Гнев Высших, или Затишье перед Бурей

      Ровена       Наши с Хелли подозрения о профессоре Квиррелле подтвердились. Квиррелл точно одержим, и та потусторонняя сущность на нем явно паразитирует, так как выглядит профессор с каждым днем все хуже и хуже. Да и запашок прятать становиться труднее. Зар, как темный целитель, в прошлом специализирующийся на душе и ментальном здоровье это как раз и подтвердил. У профессора явно есть второй владелец и претендент на бренное тело. Для того, чтобы отпустить профессора в мир иной, освободив от нежелательного соседа, необходимо найти нужный ритуал извлечения паразита, подходящий под наши нынешние детские тела, не получив истощения и перегорания. Когда найдем - смело помещать паразита в ловушку для духов и выяснять, кто это собственно такой. А до этого вести привычный образ жизни и учиться. Что мы с друзьями и делали.       За уроками и заданиями пролетел сентябрь, за ним и большая часть октября. Теплые и солнечные деньки давно закончились и на смену им пришли серые, мрачные и дождливые. А деревья, окутанные золотым окрасом листвы, скинув ее на землю, предстали в обнаженном виде, дрожа ветками и страдая от холодного ветра. Из-за смены погоды настроение было соответственным. У учеников переход на другое время года длилась от силы неделю, тогда как у Зара, подверженного влиянию змеиной сущности, требующей спячки, уже третью.       Началась его сонливость и раздраженность, как и у всех, с концом бабьего лета и пришедшими холодами и дождями. Приход серой, мокрой и холодной осени всех давно отпустил, а его с каждым днем все больше и больше затягивал. Змеиная сущность требовала спячки. Порой Рик его чуть на себе не тащил на уроки, лишь бы Зар там присутствовал. Помогала и наша поддержка, а так же ментальное общение и словесные пинки, они же уговоры.       «- Был бы на десять лет старше, подавил бы змея и его позывы, но не могу! Тело ребенка, как и магическое ядро с каналами. Если затолкаю сущность, потом будет только хуже» - шипел каждый раз Зар, клюя за столом носом. Вот и приходилось нам всем дружно и в один голос по ментальной связи будить друга, крича ему хором: «Не спать!», ловя по той же ментальной связи его злое и сонное шипение: «Ш-ш-ш-ш-ш!».       Медленно и верно приближался Самайн, а с ним и возможность призвать старым ритуалом дочь и поговорить с ней по душам, выяснить наконец-то, почему она от меня бегает и не хочет видеть. Еще пара дней и я с ней поговорю. Ритуал, подходящий мне по физическому и магическому возрасту я нашла, все необходимые ингредиенты подготовила, осталось дело за малым: день силы, скрытое от посторонних глаз место и моя кровь, плюс рунный круг и пять свечей. Они уже лежат и ждут своего часа.       ***       День Самайна начался, как и все обычнее дни. В честь праздника уроки сегодня только в первой половине дня. Так что у нас с Хаффлапаффом только две пары Трансфигурации, а у Рика и Зара Чары с гриффиндорцами. Но перед этим завтрак и приглашение директора всех учащихся и профессоров на праздничный пир, посвященный Самайну. Урок Трансфигурации прошел тихо, мирно и спокойно, тогда как урок Чар у друзей весело и забавно. По ментальной связи Рик показывал нам свои воспоминания, связанные с один рыжим недо гриффиндорцем – Уизли. но перед этим был громкий, оглашающий «Бум!» от еще одного парня с алого факультета Симуса Финнигана, который "странным" образом умудрился банальной «Левиоссой» взорвать перо.       Что касается Уизли, то тут оторвался Зар, вымещая на ноющем, воющем и страдающем гриффиндорце свой гнев. Перо, поднятое чарами левитации вошёл заострённым кончиком в стол, как нож в масло рядом в макушкой рыжего. А Зар еще и шикнул:       «- Промазал!»       Дальше Рик не показывал, а нам с Хелли и не надо, не то рассмеёмся и урок у профессора МакГонагалл сорвём. А мы с подругой на хорошем счету и рушить статус прилежных учениц мы не собираемся. Так что урок прошел, мы с Хелли получили баллы и разошлись по своим гостиным и факультетам. То, что я собиралась пообщаться с дочерью, для друзей не секрет, как и место проведения ритуала, так, на всякий случай. И до самого ритуала меня никто не тревожил. Закрыв дверь в свое ментальное сознание, медитировала и настраивалась на ритуал. Мою соседку по комнате это не удивляло, у всех на моём факультете свои тараканы в голове, а в медитации нет ничего такого. Так я была в комнате одна, и практически до самого ужина провела в астрале.       Когда подошло благоприятное время для проведения ритуала вызова, взяла все необходимое, положила в сумку с карманом расширения, и найдя Пенелопу, сказав ей, что на пир опоздаю, мол, живот скрутило, ушла в заброшенный туалет для девочек на первом этаже. Им давно не пользуются, так что профессора или ученики меня точно не найдут. Подготовка к ритуалу заняла не много времени, начертить пентаграмму, заключить ее в рунный круг, вписать нужные руны в луч каждой звезды, а центр оставить для призрака, которого призываешь, и для закрепления эффекта в каждый луч поместить белую свечу. Следом кровь призывающего, капающего все это время на пол рядом с кругом, и слова призыва:       - Елена Ровена Рэйвенкло! Кровью единой, приказываю, откликнись на зов мой! Ответь на три вопроса моих!! Я – Ровена Эннара Рэйвенкло, приказываю, именем главы рода твоего, явись! – и с последним словом и пролитой на пол каплей крови, пламя свечей резко взметнулось вверх, а потом так же резко потухло. Призрак дочери, принудительно призванный стоял в пентаграмме. Не поднимая взгляд, Елена приветствовала:       - Глава рода! Я отвечу на ваши вопросы! – дочь склонила передо мной голову, все еще не поднимая взгляд. Злость и гнев давно прошли, на смену ей пришел интерес, почему она не пришла? И что она от меня скрывает. Благодаря этому ритуалу я и узнаю. Трех вопросов мне вполне хватит. И первым стал вопрос:       - Почему ты не пришла первого числа, а послала помощника?       - Мне было стыдно, глава! - не спрашивая причину, лишь хмыкнув, требовала ответа, и Елена продолжила: - было стыдно за то, обрекла род на вымирание, что не послушала ваших слов и связала свою жизнь не с тем человеком.       - Барон! – поминая восуе этого мрачного, угрюмого, себе на уме типа, смотрящегося на фоне дочери, как терновник в розовых кустах. У них не было ничего общего, никаких тем и интересов, но они почему-то сошлись, хоть я и была резко против. Ведь уже тогда Барон связывался с неблагонадежными и опасными личностями, о которых ходили разные слухи.       - Продолжай! Это не причина! Я и так знаю, что вы вместе с ним сбежали в Албанию и планировали жить там, подальше от меня и Хогвартса. Причина, по которой ты не пришла, мне нужен ответ на этот вопрос! – голос я не повышала, никогда не переходила на крик, считая это приговором в своем бессилии, а вот тон понижала, делая голос более грубым и холодным. Дочь не успела ответить на вопрос, как пламя свечей дрогнуло, а через стену туалета пролетает непосредственный виновник произошедшей в прошлом трагедии.       - Миледи Рэйвенкло! – припал на колено Барон, склонив голову, - Елена не виновата, вся вина лежит на мне и только на мне. Ведь ее убили из-за меня! – Елена впервые с момента призывал подняла на меня взгляд, смотря умоляюще и моля о милости, а на Барона с теплом и нежностью. Она не хотела рассказывать о прошлом, о их смерти, знала, что на меня это сильно повлияет и по мне ударит, молила об этом Барона, естественно молча, лишь смотря и отрицательно качая головой, но я требовала:       - Рассказывай!       - Организация «Черный Ветер», занимающаяся нелегальными черными артефактами, раскинувшая сеть своего влияния в теневом мире того времени прознала про созданный вами артефакт, миледи. Он был им нужен для распространения своего влияния, как на соседние государства, так и на заморские. Но им ваш артефакт было недостать, и не воспользоваться без носителя крови и магии создателя. Члены «Черного Ветра» проследили за нами до самой Албании, предлагали сотрудничество и выгодную сделку, а так же высокие чины в обновленной палате и совете.       - Мы отказались, сказав, что диадема и знания всего магического и маггловского мира им не достанутся, как и носитель крови создателя, - наконец-то подала голос Елена, - и на нас напали. Отказ карался смертью. В погоню был послан отряд из пятнадцати волшебников, отъявных бандитов и головорезов, - в глаза она мне по-прежнему не смотрела, но уже говорила, что радует, - Барон защищал меня, как мог, но нашел свой конец, умерев от ядовитого лезвия рапиры. Я бежала по лесам Албании, аппарируя и скрываясь. Но меня выследили и убили.       - Хм, - вот и все, что смогла из себя выдавить вместо слез, смахивая со щеки катящуюся слезинку.       - Я видела тебя в тот дождливый день, держащую мое тело на руках, но не могла и шага сделать. Мне нужно было предстать перед тобой еще тогда, в облике призрака, обо всем рассказать, попросить прощения за свою глупость и побег. А так же за то, что не смогла защитить себя и будущее рода. Я виновата перед тобой, мама, - значит, вот оно что! Причина, по которой она ко мне не явилась – это вина, тянущаяся еще с тех пор! Угасший в веках род и будущее – вот что ее волновало, а не мое перерождение! Она думала, что я буду отчитывать и обвинять в том, что из-за ее смерти род Рэйвенкло канул в лету. Что из-за их с Бароном связи и побега, а так же тянущихся за мужчиной неприятностей я обращусь фурией и гарпией в одном лице и стану полоскать ее и его в нечистотах Британии!       - Я думала, Елена, что ты обо мне другого мнения, - расстроено сказала и криво улыбнулась я, заканчивая ритуал взмахом руки.       Разговаривать о диадеме я была морально не готова. Может быть потом, когда переварю то, что услышала от Елены и Барона. Призраки, как только потухло пламя, а пентаграмма истлела, как и свечи, покинули туалет, а я осталась приходить в себя. Может, даже на пир успею. Умылась, взяла мысли и эмоции под контроль, и только хотела открыть дверь и пойти в зал, как в нос ударил знакомый запах болот и топи, с примесью слизи и не стиранных несколько месяцев носков. Так пахнет только одно существо – тролль. И именно оно и предстало передо мной, с дубиной наперевес.       Паника и ступор, вот что меня охватило. Все же детское тело и его влияние на образ мышления в некоторых моментах дает о себе знать. Плюс ограничения в использовании магии. Именно поэтому я и не знала что делать и как быть. В голову пришел единственный выход из сложившейся ситуации - звать на помощь друзей, вместе мы с троллем справимся. Спрятавшись в самую дальне кабину туалета, настроившись на энергетический канал клятвы побратимства, открыв дверь в общий канал ментальной связи, крикнула что есть сил:       «- Помогите!»       ***       Рик       Незаметно, за уроками, заданиями и поисками подходящего ритуала освобождения для профессора Квиррелла наступила поздняя осень, и принесла с собой серость, холодные ветра и частые дожди. Это влияло на волшебников по-разному, кто-то на несколько дней прописался в лазарете, кто-то спал на ходу, а кому-то было все равно. Я и подруги входили в число последних, тех, на которых смена сезона никак не влияла, а вот на Зара поздняя осень повлияла по-особенному. Он и так не подарок, по характеру самый кислый лимон, обильно посыпанный солью, а подверженный своей сущности, требующей спячки – особенно. Так что доставалось на орехи всем тем, кто под его горячую руку попал и на периферии зрения оказался.       Пострадавшими от рук «добрейшего и милейшего» Зара стали: Флинт, Хиггс, Пьюси, и близнецы Уизли. Последние шутники теперь обходят Зара стороной, и даже взгляд в его сторону кидать бояться. А все потому, что они на нем хотели испробовать свой очередной «шедевр» юмора и шуток. Уизли подкинули ему конфеты с начинкой из зелий разной направленности, несущие в себе легкого вида проклятия и жидкие чары с формулой дополнительных частей тела животных: хобот и уши слона, длинный язык лягушки, хвост и уши мартышки и так, по мелочи. А так как зелья на Зара, если они не им сваренные и его кровью и магией не приправленные не действуют, то понятно какой был эффект. Конфеты съедены, благодарности высказаны, и ответные шутки в сторону близнецов применены. Только в отличие он него, на них приготовленные и распыленные зелья подействовали так, как надо. Следующие дни Фред и Джордж ходили молча, не улыбаясь и не смеясь. А все потому, что смех был бы лошадиный, как и все сказанные слова, приправленные коронными конскими улыбками.       Флинту с командой, решивших над Заром пошутить, досталось по ментальному проклятию. Был очередной урок полетов, совместный со всем потоком первогодок. Зар не хотел метлу седлать и летать, пытался до мадам Хуч донести, что он спит на ходу и с метлы навернется, но она не слышала и скомандовала: «По метлам!». Ну, произошло то, что произошло. Воздушные потоки и размеренный темп, плюс неспешное покачивание на воздушных волнах Зара таки убаюкало, и он на метле, как и предсказывал – уснул, а потом полетел, только вниз. Благо летели мы не высоко, падать было не больно, но обидно. А там еще и Флинт с командой, пару фраз Зару сказали, над его «талантами наездника» посмеялись, а потом ответ от друга получили. Обворожительный оскал, шипение на грани парселтанга, змеиный зрачок и явно ментальный посыл. Флинт, Пьюси и Хиггс столкнувшись со взглядом друга – вздрогнули, а потом ретировались. А на следующий день, как и близнецы эти трое не разговаривали и вообще старались не показываться на глаза окружающим, особенно Зару. Так сказать, обратились мебелью. На мой вопрос, что он на них повесил, друг ответил, сонно и лениво:       - «Романс!» - подверженные этому проклятию следующие три дня говорят, точнее исключительно поют, слагают стихи и воспевают ближнего своего. Понятно теперь, почему команда стала подобна хамелеону и слилась с обстановкой. Репутация мерзавцев и сволочей полетит к драклу, если они откроют рот и заговорят сопливыми стишками и рифмой.       Так что шарахаются от него все шутники, а завидев или услышав сонного друга резко меняют траекторию направления, вспоминая о делах в другой стороне школы. Мы с девочками смеялись над ситуацией, мол, первогодку старшекурсники боятся, но этот первогодка заткнул за пояс старших, отвадил от себя самых отъявленных шутников, опустил ниже плинтуса декана, носящего имя «Ужас подземелий» и способен повторить и во сто крат усилить эффект, если представится такая возможность и выпадет шанс.       ***       Утро Самайна стало как и всегда, ранним и мучительным. Себя поднять и привести в порядок дело десяти минут. Но проблема была в другом. Мне предстояло в течение часа поднимать спящего беспробудным сном Зара, матерящегося и посылающего меня по матери на парселтанге, шипящего и грозящего покусать или взглядом заморозить. Помогло в этот раз то, что нам нужно было идти на первый урок Чар, а потом снова спать, хоть до самого пира. Ведь сегодня только два урока. Сонно сказав:       - Ладно! – этот змеище встал и пошел в душ, а потом оделся и все еще шатаясь, медленно моргая и на ходу засыпая, шел со мной в зал. Там что-то в себя затолкав и чаем запив, перекинув сумку через плечо, потащил меня на Чары, мол, профессор дверь откроет и даст возможность подремать на парте до тех пор, пока не подтянутся остальные. И когда любящие опаздывать гриффиндорцы заняли свои места – профессор начал урок. Первый – теория, второй – практика.       Первый урок Зар наглым образом проспал, что-то на автомате профессору отвечая и баллы получая, а на втором ему поспать не дали некоторые обстоятельства. Точнее два гриффиндорца: Симус Финниган и Рональд Уизли. у первого точно есть в роду предрасположенность к Стихии Огня, так как любое заклинание или чары обращаются взрывом. Так же произошло и с Левиоссой. Неправильные, резкие и лишние движения, приправленные коряво-сказанной формулой, огласили класс громким взрывом. А второй, ноющий, страдающий и так же бессмысленно махающий палочкой и говорящий «ЛевиоссА» вместо «ЛевиОсса» так и не поднял перо в воздух, зато взбесил и так злющего Зара своими голосовыми высказываниями, за что и получил от него «подарочек».       После очередной бесполезной попытки поднять перо в воздух неправильной формулой и движениями палочки, сопровождаемые постоянным и не прекращающим нытьем и скулежом: «- Это бесполезно!» - рухнул на парту головой на сложенные руки. А Зар, ведомый желанием отыграться за порушенный к драклу сон, подняв в воздух перо, не применяя словесную формулу, лишь мысленную, заострив в полете кончик и придав приличное ускорение и направление, вогнал перо в парту Уизли, как нож в масло прямо у его пустой головы.       - Промазал! – расстроено сказал Зар.       Уизли резко шарахнулся, посмотрел на друга злым взглядом, как и все сидящие рядом гриффиндорцы, а наши тихо посмеивались и жалели, что Зар промахнулся и не вогнал перо в рыжую макушку. На этом урок закончился и нас отпустили на обед. А после, до самого пира мы были предоставлены сами себе и занимались своими делами. Я – читал, а Зар – спал, до самого пира. Хелли, как и я читала, а Ровена готовилась к ритуалу призыва и разговору с Еленой. Вечером, когда нужно было идти на ужин, еле уговорил Зара присоединиться и был этому несказанно рад. Ведь Самайн принес неприятности в количестве двух штук.       Первое – в разгар пира, под взгляд профессоров, учеников и директора влетел испуганный и сильнее обычного заикающийся профессор Квиррелл с воплями: «Тролль! В подземелье, тролль!», а потом рухнул в обморок, вызвав волну паники у студентов. Директор своим громким: «Тихо!» подавил панику и раздавал команды: старостам собрать учеников, а профессорам проследовать с ним в подземелье.       Второе – не успели все собраться и разойтись по гостиным, как мы с друзьями получили ментальный вопль, по нашей побратимской связи, о помощи от Ровены. Тролль напал на нее, она же, после общения с Еленой была сама не своя и что-то предпринять, среагировать и вообще, хоть как-то отреагировать не смогла. Банальный ступор. К тому же на взрослый разум повлияли детское тело и ограничения в магии.       Улизнув из-под носа старост мы с друзьями побежали на ведущую к ее разуму и магии нить. Вел нас Зар. Сон друга как рукой сняло, и он надеялся, что мы не опоздаем. Туалет, в котором проводила ритуал Рейви, мы нашли быстро, а вот с троллем справиться по щелчку пальцев не получилось. Все таки магия и способности у нас ограниченные. Скрутили мы тролля едва-едва используя стихии в сыром виде и созданное общими силами Инкарцерро. Зар использовал воду, направив поток воды из разрушенного туалета троллю под лапы, а когда вода от воздушного потока Ровены замёрзла и тролль рухнул мы с Хелли связали его Инкарцеро, сливая источники. И напоследок приласкали и вырубили тролля его же дубиной, использовав Левиоссу. И как раз слышался топот профессоров. Быстро избавившись от улик, стояли над телом тролля и ждали старших.       Рассказали, как заметили отсутствие подруги, как пошли ей на помощь. И как раз в тот самый момент, когда тролль занес над головой дубину и чуть на нее не опустил. Ровена плакала и растирала слезы, каясь в том, что просто задумалась и забрела не в тот коридор, что хотела пойти на пир, а тут тролль. Нам поверили, но профессора все равно были в гневе, что мы подвергли себя опасности, самостоятельно разбирались с троллем, вместо того, чтобы позвать на помощь старших. Что нам несказанно повезло остаться в живых. Прожигал меня взглядом праведного гнева декан, грозя мысленно предать меня анафеме, но в качестве наказания лишь снял баллы:       - Минус десять баллов мистер Малфой, минус десять баллов мистер Поттер, минус десять баллов мисс Дагворт-Грейнджер и минус десять баллов мисс Лонгботтом. Мне стыдно за ваше ребячество, мистер Малфой, мистер Поттер, - баллы меня не волновали, ведь профессор МакГонагалл потерянные баллы вернула, награждая: «За потрясающее везение!», волновал Снейп, и его ко мне отношение. Сделал раскаивающийся вид, глаза на мокром месте и сказал виноватым голосом:       - Крестный, - шепотом обратился я, забывшись о потрясающем слухе друзей и нашей ментальной вездесущности. За это поплатился. Северус одарил меня очередным убийственным взглядом, а в голове в унисон прозвучало три голоса:       «- Крестный?» - я попал и этим все сказано.       ***       Зар       После того, как один тихушник проболтался о том, что Снейп его крестный мы решили с девочками прижать его к стенке, прочистить ему мозг и вытрясти душу на предмет скрытой от нас информации о его крестном, а заодно обсудить предстоящее извлечение паразита из тела профессора Квиррелла. Есть у Хелли и меня пара мыслей по этому поводу. Поэтом, пока нас отводили по гостиным факультетов, кинул клич о собрании в кабинете Ровены через пол часа. Никто не возражал, а Рик все это время молчал, как заправский партизан. Ну, ничего и не таких разговаривали. Все выложит!       Через полчаса, как мы и договаривались встретились в кабинете Ро. Первой пришла хозяйка, следом за ней Хелли и под конец мы с другом. И как только дверь за нами закрылась и активировалось заклинание «Божественный замОк» тут же усадили Рика в кресло нависнув над ним с самыми милейшими, добрейшими и открытыми улыбками требовали полного рассказа и естественно оправданий.       - Сам скажешь или помочь? – пригрозила Хелли своими питомцами, славящимися любовью к теплой, человеческой плоти. Рик, под наши с Ро и Хелли пристальные взгляды и угрозы неминуемой расправы, буркнул, что сам все расскажет и пытать его не надо. Нет никакой в этом тайны.       - Ничего особенного я и не умолчал. Подумаешь, профессор Снейп мой крестный. Он – школьный друг отца и у них в прошлом один работодатель. Вместе на благо самопровозглашенного Темного Лорда служили. Северус – полукровка, мать чистокровная, а отец маггл, - услышав эти слова Хелли и я в один голос рассмеялись, едва не сгибаясь пополам. А Рик возмущался:       - Чего смешного? – первой отошла Хелли, говоря:       - Ой, немогу! Сын волшебницы и маггла! Насмешил! – и очередная порция громкого и заливистого смеха уносит подругу в другой конец кабинета, а я напоминаю, подходя к другу, гладя того по голове, аки дите малое, и таким же голос спрашиваю, смотря в охреневающие, наливающиеся золотом глаза:       - Друг мой, ты с метлы али башни Астрономии головой вниз падал? Или тебя Альцгеймер и старческий склероз одновременно атаковали и ты забыл?       - Чего!? – рычит на меня Рик. А я резко меняю тон и говорю:       - Того, что не может быть у маггла и волшебника общего ребенка! – рыкнул я, а Рик тут же сменил злость на виноватый вид и почесывая затылок каялся, а я продолжал «напоминать» другу о таком понятии как совместимость видов: - мы совместимы по структуре магического фона и ДНК, как магглы говорят со сквибами, волшебными существами и с такими же волшебниками, как мы. А с магглами детей быть не может априори, если только это не отверженный, - а вот тут просила напомнить про отверженных Ровена. На эту ее просвещала Хелли:       - Отверженные, это такие магглы, аура у которых магическая. Сил у таких людей нет, даже крупицы, рода магического за плечами тоже, но аура есть. Они должны были стать магглорожденными, новой кровью, но по какой-то причине не стали. Но отпечаток магии так на ауре и несут. И именно это и дает возможность такому магглу стать совместимым с волшебником для будущего потомства. Вспомнили? – смотрит на Ровену и Годрика Хелли, оба кивнули, и разговор продолжили все о том же профессоре Снейпе, уточняя:       - Так, с отцом профессора понятно, он или сквиб, или отверженный. А что с его матерью? Из какого она рода?       - Принц, - сказал друг, а Ровене, Хелли и мне резко захотелось стукнуть Рика чем-нибудь по голове, чтобы выплеснуть на него все то зло, что кипело и бурлило внутри. Драклов тихушник, вот кто он. Видя нашу бурную и весьма не дружескую реакцию, шокированный и непонимающий Рик спросил: - в чем на этот раз я провинился? – объяснить и не прибить по большой любви вызвался я:       - Понимаешь в чем дело, друг, - беря шипящие и эмоции под контроль, не то я его в оцепенение введу, а он мне друг, брат и дорогой в этом мире человек, поэтому и успокаиваюсь, разъясняя: - тут такое дело. У меня, если ты помнишь, было два артефакта, один я создавал для жены, а второй достался мне от предка. Так вот, они пропали, канули в лето, - друг меня слушал, а я продолжал: - когда я пришел к гоблинам и проверил кровь, в надежде узнать где мои артефакты, то обнаружил странное примечание: «подвержен влиянию запретной магии», и медальон не призвал в мои руки даже «Зов создателя».       - А род Принц при чем?       - На артефакты, по словам гоблинов были наложены черно-магические чары, которыми владеют Принцы и Мраксы, - и тут до друга стало доходить и он понял, что нас с девочками так взбесило. Повинился, покаялся и сказал:       - Дело в том, что профессор род Принц не принимал, а его мать от рода отрезали, за связь с магглом. Она умерла давно, еще во времена его обучения в школе, а родственников по матери, если верить слухам у крестного не осталось. Так что он вам не помощник!       - Он как раз и помощник. Пройдет проверку крови, примет род под свое начало и дав доступ в библиотеку Принцев поможет найти и понять, что на наши артефакты навесили. Но это потом, - отмахнулся, сказав о своем крестном и крестной: - у меня другого рода вопрос. Насколько я помню, твоя матушка из рода Блэк? – Рик кивнул, - а мой крестный и крестная из того же рода. Но что странно. Сириус – из ведущей ветви, а Беллатрикс – из побочной, при этом ее глава, и вдобавок они оба несут сущность Гримма. Как так получилось, что крестная стала главой рода?       - Скорее всего, кто-то, каким-то образом пробудил в ней это самую сущность, подтолкнув еще и к статусу главы, - предположил Рик, - как именно? Без понятия. Но видимо поэтому, у них и не получилось создать пару с Рудольфусом Лестрейнджем. Хотя, по слухам, гуляющим по магической Британии они с ним женаты.       - Весело! – устало и сонно сказал, падая на кресло рядом, заряд бодрости и энергии подходил к концу. Меня тянет в сон и хочется уже вернуться в комнату и залечь под одеяло.       Но был еще один вопрос на повестке дня, а именно профессор Квиррелл и тот самый паразит, присосавшийся к душе и магической составляющей и тянущий из него жизнь. Что делать с паразитом – договорились. Извлечь и допросить с пристрастием, а вот какой именно ритуал применять мы пока не определились, договоримся ближе к Рождеству. А пока я крутил в голове одну мысль о том, что магический фон и окрас того паразита мне что-то напоминает, но из-за влияния сущности и постоянной сонливости не могу понять, что именно. Подумаю над этим позже, когда буду в более бодром состоянии. Сейчас же я хочу спать и готов это сделать прямо в кабинете Ро. Но ведомый Риком под руку, покидаю кабинет и через какое-то время оказываюсь в своей родной, мягкой постели и на любимой, пуховой подушке, а под теплым, окутывающим меня как кокон одеялом – засыпаю.