Всё наоборот - 2. Новые приключения.

Поезд всё стучал и стучал колёсами. Ехать предстояло двое суток, и парни, в надежде, что в занятости день пройдёт быстрее, разбрелись кто куда. Жёлтый увёл Варю в вагон-ресторан - похоже, девушка ему приглянулась. Вова Адидас подхватил в охапку Наташу, и, наказав не беспокоить их в ближайшее время, ушёл вместе с ней в своё купе, плотно закрыв за собой дверь. Марат и Колик, дабы скоротать время, достали шахматы. Пока парни самозабвенно гоняли по доске своих пешек и ферзей, сидящая рядом с Ромой Майка жевала свежий огурец, закусывая его шоколадной конфетой - девушка проспала почти десять часов и проснулась с зверским аппетитом. - "Айгуль, не свешивайся!" - в десятый раз попросил Марат девушку, которая висела на верхней полке чуть-ли не вверх ногами, с любопытством наблюдая за игрой. - "Да ладно, я аккуратно!" - Айгуль отмахнулась, снова впившись взглядом в шахматную доску: положение было опасным и интересным: у Ромы и Марата осталось по одному королю и паре пешек, исход игры решался буквально одним ходом. - "Малая, ляг нормально!" - вмешался Колик, отпивая из стакана тёплый чай - "Щас вот поезд тряхнëт - и свалишься!" - "Не свалюсь, Ром, отстань!" Тут, словно по заказу, поезд подпрыгнул на рельсах. Айгуль полетела вниз, с громким воплем приземлившись на стол, разбрасывая во всё стороны шахматы и съестное. - "Да твою ж.... Малая!" - Колик подскочил на месте, поднимая девочку со стола. Айгуль протестующе запищала, и Роман, опустив взгляд, увидел, что колено девочки залито кровью, а из раны, уродливо переливаясь, торчит стекляный осколок. - "Ну молодец, оставила меня без чая!" - Рома аккуратно уложил девчонку на полку и обратился к Марату: "Беги к Адидасу с Наташкой, там аптечка!" - а сам, достав флягу с самогоном, щедро полил им рану. Айгуль сдавленно взвыла, до боли прикусив ладонь. Лицо девчонки исказилось от боли, из глаз потекли слезы. Нога рефлекторно дёрнулась, въехав пяткой по носу Романа. - "Ишь, вот лечу её,а она дерётся!" - прошипел Колик, дуя на пострадавшее колено - "Ну ладно, не рыдай, ты ж не мужик!" - попытался он приободрить плачущую девочку - "Радуйся, что хоть нога пострадала а не зад... пятая точка!" - поправил он себя, видимо вспомнив, что разговаривает с девочкой. Рома протёр пальцы спиртом, и аккуратно достал из раны осколок, невзирая на вопли Айгуль. Неожиданно из соседнего купе раздались истошные крики, затем дверь распахнулась, и в помещение вбежал красный как рак Маратка, истошно орущий: "Я ничего не видел!!! Вот слово пацана даю, ничë не видел!!! Я сразу глаза закрыл!" За ним в купе влетела растрёпанная Наташка и злой как стая тигров Адидас. - "Мелкий блять, тебя стучать не учили?!" - Вовка был готов рвать и метать, но Наташка, остановив его, попросила всё же принести ей аптечку. Наталья сноровисто обработала и перевязала рану, и, стерев пот со лба, отошла к Вовке, прильнув к его плечу - "Вот и всё. Прости Айгуль,но купаться тебе будет нельзя, пока колено не заживёт. Главное, обрабатывать не забывай, чтоб не воспалилось." - "У меня твоя мазь осталась, которой ты мне ухо мазала. Если ею обрабатывать - за три дня затянется." - встрял Марат, благоразумно спрятавшись за Колика от разъярëнного брата. - "Вас на пять минут нельзя оставить!" - прошипел Адидас, всё ещё прижимая к себе испуганнную Наташку. - "Пять минут? Всего-то? Натка, а ты уверенна, что хочешь за него замуж?" - встряла ехидная Майка. Наташа побагровела, Марат заржал, Вовка стянул с ноги тапок, запуская им в девушку, Майка рефлекторно пригнулась, и тот, просвистев мимо головы девчонки, врезался в окно.       *** Безделье убивало Марата, заставляя вновь и вновь смотреть на часы. Было дико скучно, тоскливо, хотелось выть, уткнувшись лбом в стену. Ещё более обидным для Марата было, что брат строго-настрого запретил ему бродить по вагонам и вступать в стычки с другими пассажирами. Вообще у мальчишки создавалось ощущение, что никто больше не испытывает такого ужасающего чувства как скука: Жёлтый болтал с Варей, Вовка опять утащил куда-то Наташку, Майя всё время то ела, то спала, и только он, Марат, не знал, чем себя занять. Айгуль валялась на полке рядом с Коликом. Они снова читали какую-то ерунду. Голова девушки лежала на плече Романа, а тот держал книгу так, чтобы текст у обоих был на уровне глаз. Роман собрался перевернуть страницу, но девочка остановила его: "Подожди, я ещё не дочитала!" Марат закатил глаза, обращаясь к друзьям: "Ну вот что вы в этом находите, а? Это же одни и те же же буквы, только в разном порядке!" - "Марат, ты что! Это очень интересно, правда! "Пятнадцатилетний капитан" - замечательная книга! Попробуй почитать - не пожалеешь!" - Айгуль убеждающе посмотрела на парня. - "Спасибо, воздержусь!" - фыркнул Марат. Он конечно любит Айгуль, но тратить своё время на рассматривание книжек не станет. Пусть Айгуль читает, раз ей нравится, а ему это совсем не интересно. А Рома ничего не говорил. Он просто пролистнул на пару страниц назад и начал читать вслух: "Второго февраля 1873 года шхуна-бриг "Пилигрим" находилась..." Рома читал не торопясь, с чувством, с выражением, время от времени делая небольшие паузы. Марат сидел едва дыша - чтение захватило его с головой. Он прикрывал глаза, и перед ним представали картины, которые мастерски извлекал из книги Роман. Мальчишка даже не мог подумать, что он, словно наяву увидит всё это: бескрайние просторы океана, рассекающий волны корабль, солнце в зените и солёная морская пена, плещущаяся у самых ног. Марат жадно ловил каждое слово друга, и вот уже кажды из героев предстал перед ним, словно живой, настоящий человек: капитан Гуль казался похожим на Вовку, милый, чудаковатый "кузен Бенедикт" - на его собственного покойного деда, а отважный Дик Сэнд сразу стал его любимым персонажем - Марат сразу решил, что если бы он жил бок о бок с ними, он бы сразу получил гордое звание "Настоящего пацана", и несомненно стал бы среди них автором, старшим. А Рома всё читал и читал, всё больше погружая Марата в бескрайние просторы океана, заставляя задуматься о том, сколько же он всего пропустил, пока считал чтение бесполезной тратой времени. Если одна книга, те самые "буквы в разном порядке" способны открыть для него абсолютно новый мир, то сколько же всего таких миров? - "Всё, дальше как-то сами!" - дойдя до момента гибели экипажа "Пилигрима" во время ловли кита, Роман захлопнул книгу. - "Ээээ!" - Марат с возмущением уставился на друга. Блин, самое интересное ещё впереди, а этот... - "Всё-всë, Маратка, дальше сам!" - Роман закрыл глаза, твёрдо давая понять, что чтение закончено. Марат надулся, отворачиваясь к стене. Ну и ладно! Подумаешь! Сколько лет без книжек прожил - и ещё проживёт. Спустя ещё полчаса, всё стихло. Айгуль ушла спать, Рома тоже задремал под мерный стук колёс. Марату не спалось: в голове рождались всё новые и новые вопросы. Кто теперь будет командовать судном? Удастся ли им доплыть до места назначения? Прав ли он в своих подозрениях на счёт Негоро? Что означают таинственные буквы S и V, на которые всё время указывал умный пёс Динго? Промучившись полчаса, Марат не выдержал: взял книгу, достал из-под Айгулиной подушки фонарик, и, поджав ноги, уселся читать, с непривычки щуря глаза. Сколько прошло времени, парень не знал. Да и не хотел знать - его время сейчас исчислялось в страницах, событиях и чём-то новом, чему Марат никак не находил объяснения. Происки Негоро, плен, гибель негритянки Нан, казнь Дика Сэнда, от которой его чудом спас негр Геркулес... Всё это вставало перед глазами так детально, что казалось, он вот-вот почувствует запах дыма от костра из африканских трав, ощущает боль от пыток, которым был подвергнут Дик, и триумф от победы, и благодарность за чудесное спасение... - "Малая, смотри..." - тихий шёпот Колика заставил Айгуль повернуть голову, и увидеть, как Марат спит с абсолютно счастливой улыбкой, крепко вцепившись в потрёпанную книжку. Надо же, за ночь - до конца дочитал. Вечером Роман достаёт из своего рюкзака новую книгу - и, уже без лишних вопросов начинает читать её сразу вслух. На этот раз Марат слушает ещё охотнее - то, что книга - путь в новый мир, он уже понял. "Хижина дяди Тома" - произведение, наполовину ему знакомое - как-то, когда он был ещё скорлупой, их класс водили в кино на этот фильм. Но внезапно оказывается, что книга - намного полнее, ярче, интереснее фильма. В кино персонажи плоские, здесь - живые: и старый мудрый Том, и самоотверженная Элиза, и честный, хоть и слабохарактерный Сент-Клер. Дослушать чтение Марат не успевает - его нестерпимо клонит спать. Он даёт себе зарок крепко запомнить момент, на котором уснул, и уплывает в сон под мерный голос Романа. А Колик продолжает читать. Медленно, в полголоса, лишь для себя и Айгуль - Майка с Маратом уже крепко спят. Голова девочки лежит у него на коленях, она смотрит куда-то вперёд долгим задумчивым взглядом, а в голубых глазах отражаются отблески фонарика. Неожиданно, Айгуль тихо всхлипывает. Потом ещё, и ещё... - "Малая, ты чего?" - удивлённый Колик гладит девочку по голове. - "Мне... Так их всех жалко..." - глотает слезы Айгуль - "Они же там совсем бесправные были..." - Айгуль плачет, уткнувшись лицом ему в колено. Роман лишь задумчиво гладит и перебирает её волосы, чувствуя странное тепло в сердце. Тепло сладкое, но такое забытое... Кажется, прикрой глаза - и окажешься в родной избе, напротив тёплой печки. На мгновение кажется, что это не Гуля, а Нюрка орошает слезами его колени - она тоже плакала, когда что-то жалостное в книгах происходило. Эх, сколько он, Ромка, книжек перечитал сестрёнке, пока папка с мамкой на работе пропадали. Помнится, у мамки всегда за печкой висел мешок, куда она складывала сухари, сделанные из старого хлеба - мамка пережила войну и очень боялась голода. Как закончит Ромка уроки готовить, так сразу звал сестрёнку, возившуюся в своём углу с куклами: "Нюська, книжки тащи!" А сам, пока Анютка книжки выбирает, в печку дров подкинет, чтоб значит огонь плясал, чтоб читать веселее было, постелил напротив печки отцов ярмяк, да из того мешка по паре сухарей достанет, да крупной солью посыпет. Эх, хорошо было - сухари грызть, книжки читать да на огонь смотреть... - "Гуль, спишь?" - Роман осторожно отводит нахальную прядку со лба девчонки, что щекочет нос и рискует разбудить её. Та лишь крепче в тонкое одеяло заворачивается и к нему прижимается. - "Ну спи, маленькая, спи..." - и Колик, погасив фонарик, аккуратно перекладывает её на её собственную полку. Укутывает малявку в одеяло, целует в лоб и укладывается спать сам. Завтра, уже завтра будет Абхазия...