Шрамы, оставленные тобой

«Есть такие люди, от которых всегда исходит теплота. Некая безопасность.

На них смотришь и понимаешь, что тепло. Есть что-то невыразимое в их лицах, в движениях, разговоре — они будто большой и теплый дом, по которому всегда разносится вкусный запах выпечки. Рядом с такими людьми всегда можно чувствовать себя спокойно, они как одеяла, которым приятно укрываться в холодные вечера.

Они - бесконечный уют, островок с вечным солнцем.»

 

Вики.

  Жалею ли я? Нет... Люцифер, конечно, вдребезги разбил мне сердце, но он показал мне, как можно любить. Он показал мне взаимную красивую любовь. Я благодарна ему за чувства и опыт, каким бы он ни был.    То, что он все мне рассказал о событиях пятилетней давности, почему все так вышло и зачем он так поступил, расставило все по местам. Но теперь мне хочется узнать версию папы. Уверена, она не будет отличаться, но мне просто необходимо услышать ее от его лица.   Уже на следующий день, сидя в кабинете отца, я слушаю в точности то же самое, что и накануне рассказал мне Люцифер. Я удивляюсь тому, как оба эти мужчины держали это все в себе столько лет и никогда никому не говорили. Главное — не говорили мне. Как жить с этим грузом… не понимаю.    — Не вини свою мать, — вдруг неожиданно выдает папа. — Она ни причем. С самого начала была против, это я настоял. Можешь ругаться и злиться только на меня. — Я не виню ее... да и тебя тоже… — Я очень виноват перед тобой, дочь. — Ты по факту спас две жизни. Мамы Люцифера и его.  — Зато сильно испортил твою, — вижу, как потух его взгляд, надломился голос. — Папа, — беру его за руку. — Я не виню тебя. Ты поступил правильно в той ситуации. Я тобой горжусь и очень сильно тебя люблю. В конце концов, ты защищал меня. Каждый защищает по-своему. — Вот когда только ты успела так повзрослеть. Моя умная девочка, — папа наклоняется и обнимает меня, прижимая к груди и гладя по волосам. — Я тоже тебя очень люблю. — Больше Виктора? — поднимаю голову и хитро прищуриваюсь. — Конечно! — А мне он говорил наоборот.    В кабинет заходит Виктор, в своей манере засунув руки в карманы брюк.   — Подслушивать не хорошо. Тебя в детстве не учили? — Пааааап, ты что, любишь Вики больше? Мне больно слышать эти слова, — наигранно произносит брат, вызывая у всех нас смех. — Конечно, я одинаково люблю вас обоих. Иди сюда. — Ну нет, лучше скажи это на расстоянии. Мне порции обнимашек не надо. Я же мужик, в конце-то концов.   Мы снова смеемся и отпускаем тем самым все обиды и недомолвки, которые последнее время нас словно окружили. Прошлое напряжение спадает, папа прерывается на звонок и мы с братом выходим из его кабинета, закрыв за собой дверь.   — Тебе нужно выговориться, Ви? — Как ты только все замечаешь… — Мы же близнецы, забыла? Я тебя чувствую, — подмигивает.   Заходим в мою комнату, садимся на кровать. Виктор развалившись по всему ее периметру, я же скромно облокачиваюсь на подголовник и, шумно вздохнув, прикрываю веки.   — Ты можешь меня обнять, Вик?   Секундная возня и брат без лишних слов обнимает меня. Я же, больше не в силах держать все в себе, утыкаюсь ему в плечо и предательские слезы обжигают мне щеки. Выдаю Виктору все, что происходит со мной последнее время. О том, что переспала с Люцифером, о причинах его поступка пять лет назад. О том, что все еще люблю его… И о том, что Дэвид все узнал. Виктор слушает меня, не перебивая, очень долго. Иногда хмурится, иногда удивляется, иногда опускает взгляд, но не вставляет ни слова.    — Жизнь, которую я восстанавливала столько лет, разрушилась в один миг. С появления в ней Люцифера. Сейчас там полный хаос, разгром и беспорядок. И в этом только моя вина. Из-за меня страдает Дэвид. А он этого не заслужил! Он такой замечательный человек. А Люцифер, — замолкаю на какое-то время. — Мой разум твердит мне, что так нельзя, что я только все рушу. Нужно забыть его, выбросить из головы. Но как?! Ведь мое сердце... оно так рвется к нему. — И что ты думаешь с этим делать? — после своего затяжного молчания Вик наконец задает вопрос, на который я не знаю ответа. — Я не знаю. Я знаю, что вы все хотите как лучше. Чтобы я забыла его, оставила эти чувства в прошлом. Но разве это возможно? Он всегда был здесь, — кладу ладонь на сердце.   Мы долго молчим. Я все еще всхлипываю, но уже не так громко и тяжело. Вик все так же гладит меня по волосам, то ли успокаивая, то ли убаюкивая.   — Виктор, почему я не могу забыть его? Со мной что-то не так? Как можно до сих пор любить его, после всего, что он со мной сделал? Со мной явно что-то не так, — отнимаю руки от брата и хватаюсь за голову. — Нет, перестань, Вики, с тобой все хорошо. — Виктор, я больна. — Перестань, пожалуйста, не кори себя. Хочешь, побей меня, выплесни все. Я бы хотел забрать всю твою боль, малышка. — Это когда-нибудь пройдёт? — Я не знаю. Я правда не знаю, Ви. Но лучше просто посиди так и успокойся.   Мы снова долго молчим, брат обнимает меня, качая и успокаивая. Он всегда умел вот так поддерживать. Нам даже говорить ничего не нужно, чтобы понять и поддержать друг друга.   — Вики? — М? — Ты же знаешь, что я все равно всегда буду на твоей стороне, но… Если тебе, конечно, нужно мое мнение… — Нужно и важно.  — Я хочу, чтобы ты была счастлива. Ты заслуживаешь этого, как никто другой, — Виктор берет мое лицо в ладони и говорит прямо в глаза, твердо и уверенно. — И это счастье тебе может дать только Дэвид. Не Люцифер.   Пару дней я думаю над словами Виктора. Взвешиваю все, анализирую. Почти не выхожу из дома, полностью погружена в себя. Ни Люцифер, ни Дэвид не звонят и не пишут. Не знаю, почему, но мне сейчас это и не нужно. Ведь если кто-то из них будет писать о чувствах… а если сразу оба. Нет, я и так запуталась, хочу разобраться сама, слушая лишь голос разума.    Я люблю Дэвида. Он безумно красивый мужчина, прекрасный человек, невероятный любовник. И мои чувства к нему настоящие, более зрелые, осознанные, благодарные… не так, как к Люциферу. Там что-то похожее на ностальгию по прошлому, на зависимость, страсть… мысли — «А что было бы, если…». Там всплеск невыраженных эмоций, несбывшихся желаний и рухнувших надежд. Здесь — безусловная любовь, поддержка, забота, преданность и безграничная нежность.    Мне надо двигаться дальше, без страданий, слез и постоянных раздумий. Мою рану все равно не зашить, она слишком глубока. Поэтому нужно переписать с чистого листа и начать новую счастливую жизнь. И эту новую жизнь я хочу именно с Дэвидом. Я хочу сохранить наши отношения, если это еще возможно, бороться за них. Сейчас я готова на все сто процентов. Давно я не была так уверена в правильности своего решения.   Надеваю платье от Дольче, любимое платье Дэвида. Он мне его и подарил. Корсетное, с многослойной юбкой и цветами по всему периметру. Оно очень красивое, женственное и нежное. Дэвид всегда этими тремя словами называл и меня.   Называл… не хочу употреблять это слово в прошедшем времени. Хочу, чтобы все связанное с Дэвидом было только в настоящем и будущем.    Приезжаю на место, расплачиваюсь с таксистом и вдыхаю полную грудь воздуха для храбрости. Когда захожу в клинику, первое, что, вернее кого я вижу — это Каталина. Конечно, она же ассистент и сидит перед кабинетом врача, так всегда и было. Но почему именно сейчас мне кажется, что она какая-то другая? Словно в ее взгляде что-то изменилось. Раньше она смотрела на меня с какой-то надменностью, завистью даже. Сейчас же она спокойно со мной здоровается, провожает до двери. Я так явственно ощущаю ее духи. Или лосьон для тела. Очень приятный и… будто знакомый запах. Но сейчас у меня в голове столько мыслей, что во всей этой каше не могу вспомнить, откуда я его знаю.   Захожу в кабинет. Дэвид... такой красивый и родной. Улыбаюсь. Его взгляд задерживается на мне буквально на пару секунд, он быстро отводит глаза и снова возвращается к своему блокноту. Он совсем другой. Холодный, отстраненный, потерянный... не хочет смотреть в мою сторону. Моей улыбки и след простыл. Я настолько ему противна? Это разбивает мне сердце. Больно…   Но наверное я сама виновата. Не знаю, как себя повела бы я, будь я на его месте.   — Здравствуй, Вики, — наконец произносит холодным, как сталь, тоном. — Здравствуй. Нам нужно поговорить. — Согласен. Присядь. — Прости меня. Я знаю, что после моего проступка это глупо, но я все равно искренне прошу прощения за то, что причинила тебе боль. — Вики… — Нет, дослушай пожалуйста. Я виновата, я очень сильно перед тобой виновата. Мой поступок самый низкий. После всего, что ты сделал для меня... я не должна была молчать. Надо было все тебе рассказать с самого начала. Признаться во всем. И в том, что у нас с ним было… — Я с самого начала все понял, — перебивает меня, отведя глаза в сторону. — Когда он только появился, твоя реакция все сказала за тебя. Но я дал тебе время, чтобы ты сама все рассказала, чтобы не давить на тебя. Но ты молчала, видимо, так и не набравшись смелости... это бесило, очень сильно выводило из себя. Но я старался внешне этого не показывать. Меня каждый день мучили вопросы, сколько раз вы уже успели поговорить, сколько раз уже успели встретиться, было ли что-то, переходили ли вы черту? И эта неизвестность меня убивала. Ты обманывала, скрывая ложь за милой улыбкой. Продолжала вести себя как обычно и молчала. Ты права, я перестал говорить о свадьбе. Потому что уже ни в чем уверен, не был уверен в тебе. Может ты передумала выходить за меня, а силой заставлять я не буду. Я снова и снова давал тебе время, снова надеялся на твое благоразумие. Но ты так же молчала.  — Дэвид, я даже не думала, что… — Теперь ты меня дослушай, пожалуйста. Потом Люцифер пришел на сессию. Я уж подумал, что вы наверное надо мной издеваетесь. Так не бывает. А он все понял. Он пришел выговориться и узнать, прав ли. Он понял, что я все знаю, открыто мне об этом сказал. Вики... как такое возможно? Как чужой  человек, с которым мы виделись-то несколько раз в жизни, обо всем догадался быстрее, чем ты… которая со мной столько лет и, казалось бы, знает меня вдоль и поперек, — своим тихим и безразличным тоном Дэвид даже пугает.  — Послушай.  — Еще не все, — говорит ледяным тоном, не дав мне даже пару слов вставить. — Потом эта ситуация с Каталиной. Тогда ты все не так поняла. Увидев твое расстроенное лицо, я растерялся. Подумал, что могу потерять тебя из-за пустяка. Но собрал себя в руки, включил трезвую голову и в машине понял, что дело совсем не в этом. Там было что-то другое. Когда ты посмотрела мне прямо в глаза, меня словно осенило... это были глаза, полные сожаления и раскаяния. Я взрослый мужчина, да и профессионал в распознавании человеческих эмоций. А уж твои всегда написаны у тебя на лице. Я сложил два плюс два, это было легко.  — У меня правда все эмоции так легко распознать? Я такая открытая книга? — Мне — да, легко. Ну и от тебя несло его парфюмом. За километр. Возможно, ты даже этого не заметила, потому что вся им пропиталась. Но когда просто разговариваешь с человеком, запах на твоем теле не остается, нужен физический контакт. Значит, Люцифер трогал тебя, обнимал и…   Дэвид замолкает, на меня не смотрит, дышит тяжело. Видно, что борется сам с собой. Только вот к чему эта борьба приведет?   — Я люблю тебя. Это глупо отрицать. Я очень тебя люблю и скучаю по своей Вики…И я так на тебя зол. Злюсь на тебя за твой поступок. Злюсь на себя, что выкинуть тебя из сердца даже при всем при этом — не выходит.   Подвигаюсь ближе и осмеливаюсь взять руки Дэвида в свои.   — Я трусиха... я прекрасно понимала, что каждое общение с Люцифером тянуло меня на дно. Но я снова и снова делала это. Звучит глупо, но я так отчаянно пыталась разобраться во всем, в причинах его исчезновения, его появления в моей жизни, что совсем погрязла в этом и не замечала происходящего. Боясь утонуть окончательно, я действительно металась между вами. Это правда. Меня пугала ответственность и принятие важного решения. Но я приняла его. Я знаю, чего хочу. — Чего же? — Быть с тобой. — Звучит паршиво. Словно мы участвовали в какой-то гонке и я выиграл, причем не с первого раза, — хмыкает. — Я знаю, мой поступок ужасен и простить меня у тебя вряд ли хватит сил. Но, прошу, если у нас есть хоть малейший шанс, чтобы начать все сначала, давай попробуем? Я очень тебя люблю. — Его ты тоже любишь. Я знаю.  — Разве возможно любить двоих?  — Да. Это разные чувства, но суть одна. Хотя, говорят, что если вы любите двух людей одновременно, нужно выбирать второго. Если бы по-настоящему любили первого, то не влюбились бы во второго. А я и есть тот самый второй… снова гонка? Снова я выиграл, получается? — Это шутки такие? — Я уже сам не знаю, Ви… — И что нам со всем этим делать? — Нам определенно нужно во всем разобраться. И возможно психолог теперь понадобится и мне…   Снова молчит. Снова борется сам с собой. Берет стакан, наливает воду из кувшина, делает большой глоток, и, прищурившись, смотрит мне куда-то в район груди.   — Ты все еще носишь его? — по направлению его взгляда, понимаю, что он смотрит на помолвочное кольцо. — Наверное, это неправильно… просто я… я не могу его снять, понимаешь, — пальцами другой руки тереблю ободок дорогого кольца на моем безымянном пальце. И дорогое оно не столько из-за драгоценных металлов, сколько из-за человека, который преподнес мне его.  — Нет, не снимай его, пожалуйста. Я хочу, чтобы оно было у тебя. — Ты сделал мне предложение в этом кабинете… — Не самое романтичное место, — усмехается. — Не в месте дело. Тогда был очень подходящий момент.   Давид попросил меня зайти к нему после работы. Сказал, что что-то важное. Я совершенно ничего не ожидая, как была в обычных джинсах и рубашке, так и приехала. В его кабинете меня ждал букет цветов и скромно накрытый стол — бутылка вина и легкие закуски. И Дэвид посреди всего этого великолепия, держа руки в карманах.    — Что-то случилось? — спросила я с прищуром, когда молчание Дэвида слишком затянулось. — Нет, малыш, все хорошо, я просто волнуюсь. — Из-за чего?   Он подошел ко мне, посмотрел прямо в глаза, и выпалил одномоментно:   — Выходи за меня. — Что? — я опешила и часто-часто заморгала. — В смысле? — В прямом. Выходи за меня замуж.  — Дэвид, у тебя все в порядке? Какое замуж? — Вот такое, — смеясь, достал из кармана бархатную коробочку. — Я это кольцо уже две недели с собой ношу, никак не решался сделать этот шаг.   Когда он открыл коробочку, я буквально обомлела. Такой красоты кольца я никогда не видела. Дорожка бриллиантов разного размера, и возвышается над всем этим большой, просто огромный, бриллиант, в огранке. Дар речи был потерян тут же.   — Боже, оно невероятно красивое!  — Это фамильное кольцо. Мой дед отдал его моему отцу, чтобы его носила моя мама. А потом отдали мне, чтобы в будущем я надел это кольцо своей жене.   — Дэйв, — я всхлипнула. — Так ты серьезно что ли? — Конечно, — кивнул уверенно. — Прости, малыш, что так не романтично, но... Чего ты ждала от человека, который является лучшим психотерапевтом, но не мог любимой девушке предложение сделать две недели?   Я рассмеялась сквозь слезы и повалила его в кресло, чтобы расцеловать.   — Это - да? — Да, да, да, — я бормотала ему в губы. — Ты теперь перестанешь считаться моим бойфрендом? Будешь женихом? — Терпеть не могу это слово, — он закатил глаза. — Жених — куда солиднее.   Я снова смеялась и обнимала его. Дэвид надел мне на палец кольцо. Я смотрела на него и думала только о том, что доверяю Дэвиду на все сто процентов и действительно хочу быть с ним всю оставшуюся жизнь. Потому что вижу в его глазах любовь. Большую, безоговорочную.    Первой тянусь к его губам. Мы тут же сливаемся в сладком поцелуе. Дэвид Целует мое лицо, тело, ласкает самые чувствительные участки. Я прикрываю глаза и полностью отдаю всю себя в его власть. Он и нежен, и страстен одновременно. В тот вечер он все делает для меня, чтобы в первую очередь было хорошо мне. Это мой Дэвид. Чуткий, ласковый, чувственный. Я словно могу прикоснуться к частичке его души. Потому что он всю ее для меня открыл.   Уже дома мы не спим всю ночь. Жадно и ненасытно занимаемся любовью. Нам все мало. Нам друг друга мало.     Я улыбаюсь воспоминаниям и тут же отворачиваюсь, потому что становится стыдно. Я изменила ему, но он признается в любви и не хочет меня отпускать. Ведь должна радоваться, потому что я пришла к нему именно с целью быть снова вместе, и вроде сейчас это становится возможным, но что-то меня не отпускает — что-то не так.   Дергаюсь от неожиданного прикосновения. Дэвид дотрагивается до моего локтя, гладит чуть выше. И, когда доходит до плеча, я мягко кладу свою руку на его ладонь.    — Дэвид…   Он наклоняет голову и фокусирует взгляд на мне. Делаю один судорожный вдох, второй…   И тут Дэвид одним сильным движением руки хватает меня, утягивая, и сажает на себя.   — Дэвид! Что ты делаешь?! — барахтаюсь в руках своего бывшего-нынешнего мужчины, пытаясь встать, но он крепко держит, а я практически на нем лежу. — Молчи, пожалуйста, ничего не говори сейчас. — Ты… — не могу больше ничего сказать, поскольку Дэвид меня целует. И как! Властно, жестко, несдержанно. Совсем не так, как обычно, но... у меня просто сносит крышу. У него, видимо, тоже, потому что чуть ли не сразу же он кусает меня за нижнюю губу так, что я чувствую металлический привкус крови.   Отвечаю на поцелуй со всем пылом. Всем своим существом я ликую, получая непередаваемое удовольствие.   Если бы я могла, то сейчас бы глупо улыбалась. А так, целуюсь, пытаясь запомнить каждое мгновение, все ощущения, вобрать в себя весь этот безумный страстный поцелуй. Ощущение кожи Дэвида, его рук, его волос под моей рукой, его запах... кажется, я схожу с ума. Его язык проникает мне в рот. Дэвид действует быстро, уверенно и бескомпромиссно. У меня нет выбора, в объятиях мужчины словно в тисках, но мне и не хочется сопротивляться. Мир перевернулся.    Я уже лежу под ним. Сама еще крепче обнимаю Дэвида, с наслаждением глажу по плечам, мои шаловливые руки проникают под пиджак, оглаживают рельефную спину. Его же руки исследуют мое тело. Дэвид медленно проводит ладонями по моим ногам, от колен по бедрам, все выше, постукивая пальцами. Я млею. Внутри меня разгорается нешуточный огонь. Удовольствие такое острое. Обожаю его ласки. Выгибаюсь, мычу ему в рот что-то нечленораздельное.    — Тшшш… скажешь потом, — улыбается, задирает подол моего платья и проводит рукой по животу, неспешными круговыми движениями опуская ладонь все ниже. Что этот мужчина со мной делает? Это даже не физическое удовольствие, не желание, это намного больше.  — Вики, ты же знаешь, что в моем кабинете нельзя заниматься подобным, — шепчет мне на ухо, лаская чуть ниже живота, проникая за резинку тонких трусиков, мягко массируя и надавливая на чувствительную точку. — Ну конечно. Это будет наш маленький секрет, мистер МакКейн, — сжав руку в кулак, кусаю указательный палец, чтобы стонать не так громко.   Дэвид прерывает поцелуй. Почему-то… но почему? Было ведь так хорошо… Он тяжело дышит. Мы соприкасаемся друг с другом лбами и кончиками носов.   — Извини… не стоило было, — первая нарушаю эту, с одной стороны, идиллию.  — Это я не должен был так поступать. Набросился, как школьник. Ты наверняка была не готова.    Я готова, Дэвид, а вот что произошло вдруг с тобой?..   — Я…пойду тогда, работай, — выпутываюсь из его стальных объятий, одергиваю платье, поправлю волосы.   Выбегаю из кабинета в совершенно непонятном состоянии. Что это было? Неужели я так ему противна? Так теперь будет всегда?    — Уже уходите? — голос Каталины выводит меня из ступора. Она произносит эту фразу с таким ехидством, издевкой даже.    Поворачиваю голову. Она стоит у кулера около кабинета Дэвида в паре метров от меня. Волосы забраны, хотя когда я приходила, она точно была с распущенными. Каталина подносит стакан с водой к губам, невольно открыв шею, и я замечаю на ней… засос. Немаленький такой, фиолетовый, четкий. У нее есть личная жизнь, ну здорово, что ж.    Поворачиваюсь, чтобы уйти и тут же мне в нос ударяет запах ее кожи. Снова. И, черт возьми, это же мой запах! Манго. У меня серия средств для тела именно с этим ароматом. Он отличается от обычных, потому что туда добавляют специальное масло, из-за которого кожа после нанесения пахнет по-особенному.    Словно молнией меня пронзает догадка и в моей голове мигом все складывается. Ее изменившееся поведение, странное поведение Дэвида, засос на шее, мой запах на ее теле. Каталина была у Дэвида дома. Это так очевидно, что аж смешно.   Ничего не сказав, возвращаюсь в кабинет. Совершенно спокойно, почти без эмоций открываю дверь. Дэвид сидит на диване, подперев голову руками, но, реагируя на звук, поднимает ее и удивленно на меня смотрит.   — Вики? — Давно вы вместе? — Что?! О чем ты? — Вы с Каталиной... давно вы вместе? Ты влюбился и взял ее на работу или уже влюбился позже? Я ведь сразу заметила, что она очень красива. — Нет, Вики. Это не так. — Сейчас ты скажешь, что я «все неправильно поняла»?  — Все не так, Вики… — Манго, Дэвид. Она пахнет моим гелем, который ты купил мне в Испании. И это точно не из истории, что у нее такой же гель, а одинаковый запах — совпадение. Это мой гель, который мы покупали в Испании. Такие делают только на заказ с добавлением определенного масла. Этот гель стоит на у тебя дома на полке в ванной, а значит, это не простая интрижка, раз она бывала у тебя дома.   Смотрю на кольцо. Вспоминаю все, анализирую произошедшее. Абсурд. Все вокруг уже стало настолько абсурдным, только идиот может решить, что все еще возможно исправить.    Дэвид что-то говорит, но я его не слышу. Он жестикулирует, хватается за голову. А я как будто не здесь.    Наверное, все, что сейчас происходит, я заслужила. Я сломалась, окончательно. Чувствую себя какой-то дефектной. Со мной явно что-то не так…   Дэвид, мой родной Дэвид... он должен быть счастлив, просто обязан. Такая, как я, не смогу ему дать это. Виктор ошибся. Если Дэвид может сделать меня счастливой, то я его — нет. С самого начала все было неправильно, я не заслуживаю его. Он слишком хорош.    Я снимаю кольцо. Чувство пустоты внутри, но я это заслужила. Ему будет лучше без меня.   — Нет, Вики, не делай так, подожди. Мы не вместе с Каталиной… это было всего один раз. Послушай меня, пожалуйста. — Зачем ждать, когда мы оба перешли все границы, — кладу кольцо на его деревянный стол, почти беззвучно. Разворачиваюсь и выхожу из кабинета, кажется, уже сотый раз за этот чертовски долгий день. — Вики, стой.   Я должна отпустить его. Я просто хочу спасти его от себя.   Вызываю лифт. Дэвид оказывается рядом, запыхавшийся от быстрой ходьбы. И все равно такой красивый и притягательный. Мой Дэвид… мучительно больно отпускать его, но я должна. Я никогда не заслуживала его любви. Так будет лучше. В первую очередь для него. Проворачиваюсь, касаюсь его щеки.    — Спасибо тебе за все, Дэвид. — Вики… не надо так.   Приезжает лифт, я захожу в него, нажимаю на кнопку.   — Все кончено, Дэвид. Все закончилось в тот день, когда я тебе изменила. Ты только будь счастлив, прошу тебя.   Двери лифта закрываются, я наблюдаю за тем, как уменьшается проем и абсолютно отрешенное выражение лица Дэвида в нем. Кажется, он ударяет кулаком по стене, но этого я уже не вижу, сползаю по стенке и срываюсь на плач. Громко и невзирая на то, что меня могут услышать.    Долго гуляю, не знаю, где и куда меня несут ноги, я просто иду в никуда, даже не заметив, что на улице давно стемнело. Звонит телефон.   — Алло, мам? — Вики, все хорошо? Ты не отвечала. Где ты? — Все хорошо, мам. Я была у Дэвида в клинике. Сейчас иду в студию, хочу немного порисовать. Может там и останусь на ночь, — нельзя врать маме, но так будет лучше, ей незачем знать всю правду. — Я волнуюсь. У тебя правда все хорошо? — наверное, чувствует что-то в моей интонации или просто материнское сердце подсказывает. — Да, мам. Я уже большая девочка, справлюсь. — Дочь… — Мамуль, все хорошо, правда. Целую тебя, — делаю паузу, потому что если не скажу сейчас этого, шанса может больше и не быть. — Я вас очень люблю.   Быстро кладу трубку и отключаю телефон. Я устала и больше так не могу. И терапия мне не поможет, мне больше ничего не поможет.   Прихожу на то самое место, наше место с Люцифером. Почему я все время сюда прихожу, меня словно магнитом тянет, и именно сюда, где в здравом уме я бы хотела находиться меньше всего.   Снимаю обувь и захожу в воду, океанские волны тут же ударяют по моим щиколоткам.    Прохладно. То ли это от воды, то ли от пустоты в душе. Стою, просто смотря вдаль, наблюдая только за бескрайним небом, уже ставшим черным.   Холодно. Мозг подает мне сигналы, что пора выходить, что я так окончательно замерзну, но я его не слушаю и захожу дальше, глубже… я в холодной воде уже до уровня бедер.   — Вики?    Это его голос. Голос Люцифера. Я узнаю его из миллиона других голосов. Но его не может быть здесь, мне чудится. У меня просто уже галлюцинации от стресса и обморожения.    — Что ты творишь? Выходи сейчас же!   Нет, это точно он. Он что, правда здесь?.. Зачем он ходит сюда? Зачем пришел сейчас?   — Вики, я прошу тебя, выйди из воды, ты замерзнешь. — Ты не думал, что в тот день, пять лет назад, я должна была умереть? — не оборачиваюсь, не проверяю, правда ли он тут или моя психика снова дала сбой. Если это так, то хотя бы уйду с мыслями о том, что он был рядом. — Что?! Нет, конечно. Не говори так, в случившемся тогда виноват только я. — Люцифер... я так устала.   Слышу всплеск, понимаю, что он тоже входит в воду и встает рядом со мной. Ощущаю его ненавязчивый аромат парфюма. Который я тоже узнаю из миллиона других. Значит, он правда здесь…    — Расскажи мне. — Я будто бы умерла, тогда, и меня просто забыли похоронить… — Дай мне свою руку. — Почему мне так больно? Ты не представляешь, какую сильную боль я испытываю. Это невозможно вынести, лучше просто умереть. — Я помогу тебе, дай руку. — Нет... ни твоих, ни моих сил не хватит, чтобы унять эту боль... я все потеряла. Тебя, свое здоровье, Дэвида… Я потеряла себя. Я просто безжизненная оболочка. Изнутри я пуста... Поэтому есть только один выход.    Я погружаюсь глубже, вхожу в воду еще больше. Чувствую прикосновение к своей ладони. Люцифер берет меня за руку. Зачем? Он же тоже идет, вместе со мной. И кто же тогда его спасет? Скидываю с себя это наваждение, моргаю несколько раз.   — Что ты делаешь? — Иду с тобой. — Нет. Тебе нельзя, — пытаюсь вырвать руку, но он держит меня очень крепко, мои попытки тщетны.   — Ты то море, в котором мой инстинкт самосохранения равен нулю. Я пойду за тобой куда угодно, хоть на край света, хоть в пучину ада, пока твоя рука в моей руке.   Я смотрю на него. На человека, который  причинил мне столько боли, но я ни на секунду не прекращала любить его. Любовь к нему меня и окрыляет, и топит одновременно.   Люцифер резко притягивает меня к себе и обнимает. И в мире не существует лучшего места, в эту же секунду я это так отчетливо понимаю. Все, что мне нужно — это быть с ним. Находиться в его объятиях. Обнимаю его в ответ и тихо плачу. Он ничего не говорит, только прижимает меня к себе и гладит по волосам.   — Люцифер... может ли один человек излечить другого? — я первая прерываю молчание, немного успокоившись. — Может... ты ведь это сделала когда-то...    Высвобождаюсь из его объятий и смотрю в глаза. Единственная причина, по которой я до сих пор верю в любовь — это он. Именно Люцифер показал мне настоящую любовь и, что важнее, на какие чувства способна я. Как я могу любить. Как я могу раствориться в одном человеке.   — Я здесь, я рядом с тобой, птенчик. Я пришел забрать всю твою боль. Я люблю тебя... Любил и всегда буду... выйдем отсюда или пойдем вместе до конца?