Благие намерения

      Но она увидела его снова, причём всего через несколько недель. Он перехватил её на входе в клинику.       - Ты же грозился умереть без меня, - ехидно напомнила Баффи. – А выглядишь неплохо, явно нормально питаешься, бреешься, моешься да и одеваешься хорошо.       Ангел проигнорировал шпильку, он встал между Баффи и дверями. Баффи закатила глаза.       - И кто тебе рассказал? Дон или Уиллоу? – Видимо, одна из них подумала, что Ангел должен знать. Выискалась поборница справедливости. Или поборницы – не исключено, что действовали сообща. Как они умудрились найти Ангела – отдельный вопрос. – Нет, не отвечай, не хочу знать. Пропусти.       - Я тебе не позволю. - Глаза его сверкали суровостью и гневом.       - Я не спрашиваю твоего позволения.       - Это и мой ребёнок тоже.       - С чего ты взял? Может, у меня прямо перед тобой был один парень и ещё три сразу после тебя. – Нет, выставлять себя шлюхой, даже не всерьёз, не очень-то приятно. – Ладно-ладно, я беременна от тебя. Именно поэтому я и хочу сделать аборт.       - Я против.       - Тебя никто не спрашивает. Сколько раз ты принимал решение за нас обоих? Ты уехал из Саннидейла, не считаясь с тем, чего хочу я. Ты повернул время вспять и отказался от человеческой жизни со мной, тоже не спросив моего мнения, просто поставив меня перед фактом. Теперь моя очередь решать за нас обоих. И я решила.       - Ты хочешь отомстить мне через ребёнка? – С трудом верилось, однако другого объяснения Ангел не видел.       - Не льсти себе. Я в первую очередь хочу, чтобы у меня самой всё было нормально.       - Убить своего ребёнка, по-твоему, нормально?! – взревел Ангел.       Выходящие из клиники и заходящие в неё приостановились, уставились на Ангела и Баффи. Но через пару-тройку секунд возобновили ход, у всех были свои дела.       - Во-первых, это ещё не ребёнок, а эмбрион. Во-вторых, его вообще не должно было быть. – Баффи усмехнулась. – Но, наверное, не стоит удивляться, что с твоим фирменным «везением» презервативы не сработали. Ангел, ты меня подставил. Ты создал мне проблему. Я даже допускаю, что из-за твоей чёртовой кармы у меня будут осложнения. Но лучше уж быть бесплодной, чем родить твоего ребёнка. Мне мерзко от одной мысли, что я приведу в мир кого-то похожего на тебя.       Это не Баффи, это не может быть Баффи, ошарашенно думал Ангел. Его Баффи всегда была доброй, ответственной, нежной и любящей. А сейчас перед ним стоит какое-то чудовище. И этому чудовищу показалось недостаточным припечатать Ангела фразой про мерзость.       - Скажи мне, Ангел, ты был хорошим сыном? Ну, прежде чем превратиться в вампира и убить свою семью, ты был хорошим сыном? – Баффи заговорила более растянуто, вкрадчиво, как-то по-змеиному. – Ты уважал своих родителей? Ты помогал им? Ты поддерживал их? Ты давал им повод тобой гордиться или хотя бы старался, чтоб у них не было повода тебя стыдиться? А? – Баффи выгнула бровь.       - Нет.       - Что из этого «нет»?       - Всё из этого «нет». – Голос его был отчаянно хриплым. Но Ангел нашёл в себе силы посмотреть Баффи прямо в глаза. - Я был молод.       - Молодость – уважительная причина, чтобы быть сволочью? И потом, боже ты мой, тебе было двадцать шесть! Взрослый детина, просто не желающий думать ни о чём кроме собственного удовольствия и развлечений, ни во что не ставящий своих близких, но почему-то считающий себя особенным и достойным самого лучшего! Первое, что захотел сделать Спайк, обратившись, это спасти свою мать. Первое, чего захотелось тебе, это убить родителей и сестру. Ты не умел никого любить и ценить задолго до того, как стал вампиром. Именно поэтому из тебя получился такой монстр. А теперь ты хочешь наградить меня ребёнком, которому, вполне возможно, передадутся эти твои черты? Считаешь, что у меня слишком лёгкая жизнь? Считаешь, что причинил мне ещё недостаточно боли и вреда? – Воспользовавшись его замешательством, Баффи частично обогнула, частично оттолкнула Ангела и зашла в здание.       Он последовал за ней. Нагнал и, схватив её за руку, заставил остановиться.       - Баффи, пожалуйста!..       - «Пожалуйста» что? «Будь со мной, роди мне ребёнка и потрать на нас двоих последние нервы»?       Сделав глубокий вдох, Ангел негромко, но чётко произнёс:       - Тебе необязательно быть со мной. Просто… оставь ребёнка, отдай его мне сразу после родов. Клянусь, я больше не потревожу тебя, ни ребёнок, ни я никогда не появимся в твоей жизни. Я воспитаю его или её сам.       Раньше Ангел считал, что нельзя раскаиваться сильнее, чем он раскаивался в злодеяниях Ангелуса, но оказалось, что ещё как можно. Об искуплении вины уже и речи быть не могло - даже вампирской, не то что человеческой жизни не хватит, чтобы натворить добра в таком количестве, которое перекроет совершённое зло. Ангел сам не понимал, почему не покончил с собой. Его жизнь стала непроницаемо чёрной. Но когда он узнал о ребёнке, непроницаемую черноту пронзил луч золотого света, луч надежды. Ангел очень ясно представлял себе их с Баффи ребёнка. То есть он не знал, мальчик это или девочка, но отчего-то был твёрдо уверен, что будет малыш с чудесными золотистыми волосами, как у его матери, и с глазами зелёного цвета – цвета жизни, цвета возрождения.       - Ты – воспитать? – Баффи моргнула. – Ангел, я не хочу этого будущего ребёнка, но я его не ненавижу. Я не желаю ему ни зла, ни мучений. Ты самого себя не смог нормально воспитать, только задавить и сделать мазохистом с манией совершения подвигов, с чего ты взял, что справишься с воспитанием ребёнка? И не забудь про тех, кому ты перешёл дорогу, когда был, - она понизила голос, - вампиром. Если захочет отомстить кто-то из них или за них, ребёнок автоматически станет мишенью. И ты уже не сумеешь его защитить, возможности не те. Получается, мне либо всё-таки придётся остаться с вами, чтобы защищать ребёнка, либо чувствовать себя виноватой, когда с ним что-то случится, а с ним обязательно что-то случится. Ни один из этих вариантов меня не устраивает.       Она отвернулась, собираясь пойти дальше, но Ангел не отпустил её.       - Не заставляй меня применять силу, - прошипела Баффи. – Не делай глупостей.       - Я сделаю что угодно, чтобы спасти своего ребёнка.       - Если ты ещё не понял, спаситель из тебя паршивый. – Она прикусила нижнюю губу. – Господи, Ангел. По-твоему, сделать аборт – примерно то же самое, что выщипать брови? По-твоему, мне не страшно, не тяжело? Но ты ведь даже не задумался, каково мне, правда? Ты сразу определил, как будет лучше, и помчался к цели, не видя ничего вокруг, готовый по дороге наступить на кого угодно. Ты бы хоть для приличия сказал что-то типа: «Баффи, я понимаю, что тебе, скорее всего, очень трудно далось решение, но, пожалуйста, давай обсудим это». Может, тогда я передумала бы или, как минимум, задумалась. А так я только убедилась, что поступаю правильно.       К ним подошёл охранник, спросил, всё ли в порядке.       - Нет, - ответила Баффи. – Мой бывший парень ведёт себя неадекватно.       Мужчины, страстно желающие отговорить своих женщин от аборта, клинику не осаждали, и всё же это был не первый подобный случай, охранник не удивился.       - Сэр, я прошу Вас уйти.       А Ангел попросил бы его не вмешиваться. Попросил бы исчезнуть. Дрался бы, если б потребовалось. Но внезапно Ангел понял, что это ничего не изменит, ни-че-го. Баффи не передумает, и он сам укрепил её уверенность…       Не сказав больше ни слова, Ангел отступил и, пошатываясь, пошёл к выходу, открыл дверь и шагнул за порог. В непроницаемую черноту.       - Кажется, он страдает, - позволила себе заметить посетительница клиники - невольная свидетельница последней части разговора Баффи и Ангела.       - Наверняка, - согласилась Баффи. – Но не переживайте, это его любимое занятие.