Иллюзейщики. Принцесса Иллюзий

      (день 6, продолжение)       Мне нужно было спросить у Советников, должна ли я продолжать притворяться, что не знаю причины почему мои способности не работают. Недовольно размышляла я об этом, снова ничего не делая на практических занятиях.       Они же вроде уже установили, что во всем виноваты замочники. Скорее бы приехал этот «специалист по печатям». Кажется, он моя единственная надежда. Если даже ему не удастся ее убрать, тогда, наверное, мне придется возвращаться домой. Какой смысл, что я здесь, раз все практические занятия мне приходится подпирать стены?       Как и просили знаки, я узнала об этих Повелителях и Хранителях, более того оказалась одной из них. Но эта информация не оказалась как-то связана с возможной гибелью моей семьи. Наоборот, если я стану Хранительницей, тогда они могут оказаться в опасности. Пусть даже генце Ринэта в первый день говорила, будто с ними всё будет хорошо. Может, это и пытались сказать знаки? Что нужно уйти из Гранцлеста? Да нет же! Они сказали, что, наоборот, нужно оставаться здесь. Не понимаю! Всё это какая-то бессмыслица.       Я с некоторой завистью смотрела на тех, кто сейчас оттачивал свои навыки под руководством генце Алесии.       — Не грусти, скоро тоже сможешь, — левитируя, потрепал меня по голове Алмор и подбадривающе улыбнулся.       Я снова не сдержалась и улыбнулась в ответ.       Что же… хотя бы Ристинты не было на практическом уроке. Без ее смешков в мою сторону было намного спокойнее.       — Кстати, — наклонился ко мне Алмор. — У тебя какой-то артефакт для блокировки чтения мыслей?       — Откуда ты знаешь? — растерянно спросила я.       — Значит артефакт, — кивнул своим мыслям парень. — Я еще думал, что, возможно, ты научилась блокировать мысли, но решил в начале спросить самое очевидное.       — Но как ты понял, что у меня блок на мыслях? — с подозрением спросила я.       Он ведь говорил, что не может читать мысли в пределах Гранцлеста…       — Слишком большая разница. Раньше, даже не заглядывая в твои мысли, чувствовалось, что они были совершенно без защиты. Так оттуда он у тебя?       — Мне его подарили за помощь, — немного приврала я.       Не очень-то хочется говорить, как мне отдал его Грэнт, чтобы «не попадать из-за меня в неприятности». Тем более, что эти двое не ладят.       Я заметила, боковым зрением, как кто-то пристально смотрел в мою сторону. Это был Олтресен. Он о чем-то задумался. Возможно, тоже почувствовал блок? Это радует. Может, он теперь и вовсе не может читать мои мысли… Он улыбнулся? Неужели артефакт не помогает? Я резко отвернулась от Олтресена и посмотрела на продолжавшего тренироваться Алмора. Как бы проверить наверняка?

***

      Назад я возвращалась одна. У Алмора появились какие-то срочные дела. Что же мне торопиться всё равно некуда. Этот долгий и утомительный день, наконец-то, подходил к концу…       — А вот и пустышка-Ио, — раздался за моей спиной язвительный голос Ристинты.       Я обернулась, она медленно приближалась вместе с еще двумя нашими общими одноклассницами с практических занятий. Я часто видела, как она общалась с ними. Брюнетка и шатенка, в волосах которых были зеленые пряди. Эти девушки тоже из Хищного оскала?       — Отстань, — процедила я.       — Хоть Влинтн и сказал тебя не трогать, но как же ты бесишь! — внезапно перешла на разъяренный крик Ристинта. — Из-за твоих тупых друзей, он теперь меня ненавидит! Если бы вы отдали нам скипетр, он бы не злился!       — Влинтн, похоже, всегда тобой не доволен, — фыркнула я и, заметив что-то вроде бешенства в глазах двоюродной сестры Грэнта, пожалела о своих словах.       — Вызываю тебя на поединок, — прошипела Ристинта.       — Не говори глупостей, — нахмурилась я. — Давай просто разойдемся по своим делам?       — Ты что боишься? — с презрением захихикала брюнетка, и за ней тут же начала смеяться и шатенка.       Руки действительно начали подрагивать.       — Не боюсь, — ответила я, стараясь выглядеть уверенно. — Я всего лишь не хочу тратить время на всякую ерунду.       — Хадна, Виолза, окружите полем, — властно приказала Ристинта.       Голубая энергия, что начала исходить от рук брюнетки и шатенки, тут же окружила коридор, закрывая все пути для отступления.       — Я не из свободного легиона. Расскажу… учителям, что ты напала на меня, на постороннюю, — уцепилась я за вспомнившуюся лазейку. — И тогда у Хищного оскала будут проблемы. И у твоего Влинтна тоже.       — Сейчас я вызываю тебя на поединок не как легионер Хищного оскала, а как командир свободного легиона Сапфир. Так что проблем у Влинтна не будет.       — Тогда... не используй иллюзейчество, — нахмурилась я. — Это нечестно. Я не умею управлять своими силами.       — Даже и не подумаю. Я буду сражаться с тобой, как с ученицей пятого уровня, — с каким-то превосходством посмотрела на меня Ристинта.       — Начинайте! — хором крикнули веселые Хадна, Виолза.       Стоило им это сказать, как Ристинта, мигом став выше, худее и бледней, побежала ко мне. Отпрыгнув в сторону, я лишь чудом избежала ледяных игл, что та, на бегу, бросила в меня.       Решив рискнуть, я побежала к голубоватому полю, что преграждало выход из коридора. Увы, оно оказалось твердым, как стена. В отчаянии я забила по нему кулаками. А? На нем появилась небольшая трещина. Похоже, эти девушки не настолько и сильны.       — Ай, — закричала я, когда Ристинта, вцепившись в мои волосы, отбросила меня в сторону.       — Давай же, покажи, что ты умеешь! — оскалилась Ристинта. — Покажи мне за что тебя взяли на пятый уровень! И почему сам Влинтн велел не трогать тебя!?       — Отстань от меня! — выкрикнула я, пытаясь подняться на подрагивающих ногах.       Зачем Влинтн сказал ей такое? Он хотел ее так позлить? Или ему что-то нужно от меня?       — Посмотрите, она же дрожит! — захихикала Хадна.       — Того и гляди сейчас разрыдается, — рассмеялась Виолза.       — Какая же ты пустышка, — с отвращением поморщилась Ристинта, мигом оказываясь рядом.       Схватив меня за волосы, она медленно, явно издеваясь, тянула меня вверх. Больно. Я попыталась вцепиться своими ногтями в руку, которой она тащила меня, но Ристинта не реагировала. Словно и во все ничего не чувствовала.       — Отпусти, — с трудом заставила я себя сказать.       — Тогда скажи, что ты — тупая пустышка.       — Н-нет, — ответила я, хотя, как же хотелось сдаться, сделать так, как она сказала, лишь бы это поскорее закончилось. — Отпусти.       — Отпущу, если скажешь, то, что я велела, — снова поморщилась Ристинта.       — Н-не морщись, а то состаришься раньше времени, — скорее всего от отчаяния съязвила я.       Ристинта еще сильнее сжала хватку на моих волосах, от этого стало больнее.       — И т-ты это называешь поединком? Только за волосы хватать и м-можешь? Какое же п-позорище. Ты такая жалкая, — сказала я, вкладывая в свои слова весь свой трусливый гнев.       — Ах, ты!.. — в ярости крикнула Ристинта, снова отбрасывая меня в сторону. — Ну, раз ты хочешь, чтобы я сражалась по серьезному...       Всё равно. Что так, что так, мне придется ощущать это унижение из-за моего бессилия.       — Ты дура! Дура! — с трудом встав на ноги, с притворной уверенностью и весельем выкрикнула я, ощущая дрожь во всем теле. — Жалкая дура!       — Ого, она, кажется, сошла с ума от страха, — сбито с толку, пробормотала Виолза.       — Командир, вы только не переусердствуйте, — начала было Хадна, но тут Ристинта снова бросилась бежать ко мне, с перекошенным от ярости лицом.       Она замахнулась кулаком как-то слишком рано. «Ошиблась», — подумала было я. Но, когда Ристинта ударила в воздух, в мою сторону полетела едва заметная голубая волна. Не успев как следует увернуться от нее, я ощутила удар по лбу, и затем меня отбросило назад, затылком об стену. Перед глазами помутнело, а голову пронзило вспышкой боли. Еще и этот гул в ушах...       Я разглядела нечеткий силуэт, что медленно приближался ко мне. На пальцах того, кто приближался, стремительно увеличивались когти. Он взмахнул рукой и ударил по моему лицу, тут же я ощутила еще одну вспышку боли. Затем силуэт ушел прочь.       Так и сидела я на полу, прислонившись к стене, ожидая, пока зрение прояснится. Щеку щипало, по ней медленно что-то стекало. Не только предательские слезы, нет, что-то еще. Дрожащими пальцами, я дотронулась до щеки и поднесла те поближе к еще нечетко видящим глазам. Кровь...       Да, как же так!? Я ведь училась на военном направлении, тогда по чему я оказалась такой трусливой слабачкой!? Я ведь столько тренировалась! Неужели, из-за этого дурацкого антилюзина, все мои усилия обнулились, когда я перестала его принимать!? И были ли это... вообще мои успехи?       Удачные бои на уроках, мое равнодушие к пренебрежению остальных одноклассников? Всё это было из-за антилюзина? А без него... я лишь жалкая слабачка, что не может никому дать отпор. Почему?       Не выдержав, я разрыдалась еще сильнее. Хочу домой. Мне... нужно вернуться обратно. Плевать на видения, которые показывали мне символы. Всё будет в порядке. Всё будет хорошо. А здесь оставаться и дальше я не могу.       — Символы тебе не врали, — внезапно услышала я знакомый голос.       Испуганно подняв голову, я встретилась с синими глазами Олтресена.       — Хочешь их спасти, тогда ищи информацию, — учтиво улыбнулся Олтресен. — Ты узнала еще слишком мало. У кое-кого большие планы на тебя. И если пешка попытается сбежать, от нее избавятся. А перед этим поиздеваются, убив на глазах ее же семью. Найдешь информацию, тогда поймешь, как изменить исход этой шахматной партии.       — Но кто отвечает за это? — растерянно спросила я, всё еще подрагивающей рукой, стирая слезы.       — Если, однажды, увидишь мужчину со старым ожогом в виде вороны, пусть даже он мелькнет где-то далеко в толпе, значит, тебя посчитали бесполезной, и скоро ты умрешь.       — П-помоги мне, — с отчаяньем посмотрела я на Олтресена. — Если ты что-то знаешь...       — Прости. Я хочу поймать этого «шахматиста», а для этого мне нужно, чтобы он сделал как можно больше ходов.       — Но ты ведь сейчас предупредил меня, — растерялась я.       — Если исход немного изменится, мне это особо не помешает. Эти мои слова — небольшая благодарность. Возможно, однажды, моя помощь станет более весомой. Всё зависит от твоих действий.       — За что ты меня благодаришь? — спросила я, пытаясь хотя бы в чем-нибудь разобраться.       — Не могу сказать. Даже сейчас рядом с нами могут быть лишние уши.       Теперь, когда мое зрение наконец-то вернулось в норму, я заметила, что все символы туарттэ со стен, сейчас парили в воздухе, ярко сияя зеленым. Преграждали собой они и выходы в другие коридоры. Окружили нас. Но, глядя на них, я не ощущала страха. Наоборот, почему-то казалось, что они пытались поддержать меня, убедить снова встать на ноги.       — Ну, держись, — на миг в вечно учтивой улыбке Олтресена, появилось что-то еще, но мне так и не удалось разобрать, что это было. — Когда сомневаешься в том, что ты — пешка, и начинаешь подумывать о побеге — напоминай себе о печати на твоей энергии. Она не сама появилась.       Он знает о печати!? Хотя... может прочитал про нее в моих мыслях.       — За каждым твоим шагом внимательно наблюдают сразу несколько враждующих между собой шахматистов.       Олтресен помахал мне рукой и медленно пошел прочь. С каждым его шагом, всё сильнее гасли и символы.       — Спасибо, — тихо поблагодарила я.       Кажется, символы… слушаются его? Так странно. И то, о чем он говорил… Но Олтресен ведь общается с Влинтном, стоит ли доверять его советам?

***

      — Признаться честно, меня беспокоит наш «Создатель». С тех пор как он в прошлом году прибыл в Гранцлест, в его поведении начали появляться некоторые… странности.       — Боишься, что он пробудится?       — Мне кажется, он мог снова найти кого-то. Вечно что-то недоговаривает, скрывает. Он как будто кого-то защищает.       — Исключено. Он был так сильно ранен в прошлый раз, что отказывается снова подпускать к себе кого-то. Поверь мне, если бы у него снова появились какие-то «важные люди», он бы тут же вернул себе свою мощь, и мы бы первые об этом узнали. Но сейчас он всего лишь слабак. И, похоже, даже не собирается пробуждаться от своего «траура».       — Я-я… ни в коем случае не п-пытаюсь спорить с вами. В-ваше чутье намного…       — Но, если вдруг такое всё же произойдет, если он снова пробудится, тогда пусть для остальных замочников останется секретом, что же сделало старикана вновь таким сильным.       — П-почему? Совместными усилиями, мы бы смогли…       — Среди нас слишком много самоуверенных глупцов. Если этих «важных людей» убьет кто-то из наших, тогда его гнев тут же падет на всех нас. Кто знает, к чему это всё тогда приведет?       — Но тогда…       — От этих «важных людей» нужно будет избавиться осторожно. Так, чтобы он не понял, что к этому причастны мы.