Сияние аметиста

      Время близилось к утру. Селена целую ночь провела в попытках выглядеть как настоящий солдат Разведкорпуса. Сначала она пробежала пять километров, затем проработала удары клинками на титанах, которых ближе к ночи становилось всё меньше и меньше.       Её главным способом научиться пользоваться УПМ было давнее увлечение, а именно йога в гамаках. Она подвешивала длинную ткань на ветки деревьев, после чего взбиралась на неё, сохраняя равновесие. Это помогало не только более менее освоить УПМ, но и освободить голову от чувства тревоги.       Селена с каждым днём всё больше чувствовала, как её тело становится сильнее и более гибким. Её техника совсем не была как у профессионала, но она никогда и не видела вблизи, как это делают разведчики.       Солнце уже окончательно встало, и тогда Селена спрыгнула с дерева, на котором недолго отдыхала. Её мышцы горели от усталости, но она чувствовала удовлетворение от проделанной работы. Пора возвращаться в дом.       Войдя в зал, она увидела Мирэйн и Мадлен. Первая, явно невыспавшаяся, пила кофе и смотрела на напротив сидящую Мадлен, которая увлеченно писала что-то в блокноте. — Опять свои сказки пишешь? — спросила Селена у неё, попутно сбрасывая с себя УПМ. — А, это ты, — Мадлен посмотрела на только что вошедшую девушку, — Я услышала, как ты ушла ночью и не могла уснуть, поэтому решила себя чем-то занять. — Да вы обе с ума сошли, — зевая произнесла Мирэйн, — Одна летает на странной штуковине и бегает по деревьям, другая вечно что-то пишет. Почему одна я не высыпаюсь? — Что пишешь хоть? — Селена проигнорировала риторический вопрос Мирэйн и подошла к Мадлен, но та резко закрыла блокнот. — Ничего особенного.       Селена недоверчиво посмотрела на неё, но после недавних событий она понимала, что они сильно отдалились друг от друга. Мадлен всегда была немного странной, но она была единственной, кто тянулся к Селене и проводил с ней время, пусть и довольно редко. Селена всегда своим поведением пыталась показать себя лучше остальных, что явно отталкивало, но по какой-то причине наоборот притягивало Мадлен. — Где Лира? Она уже написала письмо? — Ты что прямо сейчас собралась идти внутрь стен? Ты ведь не спала. — Да и пахнешь ты не очень, — сказала Мирэйн, допивая кофе.       Селена посмотрела на свою мокрую одежду и ей сразу же стало некомфортно. Ничего не может придать уверенности больше, чем чистота и приятный запах. — Меня немного пугает то, как серьёзно ты настроена, — обеспокоено произнесла Мадлен, опустив взгляд на стол, — Тебя ведь в любой момент могут раскусить, а люди довольно жестокие. — Да ладно тебе! Им же хуже будет, — Селена поставила руку на плечо Мадлен и сразу ощутила, как девушка напряглась. Всё ещё обижена?

Два дня назад

— Как думаешь, мне стоит взять с собой мяту? — Селена сорвала с куста несколько листьев и положила в корзину, которую держала Мадлен. Её руки тряслись, а глаза были устремлены куда-то вдаль. — Хотя сначала её нужно высушить, — продолжала Селена, пока её не начало раздражать молчание подруги, — Эй! Ты ни слова не проронила с тех пор, как мы вышли.       Мадлен переметнула взгляд на возмущенную Селену. Пытаясь выдавить хоть какой-то ответ, она почувствовала, что в горле пересохло. Мадлен молча развернулась и прошла дальше по полянке, после чего села старое поваленное дерево. Селена, нахмурившись, последовала за ней. Она ничего не понимала в психологии и мало что знала о дружбе, поэтому понятия не имела, как ей быть в такой ситуации. — Мадлен, — сказала она, садясь рядом, — Что случилось?       Девушка долго молчала, глядя на листья, которые осыпались с деревьев вокруг. Наконец, она тихо заговорила: — Селена, я… я боюсь за тебя. Но и не только за тебя. Я, то есть мне… я ещё не могу контролировать это или хотя бы понимать, но… мне… я не знаю, — в конце каждого слова Мадлен словно задыхалась.       Селена внимательно смотрела на лицо девушки и заметила слезу. Она медленно скатывалась по щеке, оставляя за собой влажный след на бледной коже. — Ты про свои ведения? Их ты не можешь контролировать?       Вдох. Выдох. Мадлен наконец подняла янтарные глаза на Селену, которые блестели на солнце от влажности. — Да, — прошептала Мадлен, — Эти ведения. Они пугают меня, Селена. Первые ещё не были пугающими. Те самые, про подвал. Я тогда даже не поняла, что это ведения, но они были настолько реальные, что я поделилась об этом с Глорией. Я не думала, что она захочет отправить кого-то из нас внутрь стен. Я… я чувствую себя виноватой, понимаешь?       Не понимаю, пронеслось в голове Селены. Она не любила проводить какие-то психологические анализы, так как любое погружение в себя становилось причиной панических атак.       Селена перебирала в голове тысяча вариантов ответов, чтобы как-то успокоить Мадлен, но каждый из них казался недостаточным. Она не знала, что сказать, чтобы снять этот «надуманный» груз с её плеч. Однако молчание затягивалось, и Селена понимала, что нужно хоть что-то сказать. — Мадлен, я правда не понимаю, почему ты чувствуешь себя виноватой. За свой же дар? — Дело не только в нём. Меня пугает то, что я вижу. Я не хочу знать будущее. Это как проклятие, и каждое видение отнимает у меня силы. Глория говорит, что во мне ещё может раскрыться хронокинез, которым обладала моя бабушка, но я не хочу. — Шутишь что ли? Это же буквально одна из самых сильных способностей. Ты ведь сможешь управлять временем!       Глаза Мадлен стали словно пустыми. Она отвела взгляд и стала рассматривать кузнечиков, которые запрыгнули на её длинное платье — подарок от Селены на её день рождения. Его зелёный оттенок был намного темнее травы и очень подходил к её цвету глаз. — Ты знаешь, я немного завидую людям. Они живут внутри стен, совершенно ограниченные пространством, на них постоянно нападают титаны, но при этом они борются за свой народ. А за что боремся мы? Чтобы они также жили за стенами и никогда не видели мир? Потому что Глория заключила какую-то сделку с Тайберами? — Ты ведь знаешь, что нам нельзя это обсуждать, — пробурчала Селена в ответ, — И что ты вообще говоришь? Завидуешь людям внутри стен? Да их род один из тех, кто истребил почти всех ведьм. Да чего уж там, их предки дали нам такое название, что теперь даже мы его используем. Это ли не унизительно? — Ты говоришь словами Глории. Почему ты так свободолюбива и независима только тогда, когда это не связано с ней? — К чему ты клонишь? — Ты теряешь себя, пока пытаешься быть похожей на неё и угодить ей. Ты ведь ради этого вызвалась пойти внутрь стен. И это не вопрос. — Не делай вид, будто знаешь меня лучше, чем я сама. — Послушай, я не хочу ссориться, но я не могу больше молчать. Тебе не нужно быть похожей на Глорию и пытаться этим заполучить её любовь. — Это не твоя мать относится ко всем лучше, чем к собственному ребёнку, — Селена повысила голос, — К чему вообще весь этот диалог? В чём его смысл? Доказать мне, что я не должна идти внутрь стен?       Мадлен постепенно ощущала, как в горле появлялся тяжёлый ком. Так же было в тот раз, когда она должна была рассказать Глории о своём первом ведении. Прямой вопрос сильно озадачил девушку, заставляя пальцы судорожно схватиться за подол платья. — Нет… я, просто сомневаюсь, что тебе это действительно нужно… Может нам стоит сбежать?       Глаза Селены округлились, и она даже немного открыла рот от удивления. — О чём это ты? В смысле сбежать? — Вдвоём. Куда-то далеко, где мы сможем быть полезными этому миру или хотя бы пожить для себя, а не быть обреченными стать живым оружием.       Пальцы Мадлен ещё сильнее вцепились в платье. Она боялась услышать ожидаемый отрицательный ответ, поэтому продолжила: — Я говорю о том, чтобы найти смысл. Найти своё место в этом мире. Быть полезными не только для тех, кто считает нас оружием и поселил здесь как охрану. Ответь не мне, а себе, Селена: ты правда считаешь, что заслуживаешь выполнять всю «грязную» работу? — То есть ты считаешь, что я опустилась настолько низко, что готова притворяться человеком?       Удивление ушло с лица Селены, оставляя только растерянность. Во всех словах Мадлен имелся смысл, но принять их было больно и сложно. — Я такого не говорила, я лишь хочу…       Мадлен не смогла договорить, так как её отвлекло то, что Селена встала с дерева. На её лице появилась ухмылка, которая скрыла все те эмоции, которые она ощущала во время диалога. — Я делаю лишь то, что считаю нужным для нас всех. А если ты считаешь себя моей подругой, что, кстати, не очень взаимно, то предлагаю смириться с этим.       После этих слов она медленной походкой отходила от Мадлен, сжимая руки. Знакомая пульсирующая боль на ладонях дала о себе знать. Мадлен так и осталась сидеть, смотря на уходящую фигуру. Ей так сильно захотелось заплакать, уткнуть лицо в колени и дать волю слезам, но она не могла. Не могла после нескольких часов рыданий из-за своего последнего ведения.       Она так и не нашла в себе смелости рассказать о нём Селене. Мадлен даже не была уверенна, что будущее можно изменить, в чём по какой-то причине была уверенна Глория.       Селена, тем временем, уходила всё дальше. Её шаги становились менее уверенными, а внутри появилось смешенное чувство. Она уже давно не чувствовала угрызение совести из-за своих действий или слов, но глубоко в душе она сожалела о содеянном.       Она остановилась на мгновение и оглянулась назад. Мадлен всё ещё сидела, её фигура казалась хрупкой и одинокой. Селене захотелось вернуться и как обычно, используя сарказм, помириться, но гордость не позволяла вернуться и извиниться. Она развернулась и продолжила идти.

***

      Мирэйн, закончив пить кофе, встала и потянулась. Её длинные волосы взметнулись в воздухе от лёгкого ветра, который она невольно вызвала. Посмотрев на Селену, она сказала: — Лире понадобится ещё какое-то время. Она только недавно ушла заниматься письмом. Лучше займись полезным и помойся.       Селена, фыркнув на ощутимо язвительную реплику, отправилась в ванную комнату, которая находилась на втором этаже. Для удобства их было две в доме, но Селена любила именно ванную комнату на втором этаже. По размеру она была меньше, но зато менее востребованной.       Последнее утро в этом доме она могла посвятить только себе и это её радовало. Подготовка к операции была похожа на тяжёлую ношу. Казалось, что с такой подготовкой, как у Селены, миссия обречена на провал. Но в любом случае нужно было действовать.       После всех водных процедур Селене было намного приятнее находиться в собственном теле. А будут ли там ванные комнаты? Думая обо всех условиях и неудобствах, которые, скорее всего её ждут, она надела чистую одежду. В свободное время она сшила простые чёрные штаны, которые в сочетании с белой рубашкой, которую она нашла дома, выдавали её за обычного человека. Ведьмы тоже любят простую и удобную одежду, но ещё больше они любят принарядиться, что немного не подходит для образа солдата.       Несмотря на это, Селена не забыла намазать шею своим любимым парфюмом, которым Нерея неохотно поделилась с ней. Варка духов являлась её хобби, но она была довольно жадной, если дело касалось собственных «произведений». Аромат был исключительно утонченным: сочетание цветочных нот с теплыми древесными акцентами. Основу составляли нежные аккорды мускуса и ванили, которые придавали парфюму мягкость.       Что действительно не хватало сейчас Селене — так это какой-нибудь лечебной мази, так как на её ладонях всё ещё были видны ранки от ногтей в перемешку с мозолями. Немного подумав, Селена схватила с крючка небольшую поясную сумку и вместила в неё флакон. — Не прошло и века! — воскликнула Мирэйн, как только увидела Селену в зале. — Где Мадлен? — Ушла только что. Кажется у неё были новые ведения. — Она тебе про них рассказала? — Нет, но я думаю, что это их она записывает в свой блокнот. Кстати, Лира оставила тебе это.       Мирэйн указала взглядом на письмо, которое лежало на столе. Взяв его в руки, она прочитала вслух имя: «Главнокомандующему Гарнизона Доту Пиксису». — Как вы узнали его имя? — Глория знает, — за спиной Селены прозвучал голос, который она ненавидела больше всего на свете, — Ну, ты готова?       Лира стояла возле камина, сложив у груди руки. Её красные глаза были практически не видны за длинными ресницами, но в них всё равно читалось презрение. Селена резко повернулась к Лире. Её глаза сузились, а на губах заиграла дерзкая ухмылка. — Так сильно хочешь от меня избавиться? — Селена широко улыбнулась. Её голос звучал ядовито-сладко, — Не переживай, Лира, я справлюсь без твоих пожеланий удачи.       Она демонстративно взяла письмо и поставила в сумку. За всё время подготовки Лира выбесила её намного сильнее, чем за всю жизнь. Каждый день Селена выслушивала оскорбления, которые, в силу её характера, не принимала близко к сердцу. Но в последний день ей было настолько мерзко видеть ехидное лицо Лиры, что хотелось поскорее уйти внутрь стен, лишь бы подальше от неё. — Только смотри не зазнайся, всем плевать на твой «подвиг», — Лира подошла ближе к Селене, смотря прямо в глаза. Её сила не работала на других ведьмах, но ей нравилось подавлять других своим присутствием. Селена не отступила, напротив, она приподняла подбородок и ответила ещё более дерзкой улыбкой. — Ах, Лира, — протянула она с нарочитой медлительностью, — Тебе, наверное, тяжело жить с таким количеством ненависти. Но не волнуйся, я постараюсь сделать всё, чтобы оправдать твои ожидания.       Селена подмигнула Лире, её глаза сверкали от злорадства. Она наслаждалась каждым моментом, когда могла отвечать Лире не злостью, а насмешкой. Мирэйн, наблюдая за всей ситуацией, решила задать вполне важный и логичный вопрос: — Есть ли гарантии, что письмо сработает? — Нет, — коротко ответила Лира, не отрывая взгляда от Селены. — Ясно, — выдохнула Мирэйн и встала с кресла, — Пойду позову остальных, чтобы попрощ… — Не стоит, у всех хватает хлопот. Селена не маленькое дитя. Да и не навсегда провожаем, к сожалению. — А Глория? Это ведь её план, — Мирэйн немного с возмущением посмотрела на Лиру. Несмотря на то, что Селена ей не нравилась из-за своего высокомерия, но даже это казалось ей слишком. — Глория отплыла на материк к Тайберам. — Опять этот Вилли-Шмилли. Достал! — со злостью сказала Мирэйн, — Почему сейчас? — Не ваше дело. Так что? — Лира обратилась к Селене, которая немного ушла в свои мысли после сообщении об отплытии Глории, — Ты готова? — Тупой вопрос.       С этими словами Селена быстро покинула дом, так как физически казалось, что вот-вот начнётся приступ панической атаки. Щёки загорелись красным цветом, а дышать становилось в разы труднее. Волосы были всё еще мокрые после мытья, но это не спасало от приступа жара.       Поднимаясь по каменным ступенькам, она шла в противоположную сторону от берега, в их с Мадлен поле. Мысли Селены были заняты тем, чтобы застать её там. В душе её очень пугал путь в неизвестность, но она не понимала, что больше: расколоться на лжи или не оправдать ожиданий матери. А чего именно ожидает мать? После того дня, когда Селена вызвалась пройти внутрь стен, они толком не разговаривали.       Добравшись до того самого поваленного дерева, Селена не застала Мадлен. Возле него всё также стояла корзинка с мятой, как воспоминание о том дне.       Бессмысленно заниматься сейчас самокопанием, подумала Селена и пыталась восстановить дыхание. Силы ведьм напрямую зависят от физического состояния, настроя и настроения. Она не сможет создать правильный портал, пока не успокоится.       Посидев немного, Селена закрыла глаза. Пора. Она представила гигантские стены. В голове возник тот день, когда они с Глорией посетили разрушенную Сигансину. Нет, нельзя об этом думать. Сердце бешено забилось, а внутренний жар снова дал о себе знать. — Возьми себя в руки, — полушёпотом произнесла девушка, пытаясь отогнать от себя воспоминания того дня, которые она столько лет пыталась уничтожить.       Она сосредоточилась на визуализации второй стены — Розы. Этого образа должно быть достаточно, чтобы создать нужный портал. Селена глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Она постепенно начала ощущать, как физическое напряжение уходит, а ум становится более ясным.       Когда она почувствовала, что паника отступила, она открыла глаза. Перед ней начал вырисовываться портал — круглый и очень яркий. Изнутри от отражал фиолетовый свет, но при этом можно было увидеть, что за ним находятся стена. Остаётся надеяться, что это правильная сторона.       Она медленно поднялась на ноги, но они были словно ватные. Сейчас, когда она справилась с моральной слабостью, на смену пришла физическая. Портал мерцал перед ней, словно приглашая. Несмотря на головокружение, она решительно шагнула в портал.       В момент перехода она почувствовала странное ощущение, будто время замедлилось, а пространство вокруг начало искажаться. В следующую секунду она оказалась уже на другой стороне, но время всё также шло медленно. Подняв голову, она обратила внимание на птицу, которая летела в два раза медленнее. Постепенно время начало возвращаться к нормальному течению. Селена огляделась.       Первое, что бросилось в глаза, была высокая каменная стена. Немного дальше стояли солдаты Гарнизона. Скорее всего Гарнизона. По описанию Глории, на их одежде должна красоваться эмблема розы. Пока она осматривалась, мимо неё прошёл один из солдат. На его куртке чётко были видны розы с шипами. Всё верно.       Селена быстро поняла, что посреди всех, она единственная была не в форме. И это заметила не только она. — Эй, ты! — в нескольких метрах от неё один из солдат с тёмными волосами обратился к ней, но она не сразу это поняла, — Я к тебе обращаюсь!       Когда он уже почти вплотную подошёл к Селене, она невозмутимо взглянула в его карие глаза. Это был парень младше Селены примерно на пять лет, с довольно неприятным, по мнению Селены, голосом. — Как ты попала на базу Гарнизона? Ты гражданская?       Всё никак не уймётся, подумала Селена. Пора импровизировать. — А тебя не учили вежливо обращаться к девушкам? Тем более старше тебя. Я как раз направляюсь к командиру Пиксису, заодно расскажу ему, какие утырки бродят тут и вместо своих настоящих обязанностей, пристают к женщинам-солдатам. Ты ненавидишь женский пол?       С каждым словом Селена замечала, как лицо солдата постепенно менялось и понимала, что идея накинуться на парнишку сработала. — Прошу прощения. Мне было приказано следить за порядком на базе, так как последние события выбили всех из колеи. Ты тоже рядовой?       Отлично. Это шанс разузнать обстановку. — Вообще-то да. И это по-вашему солдатская сила и воинский дух? Раскиснуть из-за такого. — Но женская особь убила столько людей! Ей удалось полностью истребить элитный отряд Леви. Это так ужасно, столько трупов… А ведь внутри этого чудовища сидел обычный человек. Молодая девушка убила стольких людей, ужасно… «Женская особь значит».       Вот и первое поведение человека, которое Селене удалось увидеть. Парень опустил глаза и его грубость куда-то исчезла. Должно быть, у него очень развито чувство эмпатии. Он уже был где-то в своих мыслях, но Селене было нужно, чтобы он провёл её к Пиксису. — Проведи меня до главнокомандующего. Я же вижу, что тебе хочется ещё поговорить об этом, вот по дороге и расскажешь.       Селене очень не хотелось его слушать, тем более, по её мнению, он вряд ли сможет поделиться ценной информацией. Дорога до здания, в котором находился кабинет Пиксиса, занимала минут пять, но Селена услышала очень многое про жизнь солдата.       Оказывается, его зовут Саймон, и он всю жизнь мечтал поступить в Разведкорпус, но передумал перед самым распределением. У него была своя теория о происхождении титанов: они выходят из-под земли. По его догадкам, титаны — это растения, и поэтому они активны только днём. Он и по сей день так считал, пока из женской особи не вытащили тело человека.       Селена даже не пыталась изобразить вовлечённость в диалог. Во время пути она рассматривала солдат, которые презрительно на неё смотрели: что молодые, что взрослые. Она шла с поднятой головой, не обращая внимание на то, как те перешёптывались и постоянно спрашивали: «Это ещё кто?». — Забавно, что никто тебя не узнает, — сказал Саймон, почесав подбородок, — Где, кстати, твоя форма? — Порвала, пока занималась. Это теперь преступление? — Нет, просто… Попроси Клауса выдать тебе новую.       Селена заметила, как на лице парня снова появилось недоверие. Она не придумала ничего лучше, как немного пофлиртовать с ним. — Спасибо, что составил мне компанию — Селена всеми силами пыталась изобразить нежность. Это хоть и выглядело слишком наигранно, но по меняющемуся лицу Саймона была понятно, что это работает, — Знаешь, у тебя такой уверенный вид. Сразу понятно, что на тебя можно положиться.       Саймон смущенно отвел взгляд, почесав затылок. — Спасибо, — пробормотал он, слегка улыбнувшись, — Ну, если что-то ещё нужно, всегда рад помочь. — Буду чрезмерно благодарна, если ты проведешь меня к Пиксису, — Селена невинно похлопала ресницами, — Знаешь, я его немного боюсь…       Селена хотела придумать какую-нибудь весомую причину страха, но не пришлось: — Да, командир Пиксис в понедельник утром немного непредсказуемый, — парень широко улыбнулся, — Так что я с радостью тебя провожу.       Селена тоже улыбнулась, но скорее самой себе. Ей удалось убедить человека сделать то, что она хочет без особого дара. Парень ещё молодой, да и к тому же солдат, который радуется вниманию любой девушки.       Они зашли в двухэтажное каменное здание. Его отделка напоминала саму стену Роза, возле которой находилось построение. Внутри было довольно светло, хоть и было очень мало окон. — Кабинет находится на втором этаже. Пойдем.       Селена шла позади Саймона, осматривая стены, на которых висели портреты. Селена быстро читала имена и фамилии капитанов, вместе с датой рождения и смерти. Они все уже были мертвы.       Саймон и Селена завернули на лестничную площадку. Поднимаясь по лестнице, Селена засунула руку в сумку, нащупывая письмо. Либо сработает, либо её убьют на месте. Она не знает, какие тут правила, поэтому лёгкая тревожность всё же появилась. — Пришли, — они остановились возле двери почти в самом конце коридора, — Хочешь, я тебя представлю? Может тебе так спокойнее.       Селена, заметив на лице Саймона странную нежность и доброжелательность, старалась не скривить лицо. Вместо этого она улыбнулась и постаралась сделать голос как можно мягче: — Да, так действительно будет лучше. — Как тебя зовут? — Селена. — Ухты, никогда не слышал такое имя. А фамилия?       Фамилия… Ведьмам не нужны фамилии, так как у каждой из них индивидуальное имя. Селена вспоминала слова Глории, которая как-то сказала, что во время пребывания внутри стен может использовать фамилию Эдельман. — Эдельман. Селена Эдельман.       Стук в дверь, за которым последовала недовольная фраза: «Кого это там принесло?». — Не его языке это означает войдите, — шепнул Саймон и открыл дверь.       Когда они вошли, Селена почувствовала резкий запах алкоголя и лимона. Саймон приложил правый кулак к сердцу, а левую руку спрятал за спиной. Пиксис не сразу посмотрел на вошедших. Сидя за столом он делал массаж головы, при этом закрыв глаза. — Главнокомандующий Пиксис! — начал Саймон, — Рядовой Селена Эдельман. Ей нужно с вами поговорить.       Было заметно, что Саймон растерялся во время представления. Селене показалось, что он так выделывается и старается показать себя с хорошей стороны. — Чего ты так разорался то?       Пиксис поднял глаза посмотрел на девушку. Его лицо выражало спокойствие, но в глазах читалась какая-то строгость. — Эдельман, говоришь? Извините, но ваше имя мне ничего не говорит, — Пиксис изучал Селену, пытаясь вспомнить её. — Ладно, можешь идти Саймон. А ты присаживайся.       Пиксис отпил воду со своего стакана и проводил взглядом Саймона. Селена немного нахмурилась, пытаясь понять, почему Пиксис так просто пошёл на контакт. По дороге сюда она представляла его свирепым старикашкой, который орёт и ругается. — Честно говоря, я совершенно не помню и не знаю всех солдат. Кто твой капитан? «О нет. Почему нельзя просто отдать ему письмо? Придётся опять импровизировать».       Селена пыталась вспомнить имя хотя бы одного капитана, которое видела внизу. Повезёт или нет, но придётся озвучить имя одного из умерших недавно. — Густав Фишер.       Лицо командующего поменялось. Было похоже, что он загрустил. — Тебя ещё не успели перераспределить после его смерти, так? «Как удобно. Может и без письма бы всё вышло? Но его в любом случае нужно показать». — Мне тяжело говорить об этом, — Селена опустила глаза в пол, но украдкой заметила, что мужчина вопросительно посмотрел на неё, — Я ещё не отошла после смерти капитана. Можете, пожалуйста, прочитать это?       Пиксис внимательно посмотрел на конверт, который Селена положила на стол. С первого взгляда он не мог пошевелиться, как только прочитал своё имя. Доставая письмо из конверта, он принялся быстро его читать. После почти одной минуты чтения, Пиксис поднял глаза за Селену. Его лицо моментально изменилось: — Так это ты! Я вспомнил, что видел тебя пару раз. Да, да, это точно была ты! — Неужели, — Селена подняла одну бровь, замечая улыбку командующего.       Пиксис открыл правый ящик стола и достал из него флягу. Допив всю воду из стакана, он принялся переливать туда содержимое фляги. — Ну конечно, 101 кадетский корпус. Всё таки прощаешься с нами? На самом деле я горжусь, что ты выбрала Разведкорпус, но что заставило тебя хотеть перевестись? — Желание принести пользу человечеству, что же ещё.       Селена широко улыбнулась, хотя ей всё ещё казалось, что она выглядит подозрительно. Значит письмо Лиры сработало? Пиксис хотел спросить что-то ещё, но тут раздался стук в дверь. — Да? — громкий голос командира раздался по комнате.       Дверь открылась, и в помещение вошёл солдат: — Простите за беспокойство, командир Пиксис, но прибыл Эрвин Смит — главнокомандующий Разведкорпуса, — отрапортовал солдат с серьёзным выражением лица. Пиксис медленно поставил стакан на стол. — Эрвин Смит? Вот так сюрприз! Здесь как раз желающая перевестись в Разведкорпус. Проведи его сюда, — приказал Пиксис солдату. — Слушаюсь, — ответил солдат, отдавая честь и покидая комнату.       Пиксис повернулся к Селене, его взгляд был пристальным и задумчивым. — Вот и шанс показать себя, Селена. Твоя работа в Разведкорпусе может начаться раньше, чем ты думала. Подготовлю пока приказ о твоём переходе.       Селена кивнула и продолжала смотреть на Пиксиса, который начал рыться в бумагах.       Через несколько минут дверь снова открылась, и в комнату вошел высокий мужчина с серьёзным выражением лица. Селена постаралась незаметно обернуться, чтобы взглянуть на мужчину. — Командующий Пиксис, — начал Эрвин, слегка наклонив голову в знак уважения.       Он был одет в такую же форму, что и у солдат Гарнизона, но на груди красовалась эмблема крыльев. Его светлые волосы были аккуратно уложены, а голубые глаза сосредоточенно смотрели на Селену. Он держался с достоинством, но без высокомерия. — Эрвин Смит, — Пиксис поднялся, чтобы поприветствовать его, — Мы как раз обсуждали перевод рядовой Селены Эдельман в ваш отряд. — Удивительно, что после последних событий кто-то захотел присоединиться к нам, — обратился он к Селене, — Ты уверена, что готова отдать жизнь во имя человечества?       Его слова звучали как вызов, но в них не было какой-то насмешки или желания оттолкнуть. Недолго думая, девушка поняла, что нужно делать: — Да, — она встала и отдала честь так же, как это сделал Саймон Пиксису, — Готова!       Эрвин кивнул признательно, но его выражение лица оставалось серьёзным. — Хорошо, я ценю это и уважаю твоё решение, — продолжил Эрвин — Разведкорпус нуждается в солдатах, способных не только сражаться, но и принимать сложные решения на поле боя.       Он сделал паузу, словно убеждаясь, что его слова доходят до Селены. — Наши миссии требуют не только физической подготовки, но и моральной готовности к сложным решениям.       Селена продолжая стоять с кулаком на груди, стараясь как можно серьёзнее выглядеть. — Добро пожаловать в Разведкорпус, Селена, — заключил Эрвин.