Блики на воде

      – Когда женился господин Мичайо-сан? – спросила Хината, решив выяснить кое-что про старшего из сыновей.       Наоки ненадолго задумалась, от чего её лицо приобрело выражение как у обиженного ребёнка: уголки рта опустились, а на лбу образовалась тонкая поперечная складочек как будто она хмурилась.       – Год назад как-раз накануне сэцубун, – подсказала застенчивая Ясуко.       – Точно! Мы тогда ещё смеялись, что на свадьбу точно приготовят жареные бобы! Ну их конечно не приготовили, всё-таки это свадьба, – обрадовалась Наоко.       – А невесту старшему сыну Ямагути -сан тоже подбирал, пригласив нескольких девушек?       – Нет, госпожа, когда хозяин решил женить старшего сына, он сам лично отбирал невест, потом всех объехал, с каждой познакомился. Потом долго постился и медитировал на горе, и только после этого принял решение. Лично мне кажется, что не самое лучшее, но...       Пожалуй, что Макото-сан и вправду не проходила на идеальную жену, она была излишне дерзкой, и имела амбиции куда выше чем того допускала её новая семья. Но с другой стороны, что-то подсказывало Хинате, что в тяжёлые времена на Макото-сан как раз таки можно было положиться. В отличии от многих других.       – Главное, чтобы Макото-сан был доволен, – максимально мило улыбнулась Хината.       С её личной точки зрения старший из сыновей даймё был слишком мягким, слишком пассивным, слишком ведомым. Судя по всему он был из тех, кто всегда делает то, что ему скажут. Почтительный сын, но совершенно не подходящий для роли наследника. В этом он был схож с самой Хинатой, и ей отчасти было даже жалко его.       Наоки задумалась, потом помотал головой:       – Это вряд ли, он редко бывает рядом с супругой. Они даже не гуляют вместе.       – Однако, в их семье скоро будет пополнение.       – Это да, но как я слышала на этом тоже настоял Ямагути-сан.       Что-то слишком много глава семьи вмешивается в жизни тех, кто его окружает. Словно взрослые сыновья так и оставались его личной собственностью.       – И где уж тут Макото-сан будет добродушной и смиренной женой? Ей мужа и то выдают по расписанию и с личного распоряжения даймё, – констатировала Хината. Девочки хором прыснули, кажется, они приняли это за шутку. Сложно наверное пытаться понять взаимоотношения между супругами, когда тебе лет всего ничего, вот и им со стороны казалось, что всё не так и всё не то.       Планы на второй день пребывания гостей были не менее грандиозные чем на первый день, днём гостей приглашали на прогулку к морю, а вечером опять планировалось какое-то мероприятие, о котором пока не было известно практически ничего.       – Вы когда-нибудь видели море? – спрашивала Наоки.       Хинате хотелось бы ответить, что да, где только она не бывала за эти годы, чего только не видела. Но образ благообразной дочери торговца с этим совершенно не вязался.       – Нет. У нас рядом нет моря. А так далеко от дома мне бывать не приходилось, – ответила девушка.       Ловкие руки Наоки сооружали на голове Хинаты замысловатую причёску, перебирая прядь за прядью. Сестра стояла рядом и подавала то резные шпильки, то гребень или ленту.       – Море кормит нас. В разное время года оно бывает то ласковым, то злым и холодным. Нам повезло попасть сюда, а вот женщинам, кто живёт у самого берега и кормиться морскими дарами, нет. Их руки грубы и изуродованы от того, что они постоянно плетут и ремонтирую сети для мужей. Их лица обветрены и они рано стареют. И от них всегда пахнет рыбой.       Девушка искренне считала свою судьбу, быть служанкой в доме даймё, лучшей и прекрасной. Может быть в чём-то она была и права, всё же им не приходилось выполнять тяжёлую работу и жили они в тепле и комфорте.       – А сейчас? Какое оно сейчас?       Внимание молодой госпожи льстило Наоко и она улыбалась:       – Море ещё не достаточно прогрелось. Но выходить в него на рыбную ловлю уже не так опасно. Рыболовы называют это время лучшим для своего ремесла.       – Вчера господин Ямагути упоминал, что весь процесс приготовления пищи контролирует кто-то из его приближённых людей, – как бы невзначай упомянула Хината.       – О, да! Брат госпожи близкий друг и родич господина даймё. Он отвечает за всех слуг в доме. В том числе и за тех, кто работает на кухне.       – Брат госпожи? А сама госпожа? Она не занимается домом?       – Она ведёт очень замкнутый образ жизни. Мало с кем общается, – подала плечами Наоки.       – Вы же говорили, что она жертвует деньги беднякам?       Наоки утвердительно закивала:       – Да! Госпожа может неделями не выходить из своих покоев, но когда она идёт в храм то по дороге обязательно одаривает бедняков. Поэтому в дни праздников, перед домом даймё собирается много бедноты,– пояснила девушка.       В общем с госпожой было всё понятно. Женщина страдала от целой кучи проблем, которые ей подарил этот брак, и вообще старалась не выходить за пределы места, где чувствовала себя достаточно комфортно.       – Вот, посмотрите как вы красивы! – воскликнула Наоки, наконец закончившая свою работу.       Подойдя к зеркалу, Хината испытала двойственное чувство. С одной стороны девушка, смотревшая на неё из зеркала, была и вправду красива, а с другой стороны это была вовсе не Хината.

***

      Мужчины смеялись, девушки перешептывались, и все вместе гости поместья шли в сторону моря. Даже издалека, когда самого моря ещё не было видно за холмами, Хината почувствовала запах водорослей, какого никогда не встречала среди лесов своей родины, там, даже если и пахло водорослями где-нибудь вблизи реки, то это был совсем другой запах.       – Йодом пахнет, – вдруг сказала шедшая рядом с Хинатой юная наследница Мифуне.       Действительно, здесь к стойкому запаху водорослей примешивались что-то йодистое и явно солёное, чего не встречалось в пресноводных реках.       – Кохаку-тян, твои слуги всегда были рядом, а где они сейчас? – как бы невзначай спросила Хината, отметившая, что девушка сегодня была одна.       Та пожала плечами:       – Они надоели мне, да и вчера перебрали на празднике. Сегодня оба маются с головной болью.       – Надеюсь, ничего серьёзного? – Хината изобразила искреннее волнение. В общем-то ей было совершенно безразлично что там с ним, лишь бы не отравление, иначе это бы уже походило на какой-то массовый саботаж против даймё. Но Кохаку напротив не проявила никакого беспокойства.       – Просто кто-то вчера выпил лишнего и сегодня страдает из-за этого. Мужчины, что с них взять?       Прозвучало это как-то совсем не по детски. Словно взрослая и повидавшая жизнь женщина на миг проснулась в теле подростка, почти что ребёнка. Но Кохаку тут же на что-то отвлеклась и уже через минуту что-то с увлечением показывала Хинате.       Едва только вся процессия поднялась на вершину холма, как за ним раскрылось безбрежное море. Тёмные волны в белых шапках пены одна за другой набегали на берег, словно целуя влажный и тяжёлый песок, потом откатывали назад, чтобы набраться сил и вновь устремиться к берегу.       – Какая красота! – восхищённо вымолвила Кохаку и побежала вниз с холма. Это словно стало сигналом для других гостей, смеясь и переговариваясь, они практически все устремились вслед за ней.       – Как дети, – тихо произнёс голос рядом с ней.       Даже не оборачиваясь, Хината мгновенно узнала главу деревни, скрытой в Песках.       – Иногда и взрослым хочется побыть детьми. Но посмотрите на Асэми-сан, она держится с достоинством, идёт не спеша, как и положено девушке её положения, – заметила Хината.       Девушка, которую практически с самого рождения готовили к тому, чтобы быть госпожой. Она умеет быть идеальной, каждый её шаг, каждый поворот головы, или каждое слово, сказанное ей, должны демонстрировать её положение в обществе и статус. В этом отношении юная Кохаку разительно отличалась, та не задумывалась как шагнуть, и как посмотреть, она была непосредственна и естественна как любой человек в её возрасте.       – А вам?       Казекаге задавал вопрос так, словно это было нечто само собой разумеющееся. Однако, умудрившись при этом смутить свою собеседницу практически до холода в животе.       – А мне... Я не знаю...       В кой-то веки она говорила абсолютно честно. И, кажется, он это заметил.       – Я тоже не знал, что такое быть ребёнком. Если когда-нибудь у меня будут дети... Если такое будет... То у них будет детство. Я бы хотел, чтобы они знали, что могут приходить домой с любыми проблемами и их выслушаю, им подскажут, и помогут.       Хината не знала его родителей, не знала какими были его детские годы, но судя по всему в сравнении с ним ей было не на что жаловатьсяа отвернулась, не желая, чтобы он заметил случайно промелькнувшее на лице сострадание, не всем это может быть приятно, тем более если речь идёт об одном из пяти великих Каге.       В месте, куда они пришли, море образовало небольшие ой, но живописный залив, полукруглый пляж по самому краю обрамляли заросли колючего терновника, который словно специально дополнял суровую красоту этого места. Остальные же стояли у самой кромки воды, любуясь безупречно прекрасной линией горизонта, где небо, казалось бы, сходится с водой.       Что-то было не так... Неуловимое, но чёткое чувство неправильности происходящего не отпускало Хинату. Ей категорически не нравилось это место.       – Казекаге! – она с криком повалила его на землю, приземлившись ровно на него. Мимо со свистом пролетело что-то тонкое и явно опасное.       Ему понадобилось пять секунд чтобы оценить ситуацию, в следующее мгновение он уже был на ногах, отбросив буквально спасшую его девушку в сторону. Ещё мгновение и по его велению песок в том месте, откуда только что ему едва не прилетело, схлопнулся, подобный гигантской ладони, зажимающей... Ничего не занимающей, нападавшему хватило этих секунд чтобы исчезнуть.       – Да что же это такое? – охнул даймё, неосознанно прикрывая спиной Асэми-сан.       Люди испуганно переглядывались, Кохаку деловито ощупывала оби, обхатывающее её талию. Хината была готова поклясться, что у девушки там тоже было кое-что припрятано, и это абсолютно точно был не гребешок для волос. Всё же она выросла среди самураев и успела научиться пользоваться не только катаной.       – Тут никого нет. Это была механическая ловушка, – Казекаге выходил из кустов с какими-то нитями в руках.       Тем временем Хината нашла тонкую иглу, застрявшую в трещине между камней на противоположной стороне пляжа. Игла была полой, а на самом её кончике открывался тонкий желобок.       – Мне кажется, что она отравлена, Казекаге-сама, – она протянула находку Гааре.       – Кто этот негодяй?! – Ямагути старший практически кричал, скрыть это происшествие было уж точно невозможно, и если о ночном казусе практически никто не знал, то сейчас всё произошло буквально на глазах всех.       – Мы найдём его, отец! Никто не смеет нападать на гостей дома Ямагути! – максимально пафосно воскликнул его сын и потенциальный жених. У Хинаты возникло ощущение, что она является зрителем бездарного и бессмысленного спектакля, но и ей нужно было сохранять максимально уместное выражение лица при всём этом.       – Ками, как это будет ужасно! – воскликнула она и приложила ладонь ко лбу. Если уж переигрывать то сразу всем.       То, что происходило дальше, напоминало одновременно хаос, абсурд и дурость. Вместо того, чтобы обследовать каждую клеточку пляжа, люди бегали, суетливо что-то искали и естественно затоптали все следы, которые ещё могли остаться после песчаной техники Казекаге. Хотелось кричать, что так они точно не всего не найдут, но вместо этого куноичи старательно изображала напуганную всеми этими событиями девицу.       Впрочем, сам Казекаге тоже стоял в стороне, рассматривая конструкцию ловушки и иглу, которая вполне могла бы убить его так как прилетела из-за спины. Все эти бессмысленные действия, поиски сбежавшего ниндзя и каких-то улик, которых тут явно нет, смысла не имели ровно никакого. Всё основное уже и без того было в его руках.       Больше всех суетился сын даймё, он вообще умудрялся занимать собой всё внимание окружающих где бы он не находился.       – Произошедшее бросает тень на дом Ямагути и мы сделаем всё от нас зависящее, чтобы решить эту проблему, – успокаивал он взволнованного мужчину.       – Какое безобразно неприятное недоразумение, – вздохнула Асэми, тоже не принимавшая участие во всеобщем хаосе.       Какая интересная трактовка, – подумала про себя Хината, но промолчала. Прекрасной Асэми было совершенно не к лицу суетиться и ползать по кустам, в поисках потенциального убийцы. Которого, впрочем, там давно не было.       – Не переживайте! Возможно это просто чья-то неудачная шутка, – с довольно кислым видом ответил ей даймё, тоже упорно пытавшийся "держать лицо". На мгновение Хинате даже стало его жаль.       Если бы не обстоятельства, то она бы давным-давно перешла в режим бьякугана и обследовала округу, но... Сегодня она Огава Кими, простая девушка, которая совершенно случайно спасла Казекаге.       – У меня есть пара вопросов к шутнику, и я задам ему их – пробормотал Гаара.       Прогулка к морю оказалась безнадёжно испорченной.