Отверженные

Сны не уходят, их не разгадать. Она отчётливо видит, как за маской дельца, существует прежний Румпельштицхен. Тридцать лет. Мир без магии. Это не её желание, скорее Тёмного. Она обычная марионетка. Больно? Даже такие жестокие уроки, надо благодарно принимать. Иначе, не выжить. - Румпель... - Кора оставила множество шрамов на его сердце, прежде чем он смог забыть о ней. - Я хочу... Не с того она начинает. Ей так же просто давалось вырывать сердца, ломать судьбы, калечить отдельные личности. Говорить правду не научилась. Трудно. - Что ещё? Человека с татуировкой льва на запястье? Семейную идиллию? Мать и отца? Может голову Эммы на золотом блюде? - глаза в глаза, он не проиграет. Глаза Реджины такие же карие, порой до черноты, как и у матери. В голосе звенит сталь, в движениях грация. Волосы цвета вороного крыла, алые губы. Румпель закрывается, латает брешь, запоминая каждую чёрточку лица. Принцесса выросла. Она сама умеет управлять, не поддаваться, говорить так, чтобы слушали. Она с честью выдерживает внезапную атаку. Их разделяет прилавок. Кажется, это буферная зона, за которой личное пространство хозяина. Он никого не пустит внутрь. - Думаешь, тебе одному бывает одиноко? - Не все родятся с золотой ложкой во рту, Принцесса. - Я не просила этот титул. - А Кора? - Моя мать... Ей всегда удавалось искусство обольщения. - Ты ещё не обо всём знаешь, - в видениях он видел рыжую девочку. Она каким-то образом связана с семейством Миллс. Жаль, дар Провидицы чаще отбирал. - Хочешь сделку? - Ты не такой, Румпель. Она и Голд. Странная компания, ей в самый раз. Никто не знает её так хорошо, как маг. Злейшие друзья. Им к лицу задавать другим загадки. Наедине, пора стать откровенными. - Скидок не будет, - он теряет терпение. Потёртая колода карт Таро на столе, куда интереснее. Голд недовольно прячет взгляд. Ладонь Реджины переворачивает первую попавшуюся карту "рубашкой" вверх. Влюбленные. Она нарочно? Тёмный пытается убрать колоду в ящик, грубо смахивая с прилавка. - Нужно сделать окончательный выбор, тянуть нельзя. От правильности выбора зависит будущее, - Миллс наконец ловит его ладонь. - Отчего мы бежим, Румпель? - От прошлого, - мойры правы, он должен найти выход. - Твоё прошлое управляет тобой. - Что ты знаешь о нём? - Когда тебе три, ты не понимаешь, куда ушла мама, когда вернётся. Почему в доме не слышен смех, только тишина. Почему колыбель как тюрьма: холодная и сырая. Почему отцу дороже пара игральных костей, чем собственный сын. В шесть, трудно осознать, о тебе не хотят заботиться, ты ненужный балласт, что сбрасывают тётушкам, с присказкой: "тебе тут будет лучше". Потом, о тебе вспоминают, а как же иначе? Ты нашёл спасение от всех бед! В Неверлэнде нет сказки, голубые небеса закрывают тучи, реки переходят в море, что так часто штормит. Добрый волшебник и мечта оборачиваются ужасом и страхом. Твой отец хотел жить вечно. Питэр Пэн стал существом из детских кошмаров. Знаешь, Бэй был готов уйти с Пэном, подальше от тебя, твоей мнимой силы, - Реджина сглатывает ком в горле. - Правда в том, он любил тебя, очень сильно... Реальность: если сможешь его найти, простит ли он тебя? - она переводит дух. Сама грешна. Шрамы кривые, неровно сросшиеся. От предательства, от собственной слабости, от потерь, от тоски, от осознания: ты никому не нужен в этом мире. - Она не любила тебя... не смогла... Кора не пела колыбельных, не брала тебя на руки. Она растила тебя ради выгоды, чтобы ощутить всю мощь власти. Без сердца ей трудно было прощать. Когда ты плакала, ни одна кормилица не могла успокоить тебя. В окружении прислуги, под взором матери. Дитя, без любви и ласки. - Это был ты... - Смутные воспоминания о детстве, чей-то голос, песня о доме, звёздах и странствиях. Ощущение тепла, безопасности, того, что обязано быть у всех малышей с рождения. - Ты пел её Бэю, да? - Он любил эту песню... не сказки, в них зачастую всё фальшиво. - Генри... Маленьким он засыпал только если я рядом, - Миллс смутилась. - Из меня никакая певица... И... страх остаться одной. Поэтому Эмма... - Вы не ладите. - Заводить друзей... Где этому обучают, скажи? - Сама жизнь. Берёт дорого, зато отличный учитель, - при упоминании имени Свон, Голд проводит кончиками пальцев по карте. - Сам пробовал... советую. - А любить? - Не знаю... Он привязан к обоим: Реджина и Эмма. Это не верёвки, почти кандалы с цепями. Молодые женщины, чьё рождение его рук дело. Косвенно конечно. Он вырастил Реджину, столкнул её с Белоснежкой, ту с Ноланом, потом... Всё как-то само завертелось. Он стал свидетелем вспышки: яркой и мощной. Королева и Спасительница. Они две константы, что либо спасут этот мир, либо окончательно уничтожат его. Не будь прядильщика, может они жили бы счастливо? Никто не знает наперёд. У каждой свой путь. Румпель помнит сделку с Эммой. Заранее готовясь выставить счёт. Одиночка Свон согласится, не нарушит контракт. Реджина выполнила свою миссию. Заклятие доставило всех прямиком в Мир без магии. Он оставит её в покое? Она сама не желая того, сталкивается с ним. Лезет в самое пекло, ходит по лезвию ножа. Если он попросит Реджину отправится с ним и Эммой, Миллс согласится? Они оба как огня боятся лишиться магии. Выйти за черту Сторибрука, значит погибнуть. - Реджина... - её имя притягивает его. - Ты согласишься помочь мне? - В чём? - Голд редко просит, чаще наперёд высчитывает лично для себя выгоду. - Хочу отправиться на поиски Бэя, - у него больше нет заветных желаний. - Знаешь, где он? - Почти. Магия крови. Помнишь? - Есть время подумать? - вместо ответа, Реджина оказывается рядом, злополучный прилавок больше не преграда. - Надеюсь, мы больше не берём попутчиков? - Реджина думает, как рассказать обо всём Генри. - С нами поедет Эмма, - он мог бы солгать, да не желает. - Тёмный, Спасительница и Злая Королева? - уравнение довольно громоздкое, неизвестно сколько продержится. - Бывшая, Злая Королева, - Румпель замечает в глазах Реджины благодарность. - Успею быстро тебе надоесть... - маг целует её запястье, то место, где расположилась татуировка в форме чёрного пёрышка. В ответ Реджина целует Румпеля в губы. Избавить потерянного от переживаний, страха, трагедий прошлого. Теперь она наконец-то нашла свою пристань.