День за днем. Эпизод 5.

Развалясь в кресле, откровенно веселюсь: - Ой, Ань, я тебя прошу, не смеши ты меня! Мотаю головой, забирая чашку со стола: - Ты сама прекрасно знаешь, что у меня с ним ничего не получится! - Ну, почему нет то, сразу?! Идиотский вопрос! Сегодня он мне клянется в любви до гроба, а уже завтра выясняется, либо от него беременна Егорова и он с ней давно спит, либо он целуется у подъезда с Катериной, а я ревнивая дура. Возмущенно подаюсь навстречу подруге: - Да потому что! Что ты меня все время успокаиваешь?! Взрываясь от эмоций, провожу ребром ладони по горлу: - У меня этот флюгер уже вот где! Появилась Наташа он туда, нарисовалась бывшая жена – он сюда. А я как наседка бегаю, крыльями хлопаю. Отгораживаясь от всего этого маразма, вскидываю вверх руки: - Все! Ромашки спрятались! Встряхнув головой, откидываю волосы за спину. Посопев, Сомова сдается: - Ну, я не знаю Марго. Я поддержу любое твое решение. Вот это другой разговор. Сразу успокоившись, с хитринкой смотрю на подругу: - То есть, тебе все равно, кто я? - Ну, Марго. - Ну, шучу я, шучу. Настроение снова взлетает вверх, и тянусь за привезенными бумагами: - А за платежечки, спасибо! Взяв кипу двумя руками, запихиваю себе в сумку. Ну, а что теперь? Ковать железо, не отходя от кассы? Источник информации у меня один и я продолжаю рыться, теперь уже в поисках мобильника: - Сейчас, я позвоню-ка…. Наконец, телефон извлекается на белый свет, и я окидываю крышку, залезая в список последних номеров. В Анькином голосе подозрение: - Это ты кому? Сокрушенно вздыхаю: - Дальше по мужикам. - Ну, Марго, я ж серьезно! - Дело надо делать Анечка, дело. И предупреждающе поднимаю палец, не давая подруге болтать. Ну что, будем входить в образ Маши Васильевой? Надув губки, пытаюсь придать голосу радушия: - Алло, Сергей? - Алло… Маша? - Да Маша, Маша, кто же еще…. Слушай, а у меня, оказывается, тут все слетело... Давай, может, позже встретимся? - Да, конечно! Может в восемь? Я знаю хороший ресторан. Сомова, закатив глаза в потолок, демонстративно хватается за голову, и я довольно улыбаюсь: - Называй адрес. - «Таверна Ла Манча», это в районе проспекта Вернадского. - Все, заметано. Пока! Нажав кнопку отбоя, победно смотрю на подругу – лед тронулся! *** Спустя полчаса я уже в издательстве. Правда, приходится выйти на этаж ниже, чтобы занести платежки в бухгалтерию, а уже потом подниматься по лестнице пешком на наш уровень. Когда заворачиваю из коридора в холл, мимо лифта, из комнаты отдыха, словно чертик из табакерки, выскакивает Калугин, хватая за руку: - Марго! Сбавляю скорость: - Что? - Прости, пожалуйста. У меня есть к тебе один вопрос… У тебя все в порядке? Это он о столкновении у киоска? Да поведение особо адекватным не назовешь, но, собственно, какое ему-то дело? - Да, а что? - Да нет, просто как-то странно… Вот о чем он, поди догадайся. - Что, именно? Мы останавливаемся посреди холла. - Ну, гхм… Ты сидишь на асфальте, показываешь мне «тсс» и считаешь это не странно? Хэ… Да уж куда безобидней, чем пускать психованную со справкой к себе в дом, да еще сосаться с ней… Поправив сумку на плече, складываю руки на груди: - Андрей, я тебе уже объясняла, я покупала цветы и сидела ли я на асфальте или висела на потолке, это уже мое личное дело, ясно? - Ясно. Ну и отлично. Иду мимо, но Калугин снова меня тормозит: - То есть, объяснений не будет? А я должна объясняться и оправдываться? - Объяснений? Перед кем? От такого вопроса Андрей уходит: - Ну, мне показалось, что ты кого-то испугалась. Во-во, в его стиле… Атака не удалась, пойдем обходным… Ну, ладно. Задумываюсь… Вряд ли гонку от Сергея можно назвать испугом: - Тебе показалось. Делаю еще шаг к кабинету. - Да… Марго! Я так никогда не доберусь до рабочего места. - Что? Калугин касается моего локтя: - Еще… Но вмешивается подбежавшая Любимова: - Маргарита Александровна, извините, пожалуйста, вы утром говорили, что после обеда будет летучка! А сколько у нас до после обеда? Смотрю на часы… У-у-у, всего ничего. - Ну, раз я говорила, будет, значит будет. Собирай, народ! Галина недовольно вздыхает. - Хорошо. А что ж ты хотела – сама напросилась. И я тороплюсь пройти в дверь кабинета, оставляя Андрея снаружи. *** Назвать летучкой сбор из трех человек, слишком громко - кроме себя любимой Галка сумела притащить в зал заседаний только Кривошеина с Калугиным, да еще кучу фотографий, распечаток и альбомов. Расположившись с Андреем за столом, а парочку творцов этого креатива заставив стоять рядом, быстренько просматриваю и пролистываю, что они нам тут нанесли. Не могу сказать, что остаюсь довольной: - М-м-мда…. В этом емком слове все мои впечатления. Смотрю на Калугина, он сидит по левую руку и, уткнувшись в распечатки, молчит. Мог бы, и прокомментировать как-то. Понурый Валик вздыхает: - В принципе, я и сам готов признать, что статья слабовата. В принципе… А так, не готов? Выпускающий редактор, блин. Зато, какое название: «Первый с крыльями»! При бескрылом то авторе. Не могу удержаться: - Вот молодец, самокритичный мальчик. Так какие будут предложения? Любимова, оперевшись локтями на спинку кресла, молчит, глядя на Кривошеина, и тот опять вздыхает: - Ну, если глобально… Выжидающе смотрю на него, правда, без начальственного нажима: - То? - То можно доработать. - На «доработать», у нас нет времени. - Ну, а если локально, статью можно сократить и добавить фотографий. Вбираю носом воздух…, мда-а-а… - Понятно. То есть опять за счет формы, будем спасать содержание. Так, ладно давайте сделаем так: текст ужимаем…. Вот это переносим вот сюда… Тычу пальцем в фото летающего автомобиля, перетаскивая его в правый угол разворота. - А вот здесь, Андрей, смотри… Перевожу взгляд на Калугина, призывая его сосредоточиться, а тот и ухом не ведет. Любимова пытается пробудить нашего задумчивого: - Андрей! Усмехнувшись и подперев кулачком подбородок, жду хоть какой-то реакции, но человек явно витает в облаках. Галка переходит к физическим действиям и просто толкает его в плечо: - Калугин! Андрей, очнувшись, оглядывается, непонимающе таращась то на меня, то на Галку. Ну что, послеобеденный тихий час закончился? - Ой, елки, простите меня… Извини, да! Продолжаю: - В общем, вот здесь должно быть какое-нибудь яркое пятно, чтобы сразу привлекало внимание, чтобы сначала захотелось посмотреть на снимок, а потом уже читать статью, понимаешь? - Да. У Андрея звенит мобильник в кармане и он, встрепенувшись, лезет за ним: - Я понял, простите, секунду. Посмотрев, кто звонит, он кидает в мою сторону быстрый взгляд, потом отвечает: - Кхм… Да, алло… Да Кать, говори побыстрей, у меня совещание, извини. Калугин несколько секунд вслушивается, что ему говорят, потом вдруг меняется в лице и вскакивает: - Па… Взгляд Андрея мечется по присутствующим: - Простите, я сейчас, секунду. И торопится выйти в холл. Интересно, что ж такого ему сказала бывшая, что он так сорвался? Неужто, санитары приехали? Валик подает голос, возвращая меня к нашим баранам: - Ну, в принципе, мне все понятно. - Ну, раз понятно, сокращайся. Работайте. Из холла слышится голос Калугина и я, выбравшись из председательского кресла, спешу к выходу. У самых дверей сбавляю шаг, а потом совсем останавливаюсь, привалившись плечом к притолоке и сложив руки на груди. Очень интересный разговор! - Катюш, пожалуйста, подожди… Я вот что, подумал… Может ты, ну еще задержишься какое-то время? Он стоит спиной, меня не видит, и наверно потому так откровенен: - Катерина, я в первую очередь сейчас думаю об Алисе... Слушай, елки-палки, причем тут гостиница?! Тебе же русским языком сказали, что ты можешь остановиться у нас! Замечательно. А теперь, то же самое, но в моем присутствии! Встряхнув волосами, делаю несколько шагов вперед, вставая рядом. Интересно все же послушать диалог между людьми, один из которых испытывает только негатив к другому. Встаю так, чтобы Андрей меня видел и потом уже не юлил, отказываясь от своих слов. - О какой наглости ты сейчас говоришь?! Вы будете жить с Алисой в одной комнате, вместе, вот и все… Ню-ню… Горько усмехнувшись, прохожу мимо, направляясь к себе. Похоже, мне ловить тут и правда, нечего. Слова про Алису и заботу о ней, меня не впечатляют - эту мантру я сто раз слышала. В спину доносится громкое: - Ну, если тебе жаль расставаться с дочерью, то значит, я сегодня жду тебя дома. Все, разговор закончен, пока! Ух, как грозно. Мужик сказал, мужик сделал. *** Уезжаю с работы чуть пораньше – мне же еще подготовиться надо: переодеться, причипуриться. В «Ла Манчу» опаздываю всего минут на десять, хотя на Вернадского оказывается жуткая пробка и таксисту приходится объезжать проулками. С нарядами заморачиваться не стала – открытое темное платье без рукавов, на шее цепочка с медальончиком. Только макияж подправила, да помаду поменяла на более темную. Мой кавалер заказ уже сделал, так что накрывают быстро, буквально сразу и поесть, и по бокалу красного. Выставив голую коленку на обозрение, не торопясь режу и ем мясо, поглощаю принесенный салат - пусть Сергей начнет с разговоров, а я уж сверну на нужную мне тему. Он и правда весь светится: - Представляешь, я… Я даже не верил, что ты мне позвонишь. Ну что, поехали? - Почему? - Да не знаю, просто была какая-то уверенность. - Скажи, а Паша тебе больше не звонил? - Да нет, он как в воду канул. - А с его родней ты как? Сергей не поднимает глаз: - Никак. Его отец, как открыл очередной ресторан, так вообще перестали видеться. Но оно и понятно, они на меня волком смотрят… Про тебя уж вообще молчу! Ресторан, причем не единственный, это уже ниточка. Но дергать за нее сразу рано, надо отвлечь дежурными вопросами: - Ну, а сам-то как? - Ничего, нормально, работаю. - Где? - Да там же… Как говорится: на хлеб с сахаром хватает, вот я и не парюсь. Ты мне лучше про себя расскажи. Ну как ты? Что у тебя? Ага! И опять хлопать ресницами дура дурой? Поправив челку, скромно опускаю глаза: - Ой, Сереж, мы же договорились, да? Давай, не будем ворошить... Я тоже сидела в психологической ямке, поэтому может, как-нибудь, в следующий раз? - Ну, давай в следующий раз. Он поднимает бокал, я свой и мы чокаемся. Когда отпиваю и ставлю бокал в сторону, вдруг слышу: - А ты изменилась. Что не так? Внешне или по поведению? Свожу вопрос к шутке: - Когда это я успела? - Ну, я не знаю. У тебя … Как-то повзрослела, что ли. Тридцать пять - баба ягодка опять. А сколько лет той самой Маше мне неведомо. - У тебя взгляд какой-то…, вот. Заинтриговал прямо. Вопросительно смотрю на него, но, не забывая жевать: - Какой? - Как будто вот ты… Не знаю… Важная как будто начальница. А у начальниц особый взгляд? Лишь улыбаюсь, оставляя без комментариев. Ну что, меня обсудили, теперь можно вернуться к прежнему вопросу. Словно встрепенувшись, провожу ладонью по волосам, приглаживая: - Скажи, а что за ресторан Пашин отец открыл? Сергей усмехается: - Да, якобы какой-то итальянский. Ну, ты же понимаешь, нужно же деньги прокручивать. Этих итальянских, как собак не резанных. - И как новый кабак называется? - Какая-то итальянская лабуда… «Кальяни»… «Кальяри»… «Кальяри», точно! Это уже кое-что. Чтобы такое еще спросить, чтобы далеко не уходить от темы? Глядя на Сергея, с новым усердием принявшегося за еду, интересуюсь: - А как там кухня? - Маш, как ты себе это представляешь? Я туда больше не хожу. Виновато усмехаюсь: - Ну да, извини. - Но, вообще, у них кухня везде одинакова. Они повара своего наверно клонировали - куда не придешь, везде одно и тоже. Это он про итальянцев или Пашиного отца? У него что, столько забегаловок? Ну, Машуня дает. Прямо королева кабаков… Дежурно улыбаюсь шутке, но следующий вопрос кавалера приводит в ступор: - Слушай, давай закурим, а? - Что? Похоже, Маша Васильева еще и дымит, надо же…. У меня тоже есть сигары дома, но это все больше для понта. Сергей заботливо сообщает: - У меня твои любимые. Проколоться раз плюнуть, и я тороплюсь с отказом: - А нет, я бросила. - Как? Когда? Во втором классе, когда родители застукали: - А прямо сразу! Сергей одобрительно качает головой: - Молодец! А я, знаешь, я уже несколько раз пытался бросить и максимум три дня мне хватает и все. Опустив глаза, киваю, прекращая откровения. Похоже, больше ничего интересного узнать, сегодня, не удастся. Да и того, что выяснилось, на первый раз вполне хватит. Схватив мобильник со стола, открываю крышку и прижимаю трубку к уху: - Алло… Да… А, поняла, да сейчас буду. Быстренько захлопываю телефон, пока Сергей ничего не понял и делаю скорбное лицо: - Сереж, извини, мне надо бежать. Снимаю сумку с ручки кресла, демонстрируя занятость и желание покинуть поклонника. - Куда бежать? - На работу. - Какую работу? Сейчас вечер. - У меня работа такая, ну, ты же видел, мне позвонили. Поднявшись, вешаю сумку на плечо. - Подожди, кто звонил? У тебя не было звонков. Продолжаю размахивать трубой: - Да нет, просто, когда я с людьми общаюсь, я телефон ставлю на виброзвонок. В голосе Аксюты растерянность: - Подожди, мы же с тобой не поели толком, не поговорили ничего. Можешь, доесть мое. Предупреждающе поднимаю руку: - Ну, в следующий раз. - Так оставь мне телефон, я… То есть у него не высветился номер, когда я звонила? Ну и отлично! - Я тебе сама наберу. Прощальный взмах и я тороплюсь к выходу: - Все, пока! Надеюсь, в этот раз он выслеживать меня не кинется. *** Едва приехав домой, переодевшись в фуксиевую майку и синие спортивные штаны, сажусь за ноутбук. Аньки еще нет, и я никому не помешаю, располагаясь за столиком в гостиной, под скудным светом стоящего рядом торшера и бра на стене. Пристроив на краю стола ноутбук, сама забираюсь на диван с ногами, по-турецки, погружаясь в дебри инета. Мне нужен не Сергей, мне нужен этот таинственный Паша и выйти на него я могу через «Кальяри»! В интернете выпадает куча ссылок на итальянские рестораны, только щелкай мышкой. Правда, названия все другие, видимо не так уж популярно новое заведение. За полками в прихожей звякает замок, слышится Анькина возня, приближающиеся шаги, но я стараюсь не отвлекаться. Тем более что и Сомова бурной радости не выказывает, шепотом чертыхается: - Блин, вообще, с ума сойти…. Черт! Ввязываться в Анютины проблемы, значит отложить свои собственные как минимум до ночи и я, упрямо сжав губы в узкую щелку, стараюсь не реагировать. - Правильно ты говорила, полный капец! Сомова плюхается в придиванное кресло. Совсем не обращать внимания на стенания нельзя, и я подаю голос: - Ты о чем? - Уй… Да, у меня на радио… Представляешь, сегодня на эфир позвонила какая-то чокнутая и давай мне рассказывать, что все вокруг дебилы во главе со мной. Причем я ей, сначала, нормально стала отвечать, деликатно… Пока она мне не нахамила. Причем даже ведь это хамством и не назовешь… Марго ты меня слушаешь? В пол уха. Убираю упавшие волосы с лица: - Угу. Анька возбужденно продолжает: - Ну, а этот деятель, черт его побери, Ремнев…. Так еще все вывернул, как будто это я виновата, как будто я ее сама спровоцировала! Послушал бы он столько идиотов сколько я, в эфире…. Я бы посмотрела на него! Ведь мог бы выключить звонок, не-е-ет, спецом оставил - хотел посмотреть, как меня поливать будут. Она все гундит и гундит, а я читаю и читаю… Оп, «На Красноказарменной улице открылся новый итальянский ресторан»! Кусая губу, щелкаю на ссылку, и выпадает картинка с вывеской «Кальяри». Лучшая паста в городе. Даже вскрикиваю, не удержавшись: - Вот, он! Yes! - Кто, он? - Кабак! Так… Радостно хлопаю ладонями по коленям – кажется, ниточка превращается в веревку, в канат, за который я вытяну этого Пашу на белый свет. Сомова плаксиво ворчит: - Нормально! Я ей всю душу изливаю, а она мне про какой-то кабак! Причем здесь кабак??? - Очень даже причем. Вот этот кабак держит отец чувака, с которым я раньше встречалась. Ну, в смысле эта Маша. - Этого Сергея, что ли? - Нет, Паши. - Какого еще Паши? - Ань, это долго объяснять. Вот я этим завтра и займу-у-усь. Анютка недовольно бурчит: - Марго, ты подумай. - А чего тут думать-то? - Ну, вляпаешься опять по уши, потом не отмоешься. Оперевшись на поручень кресла Сомова пытается подняться и, наконец, встает. Куда уж глубже вляпываться… - Господи, Ань, я не то, что по уши, уже макушки не видно, просто. Ладно, давай ужинать. Сомова тащится на кухню: - Давай. Она отправляется заниматься готовкой, а я изучаю странички интернета, пытаясь выяснить подробности о хозяине кабака. Федор Иванович Шульгин… А Павел у нас получается Федорович.