Дарт Вейдер. На дороге к прошлому

      Он оставил меч при себе.       Для чего? С готовностью ли обратить его алеющий клинок против своих врагов? Против банд экзотов — для защиты от их угроз, или… для нападения… и отмщения. Гален не знал. Внезапная смерть Малли и то, что случилось потом, — всё это наполнило его разум сомнением и тенями. Они крепко держали парня в своих объятиях, и шли по пятам. Неотступно.       Как проклятие, или безумная болезнь.       Следом в разум вползли наполненные ядом кошмары. Каждую ночь они отравляли сны Галена непонятными и пугающими образами. Перед ним простиралась бескрайняя выжженая пустыня, и штормовое небо. Багровые молнии рассекали свинцовую тьму, поднимая в пропахший горелой плотью воздух искры и пепел. И под грохотание вулканов Слехейрона, скрытых под дюрасталевыми коростами фабрик, из этого вихря восставал жуткий исполин. Чёрный, как самая глубокая ночь, и угрожающе безмолвный.       Гален просыпался, весь в поту.       И даже день не приносил облегчения. Хотя ночные видения рассеивались, взгляд юноши всюду цеплялся за странно изогнутые тени. На поверку оказывалось, что их отбрасывало фабричное оборудование, но он всё равно всякий раз вздрагивал, страшась увидеть явившийся воплоти ужас своих снов.       Галену мерещились эхо тяжёлых шагов и странное дыхание машины. Всё это сводило с ума. Даже Кенто что-то заподозрил. Он всё чаще странно поглядывал на сына, но молчал, задумчиво скребя отросшими желтоватыми ногтями щетину на своём подбородке.       Младший Марек стал нервным сверх обычного. И не мудрено…       Гален боялся, что наёмники хаттов обнаружат тело Малли. Или тело её убийцы… Мириоланка осталась лежать там, на платформе… И где-то должен был стоять её бесхозный шаттл. Если бы Гален только знал, где, он не преминул воспользоваться шансом на побег. Что могло бы остановить его? Разве что, отсутствие навыков пилота…       Но разве Сила не должна была помочь ему в этом?       Как помогла… убить!?       Это была первая кровь на руках юноши, и странные чувства переполняли его по этому поводу. Предстояло свыкнуться с той кровавой мыслью, что он стал убийцей.       Или мстителем?       Одно ли это и то же, или нет? Малли утверждала, что джедаи ценят каждую жизнь, ведь во всех течёт Сила. Относилось ли это правило к тем, кто убивает джедаев?       Нервы у Галена сдавали всё сильнее. Настолько, что он начал проваливать нормы выработки. Ничем хорошим это кончиться не могло. В конце концов, цеховой надзиратель намекнул Кенто, что паёк его сына может быть серьёзно урезан. Кенто отреагировал в своём репертуаре:       — Ты думаешь, щенок, что я буду содержать тебя за свой счёт? — в лицо младшего Марека пахнуло дешёвым пойлом, когда Кенто преградил ему путь. Дело был в их маленькой квартирке во время пересменки.       — Ничего я не думаю, — Гален пребывал не в настроении для «семейных сцен», но Кенто показалось, что сын не проявляет должного почтения к отцу, и проявлял настойчивое желание продолжить разборку.       — Что ты сказал? — голос старика преисполнился злобы.       — Уйди с дороги, — отпрыск не отставал от родителя, и позволил копившемуся в нём презрению пробиться наружу. Кенто сжал кулаки. Рука у него — это Гален хорошо знал с малых лет — была тяжёлой. Даже сейчас, после стольких лет изматывающего труда и постоянных пьянок.       — Я тебе сейчас покажу, щенок. Будешь держать язык за зубами! — он и впрямь замахнулся…       — Отвали! — гнев заструился по телу Галена, и снова, как в миг мщения за наставницу, связь с Силой стала особенно уловимой и чуткой. Мистическая энергия прильнула к нему, как прирученный зверь, который с хищной готовностью бросился на обидчика своего укротителя. Кенто побледнел, поднёс ладонь к лицу… на загрубевших от мозолей пальцах осталась кровь. Она струилась у него из носа. Мужчина потрясённо и как-то по-стариковски опустошённо сел на стоявший тут же стул. Старая хрупкая пласталь жалобно скрипнула, но выдержала. Гален воспользовался возникшим замешательством, чтобы протиснуться мимо и сбежать из квартирки.       — Урод неблагодарный, — только и буркнул ему в спину Кенто, всё ещё разглядывая собственную кровь на пальцах. Поздним вечером старший Марек уже был пьян до бессознательного состояния. Только Гален этого не увидел — он не хотел и не собирался возвращаться в то место, которое только вынужденно называл домом, а на деле — глубоко в душе — всегда ненавидел и презирал.       «Дыра…»       Ноги несли его… он сам не знал, куда. Внутреннее напряжение достигло своего предела. Спрятанный за поясом меч просился в руку. Гнев звал отплатить всем обидчикам за безнадёжно изгаженную жизнь.       «Ненавижу…»       Гален сам не понял, как оказался на заброшенном уровне общежития-муравейника. Здесь всюду валялся всякий мусор, битые бутылки, пустые ампулы из-под спайса, и пищали по углам крысы. Именно в этом вонючем углу устроила своё логово шайка родианцев во главе с Тридо. Прямо сейчас они кутили в одной из заброшенных квартирок, где стены были сплошь покрыты граффити, а мебель заменяли какие-то украденные с фабрики ржавые ящики. Родианцы пускали по кругу баклажку с виквайским пиратским самогоном. Его нетрудно было опознать по характерному зелёному цвету. И по витающему в воздухе тошнотворно-крепкому запаху.       — Только гляньте, pateesa, кто заявился! — прохрипел Тридо, когда Гален бесстрашно шагнул в самое логово этих отбросов. На общегале родианец говорил с жутким акцентом, и почти через каждое слово вставлял ругательство на хаттском.       — De wanna wanga, — гнусное приветствие сопровождалось издевательским ржанием дружков Тридо, но Гален этого не услышал — в его ушах снова стояло гулкое и тяжёлое дыхание машины. От него больше нигде не находилось укрытия: ни во снах, ни наяву.       Смех экзотов смолк, когда в руке парня вспыхнул алый клинок… Но родианцы всё ещё не вполне сознавали ту опасность, что нагрянула к ним. Они были для этого слишком тупы, или слишком пьяны. Один из них хотел обезоружить Галена, но то ли сам неловко подставился под клинок, то ли Марек дёрнулся, пытаясь удержать меч в руке… Так или иначе, рука незадачливого родианца упала на пол, будучи отделённой от тела почти у самого локтя, а её владелец тут же истошно завопил, смешивая нечленораздельные звуки с бранью:       — Tooska chai mani! Sleemo! Sleemo!       Через секунду квартирку наполнило движение. Пьяные экзоты повскакивали со своих мест, но не знали, куда им бежать и что делать. Гален преграждал единственный выход, а сами они уже ясно видели губительную угрозу, исходившую от рубинового клинка.       — Bantha poodoo! — от волнения Тридо окончательно перешёл на хаттский. Взгляд его больших чёрных глаз лихорадочно метался между валяющейся на полу рукой его дружка и оружием Галена. — Sleemo! Hi chuba du naga?       — Чего ты хочешь? — повторил на общегале уже другой голос. Звучащий грозной сталью.       Голос из сонных видений Галена, и его дневных кошмаров наяву.       Парню потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что он звучит не у него в голове, а в реальности. Понять помогло знакомое дыхание машины, и тяжёлая поступь. Слишком реальные. Почти физически ощутимые. Отзывающиеся пульсацией кровив висках.       Гален обернулся.       Позади него, в полутёмном коридоре, возвышался тот самый чёрный исполин, сны о котором стали для него пугающей обыденностью!       В реальности он выглядел ещё более впечатляюще.       — Делай, что задумал, — произнёс мрачный гость из мучительных видений.       — Noah, noah! — наплевав на собственную гордыню и мнение дружков, Тридо готов был ползать на коленях перед Галеном. Особенно в тот момент, когда его вчерашняя жертва сделала ещё один шаг навстречу ему. Другие родианцы онемели от страха и сознания скорой смерти. К запаху алкоголя и пота прибавилась вонь непроизвольных обильных испражнений.       Чёрный гигант приближался. Всё громче становилось дыхание машины. Всё тяжелее гремела поступь бронированных сапог.       — Давай же.       Память о Малли, её словах… всё это потеряло знание. В конце концов, она умерла, оставив Галена в одиночестве. Рыцарь его обманула, и учение неведомых джедаев стало не более, чем пустым звуком. Эхом никогда не известного ему прошлого. А берущая здесь и сейчас власть над парнем агрессия была ему очень хорошо знакома. С ней он обрёл Силу, укрепившую его руку.       Сверкнул клинок цвета свежей крови. Тридо взвизгнул, как выпотрошенный нерф, а за тем его бездыханное тело грохнулось на пол. Наблюдавшие казнь родианцы в ужасе забились в самый дальний угол квартирки. Глянув на них, ощутив их эмоции — страх и бесконечное отчаяние — Гален с шокирующей ясностью понял, что совершил.       Предал память Малли. Убил. Снова — из мести, но… за что он мстил? За словесные обиды, за насмешки и побои… Да, они сыпались на него на протяжение многих лет, но заслуживало ли это преступление столь сурового воздаяния?       «Да, или нет?»       Гален обернулся к явившемуся за ним ожившему кошмару, и поднял меч, как бы в попытке защититься. Отстоять себя перед эти тёмным приливом. Кончик сверкающего клинка подрагивал в полуметре от бронированной груди, на которой помаргивала огоньками панель управления неведомыми Галену системами, но чёрный исполин не сделал ни единого жеста, чтобы отвести угрозу.       В нём не было страха, в отличие от Галена.       — Значит, это ты убил моего инквизитора, — покрывавший плечи страшного гостя плащ едва заметно колыхнулся. Достаточно, чтобы Гален увидел висящую на его поясе рукоять светового меча. — Что же… Я чувствую гнев и безмерную ярость. Тёмная сторона придала тебе сил.       — Тёмная сторона… — Гален был потрясён. Со слов Малли он знал, что этим аспектом Силы пользуются извечные враги джедаев, но себя к ним не относил, и не мог принять эту малоприятную весть.       Неужели, он снова предал наставницу? Уже в который раз.       — Именно, — гость не жалел чувств юноши. — Ты сделал свой первый шаг по дороге, где нет пути назад.       — Нет!       — Да. Хочешь ты, или нет, перед тобой лежит этот путь. Прими его, или умри.       Гален не мог разобраться ни в своих чувствах, ни в правильности того или иного выбора, но одно знал точно:       — Я… я не хочу умирать.       — Тогда — убивай сам, — гость из царства теней поднял затянутую в черную перчатку руку и указал на уцелевших родианцев.       — Я не… — Гален хотел возразить, но…       — Убей.       Гул Тёмной стороны заглушил в ушах Галена крики экзотов, когда он рассекал их тела. Удары выходили неуклюжими, и мало кто из родианцев умер сразу. На пол падали их отрубленные руки, пальцы, или головные антенны, но это лишь продляло агонию жертв. Жуткий визитёр не знал пощады, и не позволил Галену проявить слабость.       Никто из экзотов не избежал своей участи. — Хорошо, — оценил учинённую юношей бойню чёрный исполин. — Ты поступил правильно: если хочешь свободы — будь сильным, и беспощадным.       — Мне… мне страшно, — Гален не хотел смотреть на дело рук своих, но не мог отвести взгляда от изуродованных тел. Потусторонний холод сковывал его, словно цепи.       Это ОН совершил. — Отбрось сомнение и страх. Они бесполезны для тебя. — Что… — алый клинок в руке юноши наконец-то погас, — что мне теперь делать?       — Вот мой первый урок тебе. Навсегда запомни его, — голос Тьмы заполнил собой всё вокруг. — Ничего не дается просто так. Ты должен взять всё сам. Решимость — ключ к победе. У тебя уже есть световой меч. Ты присвоил его, потому что оказался достаточно силен. Теперь — иди дальше. Сделай следующий шаг.       — К чему? — Гален осторожно глянул в безжизненную маску, заменявшую чёрному кошмару лицо.       — Мой шаттл стоит на верхней посадочной площадке этой фабрики. Поспеши, и сможешь явиться туда прежде, чем я прогрею двигатели и улечу отсюда. Не успеешь — навсегда останешься на Слехейроне, и сгниёшь в постыдном рабстве.       — Что будет со мной, если я успею?       — Ты навсегда станешь моим слугой. Гален не знал, что сказать, или сделать. Гнев проходил, оставляя внутри тягостную, мучительную пустоту. Будто ничего не имело ценности и всё утратило значение.       Что он имел теперь?       — Не тягайся с судьбой, — это было последнее, что сказал явившийся словно из кореллианского ада дух Зла, прежде чем исчезнуть. Гален остался в окружении мертвецов.

***

      Он очень спешил, ведь и без того потратил уйму времени... На покорное рабство здесь, на Слехейроне, на унылое существование, на страхи и сомнения, на пустые мечты, вместо дела. Теперь Гален не мог позволить себе ни секунды. Ни на передышку, ни на лишние мысли. Последние только отвлекали. А настоящее значение — он это ясно понял — имела исключительно одна цель, которую ему предстояло во что бы то ни стало достигнуть.       Смутная ночь постепенно сменялась рыжим утром. Из низких облаков моросил маслянистый дождь, прибивая к земле густые фабричные выхлопы, рвущиеся наружу из тысяч ржавых труб. Пробегая по наружным навесным мосткам и шатким решетчатым лестницам, Гален несколько раз поскользнулся, но Сила не оставляла его, и он сумел не только удержаться на ногах, но и использовать скольжение, чтобы продвигаться вперёд быстрее.       Гален взбирался всё выше. Намного выше, чем обычно забирался для праздного наблюдения за кораблями в небесах.       И всё равно — до верхней посадочной площадки оставалось ещё далеко. Зарезервированная для фабричного начальства, она была недоступна не только для посещения, но даже для взглядов простых работяг. Чтобы попасть туда, предстояло пройти через административные уровни... Но рука Галена сжимала световой меч, и он не боялся наёмников, хотя понимал, что справиться с ними будет сложнее, чем с Тридо и его родианцами. Впрочем...       Он ведь убил инквизитора! Очевидно, это многое значило. Этим он заслужил внимание черного исполина и шанс на новую судьбу.       «Слуга...»       Он готов был служить. Не хаттам и их прихвостням, разумеется! Только тому, кто этого достоин. Тому, у кого есть сила.       Странный гость из кошмаров определённо попадал в эту категорию. Гален чувствовал это, буквально кожей улавливал излучаемое таинственным существом могущество, и поэтому — спешил.       Ради новой жизни. Такой, которая будет наполнена смыслом!       Мостки привели его к двери, но та оказалась заперта... Спустя секундное замешательство Галена осенило: «меч!» Алый клинок без труда вскрыл примитивный замок... Но коридор за дверью не был пустым.       — Эй! — наёмник-виквай потянулся было за шоковым кнутом, но, увидев оружие в руках парня, передумал, и решил взяться за покоящийся в кобуре на поясе бластер. — Ты что тут делаешь, sleemo?       Времени не было, а расстояние их разделяло приличное — никак не успеть добежать! Виквай непременно должен был выстрелить первым. Был только один шанс на миллион. И хотя у Галена до сих пор ничего не выходило с телекинезом, он поступил единственным пришедшим на ум образом — изо всех сил метнул меч вперёд, как копьё, и лишь надеялся, что попадет...       Попал.       Наёмник не ожидал подобной странной атаки, и не успел уклониться. Да и некуда было ему вильнуть в узком коридоре. Меч рубанул экзота по руке, почти отделив конечность от тела. Рукоять упала на пол, мгновенно погаснув. Не корчись враг от боли, Гален остался бы безоружным! Но теперь виквай уже не представлял опасности.       Пока он вопил, парень успел кинуться вперёд, подхватить оружие, снова активировать его, и добить неудачливого наёмника.       Это убийство далось легче. Сыграл свою роль кипящий в крови адреналин. А поскольку стычка заняла всего несколько секунд, Гален и сам не понял, когда и как всё успело произойти. Впрочем, это ещё укрепило его веру в свои способности. И удачу.       «Удачи нет, есть Сила...» — так говорила Малли, но мысли о наставнице почему-то казалось сейчас неуместными, а её краткие поучения — незначительными.       Кажется, он нащупал другой путь. Сам. И прямо сейчас был совсем не против, чтобы из-за угла появились сбежавшиеся на шум дружки мёртвого виквая. Он расправился бы и с ними! Но никого не было, и Гален продолжил бег.       Несколько пустых комнат и коридоров остались позади, он поднялся ещё на уровень выше. Бластерный разряд сверкнул всего в паре сантиметров над плечом — в очередном коридоре парня встретила вооруженная охрана: родианец и парочка тви'леков. Они без раздумий начали стрельбу по тому, чьё появление в этой части фабрики считалось грубым нарушением порядка. Не столько из сомнений в собственных способностях, сколько из нежелания тратить время, Гален нырнул в боковой проход, промчался через несколько комнат, где занималась своими делами группа устаревших дроидов-секретарей, и выскочил на лестницу. Здесь его настигла тревога — алое аварийное освещение и звуки сирены оповестили всех обитателей уровня о нарушителе.       Гален ругнулся — вдруг это заставит странного визитера улететь раньше?       Парень кометой взлетел на несколько этажей выше, и буквально врезался в спину гаморреанского стражника. Тот зло хрюкнул, но погиб прежде, чем успел развернуться, или взяться за топор.       — Эй, ты! — второй наёмник, коренастый забрак, оказался проворнее. Выстрел его бластера опалил плечо Галена. Не сильно, но болезненно. Ответом стала порождённая гневом волна Силы. Она смела и сбросила забрака с лестницы. С отчаянным воплем рогатый экзот рухнул вниз. Падение ему предстояло долгое.       Следующий уровень, на который Гален прорубил себе путь через отряд вооруженных шоковыми дубинками викваев, его удивил... Здесь не было ржавчины и трещин на стенах, не было грязи, и, что ещё поразительнее, практически не пахло тибанной!       Парень сделал глубокий вдох. Затем — ещё один. Будто не мог надышаться отфильтрованным воздухом.       Здесь, на этом верхнем уровне, обитали хозяева слехейронской жизни. Те, кто мог позволить себе хорошую мебель из настоящей древесины и с кожаной обивкой, вазы с цветами, и даже голографические картины на стенах. Гален не знал, что за планеты изображены на них, но сами пейзажи поразили его воображение. Но он всё рано не остановился. Какое-то чувство — Сила — подсказывало, что он близок к своей цели.       Пара гаморреанцев в красных колпаках преградили Галену путь. Их топоры выглядели угрожающе, но оказались не способны противостоять световому мечу. Взмах алого клинка заставил свиные головы упасть на пол. Следом грохнулись подрагивающие в посмертных конвульсиях туши. Дверь, которую они заслоняли, вела в роскошный кабинет. Большой полукруглый стол со встроенным компьютерным терминалом, мягкие кресла, причудливые лампы — всё говорило о богатстве, которое Гален не мог даже вообразить! Но он прошел мимо.       Ярко освещенный коридор вывел его на просторную и чистую посадочную площадку, прикрытую от дождя силовым щитом. Здесь стояли два корабля: безвкусная уродливая яхта, и по-военному строгий, избавленный от любых излишеств трёхкрылый черный шаттл. А ещё, здесь на фоне неба темнело несколько фигур. Одна — самая внушительная — принадлежала закованному в чёрную броню исполину. Он стоял у края платформы, лицезрея слехейронский унылый пейзаж. Ветер трепал чёрный плащ. У ног мрачного гостя суетились две другие фигуры, совершенно жалкие на его фоне: безобразно жирный гран в роскошных одеждах — местный представитель власти хаттов, и его финансист — нервный тощий неймодианец в ярко-рыжей просторной мантии. Оба экзота были напуганы и бледны настолько, несколько это возможно для их рас. И все же, гран нашел время, чтобы обернуться и взглянуть на Галена.       — Что ты... — его бесцеремонно и властно перебил и заглушил звучащий сталью голос:       — Как раз вовремя. Нам пора улетать.       — Но, повелитель Вейдер...       «Вейдер!?»       Гален замер. Перед ним стоял тот, кого Малли описывала, как ужасного монстра. Злодея, погубившего Республику и Орден... Это многое значило для женщины-джедая, но значило ли хоть что-то для него?       — Этот раб — собственность картеля хаттов, — продолжал подобострастным тоном лебезящий гран, и, хотя с его жирным брюхом делать это было не просто, не уставал раскланиваться и расшаркиваться перед ситхом. Рядом неймодианец просто трясся как лист на ветру.       — Что же… — начал Вейдер, и Гален почувствовал, что каждое слово ситха, и всё внимание направлено к нему, — если это так…       — Разуме-э-эх… — может, гран и успел порадоваться «пониманию» Тёмного повелителя, а вот договорить не сумел. Из груди экзота, вместе с судорожным вздохом, вырвался луч алой энергии. Все три глаза на коровьей морде моргнули, выражая недоумение, а затем наместник хаттов повалился к ногам ситха. Гален, нанеся удар со спины, пробил одному из главных своих угнетателей его чересчур алчное сердце.       — Н’ет-н’ет-н’ет… — запричитал неймодианец. Он бухнулся на колени, протягивал к Галену и Тёмному повелителю сложенные в мольбе ладони, но милосердия не отыскал. Росчерк светового меча оборвал его никчемную жизнь.       — Замечательно, — кивнул Вейдер. — Ты запомнил мой первый урок.       — Я… больше не раб… — Гален пытался осознать эту простую, но важную истину. Он попеременно смотрел то на ситха, сподвигшего его к борьбе за свободу, то на меч, которым он эту свободу снискал.       — До некоторой степени, — слова Вейдера прозвучали зловеще, но не испугали парня. Он задрал голову, чтобы уверенно взглянуть в маску Тёмного повелителя, и не отвёл взгляда:       — Я — Гален, — произнёс он. — Гален Марек.       Вейдер коротко усмехнулся, после чего направился к шаттлу. Он даже не обернулся, чтобы взглянуть, следует ли парень за ним, или нет. Лишь у самого трапа задержался ненадолго, чтобы предупредить:       — Твоё имя ничего не значит для меня, — ситх практически скрылся в недрах своего корабля. — Впрочем, ты можешь это изменить. Сам.