Браслеты судьбы.

      Мне часто кажется, что вот-вот раздастся радостный детский смех, тепло обнимет мать или строго позовёт с собою на поверхность отец, но в серых коридорах бункера живёт лишь едкая тишина. Никак не могу сдержать горькую улыбку, а слёзы предательски выступают, готовясь сорваться с ресниц. Я твёрдо шагаю к выходу, оставляя за спиной болезненные воспоминания.       Закрывая внешние двери и проверяя замок, замечаю, как дрожат холодные руки, словно у наркомана. Вдох… Выдох… Вроде, отпускает. Я привычно стараюсь подавить столь неожиданно нахлынувшие чувства, мысленно моля бога, чтобы никогда не пережить этого снова…       Поворачиваясь лицом к разноцветным осенним деревьям, с надеждой ищу глазами призрака. Мой маленький секрет, который «помогает» существовать в загубленном мире и не сойти с ума. Сосед Дэн и сестра Лея терпеливо ждали у ржавого джипа. Они весело махали руками, улыбаясь, когда я направилась к ним и улыбалась в ответ, но моё сердце предательски сжималось от тоски. Прошло уже два года, а он словно покинул меня навсегда, не желая больше даже сниться. В памяти остались лишь его рассказы о необычных легендах.       Сколько ни говорила себе, что это лишь бурная фантазия, но сердце знало — он существует на самом деле. Это так странно. Порой кажется, что идеальный образ забыт вместе с другими детскими воспоминаниями, но рано или поздно они накроют снежным покрывалом и вырвут из грёз в реальность, в подлинности которой уже пришлось засомневаться. Возможное раскрытие неизвестного прошлого пугало так сильно, что казалось, будто умереть от лап изменённых куда лучше. Глупые мысли. Глупые.       Сентиментально сжимая побелевшими пальцами дневник в кармане, молча села в машину на переднее сиденье. Лея со спины крепко обняла меня за худые плечи, тихонько посмеиваясь в кулачок очередной шутки Дэна. Я же словно оглохла. Не трогали ни их голоса, ни улыбки. Сегодня был особенный день, ведь я решила отпустить прошлое, мечтаю начать новую жизнь, и не соврала же. Именно в этот день мнимый душевный покой сменился предвкушением.       Мне вспомнился тот самый первый день, когда, открыв глаза, я обнаружила себя в неизвестном месте, не знала даже, кто я. Куча народу суетилась вокруг меня, предлагая помощь. Встревоженная женщина лет пятидесяти, с едва коснувшейся сединой у висков, хрипло повторяла всё снова и снова — «Айра». Часто крепко обнимала за плечи со слезами на глазах, и говорила, что я её дочь, но у меня не было такого ощущения. Я совершенно ничего к ней не чувствовала. То был октябрь две тысячи триста десятого года, как позже выяснилось. Двадцать первое число — я навсегда его запомню.       Через пару месяцев, когда я уже мало-помалу освоилась, принялась выспрашивать у новообретённой семьи, что случилось с моей памятью, но они лишь отмалчивались, не желая говорить со мной. Ночные кошмары не давали спать, а голубоглазый призрак из редких сновидений всё так же молча перебирал мои локоны крепкими пальцами и улыбался. Дедушка-врач лет восьмидесяти, пропахший машинным маслом и пылью, советовал продолжать записывать сны и мысли, но легче от этого не стало…       В нашем подземном доме есть небольшой кинотеатр и библиотека, а также старые планшеты для рисования. Мне так нравилось смотреть мультфильмы. Жаль только, что родители не позволяли долго сидеть у экрана. Электричество — роскошь. Через пять лет на поверхности поставили защитный рефлектор от вторжения в город. Наконец-то, можно было выходить свободно на свежий воздух…       Ещё через год мы отмечали сразу два события: во-первых, почти весь этот год или даже больше городские жители не слышали вой сирены, а во-вторых, нам с Леей исполнилось по двенадцать. Вместе с другими ребятами нас впервые выпустили на поверхность без надзора. Это было большой ошибкой, но мы поплатились за свою беспечность. Неожиданная встреча с изменёнными оказалась трагедией для поселенцев в бункере. По неизвестным причинам, оповещение об опасности не сработало. Эти твари выследили убежище и убили всех, кто был внутри. Мы с сестрой успели ускользнуть и переждать трагедию в заброшенной школе. Но наши родители, соседи и ребята, с которыми росли, погибли. Несколько дней выносили мёртвые недоеденные тела, оставляя их на заброшенном складе, боясь, что зловещий запах почувствуют звери. Я старалась блокировать в себе любые эмоции, но не могла тогда произнести ни слова. Это животный страх, ужас, с которым сложно совладать.       Было ещё много таких, как мы с сестрой, наверху нас окрестили «подземными крысами». Покидать укрытие и уходить в поселения не хотелось. Ни космические пираты, ни каторжный труд в шахтах на инопланетный мир, где мы будем изгоями, не являли собой радужные перспективы.       У «Проверенных» людей, путём обмена на консервы и прочие радости жизни, в том числе и военную спецодежду, которой вдоволь осталось в бункере, я заполучила старенький, но на ходу джип. Конечно, с топливом дела обстояли хуже, но, как говорится, если правильно искать, даже в такой разрухе можно найти самое лучшее, вплоть до космических технологий. В моём случае — машина. Думаю, это неплохой новогодний подарок.       Я моргнула несколько раз, прогоняя нахлынувшие воспоминания. Огонь поглощал страницу за страницей, превращая дневник, хранивший напоминание о былых днях столько лет, в пепел. Что когда-то казалось бесценным, уходило безвозвратно, оставляя моему сердцу лишь блёклые воспоминания. Безжалостно смахнув всё ещё горящие листы с края бетонной плиты, я села, опустив ноги вниз, и остро ощутила, как старое девятиэтажное здание водило из стороны в сторону. Его кровля давно покоилась у фундамента, через которую проросла трава и кустарники, но перекрытия дома ещё бойко сражались с неумолимым временем. Подняв взгляд на хмурое вечернее небо, сердце тоскливо застучало в груди. Осенняя серость будто согревала, а пустые окна родного города с высоты, казалось, подмигивали, вызывая смешанные чувства.       Кутаясь от очередного порыва ветра в старую папину куртку цвета хаки, по привычке принюхиваюсь к воротнику. Жаль, что его запах не сохранился после многократных стирок, но я так явственно его помнила. Да, самообман — неотъемлемая часть всего человечества. Из тянувших разум картин прошлого меня вырвал звук приближавшихся торопливых шагов.        — Хватит, а то опять заболеешь, — Дэн с кривой улыбкой присел на корточки позади. Он всегда старался оказаться ближе, дотронуться до руки, плеча, волос, что жутко раздражало, нервировало. — Ты же знаешь, после дождя практически всегда зверьё штурмует город в безумном поиске. Пора отправляться. Мы закупились, пока ты здесь сидела, мечтательно пялясь в одну точку, — упрёк так и сквозил в голосе. — Пошли к машине, — его руки нежно легли на мои плечи, сжимая их как-то робко, а я лишь сдерживалась, чтобы не столкнуть наглеца с крыши. Нет, ничего плохого он не сделал, но гадкое ощущение не покидало. Я не могу сказать, что от него нет никакой помощи, даже наоборот: присущая лишь ему хитрость и вёрткость в общении, играли нам на руку и способствовали большому количеству обмена, упрощающего наше существование.       Сочетание изрядно потрёпанных синих джинсов и чёрной кожаной косухи делали Дэна похожим на байкера из старых фильмов, особенно с постоянной недельной щетиной, напоминающую козью бородку. Его свободные угольные волосы до плеч, в отличие от моей светло-русой косы до пояса, тревожил коварный ветер, который уносил запахи и сорванные с уст слова в сторону леса, что было не в нашу пользу.       — Дэн, — скидывая его руки, я резко поднялась в тот же момент, что и он. — Не трогай меня! — грубо оттолкнула «это» на шаг дальше. Мне плевать, если он решит затаить обиду. Я развернулась и, не оглядываясь, уверенным шагом направилась в сторону выхода. Не то, что бы мне совсем не нравилась смазливая внешность, но от прикосновений внутри всё коробило, отчего наше общение сводилось к минимуму.       Небольшой путь пролегал по старой, частично разрушенной лестнице, уходящей вниз. Мы старались не задевать обшарпанные серые, поросшие плесенью и мхом стены, которые могли попросту рухнуть, словно карточный домик. Не сбавляя шага, наконец, достигли третьего этажа, и с опаской стали озираться. Неожиданно пронизывающий, словно волчий вой, сигнал об опасности резанул слух. Реакция тела последовала незамедлительно: все три оставшихся пролёта даже не заметили, — мчались, как никогда. Лёгкие горели, в боку кололо, спина взмокла, но всё это неважно. Выбегая из подъезда, нас увидела сестра, сидевшая за рулём старого, порядком ржавого джипа, без стекла и фар, с изрядно помятым левым боком. Лея взволнованно звала нас:       — Быстрее ребята, — в голубых глазах сестрёнки плескались огоньки беспокойства. Мы живо запрыгнули вовнутрь.       Двигатель завёлся глухим рыком. Машина с резким визгом тронулась с места, а соратники по несчастью выдохнули чуть спокойнее.       Только «Хищники», появившиеся из-за угла, завидев нас, азартно улюлюкая, бежали за нами, подобно гончим собакам. Нет! Сегодня особенно не хотелось стать чужим ужином. Устроившись на заднем сиденье лицом к мутантам, достала из рядом лежавшей сумки нашу небольшую семейную реликвию — дедушкин арбалет — механизм, позволяющий выпускать поочерёдно порядка шести стрел, до следующей перезарядки обоймы. Прицелилась. Почти. Ещё мгновение и... Ха! Визг Дэна практически оглушил меня, глаза инстинктивно метнулись в его сторону, потеряв цель.       — Давай! Поднажми! Они догоняют нас! Быстрее! — пот крупными каплями катился по его лицу, и я поняла, что так раздражало меня в нём — страх. Липкий страх перед смертью. Да, мы все боялись, но он был настоящим трусом. Переведя взгляд на грозное оружие и мысленно благодаря дедушку за столь ценный подарок, спасавший не раз мою никчёмную жизнь, снова прицелилась и нажала на спусковой механизм. Металлический болт вылетел беззвучно, пронзив похожую на волчью пасть изменённого. Он повалился навзничь на пыльную дорогу.       — Минус, — шёпотом проговорила больше для себя и присмотрела ещё одного, который прытко запрыгнул на багажник. — Хватит портить мою машину!!! — ещё одна металлическая стрела ушла по назначению.       Жестянку на колёсах стало заносить. Мутанты ещё были в пределах видимости, почти оторвались, но везение — штука переменчивая, однако. На очередном повороте четырёхколёсное ржавое корыто развернуло на сто восемьдесят градусов, заглохнув, а «изменённые» издав пронзительный клич, который, скорее всего, слышали на краю вселенной, рванули к нам с новой силой.       Бросив скромные пожитки, мы устремились в здание бывшей школы. Старые воспоминания вели нас к единственной возможности спастись. Потому, ворвавшись в огромное помещение спортзала, мы остолбенели. Разочарование — это ничего не сказать. Единственное, что осталось более или менее крепким — кирпичные стены. О лестнице речь не шла вообще — от неё остались лишь пару дыр в местах крепления. Только круглый люк на нас смотрел сверху, будто дразня. Тупиковая ситуация, ничего не сказать.       Лея же, обняв Дэна, тихо разревелась, промакивая краем рукава крупные слёзы. Она обиженно шмыгала носом, а он, брезгливо поёжившись в сопливых объятиях, стал внимательнее осматривать территорию.       Всё-таки с сестрой совсем разные. К примеру, мой рост метр восемьдесят, то она метр шестьдесят от силы. Лея также не терпела длинные локоны, безжалостно отстригла их до плеч, а старая краска для волос, которой никто, кроме неё, в бункере не пользовался, ушла за три года в бездну. И этот противный цвет: то ли рыжий, то ли красный, как приглашение для снайпера. У нас только в одежде схожие предпочтения — лучше военной спецовки ничего нет. Хоть в продаже и есть новые ткани, как и многое другое, но позволить их могли либо пираты, либо хозяева шахт и городов. С обычных людей собирали налоги. Кто платить не мог отлавливали, чтобы потом отправлять в те же шахты. Мы втроём понимали, что рано или лучше поздно наше спокойствие превратится в рабство, но сейчас главное — выжить.       — Аира, верхний правый угол! — раздражённо крикнул Дэн, хмурясь. Он справедливо сердился. Моя рассеянность в последнее время приносит одни неприятности…       За вьюном, облепившим стену и приличную часть угла потолка спортзала, торчал еле видный край натянутой зелёной сетки. Если присмотреться, она в хорошем состоянии и практически незаметно примыкала к люку. Тайник!       — Сколько осталось стрел? — широкие брови Дэна сошлись на переносице, а глаза сосредоточенно смотрели на арбалет. Показывая ему левый карман, кивнула и, не теряя времени, нацелила оружие на нужную стену. Старалась выстрелить так, чтобы болты летели в промежутки между кирпичей, но всё равно частично местами откалывали их, делая импровизированные ступеньки шаткой конструкцией.       — Лея, отпусти его. Давай же! — оттягивала я сестру за влажный рукав. — Ты сейчас полезешь за Дэном! Только быстрее, хорошо?! — её взволнованное по-детски лицо блестело от слёз. Она, жалобно всхлипнув, кивнула и неуклюже стала подниматься по стене.       Тем временем в проходе жадно смотрели мерзкие рожи. Они боязливо озирались предвкушающее поскуливая. «Изменённые» не спешили нападать. Выжидали? Сомнения и боязнь не успеть сдавили виски, а сердце отбивало набат.       Ребята благополучно вскарабкались до потолка. Дэн с трудом оторвал вьюнок, разрезав часть края сетки. Забравшись в неё, как в гамак, они ждали меня, но после их восхождения некоторые из болтов попросту вылетели, ставя передо мной более сложную задачу. Да и место наверху толком не находилось. Паника подступала, отодвигая самообладание напрочь.       — Ребята, как думаете, они смогут допрыгнуть до вас?       — Айра, о чём ты? Залезай уже! — шептала сестра, боясь нарушить столь хрупкий баланс, а сомнения всё больше тревожили душу.       — Давай арбалет. Сейчас же! — услышав скрипучий голос Дэна, я решилась. Сделала сильный взмах рукой, подкидывая оружие выше. В ту же секунду оно сменило хозяина, и в этот момент с резкого старта рванули практически одновременно я и мутанты. Пару летящих за спиной стрел слегка замедлили их, но, достигнув предпоследнего крепления, пытаясь вытянуться ближе к сетке, я услышала, как один «изменённый» сорвался, прыгнув в мою сторону. Его когти достали левую голень, впиваясь практически до кости, сбрасывая наши тела вниз. Не знаю, что подействовало на нашего спутника, но он успел поймать мою руку в вынужденном полёте, рискуя свалиться сам.       С трудом ребята втянули меня в импровизированное временное убежище. Казалось, сетка вот-вот оторвётся, и мы втроём рухнем прямиком в объятия тварям, которые не успокаивались и медленно поднимались по оставшимся болтам в стене. Нога отдавала острой болью. Кровь «ароматно» стекала крупными каплями на гнилой пол в спортзале, дразня тварей внизу.       — Чёрт, влипли… у меня осталось всего пара болтов! — руки Дэна тряслись, а мы лежали как шпроты в банке, «изменённым» просто оставалось её вскрыть, но неожиданно они спрыгнули со стены и легли у входа, странно смотря куда-то в сторону.       Призрак невозмутимо преграждал им путь. Золотистый блеск его крыльев слепил тварей, которые от безысходности рычали. Им оставалось только выжидать. Ребята тоже заметили мою галлюцинацию и удивлённо закивали друг другу, нервно кусая пересохшие губы. Похоже, будущее намечалось более радужным.       Осмелев, сестрёнка деликатно растолкала нас, храбро протягивая руки к долгожданному люку. Она упрямо дёргала за рычаг, а он лишь возмущённо поскрипывал и ни на дюйм не поддался. Кто-то намеренно закрыл его снаружи. Сдавшись разочарованно, Лея уткнулась лицом в плечо Дэна и тихо забубнила о несправедливости жизни.       Я же всё-таки поймала холодный взгляд голубых глаз призрака и не смогла скрыть счастливой улыбки, но головокружение с тошнотой оказались сильнее, решительно и крайне не вовремя утягивая меня в спасительную темноту.