Комната на шестерых

      Оплатив общагу за ближайший месяц и помирившись с Надей, Холера стала чувствовать себя лучше. Пару дней она ходила довольная, но потом получила три на семинаре по истории и загорелась адским гневом.       – Кому нужна эта бесполезная наука?! – возмущалась она, размахивая тетрадью. – Реально, кому, кроме Юли и её потока?! Я учусь на биолога! Я не гуманитарий! Откуда такие требования по этому ненужному предмету?! Семинаристка просто сволочь!       – Лер, этой тётке просто нечем заняться, – попыталась успокоить её Лена. – У неё семьи нет, хобби нет, друзей нет, вот она и лютует. Ты красивая, а она страшная, как атомная война. Она тебе завидует. Просто радуйся, что ты не на её месте.       – С чего ты взяла, что у неё всё так плохо в жизни? – заинтересовалась Холера.       – Да потому что по ней видно.       Несколько секунд Холера переваривала эту информацию, потом злорадно улыбнулась.       – Думаю, так и есть. Но что мне делать с её предметом?       – Вытянуть на четыре. В красном дипломе можно иметь четвёрки. Это же непрофильный предмет. Просто плюнь на это всё.       – Я не хочу иметь четвёрки! – снова разозлилась Холера. – Эта сволочь меня специально валит! Ненавижу! Какого чёрта она тут работает? Да чтоб она от холеры померла!       – Ты бы не проклинала лишний раз людей, – вмешалась внезапно Катя. – Кто знает, вдруг и ты однажды окажешься на её месте.       – Я?! – Холера посмотрела на Катю, как на умалишённую. – На месте злобной одинокой преподши? Да я преподавать в жизни не буду! Мне репетиторства уже хватило за глаза, а надо ещё как-то четыре года выживать! Все эти студенты просто тупые бараны!       – И мы, видимо, тоже, – вздохнула Катя.       – Иногда. – Холера засунула тетрадь по истории на полку как можно дальше от себя.       – А кем ты вообще хочешь стать? – заинтересовалась Юля.       – Ты ещё не знаешь? – изумилась Марина. – Весь наш поток уже знает. Холера хочет стать большим учёным! Работать в центре вирусологии.       – Тогда почему ты поступила не в мед?       – Потому что после биофака в вирусологическую аспирантуру тоже берут, – пожала плечами Холера. – Я не хочу ограничиваться изучением болячек человека. Я хочу подробно узнать, как устроен мир вокруг нас. Мне нравится природа. Я хочу понять её лучше. А вот история мне не нравится! Дурацкий предмет про тупых людишек.       – Это называется мизантроп. – Юля снова зарылась в книги.       – А я вот хочу стать океанологом, – сказала Марина мечтательно. – Обожаю всё морское. Буду жить в научной станции на берегу, проводить исследования. Это гораздо лучше, чем целые дни смотреть в микроскоп!       – Вирусологи смотрят в него не целый день, – возразила Холера.       – Марина как будто уже родилась океанологом, – заметила Лена. – Марина Чайкина. Идеально. Мама знала, как тебя назвать!       – Это имя у меня не с рождения, – призналась Марина. – Мама назвала меня Мария. Но меня всё равно по ошибке постоянно называли Мариной, а я так люблю море…       – Лере тоже надо сменить имя, – пошутила Юля. – Хорина Холера. Сокращённо Хо-Хо.       – Звучит как пиратская кличка, – засмеялась Надя. – Марина должна беречь свои исследовательские яхты от такой пиратки!       – Сдались мне ваши яхты, – фыркнула Холера.       – А я люблю птиц, – призналась Надя. – Было бы здорово стать орнитологом. Очень жаль, что в общаге нельзя держать питомцев. У меня дома два попугая и три канарейки. Я по ним жутко скучаю. Катя и Лена, а вы уже придумали, на чём специализироваться?       – Сначала надо матан пересдать, – покачала головой Катя. – Я, может, и не доползу до старших курсов.       – А я пока вообще не загадываю, – сказала Лена. – Живу как живётся. К чему торопиться и расписывать жизнь наперёд?       Несмотря на то, что Холера уже расписала свою жизнь на полвека вперёд, Ленино мнение ей нравилось. Она вообще относилась к Лене лучше, чем ко всем остальным, не считая Нади. Была в Лене какая-то странная трагичность. Девушка из любящей семьи с хорошим достатком, она будто постоянно искала и не могла найти себя. Лена единственная из комнаты курила, чаще других участвовала в студенческих попойках. Она была старостой группы, но училась далеко не лучше всех. У Лены не было красивой мечты, как у большинства жительниц комнаты. Холера не была хорошим психологом, но видела пустоту в душе Лены и искренне ей сочувствовала.       Обсудив будущее, все обитательницы комнаты занялись учёбой. Холера попыталась сосредоточиться на конспектах, но злость на историчку вспыхнула в ней с новой силой. Чтобы немного успокоиться, Холера легла на спину, закинула руки за голову и попыталась представить себя на даче. Воспоминания о даче детства, где Лера-тогда-ещё-не-Холера жила с бабушкой, оставалась для неё источником тепла и уюта. Родители принесли ей слишком много боли и обид – о бабушке остались лишь хорошие воспоминания. Именно там, на даче, Холера по-настоящему прониклась природой. Она каждый день наблюдала за флорой и фауной на своём участке и в округе, бродила всюду, подмечая детали. Бабушка и другие жители дачного посёлка рассказывали всё, что знали о местных травах, деревьях, птицах и насекомых. Холера вела дневник наблюдений, делала гербарии, коллекционировала детские энциклопедии по биологии.       О вирусах и бактериях ей рассказал в раннем детстве дед Леонтий, бабушкин муж. Он рано умер, но успел подарить внучке самое главное – большую яркую мечту. Холера любила природу и дачу, но никакие птицы и травы не могли увлечь её так, как невидимые глазу микроорганизмы. Стоило задуматься, как сильно влияют на всё эти крошечные создания – и Холера впадала почти в экстаз. Она знала, что ей хватит мозгов, чтобы как следует разобраться в микробиологии и потом, если не передумает, пойти в аспирантуру по вирусологии. Холера уже видела себя в перчатках, с пробирками, в которых хранятся опаснейшие вирусы. Она не хотела думать о том, что исследователям сейчас почти не платят и что страна трясётся в бесконечной лихорадке.       «К тому времени, как я закончу аспирантуру, всё уже будет как надо, – говорила себе Холера. – Проблемы в экономике и политике временны, а вирусы вечны. Они всегда дадут мне темы для исследований и мечты, которыми можно жить!»