Deus

153 год Эпохи Вырождения Солнечная система, звездолет «Тетис» За окном лил дождь. Потоки воды низвергались с неба долгим и затяжным ливнем, косые струи хлестали по стеклу вместе с кленовой веткой, на которой каким-то чудом еще держался последний лист — ярко-желтый с красными прожилками посередине. Маленькому Эрену думалось, что непогода, из-за которой он торчит дома, бушует над их штатом уже целую вечность и этому вселенскому потопу нет ни конца, ни края. Сидеть дома казалось ему настоящей пыткой. Где-то на кухне звонко брякнула пустой кастрюлей мама, а он лишь тоскливо вздохнул, со скучающим видом ногой скинул с дивана плюшевого динозавра и прибавил звук на инфопанели, по экрану которой разлился Млечный Путь. Затем кадр сменился, и появилось схематическое изображение Солнечной системы с разноцветными бусинками-планетами, нанизанными на орбиты. Безэмоциональный голос искина рассказывал о начале амбициозного (пятилетний Эрен лишь смутно понял смысл этого мудреного слова) проекта, сплотившего научное сообщество мира воедино. — Миссия Deus, — восторженно озвучил название лысый дядька-ученый на экране, — это первый шаг человека за пределы Солнечной системы. Шаг, который человечество сделает всего через десять лет, построив сначала космический порт, а затем запустив с него звездолеты, в которых ученые-добровольцы отправятся в неизведанные глубины космоса для… Эрен слушал, затаив дыхание. Внезапно очарованный мыслью о безграничном космосе, удивительных планетах и других звездных системах, он с трудом верил, что это не сказка. — Милый, иди мыть руки! — позвала мама, заглянув в дверной проем гостиной. — Папа уже подъехал, сейчас будем садиться обедать. Эрен с трудом оторвался от инфопанели, но даже сидя за столом сосредоточенно думал и думал, наворачивая ложкой картофельный салат и вполуха слушая недовольства отца, рассказывающего маме о своих злоключениях на экспериментальных полях. — …Они сожгли все озимые всходы, Карла! Генной инженерии три века, а эти варвары до сих пор боятся ГМО. Лучше будут дохнуть с голоду, чем примут помощь ученых. — Отец горестно вздохнул: — Мир возвращается в Темные века. — Затем он обратил внимание на сына, смягчил тон и спросил: — А у тебя сегодня что нового? — Я решил, что полечу в космос, папа, — уверенно заявил Эрен. — Они сказали, что будут набирать ученых для полета к звездам, чтобы сеять жизнь. Только эти ученые улетают с Земли навсегда и, скорее всего, не вернутся обратно. — Чушь какая! — нахмурилась мама. — Это же глупости и чистой воды самоубийство! — Я уже все решил! — ответил твердо и, обиженный таким отношением, выскочил из-за стола. — А ну вернись и доешь салат! Дохликов в астронавты не возьмут! — крикнула мама вслед, но Эрен уже несся в свою комнату, представляя себя ученым-астронавтом, пока не споткнулся о порог и не растянулся на полу, приложившись виском о косяк… Больно… Даже не поднимая век, Эрен почувствовал тошноту с головокружением и вдобавок ощутил такое количество слюны во рту, что впору было захлебнуться. Он сглотнул, нехотя открыл глаза и уставился в белый потолок, дезориентированный и будто с дырой в памяти. Рядом послышался неясный звук, похожий на легкое дзиньканье стекла. Эрен, скосив взгляд в сторону позвякивания, увидел сначала золотистую косу, аккуратно уложенную вокруг головы, и только через долгие десятки секунд с трудом сообразил, что ему приснился сон-воспоминание, он больше не ребенок, а инженер-генетик на звездолете и что красивая укладка принадлежит Хистории Рейсс — судовому медику «Тетис». А значит, этот белый потолок… Йегер резко сел, удивленно оглядывая медицинский бокс, в котором почему-то оказался. Голову тут же затуманило, в ушах зашумело и тошнота подобралась еще выше к горлу. — Эй, эй! Спокойней! — взволнованно захлопотала Хистория, тут же оказавшись у койки и снова уложив своего подопечного. — Все хорошо! Ее пальцы быстро запорхали по дисплею с отображением состояния пациента — напичканная электроникой койка и подцепленные к рукам датчики ежесекундно собирали информацию и передавали все на аналитический блок медицинского компьютера. — Что случилось? Почему я?.. — начал спрашивать Эрен, но язык онемел и плохо слушался, однако в следующее мгновение вспышка недавних воспоминаний заставила его снова резко сесть и даже попытаться встать. — А, черт! В отсеке G… Датчики возмущенно запищали на все лады, предупреждая о зашкаливших показателях. Переполошившаяся Хистория, невысокая и хрупкая на вид девушка, каким-то образом все же смогла удержать своего пациента в сидячем положении и не дала тому немедленно броситься бежать. — Тс-с-с, угомонись! — строго осадила она Эрена, а затем уже мягче добавила: — Того, кто тебя вырубил, уже поймали. Вырубил… Эрен отчетливо вспомнил выстрел. Озадаченный, он осторожно коснулся головы. — Как?.. Этот мудак выстрелил в меня в упор… Он не мог промазать с такого расстояния. — Он нащупал небольшой пластырь между виском и глазом. И это все? — Почему я еще живой? Хиса улыбнулась, прежде чем ответить: — Нейро-мышечный блокатор, а не огнестрел, — объяснила она. — Этот тип тебя просто отключил на пару часов. Не считая того, что при падении ты ударился о грань гибернационной капсулы и рассек висок, ты абсолютно цел и невредим. То есть это рыжее чмо вообще не собиралось убивать? Но почему? Мозг соображал очень медленно, и Эрену казалось, что извилины в черепе еле ворочаются, но несмотря ни на что он продолжал размышлять. Мудак определенно действовал сообща с теми, кто подорвал «Теллус». Наверняка там не обошлось без жертв… Почему же тогда он — Эрен Йегер — до сих пор жив? — Где сейчас нападавший? Что с ним? — Вопросы только множились. — Где все? Что стало с космопортом? Кто за этим всем стоит? — Нападавшего заперли в карантинном изоляторе в отсеке S. С ним все в порядке, — терпеливо начала отвечать Хистория на ворох вопросов. — Судя по тому, что Микаса с Армином еще не хлопочут около тебя, аки курицы-наседки, совет с командиром Зоэ в капитанской рубке пока не окончен… Космо… Эй! Тебе еще нельзя вставать! Погоди! Однако Йегер уже оторвал от себя провода и спрыгнул с койки, чуть при этом не упав — ватные ноги еле слушались, а медицинский бокс завертелся вокруг головы. Ничего, сейчас все придет в норму. — Эрен! Эрен Йегер, вернись немедленно! — Хистория попыталась ухватить его за руку, чтобы вернуть обратно. — Тебе нужен покой! — Отдохну позже в капсуле гибернации, — ответил Эрен, уже открыв двери бокса. Оглянувшись, он улыбнулся: — Спасибо, что подлатала, Хиса. Хистория аж зарделась: — Ну а как иначе, это же моя работа, — пробормотала она вместо напутствий и предостережений. Вырвавшись из заботливых рук Хисы, Эрен тут же попросил Имир предоставить ему последнюю сводку по космопорту и диагностике «Тетис», а затем направился прямиком в карантинный изолятор. Все равно приказа явиться на совет от командира Зоэ не поступало, а просто так слоняться по коридорам или отлеживаться в каюте в ожидании новостей казалось ему пустой тратой времени. Пока шел до нужной точки, ноги еще плохо слушались, зато в голове более-менее прояснилось. К тому моменту, как Эрен открыл переборку в изолятор и встретился взглядом со своим обидчиком, на дисплее в его линзах уже красовалась рыжеволосая физиономия с личной информацией: Имя: Флок Форстер; Пол: мужской; Возраст: 20 лет; Место рождения: Канада, город Торонто; Род деятельности: техник-наладчик (стажер) систем энергетического снабжения космического порта «Теллус». Изолятор в научном отсеке был похож на полый прозрачный куб. В его центр поставили стул, однако Флок сидел рядом с ним прямо на полу, скрестив ноги и понурив голову. Толстые стеклянные панели, отделяющие парня от Эрена, были непроницаемы во всех смыслах. Даже звук передавался через систему акустики, ведь основное назначение этой вре́менной тюрьмы — абсолютная безопасность экипажа от любых потенциально опасных объектов, будь то вирусы или высшие формы жизни. — А, ты уже очухался… — хмыкнул парень и, прочитав имя на мундире, закончил: — Эрен Йегер. Чего приперся? Огласить мне решение вашего командира? — Нет. Эрен смотрел на Флока сверху вниз, но тот, по всей видимости, не чувствовал по этому поводу никакого неудобства и даже не попытался подняться, хотя, возможно, пока не был уверен в собственных силах, потому что, судя по гематомам на щеке, скуле и кровоподтеку под носом, с ним не очень любезничали при задержании. Даже медно-рыжие волосы, казалось, местами слиплись то ли от пота, то ли от крови. — Ну и не надо, — снова хмыкнул Форстер. — И так знаю, что меня сошлют на Землю, чтобы передать в руки правосудия. Он говорил так безразлично, будто превысил скорость на автобане, а не был замешан в теракте; Эрена это равнодушие и наплевательское отношение к чужим жизням выводило из себя и переполняло злобой. — Степень повреждений космопорта «Теллус» по предварительным оценкам искина составляет тридцать три процента, — холодно начал он, неотрывно глядя на парня в поисках хоть капли вины в его глазах, — погибших работников станции — сто двадцать девять, раненых — триста восемнадцать, пропавших без вести — двадцать два. Также разрушен один грузовой челнок и окончательно выведен из строя энергетический блок. — И? Хочешь знать, как нам все это удалось провернуть? Я уже все рассказал твоему командованию. — Флок вдруг злобно улыбнулся и чуть повыше поднял лицо, чтобы Эрену лучше стало видно его помятую физиономию. — Как видишь, ваш старпом Аккерман разговорит кого хочешь. Если он рассчитывал на сочувствие, то искать его сейчас в Йегере точно не стоило. — Я не хочу знать «как», я хочу знать «почему»? — все так же холодно спросил Эрен. — Почему? — Почему ты пошел на это? Флок Форстер точно был не из тех, кого окружение Эрена и он сам называли варварами. Варвары если и летают в космос, то только напившись до чертиков или нырнув в виртуальную реальность. Этот же парень, родившийся и выросший в благополучном месте, получил нормальное образование и высокооплачиваемую работу. Будучи специалистом такого узкого профиля, у него были отличные перспективы на безбедное существование и, вероятно, даже место в какой-нибудь закрытой резервации для богатеев под конец жизни, где те и знать не хотят про то, что происходит в мире. Что же могло толкнуть этого человека на попытку подрыва «Тетис», а именно это он, исходя из отчета Имир, и пытался сделать, установив взрывное устройство в вентиляционном ходе отсека G и едва не включив обратный отсчет. Если бы Эрен своим появлением не помешал ему, то о полете можно было бы забыть навсегда. Флок Форстер тем временем с трудом поднялся и, подволакивая правую ногу, вплотную подошел к прозрачной панели, за которой его ответа ждал Эрен. — Потому что мне, в отличие от земного быдла и вас, крыс, — заговорил он, гордо и с презрением буравя Йегера немигающим взглядом, — не наплевать на будущее человечества и Земли. Я не хочу сидеть сложа руки и смотреть на деградацию и упадок. Я борюсь. И буду бороться до конца. Повисла тишина. Эрен не понимал. Ничего не понимал. До сегодняшнего дня весь мир для него делился на варваров и ученых, но Флок Форстер, оказывается, представлял какую-то третью силу. — Борешься? — переспросил он. — Считаешь себя выше варваров? Чем же ты и твои дружки отличаетесь от них? Пока те уничтожают себе подобных на Земле и чешут пузо в наркотических снах виртуальной реальности, вы только что взорвали единственный космопорт и чуть не подорвали «Тетис». Зачем? Где связь? Как эта твоя борьба спасет людей, дохнущих от катаклизмов, голода и бессмысленных военных конфликтов? Как твоя борьба возродит отравленную пластиком, радиацией и нефтью биосферу? Флок торжествующе улыбнулся: — Этого я не знаю, но зато я знаю, что на «Тетис» сейчас находится элитный отряд молодых ученых, которых многие годы натаскивали на решение более сложных проблем. Задача таких, как я, реставраторов удержать вас на Земле любой ценой, а ваша задача — придумать, как возродить ее природу, накормить пять миллиардов человек и вернуть снежные шапки на полюса. Если бы речь не шла о человеческих жизнях, то Эрен бы рассмеялся, но сейчас единственным его желанием было дать по морде этому наивному мудаку. Даже объяснять ничего не хотелось. — Твои «реставраторы» только что угробили больше сотни человек ради идеи-пустышки. Вот что я скажу тебе, придурок, — сказал он и ушел: злой, обуреваемый противоречивыми чувствами горечи и ненависти. Эрен устало брел по коридорам звездолета. Радостный запал от начала путешествия к звездам, то, чем он жил и бредил с детства, воодушевляющая речь генерала Эрвина Смита — все пошло коту под хвост. Не так он себе представлял прощание с Землей. Совсем не так. Зато после разговора с Флоком Форстером кое-что более-менее прояснилось. Значит, экипаж «Тетис» нужен был реставраторам в целости и сохранности, в отличие от работяг космопорта. Вот почему этот рыжий хрен не убил Эрена. Вот почему его целью стал отсек G. Выведя из строя гибернационные капсулы, Форстер бы фактически сделал невозможной миссию «Тетис», при этом не нанеся звездолету критических повреждений и никоим образом не покалечив экипаж. Сообщение от командира Зоэ час спустя застало Эрена в кают-компании: — Проверка и ремонт внешней обшивки «Тетис» завершены. Через один час сорок четыре минуты, в 16:00 по корабельному времени, Имир запустит основной аннигиляционный двигатель и начнет разгон «Тетис» до субрелятивистской скорости. Все члены экипажа должны занять гибернационные капсулы до 15:20. — С официальной частью было покончено, и голос Ханджи в наушнике потеплел и приободрился: — Сладких снов, ребята. На столе перед Эреном внезапно возникла чашка, из которой струился легкий дымок. Синтетический кофейный аромат тут же защекотал ноздри и, казалось, заполнил все помещение вплоть до прозрачного купола над головой с видом на звезды. Следом Микаса поставила вторую чашку — с чаем — для себя и присела за стол рядом. — Выглядишь неважно. Как ты? — спросила она участливо. В шестнадцать лет, когда они встретились на первом курсе Академии и сдружились, такая забота не раз выводила Эрена из себя, но то ли с окончанием пубертата, то ли с появлением чуть более чем дружеских чувств он начал воспринимать подобные знаки внимания совсем иначе. — Жить буду, — ответил, зажав горячую чашку в ладонях, словно хотел согреться, хотя с Микасой рядом ему и без кофе стало теплее и уютнее. — Спасибо. Она кивнула, почти с нежностью посмотрев на него, но тут же, спохватившись, отвела взгляд и стала серьезной: — Леви сказал, что тормозить «Тетис» ради того, чтобы отправить Флока Форстера обратно на Землю, слишком рискованно и времязатратно. Такой поворот обескуражил Эрена. — И что? Он теперь останется с нами навсегда, получается? — спросил он удивленно. Микаса сделала глоток, прежде чем ответить: — Отправим его в гибернацию. Такой сон может длиться сотни лет, так что мешаться под ногами парень точно не будет. Имир просчитала, что это наименее ресурсозатратный и рискованный вариант. — И вдруг добавила: — Не считая убийства, естественно. Конечно, убивать Флока никто не собирался — они же не варвары. — Ты когда-нибудь до сегодняшнего дня вообще слышала об этих реставраторах, к коим он себя причисляет? — Нет. — Микаса задумалась, разглядывая в своей чашке хаотичный танец чаинок. — Но, знаешь, я за полгода отпуска не раз встречала тех, кто еще не отчаялся. Поразительно, но они все-таки пытаются спасти то, что еще можно. Засаживают деревьями пустоши, собирают мусор по побережью, на свои деньги привозят больным холерой воду из чистых источников… Они не сдаются и не деградируют, как без продыху твердили нам преподаватели эти шесть лет. В них еще не угасла надежда, Эрен. В некоторых из них. Удивительно, что Микаса еще верила в человечество на Земле и даже как будто пыталась сейчас его защищать. Эрен не раз задавался вопросом, что это за внутренний свет горит в ней с детства. Свет, который не смогла погасить даже гибель ее родителей… Почему Микаса среди тонущего в жестокости и насилии мира никогда не теряла эту наивную веру в красоту и благородство Человека? Эрен таким идеалистом никогда не был, а вот папа… — Мой отец, кажется, был из таких же спасителей, пока не понял, что бороться с человеческой тупостью невозможно… — Эрен отхлебнул из чашки и подождал, когда обжигающая горло жидкость оставит на корне языка мягкую кофейную горечь. — Ха! Этот Флок Форстер… Вернуть шапки на полюса, накормить человечество… Отец, как и любой инженер-генетик, знал, как накормить всех голодных. А твоя мать, Микаса, была в составе команды, предложившей проект климат-контроля Земли. — Он понял, что начал распаляться и его понесло, однако остановиться уже не смог. — И что с того? Наши родители умерли. Умерли, потому что у какого-то обдолбыша заклинил нейрочип в голове и он разрушил плотину. Возможно, случайность? Если бы. Родители Армина погибли, когда очередной религиозный фанатик решил попасть в рай, обмотавшись взрывчаткой по самые уши. Мать Конни задохнулась от ядовитых испарений при пожаре, который устроили мигранты с затопленных территорий. Мать Саши убили и чуть не расчленили на ее глазах какие-то голодные полудикие выблядки, попутавшие реальность с игрой… — Прекрати, — осадила Микаса и поджала от горечи губы. Ну вот. Опять он не смог совладать с собой. Наговорил лишнего. Рядом с Микасой тормоза в последнее время слетали все чаще, и каждый раз их общение сводилось к неловкому молчанию. Эрен и сам не знал, почему ему так важно донести до нее свою позицию, но ему отчаянно хотелось, чтобы она поняла… чтобы она разделила с ним эту горькую правду про Землю. Возможно, в глубине души последние пару лет он боялся, что Микаса передумает лететь на «Тетис», поэтому и пытался с такой страстью и рвением напоминать ей о загнивающей цивилизации, в то же время ни в коем случае не желая погасить ее искру веры в лучшее, которой на самом деле восхищался. — Извини, — виновато пробормотал Эрен. Почему-то он внезапно вспомнил, как пару раз за полгода отпуска просыпался от кошмара, в котором Микаса оставалась на Земле, а он навсегда покидал планету. — Я хотел сказать, что очень рад снова быть рядом с то… — Эрен запнулся и быстро исправился: — С вами, ребята. Губы Микасы расслабились. Она опять посмотрела на Эрена и отчего-то даже улыбнулась. Черт! Он надеялся, что не раскраснеется перед ней, как малолетний пацан. — Я тоже по тебе скучала, — очень тихо сказала Микаса, продолжая улыбаться. Вот черт! Значит, правильно поняла, что он не осмелился сказать. Теперь Эрен почувствовал себя полным идиотом и мямлей. Микаса — друг. Он что, не мог запросто сказать другу, что скучал по нему? А теперь это выглядит так глупо, что глупее вряд ли придумаешь. Микаса продолжала смотреть на Эрена и улыбаться, будто теперь была его очередь делать ответный ход в этой сложной шахматной партии на сближение, в которой Йегер чувствовал себя абсолютным профаном. Если бы в человеческих отношениях все было так легко и просто, как в генетике, но, к сожалению, секвенирование чувств пока не изобрели, а ждать подсказок от кого-нибудь было бессмысленно. Даже совета не у кого спросить, что значит эта загадочная улыбка Моны Лизы, этот чуть заметный лукавый блеск в глазах и томительное молчание. Может, это намек на взаимность или он напридумывал себе невесть чего, а Мика над ним потешается? И если он сейчас попытается поцеловать ее, то она просто рассмеется и отвернется, назвав дурачьем, а потом будет обходить за три коридора. Что?! Эрен только сейчас понял, что размышляет на полном серьезе о поцелуе! Да ладно?! Она действительно могла бы быть не против? С ним?! Все годы знакомства подтрунивая над его одержимостью генной инженерией и детской мечтой полета в космос? Хотя Микаса и сама с таким упорством двигалась вперед, чтобы попасть в отряд Ханджи Зоэ: сутками пропадала в своей микробиологической лаборатории на время очередных экспериментов, поглощала мегабайты книг и научных статей одну за другой. Почти всегда занятая, отстраненная и погруженная в свои думы… Эрену казалось, что они сидят в тишине под звездным куполом уже вечность, однако на самом деле вряд ли прошло больше минуты. И он наконец решился. Да. Была ни была. В конце концов все можно будет обратить в шутку. «Ага, попалась!» Итак, на счет пять… Пять. Четыре. Три. Сердце забилось так сильно, того и гляди выпорхнет из груди. Однако вместо сердца внезапно со стула вспорхнула Микаса. — Увидимся позже, Эрен! — прощебетала она на прощание, чуть не разлив в спешке свой чай. — До встречи, Микаса, — пробормотал растерянно Эрен и наконец заметил у входа хищный взгляд старшего помощника Леви Аккермана. Однако старшинство Леви по званию Эрена не напрягало, а вот то, что он вообще-то приходился Микасе Аккерман дядей и опекуном, который ее вырастил… а еще, по слухам, готов был убить любого обидчика своей племянницы… За невысоким Леви каланчой маячил Армин. Микаса проскользнула мимо них, оставив в напоминание о себе лишь чашку недопитого чая, которую Эрен от смятения перепутал со своей. Не раздумывая, он сделал глоток прежде, чем понял свою ошибку. Интересно, а это можно будет засчитать за его ответный ход в виде непрямого поцелуя — кажется, так это называется… Пока хмурый и малословный Леви занимался своим чаем у панели с кипятком и заварочными принадлежностями, к Эрену подсел Армин. — Ну и? Когда ты уже решишься ей сказать? — спросил он вполголоса, чтобы старпом не подслушал их разговор. — О чем? — Эрен перевел взгляд с чайной чашки на Армина и увидел, как тот улыбается от уха до уха. — О том, что она тебе нравится, — как само собой разумеющийся факт сообщил друг. Как он?.. Неужели все знают?.. Эрена бросило в жар, и он снова от волнения перепутал чашки и хлебнул чай, который вообще-то терпеть не мог. — Да я… Да не… — начал было оправдываться, а потом все же решил уточнить: — С чего ты это вообще решил? — Я же не слепой, — закатил глаза Армин. — Ну так что? — Не надо меня торопить! — ответил Эрен вместо оправданий, все равно отпираться теперь было бессмысленно. — Я и не тороплю. В конце концов, у тебя теперь есть пара сотен лет впереди, чтобы наконец решиться. — Да уж… — кисло согласился Эрен и наконец вспомнил, что пора бы уже отчаливать в гибернационный отсек, потому что времени до начала разгона «Тетис» осталось не так уж и много. Первый пункт остановки находился в 22,7 световых годах от Земли в созвездии Скорпиона, и по расчетным данным Имир «Тетис» потребуется 232 года, чтобы достигнуть Глизе 667 — тройной звездной системы, где вокруг красного карлика Глизе 667с вращаются аж три планеты в зоне обитаемости. Еще десять лет уйдет на обследование планет зондами и сбор данных. И лишь потом, 242 года спустя, Имир разбудит членов экипажа, чтобы те приступили к своей миссии — заселению простейшей жизнью той планеты, чья среда окажется наиболее близкой к земной. Однако что-то снова пошло не так, потому что, когда Эрен открыл глаза, проснувшись в гибернационной капсуле, данные на дисплее его линз высветили дату: 12 ноября 385 года. 09 ч. 27 мин. по корабельному времени. До расчетного времени пробуждения осталось: 85 848 часов.