Шесть [минут дней лет]

      Если кто-нибудь спросит Хикару о том, как это случилось, он бы так и не смог ответить. Он до сих пор сам понятия не имеет.       Возможно, к этому какое-то отношение может иметь их с Каору розыгрыш клуба чёрной магии на днях. Возможно, это просто своеобразная карма за то, как часто сам Хикару шутил над братом, поминая ему эти несчастные шесть минут разницы в возрасте. А может этому просто нет причин.       Это просто произошло.       И полностью изменило все планы Хикару на следующие дни.

***

      Все началось с того, что этим утром он просыпается от ощущения тяжести. И поначалу, если честно, был даже не так сильно удивлён. Каору, после получения столь желанной его близнецом собственной спальни, нередко приходит к нему утром или днём. Просто чтобы общий распорядок дня не так сильно менялся в сравнении с предыдущими годами.       Спросонья Хикару не задумывается о том, почему вес его брата кажется таким странным, и почему вдруг Каору счёл хорошей идеей забраться на его живот. Он просто отмахивается от этого, как практически от всех прочих странностей близнеца.       — Каору, отстань… — он лишь приглушенно бормочет, прячась под одеяло, подальше от чужих пальцы, ловко зарывшихся в волосы.       Он не обращает внимание, что пальцы были слишком маленькими, чтобы принадлежать его брату.       Секундная пауза. Потом руки отстраняются.       — Ты кто? — звучит ещё не сломавшийся, детский голос.       И уже тут Хикару распахивает глаза.       Ещё в течении нескольких минут он твёрдо уверен в том, что спит. Что испытывает утренние галлюцинации или что-то вроде того.       Потому что прямо перед ним сидит ребёнок. С яркими рыжими локонами, янтарными глазами и лицом, которое Хикару сейчас мог видеть только разве что в семейных альбомах.       Для верности, Хикару даже пытается себя ущипнуть. Продрать глаза. Просто моргнуть.       Но мальчик так и не пропадает. Лишь тупо уставляется на него, время от времени кидая неуверенные взгляды на пепельные волосы. Его лоб забавно морщится в лёгком выражении задумчивости.       — Что ты делаешь в моей комнате? — спрашивает ребенок. После чего повторяет вновь. — Ты кто?       Хикару мог бы спросить его о том же.       Но заместо этого он лишь нервно сглатывает.

***

      — Ты не можешь быть Хикару, — с твёрдой, железной логикой шестилетнего ребёнка, этот мини-Каору повторяет то же, о чём он говорил уже на протяжении последних шести минут.       Он недовольно хмурится, сидя на самом краю кровати и поправляя то и дело съезжающий рукав футболки. В комнату Хикару мальчик пришёл, завернувшись в одну из больших рубашек Каору, что на его маленькой фигуре была больше похожа на платье. Судя по тем немногочисленным ответам, что Хикару смог добыть до того, как ребёнок, подобно заведённому попугаю, начал повторять одно и то же, проснулся он ранее в пижаме брата. Нормальную, подходящую по размеру замену найти он так и не смог. Пришлось одевать, что было.       А потом он поспешил вернуться в их с Хикару спальню, боясь одиночества.       — Хикару выглядит так же как я. А ты не похож на меня.       — Поверь мне, я заметил, — несколько нервный, по очевидным причинам, Хикару рылся в собственном телефоне, пытаясь найти хоть что-то, что позволило бы ему убедиться в том, что маленький Каору настоящий, существует прямо сейчас, и есть причины, по которым он должен выглядеть именно так, как он выглядит.       К сожалению, на все его запросы про уменьшающихся людей интернет только давал ссылки на Детектива Конана. Очень полезно.       — Ты старый. Как мама, — абсолютно не подозревая о внутренних метаниях старшего брата, мини-Каору лишь продолжал гнуть свою линию.       — Мне семнадцать! — это заставляет его отвлечься на секунду, просто чтобы недовольно зыркнуть на младшего.       — И у тебя волосы другие, — мальчик невозмутимо продолжил, даже глазом не моргнув на его взрыв.       — Я покрасился, — пробормотал Хикару, вновь продолжая усердно печатать на телефоне. Он быстро ходил по комнате из угла в угол, физически не способный сейчас сидеть на месте.       — Ты не такой весёлый, как Хикару.       — Ну, теперь ты просто докапываешься…       От интернета никакой пользы.       Раздражённый как от отсутствия столь желанных ответов, так и от приставаний Каору, не сдержавшись, с крепким острым словом, Хикару бросает телефон на кровать.       Мальчик смотрит на упавший рядом с ним аппарат ещё несколько крайне молчаливых секунд. Потом переводит взгляд.       — Но ты всё равно не Хикару.       Он воет настолько громко, что проходившие мимо горничные были вынуждены постучать в дверь, чтобы убедиться, что всё в порядке.

***

      В доме нет подходящей одежды для шестилетнего ребенка. Обращаться к матери Хикару смысла не видит, учитывая, что матриарх Хитачиин уже как весь последний месяц проводит на модных выставках в центре Пекина. Хост-клуб он уведомлять пока ещё о произошедшем не хочет. А про своего отца не вспоминает вовсе.       И поэтому просит сходить за одеждой очень сконфуженных служанок, не желая оставлять ребёнка одного.       Возвращаются они уже через полчаса со всеми нужными пакетами. И с неуверенного согласия Хикару остаются в спальне, чтобы помочь.       — Какой он милый! — Акико весело фырчала, раздразнивая мальчика тем, что то и дело зарывалась в его спутанные, рыжие волосы.       Каору в ответ смотрел хмуро, но Хикару не сомневался, что в его маленькой головке уже начали возникать какие-то определённые планы и идеи насчёт раздражающих горничных.       Он знает. Он сам бы вёл себя так же в этом возрасте.       — Он просто таким проснулся? — интересуется у него Асамэ, только что закончив разглаживает складки на детских брюках.       Хикару кивает, на протяжении нескольких последних минут стоящий у окна и обеспокоенно постукивающий пальцем по предплечью.       — Я понятия не имею, что произошло…       — А где Сакэ-сан?       Каору явно нарочно его перебивает. Прямо посреди фразы. И даже несмотря на всю искреннюю любовь Хикару к своему брату, ему приходится лично подавить желание Каору слегка стукнуть.       Мальчик, выяснив его имя, словно бы сделал своей первой целью неизбежно Хикару раздражать.       Но, эй, его ведь учили сдержанности, верно?       — Она работала здесь десять лет назад, — Хикару отвечает на вопрос, сделав нарочито долгий, глубокий вдох.       И вот теперь Каору резко замолкает. Даже его взгляд становится по странному пустым.       Но Хикару едва обращает на это внимание, занятой диалогом со служанками.       — Не говорите маме, пожалуйста. И объясните всю ситуацию служащим, — он зарывается ладонью в волосы, ощутимо те растрепав. — Я попытаюсь узнать, что с ним не так.       Девушки одновременно встают в позу, вежливо поклонившись.       — Конечно, Хитачиин-сан…       — …хотя, уверены, ваша мать была бы рада увидеть вашего брата снова таким.       О да. Без сомнения.       Хикару всё равно постарается держать её в стороне.       — О, и можете присмотреть за ним, когда я буду в школе? — мысль приходит чуть запоздало. — Когда мы были детьми, уследить за нами двумя было сложно. Но когда Каору… один… стоп, а где он?       Глаза, изначально небрежно пробегающие по комнате, быстро замечают отсутствие в ней некой рыжеволосой макушки. Каору успел сбежать за какую-то считанную минуту?       Пока служанки лишь поднимались из поклона, резко, рывком, Хикару расталкивает их в стороны, уставляясь на широко распахнутую позади девушек дверь. Он заглатывает побольше воздуха…       — КАОРУ!

***

      Хикару ловит своего младшего брата на кухне. Тот невозмутимо сидел за небольшим столом и ел яблоко так, будто бы это не он ещё какие-то считанные пару минут назад едва не устроил старшему близнецу инфаркт. Обутые в лёгкие ботинки ноги слегка махали под столом с каждым новым укусом.       Каору ещё и хватает наглости ему зазывающе махнуть, когда Хикару застывает в одном из дверных проёмов особняка.       Подле мальчика стоял крайне растерянный на вид повар, поспешивший поскорее отойти к плитам при виде разъяренного близнеца Хитачиин, медленно проходящего к миниатюрному столу.       Он даст своему младшему брату щелбан. Он привяжет его к себе. Он запрёт его в своей спальне и не будет выпускать…       — Что так долго, Нии-сан?       Он спотыкается о голый пол, едва не плюхнувшись носом в блестящую кухонную плитку.       — Оссан мне всё рассказал, — мальчишка невозмутимо продолжает, полностью игнорируя очевидную замешку брата. — Мы правда почти как взрослые?       Хватаясь ладонью об одну из столь удобно расположенных рядом тумб, Хикару медленно поднимает голову, ещё пытаясь отойти от обронённого его младшим братом прозвища. Его взгляд, совершенно пустой, медленно переводится от мальчика за столом к повару и обратно. Мужчина в этот момент слишком сосредоточен на резке моркови и даже не оглядывается.       — Ты поверил ему, но не мне? — медленно, но Хикару находит слова.       Все его угрозы странным образом забываются, оставляя за собой одно лишь раздражённое недоумение.       — Ты говорил, что ты Хикару! — Каору недовольно хмурится, не зная, что его объяснения сейчас не имеют абсолютно никакого чёртового смысла.       — Потому что я и есть!       — Но ты не похож на Хикару! Ни капли!       — Тогда почему теперь ты поверил ему? — всё ещё находящийся в ступоре, Хикару всплескивает обоими руками в адрес повара, что неуютно дёргается на своё упоминание.       — Потому что он сказал, что я тоже не похож на Каору.       Руки Хикару медленно опускаются. Но его выражение лица так и не меняется. Детская логика непобедима.       — А ещё я хотел есть, — добавляет Каору, видя, что его ошеломлённый старший брат молчит. И вгрызается в яблоко.

***

      Необходимости запирать младшего брата не оказалось. После своего побега и разъяснения ситуации, шестилетний Каору прилипает к Хикару как миниатюрная пиявка. К невероятному облегчению последнего.       — Это поразительно, — Харухи негромко шепчет, с лёгким ошеломлением глядя на сидящий на кровати Хитачиинов дуэт близнецов. Хотя… таковыми их сейчас явно бы никто называть не стал.       Прижавшийся к бедру брата как липучка, Каору исподлобья сверлил всех собравшихся членов хост-клуба пронзительным пустым взглядом. И было, если честно, непонятно, чему удивляться больше. Замкнутости ребёнка, или же самому факту его существования.       Если другие члены клуба ещё успели застать так называемую «фазу» близнецов, то для Харухи, изначально познакомившейся уже с более оптимистичными, раздражающими всех и вся дьявольскими доппельгангерами, диссонанс был слишком велик.       — Я так понимаю, это и есть кризис, о котором ты писал, — ёмко комментирует Кёя. Серый кардинал хост-клуба хранил поразительное молчание и практически не двигался с самого того момента, как впервые увидел миниатюрного Хитачиина.       Хикару только и остаётся, что обеспокоенно кивнуть, прижимая к себе так и норовящего залезть ему на колени мальчика. Последний всё пытался сбежать от Тамаки, нарочно севшего рядом и безостановочно пытающегося с ребёнком поладить.       Или скорее просто его достать. Когда речь шла о Тамаки, эти понятия были синонимичны.       — Это абсурд, — Хикару встревоженно шипит. После фиаско на кухне, после многочисленных споров с самим собой в голове и ещё десятком бессмысленных запросов в интернете, он, наконец, сдался, решив, что от обращения за помощью к хост-клубу хуже не будет, — но как ещё это можно объяснить?       — Ты уверен, что Као-чан не стал бы и тебя тоже разыгрывать? — неуверенный голос Хани раздаётся со стороны стула. Но Мицукуни спешно замолкает сразу, стоит лишь Хикару подать в его сторону особенно острый красноречивый взгляд.       Он не хотел бы огрызаться на своих друзей. Но в состоянии тревоги едва может себя контролировать. А единственный человек, способный справляться с ним в подобном состоянии, сейчас ростом с креветку.       — Это не было бы похоже на него, — Хикару недовольно бормочет, позволяя младшему брату наконец перелезть через себя.       Вслед тут же доносится огорчённый стон.       — Ну дай просто на тебя посмотреть! Папочка хочет получше тебя разглядеть! — обидевшись на действия Каору, спешно перекинувшегося через колени старшего Хитачиина, Тамаки недовольно поднимается с кровати, энергично всплёскивая руками. — Хикару, твой брат меня не слушает!       — Тоно, оставьте его в покое.       — Но это маленький Каору! Когда я ещё смогу пообщаться с маленьким Каору?       В какой-то момент фиолетовые, яркие глаза приобретают некий особый блеск и Тамаки резко наклоняется, воодушевлённо глядя на замершего за коленями Хикару мальчика. Он странным образом сияет, игнорируя залезшие на лоб светлые волнистые локоны.       — Као-чан, ты же любишь шоколад?       Названный Као-чан лишь устремляет на него какой-то особенно хмурый невыразительный взгляд.       Харухи, наблюдающая за всей этой сценой со стороны, раздражённо проводит ладонью по лбу.       Без знания контекста вся эта ситуация мало того, что была бы ещё более абсурдна, так ещё и до ужаса неправильна.       — Нии-сан, зачем ты позвал их? — нарочно игнорируя раздражающего громкого блондина, пристававшего к нему на протяжении всех последних минут, Каору тянет старшего брата за руку. И кое-как выпрямляется на кровати, бормоча тому прямо в ухо, словно бы пытаясь шептать, хотя его слова прекрасно могли слышать все в комнате.       Маленькие, ещё пухлые пальцы цепляются Хикару за край цветной, лёгкой жилетки.       Он будто бы хочет добавить что-то ещё, но сдерживается, напряжённым, хмурым взглядом окидывая всех вокруг.       — Не беспокойся о них, — Хикару вздыхает, чтобы ненароком не сорвать свою тревогу на брате. А после ласково треплет Каору по голове, — они придурки, но неплохие люди.       — Они странные, — в этот раз ребёнок словно бы даже не пытается скрывать свои слова. Наоборот, хмурится лишь сильнее, в состоянии яркого недоумения сильнее стягивая пальцы на чужой одежде.       Его глаза цепляются за лицо Хикару в ожидании чего-то. Но растерянно моргают, когда заместо искомой реакции старший близнец лишь негромко усмехается, слабо тыкнув Каору в нос.       — Они друзья, — Хикару поясняет, — и твои тоже. В будущем.       Он замечает, как мальчик замирает на кровати. Чужой взгляд вновь обращается к окрашенным пепельным волосам, заставляя Хикару растерянно нахмуриться на мгновение.       Но любые мысли и подозрения, что могли бы в этот момент возникнуть, резко обрываются с восторженным визгом Тамаки, полезшего к нему с объятьями.       — Мы не просто друзья! — он громко восклицал, игнорируя раздражённое шипение Хикару в своих руках. — Мы почти что семья! Верно, мамочка? Харухи?       Очевидно, ответы Хикару спровоцировали у короля хост-клуба небольшой эмоциональный срыв.       — Тоно! — громкий, возмущенный вопль Хикару эхом разносится по комнате. И все недавние мысли окончательно вылетают из его головы.

***

      — Этому нет никакого рационального объяснения.       Хикару, показывающий своему младшему брату, как пользоваться игровой приставкой, поднимает взгляд на Кёю. Каору смотрит на подошедшего не более секунды, прежде чем вернуться к своему контроллеру.       Если ещё чуть ранее Кёя, казалось, пересматривал свои взгляды на устоявшийся мир и религию, то сейчас был уже в разы более спокоен.       — Ага? — Хикару слегка приподнимает бровь. — Я знаю.       Оотори вздыхает в ответ, поправляя очки.       — Но я приму это. Реальность может быть странной, когда дела касаются вас двоих, — нарочито безэмоционально продолжает он. — Не уверен, будет ли это полезно, но попробуй обратиться к клубу чёрной магии, когда вернёшься в школу.       Словно бы объявляя это окончанием диалога, Кёя оборачивается. Но уже в таком положении замирает на долю секунды, словно бы вспоминая о кое-чём важном.       — И да. Твои обязанности как хоста всё ещё актуальны. Оставляю причины отсутствия Каору на твоё воображение.       А потом он медленно уходит. Оставляя Хикару тупо моргать вслед ровно до тех пор, пока недовольный его отвлечением Каору не ткнет старшего брата контроллером в бедро, требуя продолжения развлечений.

***

      Они включают Марио карт, как идеальный компромисс игры, подходящей для детской аудитории, но и достаточно забавной, что бы развлечь всех согласившихся прийти в особняк Хитачиин хостов.       И если поначалу Хикару просто учил играть брата, то по мере роста заинтересованности остальных гостей планы успели перемениться.       Каору, например, уже не играет. Он лишь служит своеобразной моральной поддержкой Хикару, что по настойчивой просьбе брата гонял принцессой Пич на миниатюрной цветной машинке.       — Ну это уже слишком!       Тамаки недовольно дуется, когда вот уже очередной заезд выигрывает самый старший член их небольшой группы. Хани, полная его сейчас противоположность по настроению, лишь радостно восклицает, звонко отбивая ладони Мори в знак победы.       — Такаши, а это весело! — он ярко улыбается, распространяя по всей комнате атмосферу яркого дружелюбия. — Ты уверен, что не хочешь присоединиться?       — Нет.       Каору, пускай и не мог поучаствовать в игре ввиду своей очевидной неспособности соревноваться со старшеклассниками в ловкости, цепляется за плечи старшего брата и сверлит победившего пустым пронзительным взглядом.       Хани усердно делает вид, будто этого не замечает. И лишь небрежно пожимает плечами на отказ кузена в игре.       — Как меня вообще в это втянули…       Харухи среди игроков была единственная, присоединившаяся не по своей воле, а по щенячьим глазкам Тамаки. С детства не имевшая приставки, она чаще всех ошибается в ходе игры и пока ещё так ни разу и не выигрывала. Если поначалу ей на этот небольшой факт было совершенно всё равно, то чем дальше шли игры, тем заметно более раздражённой она выглядит.       Тамаки, занимавший четвёртую машинку на забеге, казалось, уже всерьез раздумывал о том, что бы уломать своих друзей проиграть нарочно из чистого чувства великодушия. Но пока ещё хранил эти мысли при себе, лишь иногда окидывая всех присутствующих внимательными взглядами и особо экспрессивными репликами.       Кёя вовсе не играет и даже не за игрой не следит, по уши уткнувшийся в свой телефон.       — Надеюсь, призом за большее число побед будет торт?       Хани обращает яркую, очень свойственную ему улыбку в адрес Хикару. Миниатюрный гремлин, обнимающий последнего за плечи, казалось, так же прислушивается к ответу, наконец перестав сверлить взглядом победителя последней гонки.       Дети и торты.       Хикару едва удаётся подавить фырканье.       — Можно и просто так поесть. Я попрошу водителя съездить за десертом, — он небрежно пожимает плечами, вынимая из кармана электронное устройство.       Пальцы быстро бегают по экрану, составляя смс. Каору, всё ещё цепляющийся за его спину, едва заметно поднимается на носках, заглядывая в телефон.       — Шоколадный, — требует он ёмко, не оставляя и шанса на отказ.       Не то что бы Хикару действительно мог в чем-либо отказать своему миниатюрному брату.       — И один с клубникой! — тут же спешит вставить свои пять копеек Хани.       Хикару цокает, не отрывая глаз от экрана.       — Ещё пожелания?       — Миндальный? — голос Тамаки звучит подобно просящему щенку, когда тот резко отвлекается от приставания к Харухи.       Секундная пауза.       — Я спрашивал не всерьез, Тоно.

***

      Он всё равно просит взять все три варианта. Никому не нравится, когда расстроенный Тамаки устраивает в твоём жилом доме рассадник грибов.

***

      Хост-клуб расходится постепенно. Первым резиденцию Хитачиинов покидает Кёя, что было весьма ожидаемо. Хикару был удивлён, что тот вообще продержался настолько долго, а не ушел из особняка сразу, как увидел уменьшенного Каору и понял ситуацию.       Вскоре после него уходит Харухи, а следом за ней и Тамаки, любезно предложивший подвезти свою девушку до дому.       — Но с тобой я ещё увижусь! — бросает он напоследок младшему из Хитачиинов, одной рукой обнимая Фудзиоку за локоть.       Ближе к вечеру Каору, казалось, полностью перенимает отношение к Суо своей более старшей версии. А именно хмурится и показывает тому на прощание язык, выглядывая из-за колен старшего брата.       Хикару же лишь закатывает на всё это зрелище глаза.       — Только к твоим проблемам, Тоно! — звонко объявляет он под негромкое хихиканье Хани откуда-то со стороны дверей, — даже таким Каору всё ещё остается Каору.       Прощаясь с королем хост-клуба, он мысленно оставляет в голове заметку, что бы как-нибудь потом подговорить мини-Као на какой-нибудь розыгрыш. Ребёнок едва ли откажется.       — Передавай привет Мэй, — обращается он уже к Харухи, полностью отключаясь от внеочередной чуши Суо в ответ на свои ранние слова.       Девушка кивает, напоследок махнув ему ладонью перед своим уходом.       Дверь следом за ними громко захлопывается.       В особняке сразу становится слишком тихо.       — Как ты справляешься? — мягкий голос Хани раздаётся позади, когда они все, постепенно, направляются к главной гостиной.       — В смысле? — Хикару бормочет шутливо, то и дело пихая ногой своего младшего брата, что настойчиво тягал его за штанину вот уже на протяжении последних нескольких минут.       Терпение быстро лопается.       — Я не могу тебя удержать на руках, ладно? — в конце концов, Хикару опускается перед Каору на колени, вороша его волосы лёгким кулаком. — Перестань.       Хани хихикает, скрывая улыбку за ладонью. А потом становится серьезнее.       — Насчёт Хару… — он уже было начинает, но почти тут же резко прерывается чужим голосом.       — Мы не говорим о Харухи и Тоно.       Пауза. Хикару ловко игнорирует направленные в свою сторону взгляды обоих кузенов.       Хани неловко кашляет, но послушно переводит тему.       — Сейчас ты выглядишь лучше, чем когда впервые позвал нас на помощь.       Неспешно, но они все доходят до гостиной. И стоит лишь Хикару опуститься на диван, как рядом тут же забирается мини-Каору.       — Я всё ещё в панике, — Хикару протестует, прижимая к себе поближе молчаливого, прислушивающегося к диалогу брата, — но теперь, думаю, чувствую себя немного лучше.       — Знаешь, что будешь дальше делать?       — Вроде того.       Совет Кёи казался дельным. Если уж всё происходящее является истинным театром абсурда с лёгким оттенком сверхъестественного, то стоит обратиться к профи в подобных вопросах.       Может быть, Рэйко даст ему способ проснуться от этого бредового сна и вернуться в реальность. В крайнем случае, можно будет обратиться к Нэкодзаве.       — Ты ведёшь себя по другому с ним, — любезно замечает Хани, улыбаясь Каору. Весело машет пальцами, на что ребенок лишь неловко хмурится.       — Ему шесть, — Хикару показывает младшему брату язык. Сразу, как тот понимает, что речь идёт о нем и ожидаемо поднимает взгляд, Хикару продолжает: — Да, тебе шесть. Мне сложно думать о тебе как о моём Каору.       Мальчик, обидевшись, отвечает тем же жестом. Но не отстраняется.       — Ты тоже не Хикару, — он кривляется, поминая утро.       И тут же недовольно кричит, получив в ответ лёгкий щелбан.       Хани продолжает хихикать, со стороны наблюдая за происходящим.       — Это выглядит странно, — приглушённым шёпотом делится он с кузеном, расположившимся неподалеку, — но забавно.       Ответ раздаётся спустя несколько минут. Что ожидаемо для их дуэта.       — Хикару не замечает, — Мори невозмутимо сообщает. Мицукуни пару секунд растерянно смотрит, прежде чем понять, о чём именно тот говорит, и согласно кивнуть.       Для них обоих, имеющих младших братьев, неуверенность Каору в своём будущем лежала на поверхности. Несмотря на то, что Хикару эти небольшие намёки явно обходили стороной.       — Хика-чан не общался много с детьми. А Као-чан сейчас ребенок. Он не читает его, как своего брата.       В состоянии лёгкой задумчивости, Хани слегка мотает ногами, наблюдая за уже утихшим спором.       — Но думаю, он поймёт, — уверенно говорит он, кивая сам себе, — в конце концов. Если Као-чан не вернётся обратно до этого.       В какой-то момент он резко останавливается с задумчивой улыбкой на губах. В его глазах проскальзывает некая любопытная мысль.       — На самом деле… хотел бы я увидеть тебя маленьким, Такаши! Ты должен был быть таким миленьким!       К огромному счастью Мори, что бы не случилось с младшим из близнецов, но оно не контролировалось Мицукуни Ханинодзукой.

***

      Они оба уходят спустя час, ближе к вечеру окончательно оставляя братьев Хитачиин одних. Хотя и обещают как-нибудь потом прийти, если Хикару понадобится помощь с ребёнком.       Вечер наступает слишком быстро.

***

      Ожидаемо, что Каору не захочет спать в собственной спальне. Хикару рассматривал этот вариант. Чёрт, ему самому было бы лучше, если бы этот миниатюрный Као держался рядом.       Но он всё равно спрашивает. Просто, на всякий случай.       И немного жалеет об этом погодя.       — Вы не спите вместе?       Ребёнок выглядит так, будто бы на его глазах застрелили котёнка. Или, зная Каору, будто его лишили его любимой швейной машинки с индивидуальным дизайном.       Хотя этот шестилетний Као ещё не шьёт.       Тогда… гм… он просто остановится на котёнке.       — Не то что бы я этого хотел, — что было правдой, если Хикару перестанет себя обманывать и наконец признает, что идея разделения личного пространства была отдельным желанием Каору, а не их обоих, — это… просто…       Как объяснить шестилетнему мальчику, выглядящему так, что он вот-вот заплачет, концепцию личностного роста?       Чёрт, кто бы объяснил это Хикару.       Он до сих пор по утрам, порой, тщетно пытается нащупать рядом с собой тёплое тело близнеца. А потом тупо валяется в кровати ещё минут десять, когда вспоминает, что они решили спать отдельно.       — Эм… не то что бы мы с ним разошлись, ладно? — он в конце концов сдаётся, оседая с братом на кровати рядом, — прости, мне не стоило задавать этот вопрос. Конечно, ты бы захотел спать вместе.       Но уже слишком поздно. Ущерб нанесён. Мальчик всё ещё выглядел слишком, чересчур молчаливым, стиснув пальцы на одеяле. Недвижимый.       О, Ками-сама.       Как он успокаивал Каору пару недель назад, той самой ночью, когда решился покрасить волосы?       — Эй, — стараясь быть нежным, он мягко наклоняет ребёнка к себе, зарываясь ладонью в его рыжие, растрёпанные локоны. И осторожно обнимает, проводя круги вдоль напряжённой, детской спины, — не думай об этом, ладно?       Ситуаций, когда ему приходилось бы действительно успокаивать Као, можно было сосчитать по пальцам. Его близнец всегда имел эту странную, дурную склонность подавлять эмоции, считая, что ему незачем беспокоить Хикару своими проблемами. С возрастом всё становилось лишь хуже.       Самого Хикару эта привычка брата безмерно раздражала. Потому что будучи от природы не сильно понимающим и эмпатичным, ему всегда требовалось больше усилий, что бы заметить, что с близнецом что-то не так.       Разве нельзя было просто перескочить всю эту чушь с необходимостью исследовать настроение Каору под микроскопом и просто перейти к утешениям?       Он никогда этого не поймёт.       — Вы больше не дружите? — детский голос, из ранее намеренно пустого, наконец позволяет проявить себе эмоции.       Неуверенность и много, много страха.       Нежно Хикару зарывается в чужую макушку уже носом, в очередной раз ругая свою внутреннюю недальновидность. Дурак. Мог бы и научиться, в конце концов, думать, прежде чем говорить.       Близнец бы осудил.       — Конечно нет, — он бормочет тут же, — с чего ты это взял?       — У Нии-сана другие волосы, — негромко отвечает мини-Као, наконец переставая держать одеяла и заместо них хватаясь за края надетой на Хикару пижамы, — и… у вас друзья. Вы не вместе.       Они больше не вдвоём. И не одинаковы.       — Вы ссоритесь, — делает свои выводы ребёнок тихим-тихим голосом.       Вздох.       — Ты как всегда много думаешь, да? — Хикару негромко ругается себе под нос. — Смотри…       Под влажным, неуверенным детским взглядом он подаётся вперёд, коротко целуя мальчика в висок. А уже после отстраняется, но немного, просто, что бы иметь возможность посмотреть тому в глаза.       Несмотря на то, что в общении с детьми Хикару далеко не лучший, но интуиция подсказывает нужные действия. Все же, они с братом с самого детства были очень тактильны.       — Мы с Као не ссоримся. Мы всё ещё друзья. Он всё ещё мой любимый младший брат. Всегда им будет, — он делает паузу, — ты всегда будешь моим любимым младшим братом.       Видно, что Каору немного, но расслабляется в его руках. Всё ещё не убеждённый полностью, но, по крайней мере, в его глазах больше не видно того детского ужаса и предательства, с которых начинался этот диалог.       Прогресс.       — Сейчас… просто происходят некоторые вещи, — Хикару продолжает, неуютно почесывая затылок. — Мы с Као решили попробовать что-то новенькое. Да и те люди не так уж и плохи.       Чужой взгляд вновь бегло переводится на его волосы.       — Они знают, кто Хикару, а кто Каору? — он медленно выговаривает, теребя пальцами края пижамы. — Если бы вы были похожи.       — Это не так уж важно, — авторитетно решая, что весь этот диалог постепенно, но должен идти к концу, Хикару окончательно отпускает ребёнка и залезает под одеяло, — мы сами не давали подсказок, кто есть кто. А теперь нас легко различить.       За последние несколько месяцев Хикару успел обдумать весьма много вещей и сделал некоторые выводы. Као, будь он взрослее, гордился бы им прямо сейчас. Без сомнений.       Он подзывает миниатюрного Каору ладонью, на что мальчик практически мгновенно реагирует, укладываясь рядом под боком. Подстраиваясь, Хикару обнимает брата, располагая свою голову чуть выше его растрёпанный макушки.       — Но…? — неудовлетворённый ответом, тот тихо бормочет, своими волосами щекоча Хикару подбородок.       — Ага. Они могут, — он отвечает совсем тихо и уже чувствуя растущую сонливость. Из них двоих Каору всегда был тем, кто засыпал позже.       Любитель чтения перед сном. Хах.       — Теперь спи, хорошо? — цепляясь за эти воспоминания, как за нечто хорошее и приятное, чтобы на ночь глядя не вспоминать обо всех потрясениях дня, Хикару медленно затихает. — Люблю тебя.       Впервые за последние две недели он засыпает с кем-то рядом. И игнорируя все прочие минусы от неожиданного преображения Каору?       Это чувство приятно.