Неоновые огни Орлеана

В неоновом свете таится загадка.

      Вопреки ожиданиям угрюмого ливня, которые типично сопутствуют скорбным мероприятиям на кладбищах, погода и не думала унывать по поводу человеческой смерти. Солнечные лучи разливались повсюду так ярко, будто радовались несчастью – и это в городе, где из-за частых тропических ливней реки выходят из берегов.       Неугомонная желтая пресса наверняка увидит в этом сиянии символ торжества справедливости над злом, некогда поработившим город, а ныне покоящимся в гробу. Сыну ушедшего в иной мир магната не требовалось обладать богатой фантазией, чтобы представить себе шумиху, облетающую Орлеан в эти часы:       — Конец финансовой тирании, да?       Громкие заголовки хоть и были преувеличены журналистским максимализмом, однако имели под собой некоторый смысл. Покойный банкир и глава мафиозной семьи действительно не один год держал мегаполис в своих руках. А прожорливые газетенки с радостью подхватили пафосные речи убийцы, имеющего наглость заявить на весь Орлеан о своей причастности к смерти Валериана Ривьера.       — У Ривьеров больше нет власти над Орлеаном! — во время похорон искореженный голос скрипел из каждого динамика, в каждом доме и с каждого городского билборда. – Кровь тирана наконец пролилась на древо свободы, так очнитесь же, свободные люди Америки, и возьмите Орлеан в свои руки! Только так мы сможем заменить плутократию на равенство, произвол на справедливость, а разобщенность на братство!       Химера. Безликий ублюдок, скрывающийся за маской из пикселей и собравший под собой бедняков, нелегалов и тому подобный сброд. Избавившись от конкурента, он осмеливается называть себя новым хозяином якобы освобожденного города! Насмехается прямо с экрана. Знает, сколь оскорбительно будет звучать его послание для Ривьеров.       Ну, пусть помечтает! Ему, как и всем врагам семьи, не остается ничего кроме пустых угроз. Ведь Орлеана им не видать.       Кристиан Ривьер, молодой наследник несметных богатств и бесчисленных обязательств, тяжело вздохнул и опустил глаза, когда священник начал произносить прощальные слова от имени присутствующих у могилы друзей, компаньонов, тайных недругов и лицемеров. Они переглядывались и шептались между собой, тайком, будто наследник не видел этого.       Мог ли Химера быть среди них?.. Приносить соболезнования, а за спиной строить планы по уничтожению империи? Таких подозреваемых наберется немало. Мадам Ривьер бросила на гроб последний взгляд из-под вуалетки и, с достоинством скрывая горе, удалилась. Вскоре и другие стали расходиться, продолжая вполголоса скорбеть об утрате и удивляться внезапной кончине. Крис не шелохнулся. Он сжимал в руке зажигалку, потертую от старости: все, что осталось от отца. Ну, не считая криминального конгломерата. Но зажигалка – это личное. Его талисман. Она поможет ему отомстить и удобрить могилу кровью подонка.       От этой клятвы сразу стало немного легче.       — Мне очень жаль, Крис. Уверен, что не хочешь уехать с мамой? Крис почувствовал ободряющую руку лучшего друга на своем плече, но его потребность в утешении внезапно исчезла вместе с последним скрежетом надгробной плиты, скрывшей под собой тело отца. Скрывшей навсегда, будто его никогда и не было. Только зажигалка продолжала напоминать о его существовании, да в груди разливалась горечь от будущего, в котором отца уже никогда не будет.       — У нас много работы, Соли́мр, — вместо ответа произнес Крис и резко повернулся в сторону изящных ворот кладбища. — Что ты выяснил? Дюжина телохранителей, утроивших бдительность после трагичного происшествия, сопровождала наследника и его друга к кортежу машин.       — Боюсь, ничего утешительного. Анализ крови выявил только Глизерфин. — Друг протянул наследнику планшет с отчетами криминалистов. — Концентрированная эссенция из амазонской пассифлоры. Яд в чистом виде, а в малых дозах, по заверениям многих, чистосортный кайф. Народ так депрессию лечит...       — Спасибо, мистер Очевидность, я прекрасно видел, от чего умер мой отец! Крис проигнорировал планшет и, тщетно пытаясь побороть гнев, достал сигарету из пачки. Никакой дополнительной экспертизы не требовалось, чтобы понять, что именно мучительно убивало отца в течение нескольких часов – хватало одного взгляда на его светящиеся ультрафиолетом вены. К тому же, в кабинете родового поместья обнаружилась и сама пассифлора. Сияющий, распустившийся в полночь букет. Восхитительной красоты и опаснейшей угрозы.       Будто еще одна насмешка.       — Что-то еще? — нетерпеливо спросил Крис. — Более существенное? Собеседник проигнорировал вспышку язвительной ярости, ссылаясь на боль утраты, которую месье Ривьер старался скрыть за маской хладнокровия. Получалось скверно.       — Я покопался в полицейском архиве, — продолжил Солимр. — В последнее время следователи уже регистрировали похожие случаи смертельного отравления Глизерфином. Не только у бездомных, беспризорников и наркоманов, но и у десятка брокеров, художников, двух писателей и помощницы мэра. Все тела найдены на берегу Химеры...       — Не смей так говорить! — с яростью перебил Крис, взметнув палец в воздух. — Нет у него никакого берега! Орлеан принадлежит мне. Целиком и полностью!       — И тем не менее, тот берег вовсю празднует… — осмелился высказаться Солимр, за что немедленно был награжден грозным взглядом.       — Что еще ожидать от неблагодарного отребья! Их праздник продлится недолго... Крис нахмурился и затянулся, глядя на то, как цвета обоих спутников в небе – естественного и искусственного – меняются в преддверии заката. Орлеан, пронизанный небоскребами в самое сердце, словно окрасился золотисто-лиловым фильтром. В его темных уголках начинали вспыхивать цветные огни, а теплый влажный ветер доносил до уха нотки джаза.       «Берег Химеры»… Нонсенс! Французский бомонд владел городом уже более полувека, и Крис не собирался отдавать его в руки какого-то проходимца. Для этого Химере придется перешагнуть и через его труп.       — Что говорит Жозеф? — спросил Крис.       — Что Валериана убили, потому что ему стала известна личность Химеры, и потому мы должны объявить ему войну.       — Иного я от него и не ожидал.       Крис тоже так считал. Судя по отрывистому бреду и полу-беспамятству, в котором находился отец с момента отравления, он наверняка знал, кто его убил. Именно поэтому он поручил спрятать подальше датадиск с исследованиями и не отдавать его никому. Ни единой живой душе.       — Да, и я поменял код фамильного сейфа, — сказал Солимр. — На всякий случай. Крис сдержанно кивнул другу и заговорил вновь лишь у самих ворот.       — Пора найти этого ублюдка и отплатить по счетам. Мою мать обеспечили охраной?       — Как ты и просил, мы приставили к ней только самых верных людей Валериана. Прямо сейчас они везут ее в аэропорт, а оттуда – во Францию.       — Хорошо. Хоть кого-то не коснется война, которая здесь развернется… — нахмурился Крис и повернулся к другу. — Найди мне убийцу, Сол. Протолкни расследование, чтобы копы даже не думали расслабляться. Намекни комиссару, что за поимку Химеры он отвечает своей головой.       — Я знаю, как мы можем выйти на Химеру, — сказал друг. — Я пущу слух, что Валериан успел рассказать тебе о нем. Чтобы сохранить тайну, Химера попытается избавиться и от тебя...       Лицо Криса осветило мрачное торжество.       — Отличная идея! Когда к нам пожалуют нежданные гости, ты встретишь их подобающим образом. А затем я заставлю Химеру страдать!       С предвкушением мести Кристиан Ривьер сел на заднее сиденье «Роллс-Ройса», оставив друга разбираться с указаниями. Личный шофер повез наследника по Орлеанским владениям до мест, где можно было унять скорбь всем, чем только душе угодно.       Едва багряное солнце спряталось в водах Мексиканского залива, по городу на болотах мигом начала распространяться паутина ярких неоновых огней и коварных замыслов.