Светлячок

Гермиона Грейнджер       Вернувшись после уроков в северную башню, я с облегчением сбросила тяжелую сумку на пол. Полумна предложила присоединиться к ним с Невиллом за обедом, но я отказалась: меня не оставляла навязчивая мысль о том, что чем скорее я приступлю к отработке, тем скорее вычеркну этот пункт из бесконечного списка дел и обязанностей. Начать следовало с уборки. Помощи от Малфоя ждать не стоило. Скорее Салазар восстанет из могилы и отлевитирует сюда его зад, чем он явится сам.       Вряд ли эта аристократическая особа когда-то держала в руках что-то тяжелее пера и волшебной палочки. — Малфой, чёртов лентяй! — ворчала я вслух, перебирая гребаные коробки, чтобы освободить место для дальнейшей работы.       Нужно вымыть полы, покрывшиеся толстым слоем пыли, иначе мы оба тут задохнемся. А ведь было бы неплохо закрыть здесь гаденыша до утра. Может, и на уборку согласился бы. Впрочем, это было лишь одной из мимолетных фантазий, всегда посещающих голову человека, занятого тяжелым монотонным трудом. Здесь бы не помешала помощь домовиков. Интересно, им Трелони тоже не доверила работу с «ценными хранителями пророчеств»? — Если бы можно было использовать магию…       Волосы намокли от пота, липли к шее и лицу, и мне пришлось убрать их в высокий пучок. Стало гораздо удобнее, хотя несколько коротких прядей у лица всё равно выбились и щекотали нос при каждом наклоне.       Я так спешила, что не успела переодеться, и теперь школьная белая рубашка мешала свободно двигаться, а ботинки на маленьком каблуке натерли пятки. Если бы здесь только не было так грязно, можно было разуться и ходить босиком по дощатому полу.       Слишком поздно я вспомнила про старую фланелевую рубашку в клетку, которую привезла из дома. Эта вещь — единственное, что теперь напоминало о маме. Она говорила, что эта рубашка помогла ей познакомиться с будущим мужем. Мне она была велика и висела мешком на узких плечах, зато не сковывала движения. Только вот я не смогла бы призвать её из спальни с помощью «Акцио», даже если бы хранилище не поглощало любые заклинания: слишком большое расстояние.       Наконец, с коробками было покончено, и я устало оперлась на стену. Мне стоило немалых усилий перетащить все ящики и выстроить их вдоль одной стены, но результат того стоил: комната стала казаться более просторной. За одним из завалов обнаружился письменный стол, и, недолго думая, я решила передвинуть его к окну, за которым солнце уже катилось к закату.       Времени оставалось всё меньше, а мне еще предстояло вечернее дежурство. Не помешало бы заглянуть в график и выяснить, кто должен был быть моим сегодняшним напарником, но, как назло, расписание осталось в комнате.       Что ж, в любом случае нужно было вернуться в спальню и переодеться: ходить по каменному холодному замку в мокрой рубашке не только неприятно, но и чревато простудой. Хорошо бы, чтобы моим напарником оказалась какая-нибудь девушка из Когтеврана или Пуффендуя, ну или на худой конец Захария — мой нынешний сосед по комнате в башне старост.       Я ломала голову над решением профессора Макгонагалл поселить студентов с разных факультетов в одну башню. Странно, что старост не распределили по факультетам, как было раньше. Но Макгонагалл упорно твердила что-то об исправлении старых ошибок и взаимном обмене опытом. Интересно, не нашептал ли ей эту мысль Дамблдор со своего портрета в кабинете директора. — Осталось только закончить влажную уборку и раздобыть где-нибудь стул, — рассуждала я вслух, стараясь не думать о том, что разговор с самим собой — первый признак сумасшествия. — А лучше — два стула, не одной же мне здесь отрабатывать. А ещё лучше будет озадачить этим Малфоя, когда он появится. Точнее, «если» появится», — поправила я себя мысленно.       К сожалению, в ближайших уборных швабры не оказалось, и даже ведро и чистую тряпку найти удалось с трудом. Домовики как будто специально попрятали всё это, чтобы заставить меня побегать кругами по Северной башне. Надеюсь, мои старания не окажутся напрасными. Раздобыв воды, я принялась за очистку пола от ошметков пыли, картона и прочего мусора, которого здесь было в избытке. — Ох, ну попадись мне только, слизеринская скотина! — ворчала я, возя тряпкой по полу.        С одной стороны, я понимала, что ни я, ни Малфой не обязаны были мыть кабинет, и, раз уж я сама вызвалась навести тут порядок, то нечего жаловаться. С другой, обостренное чувство справедливости возражало, что в таком бардаке просто невозможно было бы работать, и Малфой должен бы это понимать, а по-хорошему еще и помогать убираться.       Солнце уже почти скрылось за границей лесной опушки вдалеке, а значит, мне пора было возвращать хозяйственный инвентарь на место и запирать комнату на ключ. Паршивец Малфой так и не объявился. Дубликата у него не было, и первые пару секунд я мстительно хотела заставить его искать меня по всему замку, чтобы взять ключи, но здравый смысл подсказывал, что это даст ему очень удобный предлог, чтобы ничего не делать и дальше, а выполнять всю работу в одиночку я не собиралась.       Я отошла подальше от каморки с шарами, чтобы нехитрым заклинанием «Джеминио» сделать копию ключа. Она не продержится слишком долго, но пару месяцев должно хватить для того, чтобы закончить отработку. Чтобы дубликат не продолжил множиться, я решила оставить его себе, так как магия дубликатов подчинялась лишь тому, кто её сотворил.       Оставалось только оставить записку Малфою, чтобы он забрал свой ключ и раздобыл где-нибудь пару стульев. Трансфигурировав маленький камешек под ногами в канцелярскую кнопку, я закрепила записку на двери. Такая бытовая магия всегда приводила меня в восторг: зачем таскать с собой кучу всего, если под рукой всегда есть волшебная палочка и знания, которые ты впитывал годами?       Дорога до башни старост по ощущениям заняла целую вечность. Обитатели картин на стенах постепенно замолкали и возвращались на свои места, готовясь ко сну. Подойдя к нужной картине, я назвала дремавшему рыцарю новый пароль «Фиат Люкс». Я мысленно удивлялась, как преподавателям каждый год хватает фантазии придумывать высокопарные фразы и философские изречения для прохода в комнаты и гостиные факультетов.       Гостиная встретила меня потрескиванием поленьев в камине и звенящей тишиной. Дверь в комнату Захарии была заперта. Я прошмыгнула в свою комнату, не желая тревожить соседа, и планировала принять освежающий душ перед обходом, надеясь снять напряжение с ноющих после уборки мышц. После годового путешествия с Роном и Гарри в поиске крестражей я стала сильнее и выносливее, и все же эта уборка меня вымотала.       Подумав о друзьях, я почувствовала ностальгию. У нас троих, кажется, был особый талант находить приключения на свои пятые точки. Или же он был у Гарри, а мы с Роном просто не могли оставить друга наедине с ними?       Горячий душ помог смыть усталость. Я наконец сменила школьную форму на тёплую рубашку из фланели и вельветовые брюки и заглянула в копию расписания и на мгновение ужаснулась: сегодняшнее дежурство должно было проходить в паре с Блейзом Забини. Многовато контактов со слизеринцами на один день.       Но деваться было некуда, и я отправилась к месту начала обхода, сжимая палочку в кармане брюк. Пальцы нервно перебирали шершавое древко, готовясь к неприятной встрече. Я не знала, чего ждать от Забини, он никогда не был активным участником стычек со слизеринцами, находясь в тени Малфоя и его свиты, и все же он был одним из них. Парень не производил впечатление тупоголового прихвостня, какими были Крэбб и Гойл, которые то и дело поддакивали и мерзко хихикали на каждую брошенную их предводителем реплику, и я даже не бралась судить, радовало меня это или огорчало.

***

      Заметив меня издалека, Забини молча развернулся и пошел по установленному маршруту без приветствия. Мог бы хотя бы кивнуть приличия ради. Или он считал себя такой же привилегированной задницей, как хорек? Что ж, пусть так, я не рассчитывала на тёплый прием и не собиралась рассыпаться в любезностях. Сохраняя дистанцию, я последовала за слизеринцем в узкий коридор третьего этажа.       Дежурство было лишь формальностью. В большинстве своем ученики придерживались правил, установленных школой, и не нарушали комендантский час. Самыми частыми нарушителями были мы с ребятами, но в том числе благодаря мантии-невидимке нас так ни разу и не поймали. — Ну и представление вы устроили утром, — голос Забини выдернул меня из воспоминаний о том, как я отправляла мальчишек в запретную секцию библиотеки на новогодних каникулах на втором курсе, чтобы найти информацию про Николаса Фламеля. — Как продвигается отработка с Малфоем?       Забини даже не развернулся. Видимо, обернуться, чтобы задать вопрос, глядя в лицо собеседнику, нанесло бы слишком серьезный удар по знаменитому слизеринскому самомнению. — Прекрасно, учитывая, что он на неё не явился. К слову, ты не мог бы передать ему копию ключей? — я остановилась, пытаясь выудить из тесного кармана небольшой ключ, который всё это время впивался мне в бедро при каждом шаге.       Слизеринец обернулся и с удивлением уставился на протянутую вещицу. Пришлось пояснить: — Трелони запретила нам использовать магию во время отработки, поэтому Малфою потребуется собственный ключ, если Его Высочество не собирается каждый раз разыскивать меня по всему замку или ждать под дверью. — Жестоко, — на лице парня блеснула тень ухмылки: белая ровная полоска зубов выделилась на фоне тёмной кожи лишь на мгновение. Он просто пожал плечами, но не сделал ни шагу навстречу, вынуждая меня подойти ближе.       Я замялась, поджимая пальцы на ногах. Сам Блейз не вызывал неприятия, не пытался спровоцировать скандал, не смотрел свысока, но все же опыт общения со слизеринцами подсказывал, что милых и добрых ребят среди них днём с огнём не сыскать. Я не решалась подойти ближе, как идиотка застыла на месте с протянутым ключом, пока Забини выжидающе смотрел на меня. — Да брось, Грейнджер, я не кусаюсь, — усмехнулся Забини, наблюдая, как я топчусь на месте. — Тогда почему бы тебе не подойти и не забрать ключ самому? Или боишься замарать руки о грязнокровку? — осознание того, что я только что скопировала утреннюю интонацию Малфоя, пришло ко мне слишком поздно.       Зря я это сказала. Теперь иллюзию даже не приятельства, но человеческих взаимоотношений не вернуть. Забини, на удивление, сделал пару шагов навстречу и забрал из протянутой ладони ключ, мимолетно коснувшись кожи теплыми пальцами. — Всегда держишь оборону, значит? Похвально.       Можно подумать, я нуждалась в его одобрении. Но парень лишь хмыкнул и вернулся к маршруту дежурства, и, видимо, не собирался продолжать эту тему.       Коридоры были пусты. Мы шли во мраке, не зажигая люмос на палочках, чтобы не мешать спящим картинам. Я инстинктивно старалась держаться ближе к сокурснику, ощущая легкий приступ тошноты, когда расстояние между нами увеличивалось настолько, что я теряла его силуэт во тьме коридора. Вслушиваясь в шелест ткани и стук каблуков, приглушенный ковровыми дорожками, я всячески отвлекала себя от накатывающей паники. Темнота поглощала звуки и пожирала хваленую гриффиндорскую храбрость.       Еще один пролет. Я считала шаги, сосредотачиваясь на цифрах в голове.       Шаг, второй, третий.       Дежурство подходило к концу, потом придется возвращаться в башню старост в одиночестве. Хотелось оттянуть этот момент. — Кажется, закончили. Подземелья, я могу пройти в одиночку, все равно собирался заглянуть в гостиную Слизерина. — Забини снова подал голос, не обращаясь ко мне напрямую, а скорее рассуждая вслух. — Хорошо, спасибо, — легко бросила я, благодаря не то за помощь с ключами, не то за благородное предложение завершить дежурство в подземельях в одиночку.       Кажется, сегодня я не в себе. Стычка с Малфоем и вечернее дежурство с Забини окончательно выбили меня из колеи. Драко Малфой       Мощные струи прохладной воды ударили по плечам и голове, постепенно расслабляя уставшее тело. Я глубоко выдохнул, прикрыв глаза и держась руками за стены. Мысли постепенно уходили, оставляя после себя блеклый туман. Ноги гудели. Вода становилась горячее. Тихий стон облегчения сорвался с губ.       Выбравшись из душа, я завернулся в темно-зеленое полотенце и заглянул в запотевшее зеркало. Ничего нового. Те же тёмные круги под глазами, заострившиеся черты лица и нездорово-бледная кожа. Мой взгляд остановился на шрамах от сектумсемпры Поттера. Надо будет наконец свести это ежедневное напоминание о старых недобрых временах. Но не сейчас. Сейчас бы мне определенно не помешал здоровый сон. Зато здоровому сну мешали регулярные кошмары.       Я падал.       Необъяснимо медленно и мучительно долго падал в черную бездну. Вокруг было темно. И, в отличие от темноты обычной, эта не внушала никакого доверия, напротив — от неё веяло зловещим холодом.       Распахнув глаза, я вскочил на кровати. Сердце бешено колотилось в груди. Тихо выругавшись, я запустил пальцы глубоко в волосы, сжал виски и пару раз глубоко вздохнул, приводя в порядок пульс. — Просто сон, — сквозь зубы прошептал я. Парни спали настолько крепко, что шептать не было необходимости, как и говорить с самим собой, но я продолжал это сумасшедшее занятие, — просто очередной кошмар…       Зелёный полог над кроватью напоминал засасывающую трясину болота. Человек, который придумал чушь про то, что зеленый цвет успокаивает — настоящий кретин. Благородный изумруд, величественные сосны. Всё не то.       Я ворочался с боку на бок под тонким одеялом, пытаясь нащупать хотя бы намек на усталость и спокойный сон. Но каждый раз, когда закрывал глаза, под веками мелькали ужасающие картинки, заставляя желчь подкатывать к горлу.       Гадство.       Стопы коснулись обжигающе холодного пола, прогоняя остатки усталости. Я решил спуститься в гостиную, надеясь посидеть в тишине под потрескивание камина. Вдали от храпа однокурсников. Паршиво, что Блейз теперь почти всё время ошивался в своей башне: у него была какая-то волшебная особенность отвлекать всех вокруг и прочищать мозги.       И почему ещё не изобрели зелье или заклинание, очищающее разум, позволяя сохранить воспоминания? Этому волшебнику определенно бы выписали орден Мерлина. Похожим действием обладал только огневиски, вот только эффект был недолгосрочным и сменялся противными побочками в виде похмелья и раскалывающейся головы. С тем же успехом можно было кинуть в самого себя круциатус.       Прохладный воздух в гостиной окутывал невидимым одеялом, кожу тут же покрылась мурашками под тонкой тканью пижамы. Замутненное водами Черного озера окно едва пропускало в гостиную лунный свет, отражая на каменный пол водную рябь. Это создавало иллюзию, что круглая комната затоплена водой. Когда-то это вызывало неподдельный восторг.       Откинувшись на чёрный кожаный диван и закинув ноги на журнальный стол, я вслушивался в ночную тишину, когда под веками вспыхнул образ возмущенной гриффиндорки. Отработка!       Я так и не явился в Северную башню после занятий, увлекшись партией в волшебные шахматы с Тео. После пары Зелий со Слизнортом и его занудных лекций хотелось занять голову какой-нибудь глупостью.       Ну и насрать. Пусть заучка сама перебирает чертовы шарики и коробки. В конце концов, это она устроила тот скандал и втянула в него меня. Кажется, её чудная способность вляпываться в неприятности заразна.       Нужно было преподать выскочке урок. И я уже почти продумал коварный план, когда дверь в гостиную с тихим шелестом отворилась и в узком проеме послышались шаги. — Не спится? — голос друга был спасением от мыслей, — Не меня ли дожидаешься? — Конечно, милый, — подначил я, скопировав одну из приторно-сладких интонаций сестренок Гринграсс. — Говнюк.       Обойдя стол, Блейз устало плюхнулся в кресло напротив, сложив ногу на ногу. — У тебя такой измученный вид, потому что ты дежурил с гриффиндорской мышью? Все закоулки небось обшарили. Или она распугала всех призраков своим топотом? — Да нет, она вела себя тише мыши. Наверное, потратила на тебя весь свой запал, — парировал друг. — Кстати.       Забини потянулся к карману пиджака, выудив оттуда какой-то маленький предмет, неясно блеснувший в тусклом свете луны, и кинул его мне: — Грейнджер просила передать тебе копию ключа или вроде того. — На кой черт он мне? — я повертел в руках металлический ключ с привязанной к нему лентой. Какая забота, Грейнджер. — Она сказала, что старуха совсем сбрендила и запретила вам использовать магию во время наказания. Ты что, всё проспал? — Всё я слышал, ты хоть не нуди. Я вообще не собирался ходить на это собрание альтернативно одаренных. — Да брось ты, Грейнджер и так сделает большую часть работы. Просто не добавляй себе проблем, у нас и так с репутацией не очень. — Ты что, её защищаешь? Одного дежурства хватило, чтобы ты поменял о ней мнение? — Меня не впутывай в ваши дрязги. — Забини поднял руки в примирительном жесте. — Нет мне дела до неё, я твою задницу спасаю от неприятностей, насколько это возможно. Поздно уже, я пойду. И тебе не мешало бы выспаться, — друг поднялся с кресла, протягивая мне руку на прощание. — Хорошо, мам. — привычные подколы были частью нашей дружбы. — Ой, да иди ты.       Возвращаться в кровать совершенно не хотелось. Но друг был прав, если я не начну хотя бы пытаться высыпаться, то своей бледностью смогу посоревноваться с призраками, что летают по коридорам замка, распугивая первокурсников.