Браслеты судьбы.

Глава 3 Птицы, чувствуя опасность, испуганными стаями взлетели с веток берёз. Они громко кричали, поднимаясь всё выше к облакам. В такие моменты я желала тоже однажды стать частью дружной компании, но мне оставалось лишь лежать на холодной земле и рассматривать чернеющее небо. С замиранием сердца я прислушивалась к приближающимся шагам и рычанию полулюдей. Всё будет быстро, говорила сама себе. Мысли проносились со скоростью экспресса, а земля периодически дрожала, передавая телу свою вибрацию. Какая-то пара секунд и звериный рык прозвучал совсем рядом. Я никогда не разглядывала этих тварей вблизи, внутренне ставя барьер, чтобы не вспоминать о сотворённом людьми. Так всегда легче убивать — просто не думать. Теперь же моя очередь — оказаться на их месте. Сегодня глупость и нелепая надежда столкнулась лоб в лоб с неизбежностью. Увы, самое печальное было то, что я совершенно не знала, как перестать попадать в неприятности. Если они вообще не оборвутся вместе с моей жизнью. Окружив изменённые замерли и принялись разглядывали меня с тщательным любопытством. Их странное поведение удивляло. Едва вздрогнув из-за влажной и холодной травы, дёрнулось плечо, но карие «человеческие глаза» всё подмечали. Отделившись от общей массы, вожак неспешно подошёл, нависая, придирчиво вглядываясь. Его тёплое дыхание опаляло шею. Лёгкий запах осеннего листа с горечью хризантемы обманчиво успокаивал. С бледных губ «ошибки эксперимента», сорвался очередной рык, и я снова невольно вздрогнула. Факт того, что ещё жива, не разорвана на части, радовал и удивлял, вызывая чувство эйфории и благодарности. Пару минут мы пристально наблюдали друг за другом. Пройдя проверку на выдержку, мутант от меня отстранился, а громкий звук выстрелов разлетелся в поле. Кровь потекла небольшими каплями на моё лицо, а на груди вожака расплывалось красное пятно, окрашивая вокруг раны серую шерсть, покрывающую всё тело. Пронзительно взревев, он обернулся и стремительно пустился бегом в сторону высокого дерева. Добравшись до ущербного стрелка, вожак равнодушно свернул ему шею, и безжизненное тело неуклюже рухнуло на сырую траву. Сборище невозмутимо смотрело на возвращающегося раненого соплеменника. С его тяжёлым размашистым шагом расстояние между нами быстро сократилось до жалких сантиметров. Рывком когтистой лапы он резко поднял меня, запрокидывая на здоровое плечо. Беспомощность напоминало улитку, вроде панцирь, но раздавит любой, кто хоть немного больше чем ты. И вся наша дружная компания направилась в лес, за которым находилась разрушенная в щепки часть стены, что раньше служила защитой. Оголённые электрические провода искрили, но мутанты не замечали и этого, лишь спокойно перешагивали и двигались дальше. В них было что-то не так. Дикие изменённые растерзали бы любого, но… Убил бы он бродягу, если бы тот не выстрелил? Они так равнодушно оставили похитителя гнить... Разумны? Даже не знаю… за кого сейчас больше волноваться: за сестру или за себя. Вот же неудачница... Лея никак выходила из головы, но я не могла прийти на выручку даже самой себе. Это ужасало. Миновало минут двадцать, это время казалось вечностью. Голова раскалывалась, только противный хвост изменённого мелькал перед глазами, подобно маятнику, вызывая раздражение. Листья с ветками от кустарников царапали кожу щёк, лба, а в условиях полной антисанитарии как-то острее ныла рана. Попытки сползти, вывернуться из крепких оков пресекались на ходу, неделикатным встряхиванием. Наконец-то наше шествие замедлилось. Впереди маячили проклятые горы. Мутанты не собирались их обходить. Они уверенно направились к самому подножию. Даже с хорошей экипировкой человеку так просто не взобраться по отвесным склонам с острыми выступами. Здесь часто после сезона дождей сходили оползни, но они-то нелюди. Всего лишь раз в детстве с отцом мы так далеко уходили от дома. Пересиливая страх, охотились в зловещей атмосфере. Сейчас и подавно... всё внутри сжималось. Ошибок генной инженерии ничего не пугало, не отталкивало. С грацией пантеры они запрыгивали на почти невидимые выемки. Лишь вожак внимательно следил за тем, как все вскарабкивались и исчезали на вершине. Он о чём-то беспокоился. Небрежно скинув мою тушку на сырую почву, замер, втягивая носом холодный воздух. Я же больно приложилась  мягким местом об обильно усыпанную камнями землю. Не знаю, чего они боялись, но, кроме пения птиц и стрекотания цикад, не было слышно ни единой души во мраке. Простояв так минуту и убедившись в отсутствии слежки, изменённый неожиданно схватил мои тонкие запястья, аккуратно заводя их за шею. И тут до моего заторможенного мозга дошёл ход его безбашенных дум, отчего желудок скрутило узлом. — Нет-нет-нет. Это очень-очень плохая идея! — завопила я, но кто будет спрашивать пленника? Правильно, никто. Повторяя путь своего стада к вершине, передвигаясь прыжками, он цеплялся за мелкие выступы свободной рукой, частично осыпая обломки породы. Я никогда не была в цирке, только читала книги и видела картинки, как акробаты делают трюки в воздухе, и в полной мере ощутила, что это такое, когда зверюга каждый раз подпрыгивал, меняя позицию на отвесной скале. Хорошо одно — с реакцией у него проблем нет. Вожак твёрдо придерживал меня. Подобно ленивцу, обнимающего ветку, я висела у изменённого на груди мёртвой хваткой, чувствуя спиной острые выступы камней. Когда же многострадальные ноги коснулись твёрдой почвы, мир вокруг слегка закружился. Я будто стояла на ладони огромного каменного великана, который приподнял меня над землей и показывал, насколько прекрасный и бескрайний мир вокруг, но я вдруг поняла, что мне не было до этого дела. Ледяной воздух обжигала лёгкие. Жутко хотелось пить, да и вообще не мешало бы помыться, но я лишь осторожно переставляла непослушные ноги подальше от обрыва, глядя вниз и стараясь при этом не свалиться. Размышляя о том, как так могут жить мутанты, развернулась к ним, но мой взволнованный взгляд зацепился за практически овальное плато с небольшим водоёмом в центре. На его берегу стояло здание, потрёпанное временем, похожее на храм. Оно звало к себе тусклым светом из полуразбитых решётчатых окон. Рядом одиноко стоял Будда метра два в высоту. Его руки держали неизвестный мне до сих пор минерал. Яркое золотистое сияние, исходившее из каменных ладоней, завораживало, энергичные искорки описывали круги и исчезали в темноте. В этом горном оазисе, прикрытым звёздным ночным небом, тревожащий душу сон ярче всплывал в памяти. Затравленно обернувшись к обрыву, в голове стучало набатом «Лея». Ещё слишком рано к отцу. — Грейн, Привет! Как же ты не смогла узнать своего верного Лари! Я даже немного расстроился, — взволнованный молодой голос нарушил одинокое завывание ветра. — Так и знал, что ты ветряная штучка. Сначала прозвучавшая родная речь обрадовала и обнадёжила. После загнало в ступор чужое имя, а когда я обернулась к собеседнику, так вообще растерялась. Передо мной возвышался неизвестный парнишка лет семнадцати с коротко стриженными светло-русыми волосами. В тёмно-зелёных глазах плясали чертята. Он ехидно улыбался. Синяя тканевая куртка, небрежно накинутая на его голые плечи, не защищала от холода. Да и джинсы не особо-то грели. — Хотя, признаюсь, поначалу не сразу признал. Ты отрастила такую длинную косу! – пользуясь моим недоумением, продолжал он, опустив взгляд на мою онемевшую ногу, и нахмурился. А я, как выброшенная на берег рыба, не знала, что ответить, то открывая, то закрывая рот. Да, и кто такая Грейн?. «Кто я?» Впервые сон становился чем-то осязаемым и ядовитым. Страх сковав не дал сказать правду. — Видишь, я нашёл, как удивить тебя. Жаль, из новой встречи сюрприз не вышел! Украденный вами метеорит только временно снимает проклятье посла. Радиус ограничен. Мы пытались отломать пару кусков, но они превращаются в обычный песок. В любом случае, хоть немного поживём, как люди. — Удивил — это мягко сказано! — процедила я. В ответ парень только шире улыбнулся, отчего появились ямочки на щеках. — Я… так рада за вас, — искренне выдала я. Моё сердце тоже требовало свободы, но совершенно не понимало, что с ней делать… — Ладно уж, пошли, Диана уже приготовила поесть и сменную одежду. Заодно перевяжем голень, а ты тем временем оттаешь и расскажешь, как угораздило знаменитую пиратку попасть в такой переплёт, — подмигнул он. Последнее слово назойливой мухой зажужжало в голове. Нет, я не готова к подробному повествованию, хотя сомнения толкали на прояснения ситуации, но язык протестовал и не желал сдавать хозяйку. — Тот человек… Он думал, что мы дикие и разорвём тебя на части, – настроение собеседника резко сменилось. — Что между вами произошло? — видя мои потуги и нервное топтание на месте, красавчик не выдержал и порывисто обнял меня. — Мы не сошлись во вкусах! Знаешь ли, не люблю жареных грызунов, так вот он обиделся. Не думай об этом, — проговорила я куда-то ему в грудь, а его объятия стали только крепче. — Твоё плечо практически зажило, - проведя дрожащими пальцами по розовому шраму, я нехотя позавидовала такой регенерации. — Ещё бы, я самый сильный в стае, — подмигнул Лари. — Никакие пули не страшны, чего о тебе не скажешь, — изменённый часто задышал, скрипя зубами. — Полегче! Задушишь ещё! – отшутилась я. Проходя мимо Будды, мы заметили, как искры от статуй с потоком ветра устремились к нам облепляя. Кожа неожиданно покрывалась мелкими язвочками от горячих поцелуев. Тело, контактируя с грубой тканью военной формы, зудело. — Раньше лиранский камень не оказывал подобного воздействия на людей. Не прощу себе, если ты превратишься в таких, как мы. Терпи! Скоро снизится радиус влияния и станет легче, — чувство вины отражалось на его волевом лице. Минут через пять в самой дальней комнате храма воздействие прекратилось. Зуд и кровоточивость кожи всё-таки утихли. Лари оставил меня в одной из комнат, обещая привести на помощь друга. Уже через некоторое время, когда тело и разум пришли в более или менее стабильное состояние, я наконец-то смогла привстать на кровати и осмотреться. Здание внутри не сильно отличалось от тех, в которых я была до этого, разве что выделялись высокие потолки с декоративными элементами, которые лишь частично сохранили своё былое величие. Сейчас же это выглядело жалко... надломлено. Как и говорил Лари, минут через пятнадцать, он вернулся вместе с Дианой, но, отметив степень моей вялости, оставил нас вдвоём с тихим «до завтра». Необычная внешне девушка любезно помогла умыться тёплой водой и переодеться в чистую майку с рубашкой и широкие не по размеру военные штаны. Осмотрев мою ногу, она обработала её антисептиком, профессионально перевязав, в то время как я наслаждалась едой. Я была очень благодарна ей за помощь, но больше обрадовалась, когда осталась одна. Погасив фонарь на треножной тумбочке, с грустью улыбнулась, вдыхая чистый запах серых простыней…