"Золотая лихорадка"

У меня было такое представление: я буду сидеть в отеле в одиночестве, заказывать еду в номер, читать книгу и смотреть телевизор. Потом съезжу на примерку очередного платья на выгон, возможно схожу на массаж или же сделаю маску для волос, после чего вновь вернусь и снова буду есть, читать, или же смотреть фильмы. Но даже я не знала, что все обернется совсем в противоположную сторону. Да, половину первого дня я действительно проторчала в отеле. Ела вкусняшки, читала книгу, стараясь ее не заляпать, так как извините, но экземпляр дорогой и очень для меня ценный, потом созвонилась с ма и долго трещала с ней на счет игр, о которых она узнала совсем недавно и ругалась на то, что я ей так и не рассказала о своем участие. Пришлось применить актерский талант и сказать о том, что я якобы переживала за ее больное сердце, ведь не зря же мы с сестрой отправили ее в Краснодарский край дышать свежим воздухом и наслаждаться спокойствием. Да и смотреть там нечего — обычное телешоу, ничем не отличающееся от остальных таких же странных телешоу. Но мать была непоколебима — начну смотреть, и не дай бог мне что-то там не понравится. Ну готовлю жопу на отсечение, что ей уже не понравится с первой же серии. После разговора я минут сорок отходила, попивая водичку и смотря куда-то в стенку. Из ступора меня вывел Матвей, позвонив по фейстайму. — Э, что? — я дрожащей рукой включила видео, не ожидая увидеть Матвея в каком-то темном и шумном месте. — Алло, ты чего звонишь? — Ась? Погоди, выйду на улицу! — через пару секунд видео нормализовалось, и я увидела его довольное лицо. — Что делаете? Надеюсь, мы вам не помешали? Или вы заняты чем-то таким, о чем нам знать не обязательно? — Расслабься, Арсеньев отчалил в столицу — матушку. Приедет только в воскресенье. — Блин, жалко! — я увидела лицо Сашки в камере, чему была приятно удивлена. — Привет, Катюнь! — Вы вообще где находитесь? — Подкатывай к нам, узнаешь. Мы тут спонтанно решили устроить пирушку оставшимися участниками. Нас осталось не так много, и нужно хоть выпить за это. Так что сейчас кину адрес и жду тебя! — Погоди, вы что, все собрались там? — Ага! Осталось только Маринку с Машей подождать, они уже скоро приедут. Вот до тебя решили докопаться, но подумали, что вы заняты и у вас свои планы. Но попытка не пытка, и, как видишь, мы не прогадали! — Это что же — надо собираться, ехать в какой-то странный клуб, напиваться до усрачки, сраться с Романовой, заблевать пол клуба и в пьяном угаре ехать обратно, отходя от сегодняшнего дня весь завтрашний день? — Ну да. — Эх, — я вздыхаю, но улыбаюсь. — Кидай адрес. Планы резко поменялись — и теперь я, нацепив первое попавшееся, а именно укороченный черный топ и длинную черную прямую юбку в белый горошек, быстро натягиваю сандали на платформе и, схватив кремовый кардиган, несусь на всех парах к заказанному такси, что ждало уже у входа в отель. Признаться честно, мне нужно было выпить. Я хотела расслабиться, правда боялась того, что настроение мне вновь испортит та же Романова. Мы начнем снова обсирать друг друга, подеремся еще, после чего настроение будет испорчено окончательно. Но, как оказалось, все прошло не так, как я представляла. Первые часы мы пили за столом, переговариваясь между собой. Периодически к нам подходили те, кто узнавал нас по шоу: брали автографы, фоткались, высказывали свое недовольство или же хвалили того или иного участника. Одна девушка даже на радостях обняла меня и поцеловала в обе щеки, пожелав удачи и победы. Я расклеилась при виде тех, кто желал нам победы, отчего на пьяную голову успела пустить слезу. Саша тогда долго меня обнимала, а Аня словесно успокаивала, говоря, что сама первое время плакала, когда видела добрые комментарии под ее фотками. Будучи уже под нормальным таким шофе, я сама не заметила, как сцепилась языками с Романовой. Не скажу, что это были сплошные матюки, но я вдруг решила докопаться до нее и выяснить, по какой причине она меня не переваривает. Сбежав ото всех и скрывшись от любопытных глаз, выяснилось, что она уже тогда ревновала меня к Артуру, еще когда мы учились в школе. Да и было время, издевались надо всем, что бросалось в глаза: лишний вес, прыщи на лице, неухоженные волосы, одежда. Люда цеплялась за все, что могло обидеть, и получала удовольствие от того, как меня это обижало. По итогу она (кхм, что, простите?) попросила у меня прощения за школу, но успела сказать, что за то, что происходит сейчас, извиняться не будет. Я пребывала в шоке, но приняла ее слова. Курив и болтая о чем-то, о чем я толком не помню, сами не заметили, как остальные так же выперлись на улицу, поймав нас с поличным. Матвей достал телефон и решил сделать селфи, а пьяная Люда положила руку мне на плечо, улыбаясь широкой улыбкой. Потом мы до утра гуляли по Питеру, пели песни, фоткались, подпевали уличным музыкантам на Дворцовой площади. Вернулась я в отель уже под утро с больными ногами и вареной головой. Само собой, проснувшись и взяв в руки телефон, я то и дело, что получала кучу упоминаний под фотками. Было много людей, кто фоткался с нами и выложил это в сеть, отмечая на фотках. Пролежав около часа и поставив везде лайки, я проворонила несколько сообщений от Арсеньева: «Я смотрю, вчера вы погуляли отменно! Куча фоток, но Матвей скинул самое сокровенное!» «Что скинул?» Вместо ответа он кидает фотку со всеми нами, где Люда обнимала меня за плечо, а я ее за талию двумя руками. Мое лицо было довольное, но уж больно смешное и размытое. «Я просто поражаюсь, Олейникова! Только позавчера ты готова была рвать и метать при упоминании ее имени, а теперь вы, я так понимаю, лучшие подружки!» «Мы сговорились против тебя, Арсеньев. Теперь берегись!» — пишу я и хихикаю одновременно. «А, я понял. Вы решали между собой, кому я достанусь? Так я упрощу это решение. Даю подсказку: Люда меня не интересует в этом плане!» Я снова давлюсь улыбкой, отвечая: «Конечно. Ты ведь ей книги не дарил.» «Ее это не интересует. А вот тебя увлечь этим можно. У меня получилось?» Я фоткаю книгу с закладкой, что находилась почти в самом конце. Прикладываю фотку и дописываю: «Как видишь!» Он ставит лайк под фоткой, после чего ничего не пишет. Я думала написать и спросить у него, как дела, но мне неожиданно позвонила… Алена. Да-да, та самая чика с папиком в кармане. Давно я ее не слышала, да и фоток после путешествия на Бали не видела. И что ей от меня надо? — Алло? — Привет, зай! Как у тебя дела? Надеюсь, не отвлекаю? — Нет, не отвлекаешь. Дела…да нормально. Ты и сама знаешь. — Ой, да, я смотрю шоу, голосую за тебя и твоего мальчика. — Он…он не мой мальчик. — Да ладно тебе, мне то можешь не врать! — засмеялась она в трубку. — Но не в этом суть, дорогая. На самом деле, я с плохой новостью. Это на счет Андрея. Я нахмурилась. — Что такое? — Понимаешь, он тут не так давно мне позвонил и попросил встретиться. Выпросил деньги в долг, сказал, что это срочно. Рассказал мне, в общем, много всего про тебя, но я то знаю, что это неправда… — И о чем он говорил? — недоумевала я. — О том, что ты его бросила, как только согласилась пойти на шоу ради хайпа, сказав, что такой бедный парень ей не нужен. Что типа сожгла все его вещи, выгнала из общей квартиры и еще куча всего. Твой Андрюша успел рассказать об этом половине города, но многие ему не верят. — Многие, но не все? — хрипловато спросила я. — Зай, не переживай. Я лично знаю, что это не так. Это ведь твоя квартира, да и Андрей уже давно мутит с какой-то девкой, я их видела пару раз еще несколько месяцев назад и… Алена замолчала, а я сильнее сжала трубку. — Почему тогда не говорила мне об этом раньше, Ален? — Ну…ну я решила, что это не мое дело. Сами разберетесь, разве нет? Тяжело вздохнув, я спросила: — Что дальше? — Короче, я не договорила. В общем, завтра он поедет в Питер. Хочет найти тебя, не знаю, что будет делать, но ты имей в виду. Лучше скажи в отеле, чтобы к тебе никого не пускали. А то мало ли. — Ты предлагаешь мне бояться Андрея? Этого ублюдка, который изменил мне с какой-то проституткой? — Малыш, я же не знаю, что он от тебя хочет. Но хочу просто предупредить. Мало ли, что у него на уме? А мне бы не хотелось видеть в таблоидах твое разукрашенное в синяках лицо. Я хочу видеть тебя победителем в этом шоу! У нас в Твери даже фан-клуб создали, ты прикинь? Тебя все любят! — Ладно, я поняла тебя, — мне не хотелось трещать с ней, поэтому я сделала вид, что тороплюсь. — Мне нужно идти. Спасибо, что позвонила. — Да не за что, крошка. Давай, удачи! Дай всем жару. Обдумывая ее слова, я не пришла ни к какому выводу. Ну приедет он, и что дальше? Начистит мне лицо? Навряд ли, кишка тонка. Будет снова молить о прощении? Так он и так должен прекрасно понимать, что я никогда больше не буду с ним. Зная то, каким он оказался предателем, я ни за что его не прощу. И смысл от того, что он приедет? Ничего не изменится. Позабыла я об этом, когда мне позвонила Саша и позвала сходить с ней в кино. Дабы расслабиться, я согласилась, хоть и жанр фильма не переваривала. Но этот день закончился быстро, как и начался. В субботу я в первую очередь решила убраться. Да, можно вызвать клининг, но перед этим лучше убрать все наши вещи по местам, чтобы не путались под ногами. А еще рубашка Артура. Рассмотрев ее поближе, я поняла, что с этими пятнами можно бороться. Нужно всего лишь купить одно хорошее средство, которое всегда меня выручало в подобных ситуациях. Правда придется помучиться — замочить, выстирать, потом еще раз замочить, еще раз выстирать. А еще дырка на рубашке. Я долго думала над тем, что с ней делать. Сигарета удачно, если можно так сказать, попала на небольшой карман сбоку на груди. Можно заморочиться и купить нашивку. Короче есть, чем заняться сегодня. Прочекав нужный мне магазин, я долго выбирала, что можно использовать в качестве нашивки. В итоге, простояв в магазине добрые тридцать минут, смогла найти более менее подходящую нашивку, которая не слишком бросается в глаза, да и смотреться на парне будет прилично. Купив ее, уже в отеле я спустилась в прачечную и, воспользовавшись утюгом, аккуратно заклеила дырку, да так, что ее вовсе не было видно. К вечеру рубашка была белая, каковой не была раньше. Я довольно улыбалась, повесив ее сушиться в ванную и деловито потирая ручки. Так, а сколько время? Кажется скоро начнется эфир. Весь просмотр я то и дело, что насмехалась, глядя на себя со стороны. То, какие у нас были лица, когда мы использовали таки шанс отказаться от задания без последствий, то, когда объявили обмен парами. Как мы потом так же тупо стояли с Матвеем и смотрели друг на друга, когда нам предложили поцеловаться. — Тогда такой вопрос: если бы это задание выпало бы тебе и Артуру, ты бы смогла поцеловать его? Я вижу свое лицо, что краснеет в тот же миг. — Да. У него нет причин, у меня тоже. Если бы он согласился, я бы тоже не отказалась. — Блять, — я прячу в руках лицо. Хорошо, что рядом не было Артура — он бы обязательно высказался по этому поводу и сказал бы очередную колкость. Но кто сказал, что я бы не ответила взаимностью? А эта церемония выгона? Да она была одной из самых интересных! Эти лица, эмоции, переживания друг за друга. Мы шушукались с Матвеем, когда все камеры были направлены на нас. И, кстати, платье реально зачет! Но что самое интересное — в этот раз, когда жюри покинуло помещение, камеры там, где мы стояли, не выключались. Во — первых, показали разговор Ани и Матвея. Я слышала своими ушами, как они миловались, говоря о том, что на самом деле нравятся друг другу. Я краснела вместе с ними, боясь того, что записывали и нас. И я не прогадала! — И не смей больше в одиночку принимать такие серьезные решения. — Я хотела как лучше. — Как лучше? Что бы я делал здесь без тебя? — Спокойно бы проходил испытания с Людой. Я же вижу, вы нашли коннект друг с другом. Она была права — все лавры были бы вашими. — Олейникова! Когда ты уже поймешь… — Что пойму? Ирина отвлекает нас, и мы, как будто нас спалили за чем — то неприличным, встали в боевую готовность. Твою мать, черт! Теперь этот разговор слышали все! Теперь все знают, что между нами… А что между нами? Мы ведь друзья, не так ли? Да и по разговорам не сказать, что мы так близки, как на самом деле. Но мы же близки? Или нет? Ответ от Арсеньева не заставил себя долго ждать. Пришло смс, а я сразу же улыбнулась, читая его. «Олейникова, я тут подумал и решил, что за книгу, все — таки, мало будет показать мне только одну татуировку. Нужно будет показать еще одну. И где ты, интересно, ее прячешь? Почему я видел тебя полуголой, но так и не приметил ее?» «Арсеньев, успокойся. Эту татуировку ты точно никогда не увидишь!» «Ну уж нет! Теперь меня разрывает от любопытства. Где колола, признавайся? Грудь, али еще интимнее?» «Господи, Артур, иди — ка ты сам знаешь куда!» «А, неужели на попе? Бабочку наколола?» «Нет, не на столько. Все твои предположения тоже не верны!» «Не мучай меня, Олейникова. Придет время, и я все равно разыщу ее!» «Какое такое время, Арсеньев? Хватит разговаривать со мной на такие темы!» «А что, нравится? Ты говори, я буду писать тебе по ночам почаще!» Я отправила ему смайлик в виде среднего пальца, на что он отправил ржущий смайл. Все, разговор окончен! Нет, в последнее время меня смущают все его намеки и разговоры. Мы то и дело, что приходим к одному и тому же. И меня не то, чтобы это бесит, а немного напрягает. Ну да ладно! Это же разговоры, а не действия. Если бы стал приставать — получил бы леща. Наверное. В воскресенье я была свободна, как птица в полете. Сгоняла на примерку платья, потом спа, после чего решила прогуляться пешком. Погода радовала. Не смотря на северную столицу, было тепло в августе. Не скажу, что здесь всегда тепло, но сегодня один из таких дней. Уже вечерело, и я спокойно шла к отелю, когда дорогу мне перегородил парень. По — началу, погрузившись в мысли, я сама не поняла, кто это, пока не увидела знакомую ямочку на щеке и широкие черные брови. — Блять, — с испуга отступив на шаг, я резко снимаю наушники, пряча их в карман. — Лаврентьев! Ты что тут забыл? — Нам надо поговорить! — лицо Андрея не было особо довольным. Глядя на меня исподлобья, я понимала, что разговор будет не из приятных. — О нас. — О нас? Нет уже давно нас. Пару месяцев прошло, а ты все никак этого не поймешь? — Кать, я хочу вернуться. Я понимаю, что оплошал, сделал тебе больно, но такого больше не повторится. — Знаю я дальше все, что ты скажешь! Что я больше так не буду, что каюсь, готов носить тебя на руках. Но давай просто без лишних слов не будем строить из себя не пойми кого! — Кать, я… — Хватит, — он потянул ко мне руки, а я отступила, врезавшись поясницей о бордюр, позади которого была Нева. — Не хочу тебя слушать. Я больше не люблю тебя, Андрей. Наверное, думала так, но на самом деле это была не любовь, скорее просто привязанность к тебе. Все кончено уже давно, и я рада это осознавать. — Но как ты можешь вот так вот просто забыть несколько лет наших отношений? Мы ведь планировали пожениться! — Ты же смог забыть, кувыркаясь не пойми с кем? Мне бы еще провериться следует на всякие болячки, а то мало ли… — Кать, успокойся! — А я спокойна, Андрей, это ты бесишься. Приехал сюда, пытаясь примириться, но толку все равно никакого не будет. Возвращайся в Тверь и не еби мне и себе мозги. Парень стал заметно нервничать. — Послушай! — Нет, это ты послушай! — я шагнула вперед, врезаясь в его лицо своим взглядом. — Прекрати! Ты думаешь что изменил, а я смогу простить? А как же эти разговоры? Все это время, как оказалось, у тебя не было работы, и ты клянчил деньги на развлечения с другой кралей! Как ты думаешь, такое можно простить? — Я не хотел… —Все мы не хотели. Теперь поздно оправдываться. Прошла любовь — завяли помидоры! — Да? — Андрей усмехнулся. — Видел я. Все ваши эфиры, разговоры слышал. Нашла себе нового паренька? — Он мне не парень! — грубо отрезаю я. — И никогда им не был. — Но и друзьями вы не кажетесь. Только знаю я твоего Арсеньева даже лучше тебя. Общались с ним как — то в одной компании. Он пользуется тобой и твоей беспомощностью. Это такой подход: завлечь тебя, разговорить, растормошить. Ты не будешь думать о том, что он к тебе пристает — это же простые разговоры, только и всего. А потом бац! и ты у него в постели. Как думаешь, что происходит дальше? Он бросает ту, кого использовал. Вот и все! Хочешь сказать, что такого не было? Вы уже спали или ты еще не успела раздвинуть ноги и показать ему свою татуировку? Бам! Я со всей силы ударила его по щеке ладонью, да так, что рука стала сильно болеть. Стараясь держаться, я хотела уйти, но Андрей сильно хватает меня за запястье, резко потянув на себя. — Мы не договорили! — Иди в жопу! Я разворачиваюсь, ударяя той же рукой, но уже кулаком прямо в лицо. Андрей отлетает, только запястье мое не отпускает. Вместо этого он тянет на себя, а я врезаюсь в его грудь, больно ударяясь носом. — Сука! — шипит он, отталкивая меня. Не думая дальше ни о чем, он замахивается и бьет кулаком теперь меня, попадая точно в нос. От неожиданного удара я падаю пятой точкой на асфальт, сжавшись в позу эмбриона. Я боялась, что побои продолжаться, а я не в силах буду остановить его. Но послышались крики прохожих. Кто — то увидел потасовку и поспешили на помощь, а Андрей, как последний трус, сбежал с поля боя. — Девушка! — молодая пара подбежала ко мне в тот момент, когда я села, держась двумя руками за окровавленный нос. — О, боже, что он сделал? — Я сейчас его догоню! — парень было собрался бежать за ним, но я его остановила: — Не надо! Он того не стоит! Пусть валит на все четыре стороны! — Давайте, вставайте! — девушка помогла мне встать, усаживая на одну из скамеек. — У меня где-то завалялся антисептик и салфетки. Сейчас… — Я…я живу тут, в отеле. Мне лучше вернуться, чтобы никто не видел меня. — Вы о чем? Какая кому разница? — по — началу, девушка нахмурилась, но потом пригляделась, узнав во мне одну из участниц шоу. — Оу. А я…я вас знаю. Вы ведь Катя? — Именно поэтому. Простите, что вы видите такое. — Ничего страшного, не беспокойтесь, — девушка продолжила копаться в сумке. — Я все понимаю. Мы…мы с Мишей никому ничего не скажем, не переживайте. — Этот чувак кто хоть? — шмыгнул тот самый Миша носом, сев с другой стороны. — Бывший парень. Изменил мне перед проектом, а теперь захотел вернуться. — Видимо захотел, потому что вы скоро сможете победить, — предположил парень. — Или приревновал к вашему этому…как его… — Артуру, — высказалась девушка. Достав хлоргексидин и бумажные салфетки, она намочила их антисептиком. — Я за вами больше всех слежу. Вы милая пара. — Мы не пара, — я уже устала это говорить. —Просто напарники. — Я же говорил, Настюх, — высказался Миша. — Не пара. А ты все свое «Да нет, пара, я говорю тебе!» — Миш, не до тебя сейчас, — Настя осторожно приложила мокрую салфетку к носу, откуда тонкой струйкой текла кровь. — Не больно? — Терпимо. Надеюсь, не сломал. — Да нет. Нос ровный. Мы замолчали, каждый занимаясь своим делом: Миша курил, Настя промакивала кровь, я же сидела и послушно принимала помощь. — Ребят, спасибо вам большое. Простите реально, что видели все это. Это так…так глупо и тупо. — Ты здесь не виновата. Видимо твой бывший слегка…обезумел, — сказала Настя. — Он тебе просто завидует. — Наверное. И все же, спасибо. — Пустяки. На самом деле, очень приятно видеть вас не на экране и… — Тебя. Давайте на «ты». —Хорошо. Мне приятно видеть тебя на экране. Ты такая же, как и показывают по телевизору. Спокойная, добрая, милая. — Ты это поняла за несколько минут? — улыбнулась я, на что девушка ответила взаимностью. — По глазам твоим вижу. Они очень добрые. — Ой, Настюха та еще прорицательница! — ответил Миша, ухмыляясь. — Видит людей насквозь. — Миш, ну хватит! — засмущалась та. — Так что не переживай, про этот конфуз никто не узнает. Правда же, Миш? — Я могила. А если увижу этого парня, самолично передам ему привет от тебя. — Надеюсь, он больше не придет, — вздохнула я. — Не хотелось бы проблем из-за него. Хотя прекрасно понимаю, что обычно бывает с людьми, кто светится в телике: прошлое их не отпускает, многие фанаты или же журналисты начинают копать под тебя, выискивая подробности твоей жизни. Найти грязь — это святое. — Просто закрой глаза и забей на чье либо мнение. Ты — это ты, — сказала Настя. — И я вижу в тебе добро. И все будут видеть. Немного помешкав, она решила дополнить: — И, если честно, в Артуре я тоже вижу такой же свет, как и в тебе. Я улыбаюсь, когда вы бранитесь. Это так прикольно, но видно, что все это лишь в шутку, не с целью обидеть друг друга. И его глаза такие же жизнерадостные, как и твои. Я вижу, как он смотрит на тебя и…ты же в курсе, что по вашей паре уже написано много фанфиков? — Что? Фанфиков? — я замерла, но потом вовсе засмеялась вместе с Настей. — Что только люди не сделают, чтобы увидеть то, что им бы хотелось. — А разве это не так? Вы не мутите? — подал вновь голос Миша, откидывая окурок в урну. — Нет, — спокойно ответила я, опустив голову. — И, если честно, я уже устала отвечать на один и тот же вопрос. — Прости, если зацепили тебя этим, — Настя поспешила исправиться. — Но вы прям хорошо смотритесь вместе. — Ты не знаешь того, что происходит вне камер. Да и…— вспомнив, что сказал Андрей, от этого я вздрогнула и стало не по себе. — Что такое? — девушка захлопала глазками, испуганно смотря на меня. — Ничего, просто…просто я не понимаю, кому верить. Это сложно, особенно, когда все стремятся набиться тебе в друзья и не только, но…но ты не понимаешь, кто действительно говорит или что-то делает искренне, а кто делает это специально, чтобы втереться в доверие. Я говорю, потому что знаю, о чем говорить. Взять того же бывшего — я ему доверяла, как и себе, но потом оказалось, что он уже давно меня обманывает. — Не знаю, поверишь ли ты в это или нет, но обычно я чувствую, подходит ли мне этот человек или нет, — пожала плечами Настя, откинув грязные салфетки в сторону и взяв новые. — Например, когда Миша еще не был моим парнем, у меня был выбор между ним и еще одним. Миша мне нравился, но набивался в поклонники другой более интенсивнее, чем он. Цветы, серенады под луной, слова любви — что может быть лучше? Но я…я понимала сердцем, что с ним все равно не буду счастлива. Не знаю, как — то психосоматически не смогла поверить ему. А Миша вызывал доверие, смог заслуженно украсть мое сердце. И только потом я поняла, что сделала правильный выбор. — Ага, правильный, — Миша сплюнул в траву. — Оказалось, что тот чувак зацепил другую девушку своими серенадами, после чего задушил ее и изнасиловал. Вот такие пироги! — Ого! — я ошарашенно смотрела на то, как Настя кивнула. — Получается, тебя спасли твои же…твои же ощущения? — Ага. Ты ведь подсознательно любила своего бывшего, но все равно чувствовала что — то не то, так ведь? Все равно было что-то, что не давало тебе покоя? — Я…— задумавшись, стала вспоминать себя при жизни с Андреем. То, как я была недовольна его работой, как кривила лицо, отдавая последние копейки на якобы покупку его новых рубашек. Мне не было жалко денег, просто я предполагала, что он не рубашки себе покупает, а что-то другое, ведь в гардеробе вещи пополнялись, но не так, в каком количестве денег я ему давала. Как я неосознанно радовалась, когда он уезжал в очередную командировку, зная, что отдохну от нытья касательно маленькой зарплаты на работе и мечт о новой машине. Я любила, но…но любовь была не такая, какую бы мне хотелось. — В чем — то ты права. А ведь если бы ты не сказала, я бы не задумалась над этим. — А теперь подумай о тех, кто, как ты говоришь, пытается якобы воспользоваться твоей добротой, втираясь в доверие. Что ты чувствуешь? Тоже самое? Ты…ты доверяешь им или же понимаешь, что тут что-то не так? Я подумала об Артуре. О том, как он кидается комплиментами, а потом спешит поиздеваться, чтобы не вызвать подозрения. То, как он обнимал меня, когда я выползла вместе с насекомыми и змеями из ангара, вытирая мои слезы. Как отказался быть в паре с сильным игроком, зная, что я могу вылететь, как подарил дорогую книгу. Ведь всего этого можно было бы избежать, если бы он хотел бы тупо воспользоваться мной и переспать для того, чтобы просто поставить галочку над моей головой. Нет, его действия были искренне. — Кстати…а это, случаем, не этот…как его…не Артур? — Миша махнул рукой в сторону такси, что подъехало к отелю. Когда машина уехала, парень встал спиной к нам, остановившись, чтобы написать что-то в телефоне. — Точно, он! — воскликнула Настя. — Артур! — громкий бас Миши застал меня врасплох. Парень услышал свое имя, развернувшись вполоборота. — Иди, забирай свою напарницу! — Не надо! — я не успела вовремя сказать ему об этом. — Зачем? — А что, не нужно было его звать? — мотнул головой парень. — Прости, не знал. — Надо было сначала спросить, хочет ли она его видеть сейчас или нет! — нахмурилась Настя. Но отступать уже было некуда: Артур неспешным шагом перешел дорогу, не понимая, что от него хотят. Как только парень оказался в одной линии с нами, только тогда он обратил на меня внимание. — Ты что…это что, кровь? — он подошел ближе, сев на корточки напротив меня. — Куда ты опять влипла? — Потом расскажу, — шмыгнула я носом, почувствовав неприятную боль в районе переносицы. — Ай. — Олейникова, тебя хер оставишь. Стоит только уехать, как ты снова вляпалась в историю? Он обратился к Насте и Саше. — Что с ней случилось? Она упала на ровном месте? Не удивлюсь, если так. — Да тут похуже. Сцепилась с бывшим. Но, кстати, до того, как он ее ударил, она так смачно ему врезала, — хохотнул Миша. — Миша! — шикнула Настя. — Хватит говорить за Катю, прошу тебя. — Не, ну а что? Она бы не рассказала бы потом? — Пошли, — Артур тянет меня за руку, заставляя встать. Прям как маленькую девочку, ей богу! — Спасибо, что помогли. Дальше мы сами. — Ребят, спасибо вам еще раз! — я остановилась, а Настя успела протянуть мне еще одну сухую салфетку. — Там не до конца еще кровь остановилась. Нужно приложить что-то холодное, чтобы отека не было. — Хорошо. Простите еще раз и большое спасибо! — Не за что. Я очень рада, что познакомилась с тобой. Жаль, что при таких обстоятельствах. — И мне тоже, — крикнула я уже, когда мы подходили к дороге. Артур был сильным и тянул меня за собой хоть и сильно, но осторожно. Повернувшись к нему, я резко отрываю руку от его пальцев. — Не тяни меня! Только позоришь! — Перед кем, Олейникова? Ты сама уже успела опозориться тем, что поцапалась перед ними со своим бывшим. Какого хрена вообще он здесь оказался? — Приехал, чтобы поклониться и попросить прощения, — ответила я, тяжело вздохнув. — И что ты ответила? — Ну ответ виден на моем лице. Он ему не особо понравился. — Тебя одну можно хоть раз в жизни оставить? То Кирилл, теперь бывший откуда-то взялся? Что будет, когда шоу закончится? Я должен за тобой хвостиком ходить, чтобы тебя не отмудохали в подворотне? — Артур, не включай мамочку, пожалуйста, — мы зашли в лифт, а за нами тут же закрылась дверь. — Я сама разберусь. — Интересно, как? Вокруг тебя мужики табунами ходят! Ты их настолько бесишь, что один готов был тебя трахнуть, пока ты в отключке, другой распустил руки, чуть ли не сломав нос. Как ты собираешься разбираться со всем этим? Он продолжал причитать, но мне было плевать. В это время я смотрела на него, а улыбка самопроизвольно отражалась на лице. — Вот что ты улыбаешься, а? — не понимал парень. Лифт выпустил нас, и он вновь потянул меня за руку, подходя к нашему номеру. — Совсем с ума сошла! Нет, это какая-то напасть! Продолжая что-то бурчать себе под нос, одной рукой он приложил ключ — карту, держа при этом сумку, другой же подтолкнул меня внутрь комнаты. — Молись, чтобы в мини-баре был лед, — ответил он, откидывая свои вещи в сторону и, сняв ветровку, направляясь в сторону бара. Я села на край кровати и продолжала на него смотреть. То, как он с недовольным лицом открывал холодильник, ища в морозилке лед, как спокойно вздохнул, все — таки найдя несколько небольших пакетиков с кубиками. То, как осторожно их взял и, достав из кармана платок, аккуратно завернул пакетик со льдом. Я смотрела на него и сама не заметила, как поток слез уже готов был вырваться наружу. — Олейникова, ты…— он встал, повернувшись ко мне, но заметив слезы на щеках, словесный понос резко закончился. — Ты что, плачешь? — Нет, — ответила я, всхлипнув. Вытерев слезы, я отворачиваюсь от парня, пряча лицо в своих ладонях. — Ты чего расклеилась то? — Артур быстрым шагом оказался напротив меня, сев рядом и насильно схватив в свои руки мои. — Я не хотел, чтобы ты расстроилась из-за того, что я наговорил. — Ты не виноват. Просто все это. Я ведь тоже не железная. — В смысле? — Сначала Кирилл, теперь Андрей. Все они хотели от меня только денег. Думали, что я слабая, беззащитная, пользовались моей добротой, наивностью. Я ведь верила всем им, знала, что они уж точно меня не обидят. Но ты не представляешь, как тяжело быть для всех сильной. Как сложно с каменным лицом принимать на себя ту или иную горькую правду, делать вид, что тебя это не колышет. Но я, блять, обычная девчонка, и мне хочется, чтобы защищали меня, но никак, чтобы я боролась с ними сама. Я вновь всхлипнула под обеспокоенный взгляд парня. Хотела вытереть нос, но опять шикнула, вспомнив, что он у меня болит. — Я так устала, — взгляд упал на его лицо. — Ты не представляешь, как. Примерно представляла, что дальше будет «Да ладно тебе, Олейникова, все хорошо!», «Просто забей, не парься!» или же «Хватить расклеиваться, нам еще побеждать!». Но никак не думала, что произойдет следующее. Артур откладывает лед в сторону и, взяв меня за плечи, прижимает к себе. В нос ударяет запах его приятного парфюма, а я чувствую, как становится теплее от его объятий. Дрожащие руки тянутся к нему, и вот я тоже обнимаю его спину, положив голову на грудь, когда его подбородок упал мне на макушку. Мы сидим так какое-то время, просто наслаждаясь этим объятием, не мороча друг другу головы. Все и так было сказано до этого, и все, что хотелось, так это спокойствия и умиротворения. И мы его получили. Странно, но…но я не чувствовала от Артура никакой опасности. Раньше для нас объятия были чужды, но теперь все иначе. За игру мы сблизились, и не я одна это замечала. Теперь мы могли не только поругаться, но и поделиться своими переживаниями, зная, что нас не осудят. И Артур так и поступил. К чему лишние слова? Благодаря данному жесту и принятию, что парень готов поддержать меня в такие трудные минуты отчаяния, я стала успокаиваться. Но рано или поздно, но эти обнимашки пришлось бы прекратить. — Ты капнула кровью на мою рубашку, — с улыбкой в голосе сказал Артур. — Ой, — я чуть отстранилась, заметив несколько небольших капель на его груди. — Прости. — Держи лед и салфетки, — он вложил в руку пакетик, а в другую сухую ветошь. Сейчас попробую найти перекись. — Хорошо. Взяв все необходимое, я приложила лед к носу, расслабленно выдохнув. Холод успокаивал, а слезы больше не текли рекой. Стало легче дышать. И все же, я правда устала. От этих игр, от того, что происходит вокруг меня. Выходных для того, чтобы прийти в себя, не хватало, и я морально не успевала восстановиться. Уже завтра будут очередные испытание, и единственное, что радовало, так это то, что рядом со мной будет Артур. Тот, кому я доверяю. — Я видела бутылку перекиси в ванной на верхней полке, — вспомнив, сказала я. — А, точно, — парень развернулся, уйдя в ванную комнату. Но вместо обещанной перекиси парень вышел оттуда, держа в руках свою белую рубашку. — Это…это что? — спросил он, хлопая ресницами. — Это? Твоя рубашка, — спокойно отвечаю я, видя, что он в замешательстве. — Ты сказал, что она тебе дорога, и что ее навряд ли получится восстановить. Я решила, что попробую. Пятна сначала не поддавались, но после третьей стирки их как и не было. А с дыркой пришлось повозиться. Артур повернул рубашку к себе, замечала нашивку на месте, где была прожженная дыра. — Это птица? — спросил он, внимательно разглядывая ее. — Угу. Ну или просто галочка в виде птицы. Я хотела найти павлина, но в магазине такой нашивки не было. Пришлось взять ее. Лицо Артура переменилось. Я заметила, что его глаза стали такими…такими добрыми, нежными. Права была Настя — в нем тоже присутствовало добро, только не всегда он показывает это на публику. — Не надо было? — Да нет, просто…просто я не думал, что ее можно восстановить. Ты знаешь, откуда у меня эта рубашка. — Знаю. Поэтому решила, что негоже ее выкидывать, пока не попробовать что-то исправить. Не нравится? — Нет, все…все круто. Спасибо тебе! Ты первая, кто печется о том, что мне дорого. Моя подаренная книга ничто по сравнению с тем, что ты сделала. — Не надо говорить таких слов, Арсеньев, — я выдавила улыбку. — А то я расхорохорюсь, подниму высоко подбитый нос и буду каждый раз об этом вспоминать. Мы улыбнулись друг другу. — Перекись. — Что? — парень все еще был в ступоре. — Ты должен был принести перекись. — Точно. Прости, забыл. — Ничего, бывает. Нет, он не предатель. Слова Андрея — это туфта. Я вижу это и знаю. И не важно, что будет с нами в будущем — разойдемся, как в море корабли, или же сойдемся, но одно я знаю точно — этот парень еще долго будет у меня в воспоминаниях. В хороших воспоминаниях.