Самые разные виды любви...

Часть вторая. ПЕРЕЗАГРУЗКА САМООЦЕНКИ. (Хроники полтергейста и полтергейстера.) …И прячущего под атласным камзолом свое печальное и жестокое сердце. - Он ненавидел меня до …до любви. Бедный Филипп. «Анжелика». А. и С. Голон. ...Телефон молчал все утро, и я начинал надеяться. До обеда оставалось меньше часа. Я замечал: Неприятные происшествия, которые составляют суть моей работы, происходят, обычно, вечером, поздним вечером и ночью. Я наблюдал, человек - существо дневное. Он переносит легко неприятности связанные со светом, полуденным или утренним, теряется в вечерних сумерках, пугается близко к ночи, а непереносимые ужасы всегда начинаются в полночь... Отсюда, из этого времени, на меня и сваливается лавина ночных вызово́в. Я выезжаю экстренно. Но успеваю не всегда и не везде. С утра разбираю записки автоответчика, думаю, решаю, сортирую, планирую вечерние выезды. Мои клиенты и объекты работы уважают РИТУАЛ. Его соблюдение повышает результат. А я сориентирован на успех, как и каждый в моем бизнесе. Нельзя сказать, что мое дело начиналось легко. Я был в моём бизнесе одним из первых, работал с клиентами двадцать часов в сутки, имел процент успехов, удач и неудач. Но постепенно переходил от случайностей к планированию, то есть, ставил дело на ноги и переводил его на поток. Сейчас я работаю успешно. Не нужно метаться по городу, искать клиентуру. У меня определенная стойкая репутация, постоянные клиенты. Я ценю свою свободу и свой досуг, даже если они встречаются посреди рабочего дня. Недавно я понял: Моя работа не столько бизнес, не всегда удача, не совсем приключение. И связана с возможностью смерти или кровавой жертвы, собственной или чужой. Существуют закономерности, о которых не знает никто, я знаю тоже далеко не всё. Я стал разыскивать и читать литературу, разную, любую, которую мог купить или разыскать. Иногда, книга оказывалась редкой, чаще неприятной для прочтения. О моих затруднениях молчали и редкости, и раритеты. И я пришел к выводу, что необходимо собственное расследование, стал составлять график предчувствий и проникновений, а также вести календарь счастливых или тяжелых дней для города, отдельно по районам базирования и возникновения их, по области, как информацию с выездов или проверенные сообщения очевидцев с разных мест. Со временем, надеялся я, мой улучшенный полный календарь с выверенными расчётами и диаграммами, уточненный данными связей с официальным календарём и календарём церковным, представит полную картину событий и позволит предвидеть тяжелые дни, предсказывать их и уменьшать число жертв и происшествий. Для этого я работаю. Мой доработанный календарь скоро пойдет в продажу и любой сможет купить его. И уберечься от беды. Размышления перебил резкий звонок. - Телефон, - подумал я. - Мой телефон сглазил я сам. Слишком уверенно я думал о благополучном дне в нашем городе, слишком надеялся... Моя работа лишних или пустых надежд не любит. И мстит романтикам бессмысленно, жестоко и беспощадно. Романтиков и смельчаков находят, иногда, в виде отделенных от туловища голов. Иногда не остается совсем ничего. Телефон трезвонил снова и снова. Нашёл, потянулся и стёр ластиком выделенный пунктиром текущий день, как день полностью безопасный, затем снял телефонную трубку, сказал: - Я слушаю Вас. Взволнованный женский голос сказал мне: -Алло! Время сразу заторопилось и понеслось вскачь. Я заторопился тоже. Обругал отсутствующую на своём рабочем месте молодую секретаршу Екатерину. Магия моей работы занятно действует на всех моих секретарей. Девушки быстро выходят замуж, затем уходят в декрет. Екатерина у меня - третья. Я знаю это и выбираю девушек на себя работать с пониманием этого и расчетом того, как скоро она от меня уйдет. Процесс сложный. Иногда угадываю точно, иногда нет. Екатерина уже неве́стилась. Жених пока ещё не определялся. Но с этими темпами, девушка скоро от меня уйдет. Сейчас Екатерина угадала раньше меня будущий спокойный день и отпросилась с работы, побегать по магазинам. И вот теперь я вздохнул и оставил для секретаря сообщение с разрешением уйти с работы пораньше на полчаса. Мог отпустить сразу, совсем, но боялся избаловать неленивую, старательную, девушку. Личная преданность Катерины иногда умиляет меня, иногда раздражает. Громкое и успешное дело Демонов против Комитета Соцзащиты перепугало меня всерьез. Впрочем, я не представился - Сергей Фило́нов, полтергейстер. Работаю с духами, оборотнями, демонами. То есть, против них. Восстанавливаю справедливость, если могу. Возвращаю духов их собственным реальностям. Если этого желают мои клиенты. Часто приходит в мою фирму состоятельный клиент и желает иметь в особняке собственного духа. Согласовываем, переселяем. Клиент становится постоянным, привидение модным и забавным для гостей и разных посетителей. Не люблю модное слово полтергейстер, но пользуюсь им, мысленно заменяю похожим словом транслейтер. И считаю себя, скорее, переводчиком между языком людей и духов из разных миров. Работа бывает всякой. Женщина, что звонила и заказала вызов, была перепугана и взволнованна всерьёз. Я торопился. Сидел и ехал в трамвае. Маршрутные такси бежали быстрее. Обгоняли наш вагон, останавливались рядом, хлопали дверями, приглашали в салон. Неясные, неустановленные или неучтённые статдинамикой вызовы, могут быть опасными. Пятьдесят человек в вагоне «моего трамвая» страховали меня от случайностей и привязывали к плотной и твердой земле, единственной нужной мне реальности. Посередине перегона двери около меня вдруг открылись и пригласили меня в свободный прыжок, полёт и падение на несущуюся внизу, около колёс трамвая, стремительную землю. Приглашение для меня, я постарался не заметить. Полный вагон пассажиров меня незаметно и молча поддержал. Реальность сохранилась, объединенная волей и желаниями всех пассажиров. Мы приехали. Трехэтажное здание, особняк Пенсионного Фонда. Охранник меня задержал у входа. Он объяснял: - Срочно удаляем всех посетителей. Я предъявил ему Разрешение на Присутствие и Специальный Допуск, объяснил про вызов. Охранник хмурился, вздрагивал, заявлял, что болен, и мне всем своим поведением не понравился. Рядом со мной, что - то в здании прямо заявляло мне об опасности. Где же она, эта опасность, я пока не понимал. ...Женщина вышла из кабинета и подошла ко мне. Среднего роста, светлые волосы, смотрела ласково. Она не выглядела испуганной. Она объясняла - вызов был. Да, с мобильного телефона. Их сотрудница. Поднялась в архив и исчезла в нём. Местными силами образовали спасательную экспедицию. И не смогли пройти через пси - барьер. Сотрудница звонила несколько раз. Затем сел аккумулятор её телефона. - Архив расположен в подвале здания? - Уточнил я. - На третьем этаже. - Ответила собеседница. Я нахмурился. Ду́хи прорываются в мир беспорядочно. Но легче им выбраться в определенных местах, на чердаках или в подвалах. Сильный дух выберется везде и создаст беспорядки. - Мы организовали эвакуацию пенсионеров, - продолжала свой рассказ женщина, - ради их безопасности. Я посмотрел на нее внимательно. Собеседница мне понравилась. Есть нечто притчгательное в спокойных, умных и сложных женщинах, что будит мое воображение. Всегда к ним стремился. Жить рядом, вместе я не могу. И мой развод, и моя свобода... Я вздохнул и начал думать только о работе. - Событие давно произошло? - Уточнял обстановку я. - Больше часа назад. - Отвечала моя собеседница. - Двадцать минут назад отключился сотовый телефон у нашей сотрудницы. Мы больше ничего не знаем. - Помолчала, добавила,- меня зовут Марина Васильевна. Я понял, что злюсь. Не только на женщину рядом, не столько на беспорядок законов, не замечающих проблемы духов, которые всегда были рядом, которые вредят сейчас! Я злюсь, скорее, на задержку и потерю времени. Я - «Скорая помощь», если успеваю, переводчик, если понимаю или могу. Но меньше всего я воин. И отбиваюсь от пси - явлений в случаях совсем уже крайних необходимостей. Здание Пенсионного Фонда и его пенсионеры - посетители, иногда, больные, иногда, старые, но всегда собранные в огромные очереди и проводящие в коридорах здания часы и дни, явились приманкой для злобного духа. А чувства постоянных посетителей, накопленные за годы: Усталость, отчаяние, страх - питали духа. И делали тяжелой мою будущую работу. - Вы проводите меня наверх? - Спросил я. Собеседница, мне в ответ, кивнула. Мы проходили слой за слоем. Искали потерпевшую среди следов пси - органики и неорганики. Марина Васильевна ассистировала мне с выдержанным терпением опытной медсестры. Было очень тяжело. Я понял, что проигрываю схватку. И не могу ни проникнуть в архив, ни вынуть сотрудницу из покрывала злобной энергии, что завернулась вокруг нее. Я потерял силы, начал падать, опрокинулся на Марину. Она поддержала. Поток чистой энергетики наполнил меня. И я накрыл всех духов российским матерным словом! Сокровищница русского мата огромна и разнообразна. Я продолжал перечисление незлых, но заковыристых матерных оборотов и слов. Духи уходили. Итак мы прорвались в архив, выручили девушку и передали спасенную на руки подоспевшим врачам. Она ничего не помнила и не понимала, но дышала и была жива. Врачи осмотрели потерпевшую и заявили, что жить она будет. Я сомневался и переживал за пострадавшую сотрудницу, но больше за её сознание, потому что знал: Быть долго рядом с духами опасно для тонкой, информационно -энергетической оболочки любого человека. Но моего мнения не спросили, и я промолчал. Изгнал духов, изолировал помещение, оставил счет для перечисления гонорара, уехал смущённый, опасался поднять глаза и посмотреть на Марину Васильевну. Героем называли меня работники Пенсионного Фонда, я себя им не чувствовал. Возвращение в офис прошло спокойно. Доехал на маршрутке. Реальность восстановилась и вела себя мирно. Относительно... Екатерины на работе не было. Я вскипятил чайник, выпил чаю, съел засохший в сухарь бутерброд с сыром и отметил пунктиром в моем календаре день сегодняшний, как умеренный, но опасный до сильного... А через час отдохнул, привел мысли в порядок и стал поспешно собираться в Пенсионный Фонд. Слишком сильное противодействие создавали слабые, в общем - то, духи, а значит, должны были быть поддержаны кем - то. И направлены. Я взял такси и успел к концу рабочего дня. Марина Васильевна была на месте, сидела в кабинете, смотрела на меня. Я шёл вперёд и смотрел на неё, видел светлые волосы, спокойный взгляд, и думал - почти любовь сейчас соединяет нас. Или это чувство было больше, чем любовь, или могло бы стать ею. Если бы наша встреча состоялась бы по -другому. И сожалел… - Это ВЫ. Вы отправили духов в нападение. - Сказал я. Я знал теперь её тайну. И считал себя оскорбленным и обманутым. И ожидал нападения в ответ.И был готов защищаться. Марина улыбнулась: - Скоро. Совсем скоро ты умрешь. - Услышал я. Понял, она обладает Предвидением. Из мира духов, не из мира людей. Не испугался, но ощутил себя усталым, ненужным, старым. Ни один полтергейстер, охранник, защитник людей, но любой из нас рискует каждую секунду, переходя улицу, даже на зеленый сигнал светофора. Время, я не стал объяснять этого Марине, течет разное, в мире среди духов и на Земле. Событие, подсмотренное в щель между миров, не переведённое и не объясненное, происходит в интервале бесконечности... И что для Огромной Бесконечности моя обыкновенная и маленькая, очень короткая человеческая жизнь! - Зачем Вы воюете с людьми, - спросил я. - Зачем вы это делаете? - А методы моих сослуживцев, - улыбнулась Марина Васильевна, - разными способами, укорачивающие жизнь беспомощных или старых и зависимых от пенсий пенсионеров, разве хороши́? Она не была одержимой бесами, и выглядела, скорее, строгой, похожей на учительницу. - Организации, - ответил я, - такие, как Соцзащита или Пенсионный Фонд, конкуренцию или борьбу среди своих работников и против пенсионеров, обычно поощряют или поддерживают. - И с посетителями? - Ответила Марина Васильевна вопросом на вопрос. Я промолчал. Не хотелось подтверждать очевидное. - Быть может, Вам лучше уйти в библиотеку? Работать? Спокойнее в библиотеке работать среди книг, библиотекарем? - Спросил я. - Закрыли мою библиотеку. Я там работала пятнадцать лет. Библиотеки сейчас закрывают и увольняют по сокращению штатов библиотекарей. Я понял, что говорить об этом нельзя, но Марина Васильевна ревнует! Она ревнует сама себя к той, недоступной ей больше жизни, где могла быть она обычным, приличным и доброжелательным библиотекарем! Любить книги и помогать выбирать хорошие книги своим читателям! Я помолчал немного и негромко сказал: - Если Вы будете помогать пенсионерам или, хотя бы, сможете наказывать своих сослуживцев без помощи злобных духов. А меня перестанут приглашать на разборки в Пенсионный Фонд, я буду считать, что наш конфликт закончился. - А наказание? - Слабо удивилась женщина. - Наверное, я нарушила… Есть мгновения, которые сто́ят всей жизни, и чувства, бо́льшие, чем любовь. Я не мог бы теперь любить её, пусть даже и очень симпатичную Марину Васильевну, но мог сожалеть ей и сочувствовать. - Я владею собственной частной конторой, не принадлежу к государственной организации, не обязан никому сообщать о приватных разговорах и мнениях. Закон о борьбе с духами, привидениями, оборотнями ГосДума пока не приняла. Будьте осторожны и сча́стливы. Прощайте Марина Васильевна. - Сказал я и вышел в темноту и в ночь. Возвращался на работу и чувствовал себя скверно. Открыл дверь, включил свет, увидел Екатерину. Девушка сидела в кресле, подобрала ноги, свернулась клубочком, спала. От яркого света проснулась, бросилась ко мне, разрыдалась. Силы сердиться и нервничать во мне уже не оставалось. Я обнял ее и прижал к себе. Катерина рыдала: - Весь день ждала, устала бояться, плакать, переживать и нервничать. - Я посадил её в кресло, вытер слезы, погладил по голове, рассеянно подумал: - Неужели вся моя фирма, ответственность, работа полтергейстера и я сам есть только повод подходящим природным процессам представить меня Екатерине в роли Единственного и Возлюбленного, подходящего жениха. А закономерность скоропостижного схода замуж всех моих девушек - секретарш считать частным случаем, на мне и Екатерине закрытым, и законченным?... И не ощутил внутреннего сопротивления!...