Спасти родителей

      В больничном крыле были заняты все койки. Последствия битвы разгребали уже неделю. Мадам Помфри на протяжении нескольких дней выхаживала самых тяжелых физически, магически и морально раненных. Как ни странно, Северус пришел в себя достаточно быстро, он, конечно, был еще слаб, но уже начинал садиться, и даже немного поел. Видимо, довольно скорому восстановлению способствовала многолетняя практика выживания: у Северуса никогда не было времени болеть, все приходилось переносить на ногах, а, порой, даже бегом. Сейчас же он абсолютно не спорил с медсестрой и почти выполнял все ее поручения – периодически разминать руку, - последствия от яда Нагайны, - частичная парализация, что для его карьеры зельевара никак не позволительно, но Северус подумает об этом позже, у него уже были идеи для своего восстановления, лишь бы встать на ноги. Второе поручение - вовремя принимать зелья, раз он в сознании, должен следить за этим сам, у Поппи и так хватает дел с другими раненными. Третье - больше спать, - этого Северус себе позволить не мог, ведь он, наконец-то, мог жить, выдохнуть и просто заниматься своими делами. Он больше не шпион, не марионетка двух величайших волшебников. Поэтому Северус каждый день читал «Ежедневный пророк», да, чтиво то еще, позорная газетенка, но до своих книг ему пока было не добраться, делал массаж пальцев рук, именно мизинец и безымянный потеряли чувствительность, а также периодически спорил с Минервой и Филиусом, которые его частенько навещали.       Пока Профессор Снейп был без сознания, Гарри Поттер предоставил его воспоминания в Министерство магии, а поручительство Минервы окончательно убедило Визенгамот оправдать профессора. И вот теперь Северус жив, свободен, оправдан и почти счастлив, настолько, насколько он вообще мог себе это представить. Он предоставил директорские полномочия Минерве, а Минерва в свою очередь убедила его остаться преподавать. Было одно «но». Слизнорт покинул Хогвартс после битвы, написав Минерве пару строк об увольнении по собственному желанию, и Северусу придется помимо Защиты от темных искусств вернуться и к Зельеварению. Но теперь ему не нужно было тратить время на собрания пожирателей, не нужно было прикрывать задницы Ордену Феникса, он мог просто жить. Да, еще не все пожиратели были пойманы, но Снейп предоставил Аврорату список всех слуг Волдеморта, что также послужило плюсом к его освобождению.       Северуса не пугала преподавательская нагрузка, а Минерва подкинула ему идею делегировать часть своих занятий на первом курсе какому-нибудь более-менее сносному и соображающему студенту седьмого года обучения, как когда-то и сам Снейп помогал Слизнорту. Северус, конечно, повозмущался для приличия, ведь он же Снейп, и не может согласиться пусть даже на неплохую идею просто так, но, в целом, перспектива его радовала. Вполне возможно, его будущий помощник окажется не полным остолопом, и в последствии у Северуса появится ассистент, с которым он сможет заниматься научно-магической деятельностью, проводить исследования и, может, даже запатентовать пару изобретений. Северус подумывал взять в ученики Драко, парень был хоть и высокомерен, но не глуп, и вполне талантлив. По стечению обстоятельств Драко седьмой курс не закончил, поскольку большую часть прошедшего учебного года пребывал в поместье Малфоев. Внезапно мысли мужчины прервал голос Гарри, чтоб его, Поттера:       - Профессор Снейп… - заглянул в палату в очередной раз выживший мальчик.       - Поттер, - парень виновато опустил глаза вниз, глядя на коробочку, которую держал в руках, - что Вам нужно?       Гарри вновь поднял голову, выпрямился и абсолютно уверенно, а мальчишка наконец-то взрослеет, продолжил:       - Я бы хотел извиниться за все семь лет, что приносил Вам неприятности, мешал и… хамил, - Снейп поднял бровь, - Я был обиженным одиноким ребенком и считал всех вокруг врагами, перенял детскую обиду и злобу Сириуса и отца, не разобравшись в причинах, слепо следовал их ненависти к Вам и думал, что ненавидел Вас сам. Но, то, что я узнал за последнюю неделю, Ваши воспоминания… то, как Вы рисковали все эти годы, из-за нас, для нас и за нас поменяли мое отношение к Вам. Я Вам очень благодарен за все, что Вы сделали для всего магического мира... и для меня.       Северус вздохнул, этот разговор должен был рано или поздно состояться, чтоб наконец расставить все точки над «и». Мужчина приподнялся и сел, отложил газету на тумбочку рядом и заговорил:       - Поттер, Вы не должны были видеть мои воспоминания, но обстоятельства сложились иначе, я думал, что, - Северус сделал паузу и устало потер переносицу, - что умираю и больше никого из вас никогда не увижу, как и Вы не увидите меня. Мне просто нужно было завершить свою миссию. Но и тут Ваша подруга, как и обычно, влезла без спроса, - Гарри напрягся, но промолчал, - Скажите, Поттер, разве бы поменялось Ваше отношение ко мне, не увидь Вы воспоминания? Вы бы и дальше считали меня предателем, прихвостнем Темного Лорда, Пожирателем смерти и убийцей Дамблдора. Вы бы, как и весь магический мир, и дальше ненавидели бы меня. Вы все также не умеете анализировать действия других и видите в таких, как я, только врагов. Мир не делится на черное и белое, в мире нет святых или абсолютного зла. Магия не делится на темную и светлую, все зависит от мага и применения магии. Можно использовать так называемую темную магию во благо и искусно убивать простыми бытовыми заклинаниями. Вы удивитесь, Поттер, но профессор Дамблдор, величайший светлый маг, которому Вы безоговорочно верили все это время, был тем еще кукловодом, и сам никогда не отказывался от различных граней магии, даже если говорил Вам обратное. Так что скажете, Поттер? Всего лишь случайность, воспоминания, которые не должны были к Вам попасть никогда при любых других обстоятельствах, и я бы был первый в очереди на пожизненное в Азкабане?       - Сэр, да, я не знаю, что было бы, если б я не увидел Ваших воспоминаний, но когда я увидел Вас на полу в хижине, я не чувствовал к Вам ненависти. Я многое осознал за год скитаний, возможно я не так хорошо анализирую, не владею легилименцией и не могу читать людей, но я много думал над разными ситуациями, в которых Вы были участником. И я был удивлен, когда пришел к выводу, что Вы действительно не желали мне зла, а наоборот спасали и оберегали меня… нас всех. Я знаю, что Вы единственный в Хогвартсе за последний год могли поставить на место остальных пожирателей и часто забирали провинившихся студентов на отработку к себе или отправляли к Хагриду, тем самым защищая их. Хотя в безопасности последнего я не уверен, - парень улыбнулся, - Я помню, точнее мне рассказала Гермиона о своей догадке на первом курсе, что Вы пытались меня спасти на матче по Квиддичу. Да, сэр, это Гермиона подожгла Вашу мантию, а Вы, пытаясь ее потушить, сбили с ног Квиррела. Я помню, как Вы защищали нас от профессора Люпина в полнолуние. Я знаю, что профессор Дамблдор верил Вам и помню, что в ту самую ночь, - Гарри потер глаза, смахнув слезинку, а затем сжал коробочку в руках сильнее, - в ту ночь, когда… погиб профессор Дамблдор, за несколько минут до своей смерти он просил меня верить Вам. Верить Вам, чтобы ни произошло. Тогда я был ослеплен злобой и обидой, но позже, когда я научился замечать такие вещи, складывать их в единое целое, я стал сомневаться в своем к Вам отношении и Вашем предательстве. В Вас почему-то не сомневалась только Гермиона, она все это время убеждала меня, что у Дамблдора был план, и раз Вы в нем участвовали, раз он верил Вам, доверял Вам, то даже его смерть могла быть частью этого плана, а Вы могли быть лишь исполнителем. Да, я, вероятно, не был уверен в правильности своих суждений и убежденности в Вашей невиновности Гермионой, но я пересмотрел свое к Вам отношение еще до того, как получил Ваши воспоминания, так что они лишь подтвердили мои сомнения в отношении Вас. Потому я сейчас стою здесь перед Вами, потому прошу у Вас прощения за то, что отдал Ваши воспоминания, личные воспоминания, но я не мог поступить иначе. Вы, сэр, можете ненавидеть меня и дальше за то, что я сын своего отца и Вашей… моей матери. Но я не мог позволить обвинить Вас и приговорить Вас. Не после всего, что я узнал. Хотя бы ради памяти о моей маме, Вы же тоже были ей дороги. Вы можете ненавидеть меня за все 7 лет, что Вам приходилось терпеть мои выходки, за все неудобства, за кражу ингредиентов, за то, что залез к Вам в голову на наших уроках окклюменции, за то, что обвинял Вас во всех бедах магического мира, но теперь я знаю правду и прошу у Вас прощения.       Гарри замолчал и посмотрел в глаза профессору Снейпу. Северус был непроницаем, как и всегда. Ни один мускул не дрогнул на его лице. По нему невозможно было понять, злится он, устал ли или сейчас наорет на Гарри и швырнет в него газету. Гарри уже было хотел продолжить свой монолог, но тут профессор Снейп заговорил:       - Я никогда не ненавидел Вас, Поттер. Вашей вины в том, что Вы сын Ваших родителей не больше, чем известно об истинных мотивах Дамблдора. Мне необходимо было играть свою роль. Я совершил ошибку, будучи молодым и неуверенным в себе подростком, - Гарри удивился, услышав такие слова от профессора Снейпа, - И долгое время за нее расплачивался. Я сам собирался передать все свои воспоминания Визенгамоту, если останусь жив, потому что перспектива гнить в Азкабане меня абсолютно не устраивала. Вы даже в какой-то мере оказали мне услугу, избавив от долгих и муторных разбирательств в суде, бесконечной бумажной волокиты и написания докладов. Гарри, - парень удивился, услышав свое имя, и слегка улыбнулся профессору, - Вы и я вряд ли когда-нибудь станем друзьями, мы с Вами оба это понимаем, но я рад, что Вы выжили. Я услышал Вас, надеюсь, и Вы, наконец-то, услышали меня, а сейчас я бы хотел остаться один.       - Я тоже рад, что Вы живы, сэр, спасибо, что выслушали, - Гарри улыбался профессору во все 32 зуба.       - Поттер, хватит сиять как начищенный самовар, Вы своим видом счастливого юнца уничтожите всю мою репутацию, я потратил на нее слишком много лет, - Снейп усмехнулся, а Гарри хихикнул и улыбаться не перестал.       - Я понял сэр, этого никак нельзя допустить, но у меня остался еще один вопрос.       - Мерлин с Вами, Поттер, что еще Вам надо?       - Что такое самовар, профессор? – тут рассмеялся уже Снейп, Гарри никогда до этого не видел его смеющимся, хотя слухи у слизеринцев ходили, что у профессора на самом деле есть чувство юмора, но поверить в это было трудно.       - А об этом, Поттер, мы поговорим с Вами в следующий раз, а сейчас оставьте меня уже, наконец, в покое.        - А мы с Вами еще поговорим, профессор Снейп?       - Поттер, если Вы сейчас же не покинете мою палату, и не перестанете изводить меня вопросами, я не уверен, что доживу до следующего разговора, и тогда все действия Ваши и профессора Макгонагалл по моему освобождению останутся напрасными. Не огорчайте хотя бы Макгонагалл.       - До свидания, профессор, спасибо Вам за все, - Гарри все еще улыбался.       - Идите уже, Поттер, - Гарри кивнул, потом, наконец, вспомнил про коробочку в руках, положил ее на тумбочку и вышел.       Оставшись, наконец, один, мужчина покрутил коробочку, которую все время разговора Поттер сжимал в руках, открыл ее и увидел шоколад, четыре плитки: две плитки темного шоколада разного процента горькости и 2 плитки молочного, чистый молочный и с орехами.       - Жертва учений Люпина, - пробубнил в пустоту своей палаты Снейп, отломил кусочек шоколада и закинул в рот. Шоколад оказался неплох. Но насладиться вкусом профессор не успел, в палату заглянула Поппи:       - Северус, она очнулась…