Сквозь сон я чувствую ее присутствие…

За горизонтом солнце давно опустилось, а с противоположной части всплыла луна освещая рассыпчатые по небу звезды. По деревьям расселись птицы и цикады, с кустов медленно поднимались сверчки, проснулись совы, уснули хищники, все казалось бы на своих местах, но я никак не мог уяснить одного, что делает здесь она?

С наступлением темноты она выходила из глубин темных пещер, в которых обустроила под собственный кабинет, снимала резинку, распуская волосы, шла вперёд и становилась прямиком у края песка в сантиметрах оказываясь у воды. Вдыхала свежий морской бриз и забываясь, изображая плавные движения, медленно эти движения переходили в танец под такт всплеска волн, словно бы высвободившийся из клетки птица ликует при свободе. Она подхватывала звук дующего ветра и поддаваясь ему, двигалась куда скажет. Вправо, влево, чуть выше и ниже, кружась и танцуя. Все как скажет он. Она делала это все так естественно, с таким неизвестным мне умиротворением на лице, и я сомневался, правильно ли думаю, что это она? Та ли это, что я знаю? Или же мое сознание так переутомилось, что начинает выдумать собственные воображения? Нет, нет на вряд ли. Глаза не могут меня обманывать, а подтверждение ее присутствия чувствует не только тело, но и мой дух. Я был уверен что это она, и даже оспаривать решение было невозможным. Но я не был уверен в другом. Я не был уверен, что я знаю кто она на сам деле. Кто — госпожа Сагномия? Снова ночь. Возвращаться домой необходимости не имелось, сил еще куда-то идти тоже, в оправдание я подумал о прекрасной погоде. Грешно ведь снова уйти в четыре стены и улечься спать, вместо того чтобы провести время на свежем воздухе. С этой мыслью я позволил голове полностью освободится ото всех забот, снял сумку в которой хранились необходимые вещи для выполнения поручений, уселся в безопасно укромном месте, зажег костёр, поел, затем насытившись улёгся, закинув руки за голову, и задремал на идеально выкошенной розовой траве. Сна не видел. Казалось, что сплю не я, а мое тело. Оно лежит неподвижно, совсем вымотавшееся, не в силах вставать и заняться чем-то до восхода солнца. Но я — не спал. По крайней мере, мое сознание еще понимало что я, кто я, и где нахожусь. Ушами я слышал звуки текущей воды, носом чувствовал запах влажной травы, глаза мог открыть при желании, но не открывал, и все же, я не спал, но не жаловался. Положение не доставляло неудобств, по непонятной причине очень даже… успокаивало. Словно так и должно было быть. Поэтому, я продолжал так лежать, пока снова не почувствовал чье-то присутствие. Кто-то не представляло за собой опасности, раз хвост не подал знаков, но с наступлением внезапного хлынувшего чувства комфорта, я понял, что к чему. Пришла она. Иногда она просто стояла, иногда танцевала, иногда вставала на колени и в руки набирая воды, рассказывала что-то смотря на созвездия в небе, иногда подпевала инадзумские мелодии, а иногда позволяла давно спрятанным внутри себя эмоциям выйти в наружу: злобно кулаками хлопала воду, заставляя ее плескаться. Плакала и сжимала ткань одежды. Смеялась искренне, затем наслаждено выдыхала и улыбалась небу, умиротворенно сидела положив голову на колени, и рисовала пальцем на песке. Неясно с каким настроем она снова придёт, однако те встречи, пусть и не с желательным моим присутствием, я с нетерпением ждал всегда. Если был дома, то просыпался в средь ночи и выглядывал в окно, убеждался, что она там есть, затем со спокойной душой продолжал дрему. Не всегда госпожа знала что я смотрю на неё. А порой… и вовсе мне кажется, не подозревала, но делал ли я то нарочно? Нет. Я думал раньше, что это сны. Сны в которых я вижу ее. Почему ее, не находил объяснения, но думал что сплю. Понял, что не сплю в момент когда она оказалась прямо передо мной, встала на корточки и с интересом разглядывала очертания моего лица. Я затмевал дыхание, и старался как можно не подавать виду. Она вытягивала руку, чтобы разбудить меня, но затем остановилась засомневавшись в своём решении, и понимающе кивнув, мол, не буду мешать, садилась рядом, и всю ночь тихо разглядывала местность в округе, а на утро ее уже не было. «kiyoukasuigetsu.» — Госпожа… Кокоми? — растеряно вполголоса пробормотал полусонный, слегка повернувшись на бок, только ответа за вопросом не последовало. Повернувшись спиной, она подняла верхние веки глаз, словно бы хотела ответить, сказать, или обратится по имени, но не издала и звука. Она смотрела так долго, что мне, немного, становилось неудобно, виновато. Будто прервал медитацию человека что и так в плохом духе, и теперь нахожусь на грани того, чтобы получить порцию всплеска агрессии. Но все обошлось. Кокоми до сих пор выглядела изящно, что ночью, что днём, что в роли друга или лидера, во всем она была важным лицом, чьи поручения я брал с полнейшим удовольствием. Кокоми подошла на пару шагов ближе, медленных, незамедлительных, затем ещё ближе, и в самом конце села на корточки. Кокоми смотрела уже мягко, затем коснулась моей щеки длинными пальцами рук, и тихонечко пожелала (или дала приказ…) мне спать, после того касания мне действительно захотелось спать, словно втянув в нос приятный аромат, я вместе с ним вдохнул снотворного, после чего крепко заснул запомнив едва чувственное тепло чужой руки. Сон был блаженным, но проснулся я уже не от приятного сна, а от ощущения чужого присутствия. Перед глазами расплывчато едва заметна стала картина, голубое небо с пузырьками по воздуху закрывало что-то большое, мыльное, с рогами и красными оттенками. Я немного поежился, сфокусировался взгляд, и увидел перед собой знакомого, Итто, держался руками о колени и смотрел на меня глазами будто впервые видит спящего. От неожиданности я с глупости, вскрикнул, и отпрыгнул в сторону, а тот, видимо тоже не мало напугавшись от моей реакции, тоже вскрикнул и добавил — Чего раскричался? Совсем дурак? — и нервно выдохнул. — Ну даешь.