не придет в себя. — Нет, не уносите Мехмеда, пожалуйста, Валиде, прошу вас, клянусь, больше такое не повторится. Я сделаю все, что хотите, только не забирайте сына. — Остановись, Хюррем, в следующий раз я тебя не пожалею. Я расскажу об этом скандале моему сыну, он сделает так, как сочтет нужным. Валиде-султан, шурша подолом платья, вышла из комнаты. Хюррем взяла Мехмеда и прижала его к своей груди, говоря ему, что никому его не отдаст.***
— Госпожа, вы слышали, что произошло, — спросила Дениз-хатун, вошедшая в покои и увидевшая свою госпожу около зеркала. — Что-то опять случилось? — нехотя спросила Айшель, примеряя ожерелье из сапфиров. — Хюррем-хатун скандал опять устроила, узнала, что Гюльнихаль была в покоях у повелителя и чуть не придушила её. — Как девушка? — Вроде в порядке, Валиде-султан отчитала Хюррем, пригрозила сына забрать. — И правильно, нечего такой сумасшедшей воспитывать члена династии, — Айшель взяла книгу и присела на тахту.***
— Повелитель, Валиде-султан пришла, — сообщил о приходе матери стражник. — Пусть войдет, — вставая из-за стола, сказал Сулейман. — Сынок, здравствуй, — в покои вошла Валиде-султан. — Матушка, доброе утро, я хотел сам к вам зайти, что-то случилось, что вы пришли? — Я бы хотела поговорить с тобой на одну деликатную тему. — Слушаю вас. — Недавно я видела сына Пири-паши, Мехмета Челеби, прекрасный юноша, воспитанный, умный, очень хороший. Я подумала, может быть, обручить его с нашей Хатидже. — А вы разговаривали с сестрой? — Нет ещё, решила поговорить с тобой в начале. — Я буду не против этого брака, если Хатидже согласится, только вот я разговаривал с ней недавно, она сказала, что не хочет пока замуж, поговорите с ней сами. — Хорошо, я поговорю с ней, сын. — Вы только на эту тему хотели поговорить по мной? — Вообще нет, — задумалась султанша, не зная говорить или нет, — сегодня в гареме произошла нехорошая ситуация, Хюррем-хатун напала на твою фаворитку Гюльнихаль-хатун. — Что, как это случилось? — Хюррем только узнала, что Гюльнихаль бывает в твоих покоях, из-за этого она накинулась на неё. Я хотела забрать Мехмеда у неё, но она просила оставить его, я сказала, чтобы ты решал это дело. — Я вас понял, Валиде, я поговорю с Хюррем, с Гюльнихаль всё нормально? — Да, с хатун всё хорошо, её осмотрели, и хочу поздравить тебя, сын, девушка беременна. — Вы меня так обрадовали, Валиде, нужно пойти к ней, поздравить, устройте праздник, пусть все знают, что Гюльнихаль-хатун ждет ребенка. Подготовьте ей покои, чтобы она не чувствовала никаких неудобств. — Конечно, всё будет сделано.***
Махидевран-султан в роскошном темно-зеленом платье стояла около зеркала и наносила духи на свои руки и шею. — Госпожа, — в покои вбежала Гюльшах-хатун. — Что случилось, на тебе лица нет, — спросила Махидевран. — Валиде-султан сегодня праздник устраивает, Гюльнихаль-хатун беременна. — Что? — флакон выпал из рук султанши, — как беременна? — Как оказалось, это она в покоях у повелителя была. Не переживайте, госпожа, может она девочку родит. — Нужно молиться, чтобы так произошло.***
— Беременна, какая радость, — безразлично произнесла Айшель, беря сладости, — пусть монеты девушкам раздадут и подарок подготовьте девушке. — У меня будет ещё один брат, — спросила Гевхерхан-султан. — У вас и сестра может родиться, — ответила той Дениз-хатун. — Не хочу сестру, — бурчала маленькая госпожа, — и брата не хочу, нас и так слишком много. — И что, что вас много, это же хорошо, — обняла дочь султанша, — повелитель и я вас очень любим. — Чем больше нас будет, тем меньше вашей любви нам будет доставаться, — хмурилась Гевхерхан. — Ты моя маленькая ревнивица, — целуя девочку в пухлую щёчку, говорила жена султана, — не переживай, для тебя у меня и повелителя всегда будет много любви. — Точно? — Точно, моя красавица.***
Прошло пару недель. Хюррем-хатун сидела в своих покоях с сыном и очень редко выходила из них по приказу султану. Тот сильно отчитал ее после скандала с Гюльнихаль. Жизнь в Топкапы шла своим чередом. Гюльнихаль-хатун все поздравляли с беременностью, большинство девушек к ней относились очень хорошо и сами рвались ей помогать. В гареме появилась новая девушка, её привел туда Ибрагим-ага. В это же время началась подготовка к походу на Родос. Весной ближе к лету приготовления должны закончиться.***
Настоящим утром, Хюррем решила пойти с сыном к Валиде-султан просить прощения за тот скандал. Несколько дней назад она попросила Нигяр-калфу отдать мех бывшей служанке в знак примирения. — Валиде-султан, Хатидже-султан, — присела в поклоне девушка, — мы с Мехмедом пришли к вам пожелать вам доброго утра. — Здравствуй, Хюррем, — мать султана была в хорошем расположении духа, — рада видеть тебя, внука принесите мне. Назлы-хатун передала шехзаде в руки его бабушки. — Он уже такой большой стал, на маленького Мустафу похож, — сказала Хатидже. — Да, скоро ещё один внук появится, время пролетит мы и не заметим как они все вырастут. В покои после стука в двери вошла Махидевран-султан, она аккуратно прошла вглубь покоев, поклонилась и села на подушку подле госпожи. — Хюррем, забери шехзаде. Вдруг мальчик стал сильно плакать на руках у матери, та начала его успокаивать, что у нее не очень хорошо получалось. — Поручите ребенка кому-нибудь, кто сможет за ним ухаживать, если его мать не справляется, — деланно беспокойно произнесла Махидевран, — бедный шехзаде. — Я могу сама справиться со своим ребёнком, — громко сказала Хюррем, из-за чего Мехмед еще больше стал плакать. — Оно и видно, — ответила мать шехзаде Мустафы. — Так, успокойтесь, — произнесла Валиде-султан, — Хюррем, иди, возможно он хочет кушать. — Я пойду с Хюррем, Валиде, — сказала Хатидже, — с вашего позволения. Валиде кивнула, и две девушки вышли из покоев, поклонившись перед этим.***
— Гюльнихаль, доброе утро, садись со мной, позавтракай, — поприветствовала девушку Айшель-султан. — Здравствуйте, госпожа, благодарю за приглашение, — Гюльнихаль присела на подушку сбоку от султанши. — Как у тебя дела, как здоровье? — Всё хорошо, госпожа, здоровье в порядке, но тошнота беспокоит довольно часто. — В твоем положении это нормально. Как твои отношения с Хюррем? Больше не ругались? — Не ругались, мы с ней и не виделись после того случая, я думаю, она хочет помириться, она мне передала мех, подаренный повелителем, через Нигяр-калфу. Думаю, что всё уладится. — Это хорошо, заботься о будущем ребёнке, в ссоры с Хюррем не лезь, ни к чему это. Разговор был закончен, и девушки приступили к трапезе.***
— Отдайте ребенка кому-нибудь, кто сможет помочь ему, — кривлялась Хюррем, изображая Махидевран, — многое она понимает, вот поел и успокоился. Она положила Мехмеда в люльку и со вздохом сказала. — Я не дурочка, она меня хотела убить, чуть не избила всю. — Хюррем, стыдно, — прервала ее Хатидже, — не говори так, кто-нибудь услышит. — В этом дворце всё стыдно, всё грех, другие слова вообще есть, — возмущалась фаворитка, — ааа, есть еще слово нельзя. — Так принято, ты должна с этим считаться. — А я не хочу, и тебе незачем, иди к Ибрагиму, беги, я помогу. — Замолчи, они меня и так замуж хотят выдать. — Человек должен быть с тем, кого он любит, пусть ребенок рождается в любви, — Хюррем замолчала на некоторое время, пытаясь подобраться к вопросу, — ты любила прежнего мужа? — Нет, да и времени не было, через полгода после нашей свадьбы у него случился приступ, мы нашли его мёртвым в его постели. — Доверься мне, я тебе обязательно помогу, Хатидже-султан, — Хюррем обняла сестру султана, — ты хороший человек.***