Перекрёсток миров

      Привычный звон колокольчика не заставил Эйлин оторваться от протирания уже довольно обшарпанной стойки. Но звенящая даже посреди шума дождя тишина после – да. Потому что так тихо ходят всего несколько знакомых эльфийки – и только одного из них можно назвать условно приятным собеседником… – А немного сегодня… людей. И всех остальных тоже, милая, – Эйлин с облегчением сняла ладонь левой руки с ложа арбалета и приветливо улыбнулась посетителю.        Мужчина с мёртвыми глазами улыбнулся в ответ и направился было к стойке, но… почему-то замер с странным выражением лица.  – Сир?        Эйлин не успела задать других вопросов, потому что мужчина обернулся к ближайшему полуприкрытому зелёным бархатом окну, которое пропускало только узкую полоску тусклого света. Стекла из белой слюды непрозрачны – самое то для таверны, посетители которой не любят показывать лица лишний раз. Но свет пропускают… или мужчину с мёртвыми глазами заинтересовало что-то другое?  – Как странно, – глухим голосом произнёс он, всё же присев за стойку.        И больше не сказал ничего – Эйлин решила не торопить ни мужчину, ни саму себя, а только пожала про себя плечами и закончила очищать стойку от жира.  – Странно, что когда я открывал дверь, то на улице была невыносимая жара и жгучее солнце, – наконец-то сказал человек, показав большим пальцем себе за спину.  – Не может быть, сир – весь день ведь льёт, как из ведра! – с усмешкой покачала головой эльфийка. – Удивительно – как же вы не вымокли насквозь без плаща, пока дошли?  – Ошибаешься, я как раз насквозь мокрый – но от долгого хождения по джунглям, – скривился мужчина. – Так что будь добра – чего-нибудь ну очень холодного, чтобы прям зубы вспотели.        Эйлин от всей души улыбнулась одной из тех фраз, которые запросто можно услышать от этого противоречивого человека.  – Прошу, – эльфийка поставила полный, до краев наполненный ледяным пивом бокал.        Мужчина выпел одним махом, и на потемневшем от загара лице появилась блаженная улыбка:  – Ох, как в детство вернулся – такое же крепкое, но куда лучше тех помоев, что удавалось… купить. От него совсем не тянет ры… а, впрочем, зачем тебе об этом знать?       Эльфийка благоразумно не стала поддерживать интерес к малоприятным подробностям, вместо этого спросив, наполняя бокал заново:  – Так вы говорите, на улице была жаркая погода и яркое солнце?  – А в прошлый раз, когда тот бухой орк меня отравил – на улице была ночная темень, а из твоих окон лучился дневной свет, – кивнул мужчина, отпив на этот раз поменьше и показав пальцем вниз. – Я разве не говорил, каким образом здесь очутился?  – Нет… – немного неуверенно ответила Эйлин, напрягая память.        Странное для эльфийки занятие, ведь она на плохую память не жаловалась никогда. Но всё, что Эйлин помнила – то, как мужчина с мертвыми глазами недоверчиво оглянулся, появившись на пороге в первый раз.  – Я открываю случайную дверь и оказываюсь здесь, – пожал плечами он, допив второй бокал, но стучать им о стойку не стал, отставив в сторону. – Каждый раз – разная дверь, разное время суток, разная погода. Всё разное… – И вас совсем не беспокоит это, сир? – удивилась Эйлин. – Попадать в незнакомое место с риском пропасть навсегда?        Доселе блуждающий взгляд мгновенно сосредоточился на лице эльфийки, но вместо ожидаемого гнева, страха, напряжения или какой угодно другой негативной эмоции… Эйлин ощутила лишь добрую снисходительность:  – После тех мест, откуда чудом выбрался – ничуть. А теперь – я бы хотел перекусить. – Как обычно? – быстро соорентировалась Эйлин, готовая уже шепнуть привычный заказ на кухню, но посетитель предупредительно поднял ладонь:  – Давай в этот раз что-нибудь новое, на твой вкус. Эйлин довольно улыбнулась, и на пару мгновений отвернулась от стойки, делая небольшой, но сытный заказ. Если посетитель говорит, что ходил по джунглям – это должно понравится.  – Что же заставило вас изменить выбор? Сегодня важный день?  Мужчина, чуть отвернувшись от стойки и изучая других посетителей (очевидно, на предмет опасности, такой взгляд ни с чем не перепутать), помрачнел, но Эйлин это не смутило:  – Да и дождь вас не удивил, а, скорее, заставил вспомнить о важности этого дня?  – Делаешь успехи в том, чтобы не учиться читать мысли? – съязвил мужчина, и Эйлин поняла, что достигла как раз той грани, на которой можно балансировать, но добиться своей цели:  – Что вы, сир, порой чужие мысли такие громкие, что хоть беруши покупай и заклеивай глаза – всё равно и так понятно!       Спокойная улыбка и едва поднятые в жесте недоумения плечи эльфийки сделали своё дело – суровое лицо мужчины разгладилось, он добродушно улыбнулся и покачал головой.        Эльфийка поставила перед посетителем большую деревянную тарелку с новинкой таверны: пара свиных котлет в панировке и редкость для этой местности – рис, который приходится заказывать из далёких земель Востока.  Но вместо интереса на лице мужчины сначала появилось странное выражение – как будто он не мог поверить в то, на что смотрит… а потом из обычно мёртвых глаз неожиданно потекли слёзы. Два узких, но заметных на загорелой коже ручейка.  Эйлин удивилась как бы не больше самого посетителя, но мужчина быстро пришёл в себя и начал есть. Примерно к середине трапезы перед ним появился третий бокал – который посетитель опустошил как первый, залпом, к вящему удовольствию Эйлин, которая незамедлительно наполнила следующий.  Мужчина, из глаз которого исчезли слёзы, сменившиеся необычным живым блеском, не оставил на тарелке ни единого зёрнышка риса. Эйлин не спешила: спрашивать, понравилось ли блюдо, особого смысла нет, а что до душеспасительной беседы…  – Курить у вас, понятно дело, нельзя, – скорее как утверждение, чем вопрос сказал мужчина, но Эйлин с тёплой улыбкой моментально поставила перед ним всё, что нужно для того, чтобы раскурить трубку – в том числе саму трубку.        Мужчина посмотрел на неброский, базальтового цвета предмет с удивлением, но пожал плечами, достал из кармана какую-то пачку и распотрошил несколько продолговатых бумажных цилиндров. Эйлин хотела было предложить свои запасы – потому импровизированная набивка из крайне мелко нарезанного табака мужчины грозила забить мундштук, но он вполне справился и выпустил пару колец. – Того здоровяка люлька? – мужчина изобразил наличие за спиной здоровенного молота, и Эйлин с улыбкой кивнула:  – Регулярно забывает у нас – под стойкой у меня штук, наверное, семь-восемь уже.        Посетитель, глаза которого продолжали сохранять непривычный живой блеск, усмехнулся и выпустил густой, довольно неприятный дым. Эйлин мгновенно сделала зарубку на будущее: в следующее посещение этому странному, но интересному человеку надо будет предложить выкурить что-нибудь получше.  – Знаешь, она бы сейчас так меня отругала… – глядя сквозь весь мир вокруг себя вдруг сказал посетитель.        Эйлин вновь улыбнулась – на этот раз с таким выражением лица, будто собрала месячную выручку за полчаса. Впервые за все визиты обычно мрачного и сурового человека, он раскрылся с мягкой и даже нежной стороны.  – Думаете? А я думаю, что она бы повисла у вас на шее и ни за что не отпустила.        Мужчина полуприкрыл глаза и тихо рассмеялся. – Одно не отменяет другое, это вполне в её стиле – сначала избить до полусмерти, потом уже до смерти – но прижать к себе и… ай… Он грустно закусил нижнюю губу, потом вздохнул, одновременно выпустив дым.   – Как считаете, может, пора вам встретиться вновь?       В этот момент Эйлин нестерпимо захотелось прикусить себе язык, потому что последняя фраза была ошибкой: глаза мужчины потеряли блеск и живость. Он сфокусировал неживой взгляд на эльфийке, чуть наклонил голову вбок и ответил с улыбкой, полной неизбывного страдания: – Мы встретимся тогда, когда нужно. Такими, какими нужно.        В таверне, до закрытия которой оставалось всего ничего, повисла тишина – не гнетущая, но и не расслабленная. Эйлин пришлось, в какой-то мере, смириться с частичной неудачей, но завершать эту встречу на невкусной ноте (табак у него ужасный!) эльфийка не захотела:  – Думаю, мой друг будет не против подарить эту безделушку – вы можете оставить её здесь, если привыкли к… другому способу? – Верно, при моей работе спокойно раскурить люльку не получится, – благодарно кивнул мужчина, передавая базальтовую трубку.  – Как мне её подписать? – спросила Эйлин, но от мужчины не укрылась ирония в её взгляде: – Знаю, что вас зовут Миша, но это явно не полное имя, боюсь с кем-нибудь спутать. Если ваше имя не смертельный секрет, конечно.  – Меня здесь никто не знает, – холодно улыбнулся он в ответ, и добавил: – Но особых причин скрытничать нет. Михаил Ивлев, можно просто Миша.  – Эйлин Мэддиган, – эльфийка протянула ладонь.        Миша пожал её, на мгновение замешкавшись, а затем улыбнувшись той же тоскливой улыбкой. Расплатился он как всегда – двумя-тремя драгоценными камнями, видимо не зная, что за эти мелкие гранаты и аметисты можно накормить с десяток таких Мишей Ивлевых.  – А куда вы попадаете, когда выходите за дверь? – спросила Эйлин на прощание, прежде чем Миша взялся за ручку входной двери. – Всегда туда, куда нужно, – улыбнулся на прощание Ивлев.