Ничего не бойся, я с тобой

— Ну что там? Скоро еще, Николетта? — интересовалась женщина, заходя в кухню, на которой уже полчаса готовила племянница. В комнате витал запах свежеприготовленных яиц и жаренного бекона, от которого у Офелии текли слюнки. — Пару минут и будем есть, — девушка заправила выпавшую темную прядь за ухо и, не оборачиваясь на тетю, продолжила следить за плитой. — Отец присоединится? — Эрлинг все еще сидит над этими старыми книжонками, — закатила глаза женщина, присаживаясь за стол и подперев щеку рукой. Старыми книжонками мисс Фернезе называла фолианты по темномагическими артефактам, над которыми работал отец Николеты. — Знаешь, мой Джон тоже занимается чем-то с этими опасными штуками… — Джон? Не Уилл? — Николь усмехнулась и, разложив завтрак на тарелки, села перед тетей. — Офелия, тебе не кажется, что имена меняются слишком часто?       В кухне, рядом с сервантом, с тихим хлопком появилось маленькое существо, замотанное в белую простыню, как в тогу, подвязанную широким хлопковым поясом. — Мисс Фернезе, чай или кофе? — домовой эльф Нора открыла шкаф, достала четыре маленькие фарфоровые чашки и обернулась, ожидая ответа хозяйки, хотя прекрасно знала — горячая итальянская женщина будет кофе и только кофе. — Сделай двойной эспрессо, милая, — она тяжело вздохнула, взяв в руки приборы. — Мне предстоит много работы.       Эльфийка удовлетворительно кивнула и следом за чашками достала металлическую кофеварку, а после исчезла на кухне. — Так что за опасная работа у Джека? И где ты его подобрала? — Николь отрезала бекон и поднесла вилку ко рту. — И чем тебя не устроил… Уилл? — Ну, во-первых, он не Джек, а Джон, — Офелия фыркнула, вздернув подбородок. — А во-вторых, Эрлинг попросил забрать документы на какой-то артефакт в Министерстве, а там меня встретил мой Аполлон, мой рыцарь, мой… — она мечтательно закатила глаза. — Оффи, избавь меня от этой актерской игры, — Бландшер поморщила носик. — Так что с Уиллом? Он опять перепутал твое коралловое белье с морковным? — Ах, он разбил мне сердце! Представляешь, он подарил мне желтые хризантемы, — Офелия прикрыла глаза рукой. — Мог выбрать хотя бы пурпурные или белые, но, Мерлин свидетель, Уилл сам захотел нашего расставания.       Николета тихо рассмеялась и проглотила очередной кусочек бекона. Уилл, Билл, Джек, Джон… Как Офелия сама еще не запуталась, они ведь все похожи друг на друга. Размышления прервал стук каблуков в коридоре. На кухню, отряхивая пиджак от пыли, зашел высокий мужчина. Его темные седые волосы наэлектролизовались и торчали в разные стороны, верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, галстук немного спущен, а на лбу проступили капельки пота. Рядом сразу возникла эльфийка и подала господину полотенце. — Слушай, может найдем квартиру попросторнее? Область темномагического воздействия фолиантов больше комнаты, в которой я работаю. Не на улице же мне опыты проводить? — мистер Бландшер обратился к Офелии, садясь рядом с дочерью.       Николь уже собиралась встать, чтобы положить отцу оставшийся кусок омлета, но Нора ее опередила. Мужчина поблагодарил эльфа и внимательно взглянул на дочь из-под очков-половинок. Николь слегка подняла бровь, но не отводила взгляда. Офелия, заметив их переглядки, отложила вилку и непонимающе смотрела то на племянницу, то на главу семейства. Женщина моргнула и, осознав сказанное мужчиной, тут же пришла в себя. — Ну извини, вписаться в твои критерии ой как непросто! Нужно поближе к Министерству Магии, но не в центре города, но и не на отшибе, но и, если что-то пойдет не так и дом обрушится, не задело соседей. — Эрлинг отвел взгляд от дочери и взглянул на Оффи. Возмущение её стихло всего на секунду, пока она проглотила бекон. — Ах да, еще же и со страховкой от разрушений! — Мы можем уехать в Норвегию с Никки, но ты ведь тогда к нам в жизни не приедешь. — строго возразил мистер Бландшер. Ноздри его немного расширились, а брови сдвинулись к переносице. Он не любил криков за столом, тем более при дочери. — Она подберет что-нибудь, Pappa, — шепнула Бландшер, понимая, что тетю этим не заткнуть. Офелия всплеснула руками, в которых держала вилку и нож, а брови ее взлетели вверх от возмущения. — Сам будешь искать себе дом в следующий раз. Я вам в прислугу не-на-ни-ма-лась. Все! — Оффи, ну ты же знаешь, никто это не сделает так же хорошо, как ты… — Николетта схватила тетушку за руку, чуть поглаживая ладонь и смотря прямо в глаза. Мистер Бландшер тяжко выдохнул и глотнул кофе, принесенный Норой. — Так филигранно, как я! — И так быстро, — хмыкнул Эрлинг. Женщина все еще сидела с непреклонным видом. — Именно. Я не знаю, что бы мы делали без тебя, — промурлыкала Николь, целуя тетушку в щеку. — Ох, ну ладно, займусь этим сегодня, — оттаяла Офелия, взаимно чмокнув племянницу. Всё-таки для дома Фернезе не было ничего важнее семьи. — Папа, а у тебя какие планы? — Николь повернулась к отцу, который почти закончил завтрак. Нора успела принести ему газету и мистер Бландшер внимательно изучал последние новости магической Британии. Хоть Эрлинга и интересовали больше научные труды, иногда приходилось читать о происходящем в мире. — Съездить в Министерство и вечером пересечься со старыми знакомыми, — не отрываясь ответил он. — А у тебя? — Думала заглянуть в Косой переулок. Начать закупаться к школе… Я не нужна тебе на этой встрече? — Мужчина взглянул на неё, усмехнулся своим каким-то мыслям и слабо кивнул. Офелия уже погрузилась в чтение модных журналов, а Нора разбирала посуду. — Вообще, не помешало бы, но, думаю, я справлюсь. Если появится время, можешь присоединиться. — Мужчина сложил газету и встал из-за стола.       Повисла тишина. Офелия подняла взгляд на Эрлинга. Тот слегка кивнул и женщина, набрав воздух в легкие протянула руку к Николь и аккуратно взяла ее за пальцы. — Милая, нужно будет обсудить с тобой еще кое-что, — заговорила Офелия, откладывая журналы в сторону.

***

      В столовой домовики звенели посудой, заставляя стол различными блюдами, в воздухе повисла нагнетающая тишина. Мистер Блэк — глава семейства, смерил взглядом окружающих, подмечая недовольство жены. Регулус ковырялся в тарелке, так и не притронувшись к еде. Лицо его было бледным, а в комнате с завешенными окнами, куда не мог проникнуть ни один лучшим света, парень казался мертвым. Только вздрагивающие под вздохи матери брови указывали, что младший из Блэков вообще живой. — Он придет, — Орион глотнул вина, стараясь не обращать внимание на возгласы миссис Блэк. — Я просила его только об одном… — Раздраженно начала женщина, шумно набирая воздух, дабы продлить свою гневную триаду. Мистер Блэк закатил глаза, а Регулус чуть не подскочил со стула от внезапного перехода на крик. — Присутствовать на семейных мероприятиях. О каком компромиссе может идти речь, если он вообще меня не слушает! — Родная, у мальчиков каникулы… — хотел было сгладить острые углы глава семейства, но Вальбурга даже не стала слушать оправданий: — Он наследник рода! — Он подросток. — строго добавил Орион, дав домовику наполнить бокал и намекая жене, что на этом он хотел бы прекратить споры. Рег облегченно выдохнул, жестом попросив домовика наполнить стакан водой.       Дверь дома с грохотом распахнулась, ударившись о стену. Громкий звук от тяжелых берцев разносился по всему помещению, гулко отражаясь от дорогого кафеля под ногами. Парень уверенно направился в столовую, где завтракала семья, и, остановился в дверях. — Слава Мерлину… — облегченно выдохнул мистер Блэк. Регулус в первый раз за трапезу поднял голову и икнул. — До-оброе утро, семья! — прогремел наследник рода. Вальбурга вспыхнула, и если бы ее темные волосы не были уложены специальным зельем, то обязательно бы встали дыбом. Лоб ее сморщился, а приборы выпали из рук.       Одежду Сириуса точно нельзя было назвать нарядом наследника рода одного из величайших домов, а скорее прикидом магловского бездомного. Футболка с непонятным принтом, протертые серые джинсы, огромная черная куртка с шипами и массивные берцы. Что уж говорить об отросших растрепанных волосах. Бездомный пес — так сын выглядел для миссис Блэк. — Чего такие унылые? — Сириус подмигнул домовикам, которые на миг остановились, и похлопал Рега по плечу. — Что, братец, maman уже выпила из тебя все соки? Выглядишь бледненько. — Где тебя черти носили? — сквозь зубы процедила Вальбурга, взъерошившись, как химера, готовая к нападению. Сириус мысленно досчитал до трех. — Какая разница где, главное, что сейчас здесь, — он разгладил скатерть, садясь за свое место, рядом с Регулусом. — Как и обещал. — Сириус улыбнулся, глядя на мать.       Вальбурга набрала воздуха, но Орион ее опередил: — После завтрака мы идем в Косой переулок. Ты идешь с нами, это не обсуждается. Твою голову и лицо приведут в порядок, — Сириус почесал щетину. — Купим костюм, а вечером мы тихо-мирно пойдем к Розье. Завтра можешь пропадать хоть до следующего утра. Сегодня твоя главная задача быть Блэком. Ты меня понял? — Да, Отец, — он насупился, но кивнул. Сириус мог грубить матери, но спорить с отцом было глупым занятием. «День обещает быть долгим…» — подумал он, сжимая приборы чуть сильнее.

      ***

      После целого дня, проведённого в суетливых улицах города, Николь наконец-то остановилась перед витриной последнего магазина. В руках у неё были многочисленные пакеты, наполненные новыми перьями, пергаментом, учебниками и разными безделушками для учебы. Девушка уже заскочила к мадам Малкин, чтобы та сняла новые мерки и пошила мантию, за лето девушка сильно выросла в плечах. Устав от шумных толп и бесконечного блуждания, она тихо вздохнула и вызвала к себе Нору. Нора появилась так же незаметно, как и всегда, и с вежливой улыбкой забрала у Николь все её пакеты. — Спасибо, Нора. Забери всё домой, — попросила Николь, махнув рукой. — Конечно, мисс, — ответила эльфийка, быстро исчезнув с грузом новых приобретений.       Освобожденная от тяжести покупок, Николь направилась в сторону Лютного переулка, скрытого за уголками Косой аллеи. Там, в небольшой боковой улочке, располагался изысканный бутик месье Винсента Эшфилда, известного своими элитными нарядами. Витрина магазина была украшена манекенами в роскошных одеяниях, и Николетта, с волнением в сердце, вошла внутрь.       Месье Эшфилд встретил её у двери с галантным поклоном. — Добрый день, мадемуазель. Чем могу быть полезен? — спросил он, приветливо улыбнувшись. — Добрый день, месье Эшфилд. Я ищу что-то особенное, нежное и изысканное, — ответила девушка, оглядывая магазин.       Месье Эшфилд кивнул и провел её к витрине, где висело великолепное пудровое платье. Оно было словно создано для того, чтобы обволакивать её фигуру, лёгкая ткань плавно ниспадала, подчеркивая изгибы тела словно нежное прикосновение ветра. Лиф платья был корсетный, подчеркивающий её грудь и тонкую талию, придавая образу флёр романтичности. Плечи украшались спущенными прозрачными пышными вставками из ткани, оставляя ключицы открытыми.       Николь затаила дыхание, разглядывая его. — Это платье создано специально для вас, мадемуазель, — с лёгкой улыбкой сказал месье Эшфилд, наблюдая за её реакцией. — Оно идеально подчеркнет вашу фигуру и возраст. Вы же собираетесь на прием семьи Розье? — мужчина добродушно ухмыльнулся.       Николь удивлённо подняла брови и улыбнулась. — Да, именно туда, — ответила она. — Как вы узнали? — Деточка, весь город гудит о том, что Розье-младший вступает в права наследника рода. Многие почтенные дамы Лондона пришли ко мне за нарядами для этого мероприятия, — месье Эшфилд кивнул с пониманием. — И я вас уверяю, мадемуазель, вы будете выделяться. Это платье станет идеальным выбором для такого случая. — Если честно, я не планирую там особо задерживаться, но появиться стоит. — сказала Николь, слегка улыбнувшись. — Ах, молодежь, вечно вы спешите жить. Вы не первая, кто мне сегодня сказал об этом. Хотя, может это и правильно. Нечего ребятишкам просиживаться на балах и приемах… — сказал месье Эшфилд, взмахом палочки снимая платье с манекена. — Я надену его сейчас, месье. — Ооо, может вам пока подобрать аксессуары? — мужчина восторженно поднял брови и протянул платье Николетте. — Да, пожалуйста. — сказала девушка, скрываясь в примерочной.       Через несколько минут, Эшфилд принес колье из розового золота, усыпанное черными бриллиантами, что на фоне темных волос девушки и белого личика, смотрелось бесподобно.       С чувством удовлетворения и радости она покинула бутик, предвкушая, как в этом платье будет блистать на предстоящем приёме. Николь снова вызвала Нору, чтобы та трансгрессировала ее к дому Розье.       Девушка появилась с тихим хлопком и легким шагом подошла к воротам особняка, украшенного вьющимися розами. Сквозь живую изгородь она увидела большое светлое здание, которое словно излучало старинную роскошь и аристократичность. Сердце ее забилось быстрее, когда она прошла мимо ворот, которые самостоятельно перед ней отворились. Хоть это и был не первый ее прием, каждый раз Николь волновалась, как в первый, боясь испортить репутацию семьи.        Николетта шагала по извилистой дорожке, ведущей к особняку, внимательно рассматривая каждый его уголок. Стриженные деревья и кусты, утонченные колонны дома и высокие окна кричали о богатстве хозяев и их принадлежности к аристократам. Девушка остановилась, чтобы взглянуть на фонтанную статую, которая стояла в центре двора. Статуя богини Афродиты в полный рост, стоящей на высоком мраморном постаменте. Ее тело обвивает тонкая ткань, повторяющая фигуру богини, рука покоится на резном мраморном столбе, а взгляд Афродиты устремлен вдаль. Ее изящная фигура из белого каррарского мрамора идеально вписывалась в цветущий двор семейства Розье. Вода из фонтана струилась по мраморным ступеням под постаментом, создавая приятное журчание. Красиво, но как-то мертвенно тихо. И все же здесь хотелось остаться.       Но ее ждал отец. Дорога к дому была устелена мелкой галькой, издающей при каждом шаге едва уловимый шуршащий звук. Бландшер, немного спеша, направлялась к покрытому зеленью крыльцу, где под лучами вечернего солнца покуривая сигары, стоял ее отец и высокий, стройный мужчина лет сорока. Его образ был тщательно подобран: темный костюм выглядел безупречно подогнанным по его фигуре, белая рубашка с дискретным узором на воротнике и манжетах дополняла образ. Волосы мужчины были коротко подстрижены и тщательно уложены, каждая прядь словно старалась занять своё место. Несмотря на строгий вид, короткие вьющиеся волосы, легко просвечивающие сединой, добавляли его облику изюминку. Густые усы и борода, ухоженные и аккуратные, придавали его лицу особую выразительность. Когда Николетта приблизилась, он немного повернулся, встретив её взгляд, и улыбнулся. — Здравствуйте, мисс Бланшер. Не ожидал вас сегодня увидеть. Эрлинг проследил за взглядом друга и, обернувшись, увидел поднимавшуюся к ним девушку. Отец тепло поприветствовал дочь и приобнял ее. — Милая, позволь представить тебе, моего старого друга, Ориона Блэка. Николь мило улыбнулась и сделала легкий реверанс. — Приятно познакомиться, мистер Блэк. Орион поклонился в ответ. — Рад наконец увидеть вас вживую. Ваш отец часто говорит о вас. Вы учитесь на слизерине, верно? — Николь кивнула. — Какие у вас планы на предстоящий учебный год? В этом году вы сдаете СОВ. Николь немного задумалась, а затем с энтузиазмом начала рассказывать: — Я планирую углубленно изучать зельеварение и защиту от темных искусств. Эти предметы мне особенно интересны. Хочу попробовать себя в школьных дуэлях и, возможно, присоединиться к клубу исследователей, если конечно будет время. Орион с интересом слушал ее и одобрительно кивал. — Уверен, у вас все получится. Не стесняйтесь обращаться, у меня обширные знания в области зелий, я с радостью вам помогу. Николь благодарно улыбнулась, но в ее глазах появилась легкая тень сожаления. — К сожалению, я не смогу надолго задержаться на приеме. У меня сегодня еще запланированы дела по благотворительности с тетушкой. — объяснилась она перед отцом. — Я поздравлю чету Розье, немного пройдусь в саду и вынуждена буду уехать. — Конечно, дорогая. Признаться честно, я думал, ты сразу отправишься к Офелии.       Николь покачала головой, её глаза блеснули озорным огоньком. — И не почтить визитом мистера и миссис Розье в такой день? Тем более, Pappa, я не оставила бы тебя одного. Орион с интересом наблюдал за разговором отца и дочери. Почувствовав на себе взгляд мистера Блэка, Николь повернулась к нему. — Простите, я наверное прервала вас от важной беседы. Я подожду тебя в саду, папа. — девушка легко чмокнула отца в щеку, а после обратилась к его собеседнику: — Было приятно познакомиться, мистер Блэк. — Она вновь присела в легком реверансе на прощание. Орион кивнул в ответ, слегка улыбнувшись. — Взаимно, мисс Бланшер. Николь направилась в сад, её лёгкое платье изящно развевалось на ветру. Она остановилась у дворового фонтана, наслаждаясь прохладой и журчанием воды, а затем скрылась за цветущими кустами и деревьями. Мистер Блэк затянулся сигарой и повернулся к Эрлингу. — Ты отлично воспитал дочь, — обратился Орион к мистеру Бландшеру, выпуская кольца дыма. — Уверен, выводи ты ее чаще в свет, от поклонников не было бы отбоя. — Поэтому и не выводил, — хмыкнул мужчина. Они стояли молча и курили некоторое время, рассматривая цветущий сад. — Так о чем мы говорили? — опомнился Эрлинг, докуривая сигару. — О свадьбе.

***

      Сириус в порыве злости ударил ногой по тумбе. Он хотел крикнуть что-то, набрал воздух в лёгкие, но в последний момент передумав, резко развернулся и пошел по затемненному коридору к выходу. Не успел кто и заметить, как парня уже след простыл. Он НЕ-НА-ВИ-ДЕЛ любые встречи, собрания, праздники и прочие выходы в свет с семьёй. Иногда удавалось сбежать или увильнуть. Однажды, чтобы не пойти на одно из подобных собраний, устраиваемых его же семьей, он пригрозил родителям маглорожденной девушкой, которую он приведет с собой, чтобы сорвать мероприятие. Блэки места бы себе не находили: отец ходил и плевался бы на пару с Кикимером, а матушка снюхала бы всю успокоительную соль, лишь бы тот перебил «впитавшуюся во все щели дома вонь» (А девушка бы, тем временем, еще не перешла порог). Тогда Блэка оставили дома, и он был готов поклясться, что его младший брат Регулус кипел от зависти, ведь ему одному пришлось отдуваться на деловой встрече семьи в тот раз. Но это только укрепило образ милого малыша Рега, поэтому он не долго возмущался.       Сириус опять повздорил с матерью. Это была не первая и, вероятно, не последняя их ссора, но каждый раз накал эмоций возрастал. Он прекрасно знал: теперь дома ему делать нечего, наказание от матери вряд-ли будет из приятных, но терпеть от какого-то старого хрыща и маразматичной истерички оскорбления в сторону Гриффиндора и его друзей он НИ-КОГ-ДА не будет. Ему плевать, что думают окружающие об его отношениях с родителями, ему плевать, что родители думают о его факультете и друзьях, но пусть все они держат свое никому не нужное поганое мнение при себе!       Ссора развернулась после того, как Сириус ударил в нос именинника. Причина у него на это была, «слизеринская шавка совсем нюх потеряла.» — думал Сириус. Наследник рода Розье был не самым приятным юношей, да и не самым острым карандашиком в этой аристократичной коробке. Сириус правда старался быть незаметным на этой встрече, не привлекать внимания, но скучающий Таддеус решил развлечь себя и помахать руками перед пастью зверя: — Не ожидал увидеть гриффиндорскую псину на таком важном приеме. — И тут же получил щелчок по носу.       Сириус редко слышал хорошие слова в свой адрес: для семьи — позор, для окружающих — тот самый «не такой» из Блеков, для учителей — заноза в заднице школы, для девушек — очаровательный подонок (будем честны, ему это льстило, но и хорошими эти слова не назовешь) и только протяжное «Бродяяяга» из уст Мародеров было медом для ушей и делало его самым счастливым. Сейчас, он как никогда хотел оказаться на пероне Кингс-Кросса и ждать друзей, а не выслушивать от карги в белом пальто, какой он поганый выродок и предатель семейных ценностей.        Сириус сунул руки в карманы брюк, распустил и без того сильно опущенный галстук (он вечно его душил, даже в Хогвартсе) и пошел даже не задумываясь куда. Сириус представлял, как выпуститься из Хогвартса, уедет на пару с Джеймсом в кругосветку и его больше не будет ничего связывать с любимой семейкой, он сможет жить среди магглов, ходить на рок-концерты и даже купить собственный байк.       Добравшись до улиц с многоэтажками, он осмотрелся, и убедившись, что рядом никого нет, быстро превратился в большого чёрного пса: так комфортнее блуждать по окрестностям. Ночной Лондон встретил его прохладой и тишиной, которая сразу же принесла долгожданное облегчение. Свежий ветерок ласково пробежался по его лицу, словно желая стереть с него следы недавнего гнева. Это казалось ему райским наслаждением по сравнению с душным залом в поместье, заполненным надменно-вежливыми улыбками и печально-понимающим взглядом Рега.       Улочки были пусты, их тишина нарушалась лишь редким шорохом листвы и удалённым звуком городских мотоциклов. Уличные фонари отбрасывали длинные тени, создавая причудливые узоры на мостовой. Лунный свет играл на мокрой брусчатке, придавая ей серебристый оттенок. Даже кошки разбегались, завидев его, быстро исчезая в тени узких переулков, оставляя его в одиночестве. Машины, стоящие вдоль тротуаров, казались заброшенными, словно их владельцы покинули город в спешке. Некоторые окна домов светились тёплым жёлтым светом, предлагая мимолётный взгляд на уютную жизнь внутри. Но большинство окон были тёмными, скрывая свои тайны за плотно закрытыми шторами.       Сириус шагал по этим улицам, чувствуя, как Лондон обнимает его своим ночным покоем. Ему нравилось слышать свои шаги, отзывающиеся эхом в тишине, и ощущать атмосферу старого города, который словно жил своей жизнью, полной тайн и историй. Проходя мимо старинных зданий, он мог почувствовать их многовековую историю, впитанную в каждый кирпич и камень. Проходя мимо закрытых пабов и кофейных домов, он слышал приглушённые звуки музыки и смеха, доносящиеся изнутри. Здесь, на улице, царила почти полная тишина, и это контрастировало с весёлым гулом внутри заведений. Иногда он видел фигуры людей вдалеке, но они быстро исчезали за углами домов, словно тени. Вдали был слышен рев мотоциклов, напоминая о том, что город всё ещё живёт и движется, несмотря на поздний час. Сириус остановился на мосту, глядя на темные воды Темзы, медленно текущие под ним. Река отражала огни города, создавая иллюзию звёздного неба на своей поверхности. Он вдохнул полной грудью прохладный ночной воздух и почувствовал, как напряжение постепенно уходит.       Лондон ночью был совсем другим, отличным от дневной суеты и шума. Это был город тайн и спокойствия, город, который принимал его таким, какой он есть. И в этом ночном Лондоне, среди пустынных улиц и приглушённых звуков, Сириус наконец-то почувствовал себя свободным.       Продолжая идти, он заметил приоткрытую дверь одного из старинных домов. Любопытство взяло верх, и он осторожно подошёл ближе, прислушиваясь. Внутри было тихо, только слабый свет освещал лестницу, ведущую наверх. Сириус быстро принял решение, перевоплотившись и заскочил в дом, мягко закрыв за собой дверь.       Он бесшумно поднимался по узким скрипучим ступеням, словно боялся спугнуть магию этого места. Лестница вела его выше и выше, пока он наконец не достиг чердака. Здесь был ещё один выход на крышу, и он открыл его, оказавшись под открытым небом.       Сириус шагнул на крышу и остановился, охваченный видом, открывшимся перед ним. Город раскинулся внизу, весь в огнях и тенях, словно гигантская карта с тысячей историй. Он чувствовал себя на вершине мира, стоя на этой крыше под звёздным небом, вдыхая прохладный воздух свободы. Здесь, высоко над землёй, среди ночного Лондона, он нашёл своё убежище.       Сириус подошёл к краю крыши, облокотился на перила и поднял голову. Он был далеко от звезд, хотя и назван в честь самой яркой из них. И они были далеко от него, как и его семья. У него было свое родовое гнездо, свободное от предрассудков матери, где был каждый на своем месте и не выжженный, а горевший, и где он был не черным пятном, а самой яркой, выбивающейся из общей массы звездой. Чего пытались добиться родители, когда называли Сириуса именно так? Чего они ожидали, когда называли именно его, гриффиндорца до мозга костей, самого несносного, самого «неправильного» Блэка в честь самой яркой звезды? Что он будет в тени своей фамилии?       Потянув руки к верху, Блэк тихо зевнул. Он ужасно устал, но холодный ветер бодрил, а звёзды и приятный лунный свет придавали сил. Несколько минут он выискивал знакомые созвездия, но ему это быстро наскучило. Сириус взглянул на поместье, из которого недавно вышел. Хоть Блэк и отошел прилично от него, с высоты величественное здание можно было разглядеть. Там все еще горел свет, а значит банкет не закончен.       «Вот было бы хорошо, будь здесь Сохатый. Мы бы этот дом перевернули верх дном. Интересно, Поттеров-старших приглашали на это мероприятие? Я их не видел. Они отказались, или предложения вообще не поступало? Или они себя неважно чувствуют? Нужно будет написать Джеймсу, поинтересоваться.» Сириус слегка встряхнул головой, убирая чёрные волосы с лица за ухо, заодно и тревожные мысли. Парень осмотрелся и только тогда заметил девушку, сидящую напротив, совсем недалеко, на соседней крыше, можно было бы даже допрыгнуть, если бы не перила по всему периметру. Кажется девушка… наблюдала за ним? Заметив взгляд парня, она надела капюшон и стала еще незаметней на фоне звездного неба. Он широко улыбнулся, разворачиваясь к ней всем телом и демонстрируя одну из своих самых очаровательно-насмешливых улыбок.       Сириус подошёл к краю, перелез через ограждение и подтянулся к соседней крыше, опираясь на невысокие перила соседнего дома. Сейчас они были совсем близко. — Что делает такая молодая девушка одна на крыше, да еще и в столь позднее время? — Смело обратился он к ней. На самом же деле, они скорее всего были ровесниками, но такая игра показалась ему забавной.       Девушка правда наблюдала за ним и чертыхнулась, поняв, что ее заметили.

***

      Николь вышла из офиса тети, когда уже стемнело, на спех накидывай легенькую мантию-накидку. Это лето в Лондоне выдалось особенно дождливым, и девушка жалела, что не уехала в солнечную Италию со свежим морским ветерком, но вечера и ночи все-таки выдавались теплыми, поэтому мантия являлась только защитной от неожиданных порывов ветра. Бландшер не направлялась куда-то конкретно, шла туда, куда приведут ноги, рассматривая ночные и такие одинокие улочки города. Фонари освещали их и тех, кто изредка проходил мимо неё. После долгого дня хотелось тишины и покоя.       Хотя отец передал в короткой записке, что когда она покинула дом Розье, кто-то сломал имениннику нос. Ей стало даже жаль, что Николь не застала, как этому подонку раскрашивают лицо, стирая его язвительно-самодовольную улыбку. Хотелось лично пожать руку тому, кто поступил столь отважно и безрассудно. А следом ее ждала Офелия, которой нужно было помочь с организацией благотворительного вечера, в суть которого Николь не очень хотела вдаваться. Нужно было заполнить какие-то документы и проследить, чтобы помещение для банкета выглядело соответствующе.       Все эти дела очень вымотали ее и бродить по ночным улицам этого городишка было приятно, хоть и есть возможность нарваться на неприятности. Тем более девушке. Даже волшебнице. Она пошла в сторону самого высокого пика в городе и свернула направо, к самому краю городка. Николь зашла в знакомый подъезд, поднялась на последний этаж и толкнула люк, который с грохотом стукнулся об крышу. Их редко закрывали летом, только в сезон дождей, чтобы, упаси Мерлин, не затопило дом, так что забраться сюда мог кто угодно. Николь часто приходила сюда в свободное время подумать, отдохнуть от всего или просто понаблюдать за красивым видом города. Бландшер вышла, осмотрелась, и, некого не обнаружив, облегченно выдохнула. — Вот бы это не кончалось… — шепчет, наполняя воздухом легкие. Николь удобнее садиться между перил, близко к краю. Завороженная красотой, она не обратила внимание на шорох, доносящийся откуда-то неподалеку.       Николь всматривалась в луну, и та, похожая на огромный сырный диск, кажется, смотрела на девушку в ответ. Бландешер подумала, что в этот момент, словно во всем мире существует только она и ее светло-желтая подруга. Но эту идиллию прервал высокий силуэт, появившийся на соседней крыше. И сама волшебница наконец его заметила. Она старалась разглядеть хотя бы возраст и одежду мужчины, надеясь, что это не смотритель дома, и что не придется оправдываться, что она забыла глубокой ночью на крыше. В темноте сложно разглядеть черты лица. Вроде ничего опасного.Молодой человек повернул голову в сторону Николь. Она отвернулась, делая вид, что тот ей абсолютно не интересен. «Подумает еще, что я на него пялюсь, захочет познакомиться. Мне это лишнее внимание не нужно». Но избежать этого не получилось. Он совсем близко. Что-то спросил. Николь выругалась, обреченно опустив голову, сделала глубокий вдох и мотнула головой, откидывая волосы и вздернув подбородок. — На крыше в столь поздний час можно или звездами любоваться, или собираться с нее прыгнуть. И вы мне сейчас помешали, — волшебница облокачивается на перила, смотря вниз и болтая ногами.       То есть он сейчас либо опять беспардонный ублюдок, либо спаситель самоубийцы. Блэк тихо рассмеялся. Волосы лезли в глаза, мешая в полной степени разглядеть незнакомку, но Сириуса это не заботило, он слушал её мягкий голос и усмехался с дерзкого ответа. Он делает несколько шагов, тоже облокачиваясь на перила, что дает Бландшер возможность рассмотреть его ближе. «Симпатичный,» — подмечает Николь, цепляясь взглядом за острые скулы и бледную кожу. — Мне не кажется, что я тебе помешал, — он хитро улыбается, вспоминая, как заметил на себе её взгляд.       Тогда она спросила о нём. Сириус не ожидал такого вопроса, предполагая, что предыдущее предложение оповещало о конце диалога. Впрочем, он бы так просто не отстал от девушки. Она заинтересовала его.       Однако вместо чёткого ответа, парень лишь поджал губы, коротко отвечая: — Случайно зашёл.       Блэк не был из тех, кот рассказывал бы о собственных проблемах. Даже лучшим друзьям объяснял ситуацию вкратце или предпочитал отмахиваться рукой. Он редко жаловался, сам тему не затрагивал, Сириус понимал, что это мало кому интересно, а уж тем более, никто не сможет ему помочь. Он не примет помощь, она ему ни к чему. Блэк — сильный человек, он никогда не был тем, кто начинает ныть при первой возможности. Иногда ему думалось, что это остатки долбанного воспитания наследника рода, но так было даже проще. К чему ему эти жалостливые взгляды. Он Блэк, а значит справиться сам.       Нависла небольшая пауза, сначала девушка будто наблюдала за ним, ожидая продолжения, но когда его не последовало, просто отвернулась.       Быстро переключившись, он неожиданно запрыгнул на перила. «Расстояние не большое, должно выйти», — сделав прыжок, Сириус оказался на стороне девушки, присев рядом, оказавшись лицом к лицу, он скинул волосы, которые мешали и вновь расплылся в улыбке: — Думаю, так удобнее. — Он призадумался, — мне кажется, мы не договорили. Составишь мне компанию? Одной ведь ужасно скучно, согласись!       Девушка оборачивается на лязг перил, теперь увидев парня совсем-совсем близко. Глаза расширились, а из легких вырвался весь воздух. Незнакомец действительно был красив, что дух захватывало, Николь не сразу заметила, что перестала дышать, затаив дыхание, смотря напрямую на него. Улыбка его была завораживающая, что ей тоже захотелось улыбнуться, но лицо словно онемело. «Это ведь опасно, наверное…» — снова засматривается на него, от чего её лицо краснеет. Девушка чувствует, как обжигает лицо и радуется, что на улице непроглядная темень, смущение не будет так сильно заметно.       Прежде чем ответить, она задумывается над его вопросом. Николь совсем не хотела никакой компании, ей нужно подумать о решении своих проблем. Но теперь, когда парень был так близко, его совсем не хотелось прогонять. Она усмехнулась таким своим мыслям, понимая, что видимо он отлично умел расположить к себе людей. С его приходом даже атмосфера в воздухе поменялась, стало легче дышать. — Что ж, раз ты всё равно уже здесь, а другой такой крыши я не найду, составлю тебе компанию, — быстро переходя на «ты», раз теперь они были сообщниками по проникновению на чужую крышу.