Исчадие

      Новость о том, что в теле Аларика находится Клаус словно выбила из груди весь воздух. Она знала, что что-то не так, но никому не сказала. До чего же мерзкая ситуация!       Заваривая какой-то мудреный чай с земляникой и васильками, Розалина хотела лишь ударить себя чем-то тяжелым по голове.       Звонок Деймона нарушил её спокойствие вчера вечером, а известия окончательно добили. И теперь оставалось лишь проклинать себя на чем свет стоит. Она, вдобавок, поговорила по душам с тысячелетним вампиром. Ещё и внушение, из-за которого нельзя и шаг за порог дома сделать. Старший Сальваторе постарался. Опекун, что б его.       Однако, отбросив обиды на вампира, девушка решила занять себя чем-нибудь полезным, погружаясь в заумную книгу по философии, эссе по которой следует сдать уже на следующей неделе. Мозги плавились, голова болела, и девушка не нашла ничего лучше, чем набрать Джереми, с просьбой прийти и захватить с собой травку.       Заканчивая лить воду в работу, девушка отперла дверь, пропуская брата Елены в дом.       — Привет, Рози, — улыбнулся парень, падая на диван в гостиной. Они никогда особо близко не общались, но частенько баловались вместе наркотиками и просто болтали ни о чем.       — Спасибо, что пришёл, — ухмыльнулась девушка, опускаясь рядом. — Дей внушил мне сидеть дома и стряпать ужин, как порядочной домохозяйке, так что, я решила, что лучше вместо того, чтобы проводить время в компании сковородки, проведу его с тобой.       — Что у вас с ним вообще за отношения? — спустя пару косяков уточнил парень, укладывая голову на её колени, подставляя волосы под приятное поглаживание тонких пальцев.       Прокручивая вопрос в своей голове, Коллинз не смогла найти слово, чтобы описать то, что происходило между ней и Деймоном. Они не были влюблены в друг друга: он сох по Елене, а ей, после парочки неудачных романов, пока не были интересны мужчины, кроме книжных героев и персонажей сериалов. Но связь всё же куда интимнее, чем дружба. Они систематически зализывали раны друг другу, спали в одной кровати, пару раз целовались. Он пил её кровь, а она находила в этом что-то завораживающее и возбуждающее.       — Не знаю, — всё же не нашлась Рози, пропуская мелкие каштановые прядки между фалангами. — Мне, если уж откровенно, плевать на формальности, пока нам хорошо вместе, разве статус имеет значение?       — Это уж тебе решать, — нежился в прикосновениях Гилберт, думая о своём. После смерти родителей, многие стали жалеть его, давить заботой и лицемерным сочувствием. А Коллинз пару раз звякнула ему, сказав, что не понимает и понять не сможет горе от утраты, но всегда готова поднять ему настроение отвратительными анекдотами про врачей и даже готова посмотреть пару ужастиков, которые ненавидит, если её визги сделают его день лучше. Ни каких: «я сожалею» и «можешь мне высказаться». Словно ничего и не произошло. Так было куда спокойнее и менее давяще.       Посидев так ещё часа полтора, слушая школьные сплетни от Джереми и забавные случаи из больницы от Розалины, обоих накрыла волна благоговения и усталости. А может дело было и в травке.

***

      Закрыв дверь за Гилбертом, блондинка уже не валилась с ног, опьяненная и довольная. Сил прибавилось, теперь хотелось танцевать, петь и тусоваться. Всё же нельзя, чтобы весь мир клином сошёлся на сверхъестественной дряни.       Подпевая орущей музыке, Коллинз мешала какой-то коктейль на основе ликера и водки. Ей было нестерпимо жарко, отчего щеки порозовели, а толстовка отправилась отдыхать на стул.       Она не сразу заметила чьё-то присутствие, помешивая длинной ложкой бурду в бокалах.       Двух. Значит, ждала его. Эта мысль грела сердце Деймону, что оперевшись о косяк, наблюдал за девушкой в одном лифчике и спортивных шортах. Она насвистывала мелодию, и в такт песне покачивала бедрами. Наверняка, как и раньше, представляет себя в клипе Тэйлор Свифт в бикини.       Её дом пропах наркотиком, сигаретами и алкоголем. Дом греха, что уж говорить. Тяжелый воздух будто бы создавал вакуум внутри дома, отделяя от всей остальной жизни. Слово за порогом и нет ничего.       Иногда он задевался вопросом, что же заставляет его приходить к ней? Ведь в отличии от любимой Елены, Рози не была высоких моральных ценностей. Ей было всё равно на многие принципы и нормы: она не воротила носом от веществ и прочей дряни, не строила из себя целомудренную и покладистую девочку. Не рвалась на передовую, решать чужие проблемы.       Но почему-то именно здесь хотелось остаться, и ноги, после эмоциональной ссоры с братом и Еленой, привели сюда.       Он любил этот дом, любил Розалину какой-то одним им понятной извращенной любовью. Возвышенные фразы и героические поступки не несли в себе и толики смысла, когда Сальваторе видел, что она, не задумываясь, готовит две порции, одна из которых его.       Повинуясь этому порыву нежности, он подошел к ней, обнимая со спины. Вздрогнув от неожиданности, она, почувствовав привычное тепло рядом, расслабилась, продолжая помешивать бурду в бокалах.       Деймону в нос бил её запах, а кровь до того аппетитно бежала по венам, что, не сдержавшись, он перекинул светлые волосы на одно плечо, впиваясь клыками в тонкую шею.       Розалина чуть сморщилась, выпуская ложку из рук. Его пальцы сминали её кожу на талии, создавая контраст от приятных ощущений до боли, отчего из груди вырывался стон, и она откинула голову ему на плечо.       Её вздохи вскружили голову вампиру и, развернув блондинку к себе лицом, он жадно впился в мягкие губы поцелуем.       Коллинз теряла связь с реальностью, удерживаемая лишь руками Сальваторе. Ноги подкашивались, а сердце больно билось о рёбра, пытаясь выпрыгнуть из грудной клетки.       Обычно ничего дальше поцелуя у них не заходило, поскольку девушка отстранялась и шутила про несдержанность столетнего вампира. Но в этот раз ей не хотелось останавливать Деймона.       Он зацеловывал оставленные им же укусы, вызывая табун мурашек на её светлой коже. Руки подсаживают её на стол, и Розалина чисто рефлекторно разводит ноги, позволяя прижаться к её тонкому телу ещё ближе.       Дорожка поцелуев сместилась к резинке на штанах и, мгновения спустя, те оказываются рядом с толстовкой, а девушка остаётся в одном нижнем кружевном белье.       Красный был точно её цветом. Это Деймон подмечал каждый раз, стоило ей накрасить губы алым, или нацепить на себя бордовую мини-юбку.       И сейчас, ища замочек на лифе, ему хотелось оставить как можно больше алых отметин на её теле. Он знал, где её слабые места, нагло пользуясь этим, чтобы вызвать очередной сладкий стон, что был словно бальзам на уши.       Наверное ему стоило остановиться, спросить, хочет ли она этого, готова ли она. Но Деймону было всё равно. Он до синяков сжимал её бедра, кусал губы и сдавливал рукой горло. Потому что ему так хотелось.       Завтра он будет себя винить в этом, осознавая, что просто воспользовался тем, что девушка пьяна и не отдает отчёт своим действиям. Но сегодня он сделает всё, что фантазировал себе о ней.       Будет смотреть на её тело столько, сколько захочет и там, где захочет. Проведет пальцами по выступающим ребрам, вопьется зубами в нежную кожу на груди, ногах, шее, словом везде, где только достанет. Заставит её выгибаться под собой, кричать его имя и извиваться всем телом.       — Дей, остановись. — наконец мягко попросила девушка, чуть отстраняясь. Не то, чтобы она его не хотела или стеснялась. Нет, дело было всё же в голове. Розалина может прямо сейчас забрать у него возможность быть с той, кого он любит.       Ещё тогда, когда он переспал с Кэролайн, шансы на завоевание сердца Гилберт значительно снизились. Но тот случай можно списать на неосведомленность, дурные отношения со Стефаном и кучу других нюансов.       Сейчас всё иначе. Он не использует внушение, Розалина в него не влюблена. К тому же, она подружка Елены и не сможет скрывать произошедшее.       Это станет ошибкой, которая влечет за собой последствия. Да и Сальваторе будет чувствовать вину перед ней, что перечеркнет дружбу.       Парень глухо вздохнул, прокручивая фантазию, где однажды он обязательно будет ловить затуманенный взгляд пыльно-серых омутов из-под опущенных ресниц до тех пор, пока она не сможет выдерживать зрительный контакт, закатывая глаза в удовольствие.       Но точно не сегодня, вместо этого, они будут сидеть всё тут же, на кухне, пить эти непонятные коктейли и снова говорить, зализывая душевные раны друг друга.       Она возмутится, что он запер её дома, подальше от всех событий. А он будет жаловаться на брата-придурка и жертвенницу-Гилберт.       А потом его Рози уснёт, как и всегда на диване, а вампир перенесет её в спальную, ложась рядом и зарываясь в копну белокурых волос. Будет всю ночь слушать равномерное сопение и стук её сердца. А утром притворится, что спит, чтобы она, как и всегда, нежно провела ладонью по его лицу с просьбой проснуться. Потому что иначе, не сможет выбраться из кольца его рук и снова проваляется до обеда в теплой кровати.       Вот тогда то он и почувствует себя хорошо, умиротворенно и дома. Наконец-то дома.