Если бы мы слушались нашего разума, у нас бы никогда не было любовных отношений. У нас бы никогда не было дружбы. Мы бы никогда не пошли на это, потому что были бы циничны: «Что-то не то происходит» или: «Она меня бросит» или: «Я уже раз обжёгся, а потому…» Глупость это. Так можно упустить всю жизнь. Каждый раз нужно прыгать со скалы и отращивать крылья по пути вниз.
© Рэй Брэдбери
***
Аянокоджи сидел и думал. Скорее не думал, а размышлял.
О том, Хорикита всё-таки какая-то…
странная.
Нет, он понимал, что составил её психологический портрет, что может понять, в каком направлении она думает и примерно представляет ход её мыслей и последующие действия, которые она совершит. Вроде бы понимал…
…а вроде бы и нет.
Если бы он был подвержен эмоциям, то мог бы сказать, что в данном случае его что-то смущало. И он действительно не мог
кое-что понять. Аянокоджи легко читал людей, и всегда понимал, к какой категории они относятся. И н с т р у м е н т ы. Полезные или ненужные, от которых можно избавиться за ненадобностью. И Хорикита, по идее, должна принадлежать к одной из этих групп. Но вот что странно: Сузунэ он не мог отнести ни в одну, ни в другую. Да, она полезная, ею очень удобно прикрываться на пути к классу «А». Она одна из самых сообразительных девчонок, которых он знал, и это выделяет её из общей массы. У неё есть мозг, которым она умеет пользоваться, а ещё она может постоять за себя в случае необходимости, поэтому ему не нужно, как в случае с Каруизавой, беспокоиться о том, что её могут сломать.
Однако ещё Сузунэ бывает непослушной. Если бы можно было испытывать раздражение, он бы сказал, что у неё получается иногда его разозлить и добиться каплю эмоций своими необдуманными действиями. Но Киётака считает, что их у него нет, поэтому предпочитает думать, что она просто иногда ведёт себя как «бесполезный» инструмент. Вредный инструмент. Инструмент, который, тем не менее, никто не смог бы заменить. А ещё у неё ненормальная зависимость от мнения брата, причины которой он до сих пор и не выяснил. Это одновременно её сила и Ахиллесова пята, потому что, с одной стороны, это толкает её на достижение поставленных целей, а с другой, серьёзно сдерживает потенциал.
Вот так и получилось, что Аянокоджи впервые в жизни не понимал, почему не может причислить Хорикиту к одной из двух категорий.
А ещё он задумался об ощущениях, которые испытывает рядом с девушкой.
Ему было с ней… спокойно. Киётаке не приходится по тысячу раз ей что-то объяснять, ведь она понимает и с первого раза. Сузуне не тактильный человек, поэтому Аянокоджи не нужно держать дистанцию, как с некоторыми другими. Ему не приходилось быть настороже и целенаправленно анализировать все её слова, ища в них подвох. А ещё одним из её важных качеств является то, что она не пытается залезть в душу. Ну, за исключением
нескольких случаев. Хорикита очень медленно открывается кому-то, и Киётака без особых стараний осознал, что в классе она доверяет ему больше всего.
Она была… забавная. Аянокоджи отчасти догадывался, что значит «наслаждаться» временем с кем-то, и почему-то ему казалось, что с его лишенным эмоций персоной ближе всего этот глагол подходит ко времени, которое он проводит с Хорикитой, планируя или осуществляя очередной план по возвышению класса «D». Она интересно злилась, хмуря брови и поджимая губы в тонкую полоску. Как показывает статистика, если этот взгляд был направлен на него, то в течении трёх секунд ему закономерно доставался удар в бок или плечо, в зависимости от того, куда вознамерилась ударить девушка. И если позднее он это выражение лица запомнил, то в первый раз ей удалось застать его врасплох, вынуждая охнуть от неожиданности и, наверное, впервые за несколько лет показать свои настоящие эмоции. В последующие разы он мог предугадывать это её движение (удар у неё, кстати, поставлен неплохо), но не уворачивался. Почему — на этот вопрос он ответить тоже не мог.
К тому же, это один из немногих случаев, когда Хорикита плевала на свою нелюбовь к чужим прикосновениям и сама до него дотрагивалась.
Когда он начинал полагать, что изучил её всю, Сузуне подкидывала ему неожиданностей как будто бы специально. Ослиное упрямство и одновременно нерешительность; хрупкость и сила; желание идти по головам и сострадание к другим. Сплошная противоречивость, а не Хорикита.
Но тем не менее, с ней было наиболее…
комфортно удобно общаться.
Возможно, всё вышеперечисленное можно назвать дружбой?
Аянокоджи задумчиво приподнял бровь. Одноклассники, сидящие напротив него в кафе на территории школы, недоуменно переглянулись, следя за обычно каменным лицом Киётаки, на котором теперь присутствовали признаки эмоций. Хасабэ неловко кашлянула, заставляя Киётаку медленно перевести свой холодный взгляд на неё.
— Киёпон, что-то случилось? — с беспокойством спросила девушка, заправляя один локон за ухо. Аянокоджи лениво проследил за этим жестом, и потом ответил.
— Задумался о том, что такое дружба, — размеренно проговорил парень, ровно глядя перед собой.
— Философский вопрос, — слабо усмехнулся Юкимура, поправляя указательным пальцем сползшие на переносицу очки.
— А мне кажется, довольно лёгкий! — протяжно зевая, произнёс Акито, с наслаждением откладывая от себя записи с решенными примерами по математике.
— И что же это? — Аянокоджи можно было и не изображать заинтересованность, его глаза сказали всё за него.
— Ну, дружба это когда вы близки с человеком. Типо, духовная связь, все дела. Другу ты приходишь на помощь бескорыстно, просто потому, что хочешь, чтобы с этим челом всё было в порядке, — на секунду задумавшись, ответил парень.
Киётака подумал о том, что ему было дискомфортно, когда во время испытания на острове Сузуне промолчала о том, что плохо себя чувствует. Из-за этого она сильно ослабла и ему пришлось на ходу менять планы, при этом быстро доставив Хорикиту в руки врачей, чтобы ей не стало хуже. Но что это было? Его извращённая форма заботы?
— А ещё когда у вас схожие интересы, увлечения, возможно планы. Тебе уютно с этим человеком и ты чувствуешь, что можешь доверить ему свои секреты, ведь без доверия — никуда, — тут же дополнил его Юкимура. Аянокоджи кивнул, мысленно переделывая это под свою манеру. Хорикита — это человек, который с наименьшей степенью вероятности его предаст. Сходится.
— Ты начинаешь скучать, когда друга нет рядом. Кажется, что вот, куча народу, а на самом деле хочется обсудить какую-нибудь новость с ним или получить поддержку, — тихо пробормотала молчавшая до этого Сакура, мгновенно заливаясь краской от пристального взгляда инициатора этого разговора.
Шатен устало вздохнул. Он сомневается, что кто-то смог бы заменить ему Хорикиту и быть такой же… такой же, как она.
— К тому же, на друга ты можешь положиться в любой ситуации. Типо, это понимание того, что он будет на твоей стороне. Друг всегда найдёт на тебя время и ему
всегда есть до тебя дело. У него может быть много недостатков и ты будешь даже критиковать его иногда, однако он всё равно будет для тебя важен и дорог. Просто потому, что он твой друг, — закончила мозговой штурм Харука, широко улыбаясь. Прищуренные глаза синеволосой смотрели на кажущегося безразличным Аянокоджи, но она в силу врожденного такта не стала задавать парню вопросы. Пусть думает.
Дверь в кафе приоткрылась и послышались негромкие разговоры с улицы. К ним уверенной походкой приближалась как всегда серьёзная Хорикита, и всем сразу стало ясно, к кому она пришла.
— Аянокоджи, — материализовалась брюнетка перед их столиком, — Нужно поговорить.
— Хорикита, — склонил в приветственном жесте голову парень, — Это срочно? Мы тут просто занимаемся.
Сузуне замялась, опустив глаза в пол, но после решительно кивнула.
Киётака неопределённо пожал плечами и, собрав тетрадки в рюкзак, под нестройные прощания одноклассников вышел из кафе вместе с Хорикитой. Ему тоже следует с ней поговорить. Он не любил оставлять важное на потом.
Они молча дошли до набережной, где были деревянные лавочки, однако девушка решила не садиться на них и приблизилась к ограждению. Устремив глаза вдаль, она нервно сглотнула, сжав пальцы в кулачки до такой степени, что ногти оставили следы полумесяца на руке.
— Что-то произошло? — невозмутимо вымолвил Аянокоджи, облокачиваясь спиной на парапет.
— Не совсем, — глубоко вдохнула брюнетка, резко повернув к нему голову. Аянокоджи изучающе прошёлся взглядом по её лицу, отмечая малейшие изменения в настроении, — Я хотела сказать, что… В общем, это не прямо срочно, но я боялась, что ещё немного и не решусь и… Проще говоря, Аянокоджи, я поразмыслила некоторое время и, — запнулась на этом месте Хорикита, — У меня никогда не было друзей и меня это не особо заботило, но пока я общалась с тобой, я сначала пришла к выводу, что ты будешь хорошим напарником. Потом я поняла, что мне с тобой общаться приятнее, чем с остальными, и пусть ты редко показываешь свои настоящие эмоции и у тебя много секретов, но ты не желаешь мне зла. И хотя ты во многом и превосходишь меня, благодаря тебе я постоянно развиваюсь и становлюсь в какой-то степени лучше, поэтому я тебе благодарна. И хочу, чтобы мы стали друзьями, а не просто партнёрами.
Сузуне быстро протараторила последнее предложение и крепко зажмурилась, выдыхая через рот. Спустя несколько секунд нерешительно приоткрыв глаза, она наткнулась на пронизывающий насквозь взор.
Киётака провёл языком по сухим губам, а после ответил с незнакомой для Хорикиты интонацией:
—
Сузуне, - неожиданно назвал её по имени шатен, — Сегодня я впервые задумался о том, что же такое «дружба». И знаешь, из-за кого? — отрешённо поинтересовался у застывшей девушки, — Из-за тебя. У меня тоже никогда не было друзей, но только по причине того, что они мне были не нужны. Я видел в них лишь возможности, а после выбрасывал, как ненужный хлам. Но ты, Хорикита, — наклонился чуть ближе к лицу девушки, которая от удивления приоткрыла губы, — Ты, почему-то, другое дело. Мне с тобой спокойно. И, наверное, я испытываю то, что называют комфортом. И это даже при условии того, что иногда ты ведёшь себя необдуманно и наивно. Впрочем, из-за чего-то это не отталкивает, хотя другим я бы не предоставил и шанса оправдаться. И, возможно, это мой самый большой шаг на пути к эмоциям, который я вряд ли когда-нибудь рискну повторить, но, Хорикита, — они стояли друг к другу так близко, что почти соприкасались кончиками носа. На духовном уровне это превысило все допустимые для них обоих пределы, — Я
хочу, чтобы мы стали друзьями.
«Оправдай моё доверие, Сузуне, ведь стоит оно очень дорого», — мысленно произнёс он.
— Аянокоджи, — медленно проговорила брюнетка, не смея отодвинуться от возвышавшегося над ней парня, — Я… правда ценю это. Спасибо, что доверился мне.
— То же самое могу сказать и про тебя. Ты заметно нервничала, — хмыкнул парень.
— Ну что же. Тогда, друзья? — уже уверенней протянула ему руку девушка.
— Друзья, — и крепко пожал её руку. И никто даже не подозревал, какое значение в его жизнь привнесло это слово.
— Тогда теперь… Отодвинься, наглец, это нарушение личного пространства! — резко, хоть и привычно начала возмущаться Хорикита, но без должной злости. Было видно, что её недовольство только напускное, а на самом деле девушка пытается скрыть свою радость.
— Правда? А мне показалось, что тебе понравилось, — расслабленно улыбнулся Аянокоджи, забрасывая рюкзак на плечо.
Сузуне ошеломлённо застыла, не сумев сдержать своего изумления. Ей не показалось? Киётака
действительно улыбнулся? Раньше казалось, что это несовместимые понятия, и слова "Аянокоджи" и "улыбка" попросту не могут стоять в одном предложении, но сейчас она поняла, что Киётака взаправду ей открылся.
И тут Хорикита совершенно спокойно осознала, что не предаст это доверие даже ради своего брата.
— Ты идёшь или решила полюбоваться на пейзаж? — донёсся голос парня впереди.
Брюнетка хлопнула себя по щекам, и, убедившись, что нормально соображает, понеслась вперёд.
— Иду!
День прошёл хорошо.
