Я тебя рисую

      К концу недели похолодало. Я устроилась на пледе в окружении маленьких желтых цветочков, и рисовала портрет впечатлившей меня служанки. Её внешность была для меня столь экзотичной, что я не смогла отказать себе в удовольствии и посвятить пару страниц в блокноте её образу. Девушку звали Моника и она была родом из Метеора. Я не знала, что это за город, и могла только предположить, что он находится в одном из штатов Сагельты. В Главной резиденции упоминали Метеор мельком и таким образом, что складывалось ощущение будто это популярный туристический город, о котором я ни разу не слышала… Это было странным, ведь название запоминающееся. Может у Иллуми попросить съездить туда?.. Он как-то мельком говорил, что не против туристических поездок.       Мысли о муже вызвали слабую улыбку. Мне его безумно не хватало… особенно в свете последних событий.       Я нахмурилась, продолжая наносить штрихи. Руки у меня озябли, пальцы почти потеряли чувствительность, но карандаш привычно и без участия мозга продолжал порхать по бумаге. В конце концов, это моя последняя отдушина…       Ожидала ли я, что родственники мужа столь сильно вцепятся в меня?.. Нет. Я думала, что спрячусь за спиной Иллуми и буду мирно жить на закрытой территории: обеспечивать уют в Восточной резиденции, выращивать цветы для «Уголка» и рисовать в своё удовольствие. Я думала, что скроюсь от всего мира, но… Мне быстро показали, что никто не допустит этого. Жена Иллуми Золдик не может прятаться.       Я готова стать сильной, чтобы соответствовать стандартам семьи, но зачем вытаскивать меня на свет?.. Госпожа Кикё всё настойчивее старается познакомить меня со штатом слуг, а разговоры о роде деятельности семьи на её устах всё откровеннее. А я…       Я могу быть женой убийцы, но не могу сама жить криминалом. Эту в общем-то простую правду я даже не пыталась скрыть: вспомнить хотя бы, как меня крутило после смерти гнойного человека.       Карандаш соскочил, прочертив длинную жирную линию на портрете.       Совсем руки замерзли…       Я подула на ладошки и подумала о том, что пока перебраться в спальню. Попрошу Джун принести чай и продолжу рисовать в своё удовольствие в тепле и уюте, наслаждаясь отдыхом после тренировки.       – Госпожа, может вернемся?       Я подняла взгляд на Варда, покатала карандаш между ладоней и покачала головой. Не хочу в пустую спальню.       Я рефлекторно взяла карандаш как полагается и потянулась. От долгого сидения на земле затекла поясница, но каких-то особых неудобств я не испытывала. Наверное, следует отдать должное горячим источникам, целебной мази и волшебным рукам бабушки Майи и Каллуто.       Я вздохнула и искоса посмотрела на Восточную резиденцию. Даже не верилось, что прошло не больше двух месяцев со дня моего первого визита сюда… В голове так и не осело, что я вошла в семью Золдик и стала их частью. Что я стала супругой Иллуми… Временами я чувствовала себя обманщицей, прокравшейся в чужой дом, хотя в Восточной резиденции мне было комфортно. Слуги были неболтливы, исполнительны и вежливы, повар прекрасный, экономка ответственная… О чём ещё можно мечтать?       Я поджала губы, покрутила карандаш и подняла голову к небу. На дворе середина февраля, с гор всё ещё дул холодный ветер, но в общем на улице потеплело. Я не носила тёплые накидки, ограничиваясь удобными брюками мужского кроя и кофтами с длинным рукавом, но от долгого нахождения на улице у меня замерз нос и голые лодыжки. Надо заканчивать набросок и идти домой, пока не заболела.       – Госпожа, Врата.       Я подняла недоумевающий взгляд на Варда.       – Что, Врата?       – Они открываются.       Я нахмурилась и, отложив блокнот, поднялась. Гостей мы не ждали, госпожа Кикё тоже ни о чём таком не предупреждала…       – Сообщи в Главную резиденцию, – поручила я на ходу. – Может мама кого-то ожидает.       – Да это господин вернулся, – я резко замерла, смерив Варда недоверчивым взглядом. – Он не скрывает ауру.       Я кивнула и припустила к Вратам.       За последнюю неделю я многое узнала о ауре от мамы. Госпожа не скупилась ни на знания, ни на изощренные тренировки – теперь каждое моё утро начиналось не с праздного валяния в постели, а с прохладного душа и пробежки на пару с Каллуто.       Но завтрашнее утро я встречу иначе… Я наконец-то встречу его с супругом.       Улыбка стала шире. Ноги болели, после непривычных телу нагрузок, но сейчас, окрыленная долгожданной встречей, я почти этого не замечала. Когда я прибежала, Врата уже были открыты и на территорию заехал автомобиль с тонированными стеклами.       Я, невольно подпрыгивая от нетерпения, дождалась пока супруг выйдет из салона и с приглушенным писком кинулась ему на шею. От него веяло прохладой от кондиционера, волосы пахли чем-то приторно-сладким, а одежда была коричневого, совершенно не идущего ему цвета. Но все это меркло перед объятиями крепких надежных рук, слабой улыбкой на тонких губах и едва заметным блеском темных глаз.       – Я соскучилась, – тихо пробормотала я, обнимая мужчину крепче. Хотелось подтянуться, закинуть ноги на его талию, но не могла себе позволить на виду слуг и старшего родственника.       – Я тоже, – Иллуми поцеловал меня в висок. Супруг глубоко вдохнул и выдохнул, его дыхание защекотало ухо, вызывая сдавленный смех. – Ты пахнешь домом.       – А ты гостиницей! – весело ответила я, отстранившись и заглянув любимому в лицо. – У шампуня ужасно приторный запах.       Иллуми кивнул и перевел взгляд на деда, слегка ослабив объятия. Я смогла встать на полную ступню.       – С возвращением, дедушка Зено, – я неловко поклонилась. Иллуми так и не отпустил меня, сковывая движения, но не могу сказать, что я против. – Надеюсь поездка была приятной.       Дедушка поморщился, но гримаса быстро сменилась полуулыбкой.       – Спасибо, Роу, но поездка была бы приятной, если бы со мной поехал Сильва, – пожилой мужчина перевел взгляд на внука и посмурнел. Серые глаза наполнились цветом, став более насыщенными и яркими. От сухой фигуры повеяло холодком. – Отдыхай, внучок. Вскоре тебя отправят на долгосрочное дело.       – Опять командировка? – вопрос невольно получился с долей претензии. Стараясь смазать общее впечатление, я быстро добавила: – Ты же побудешь дома хотя бы недельку?       – Даже больше, – вместо Иллуми ответил дедушка Зено. – Недели две, если опять не случится ничего непредвиденного.       – Я понял, дедушка Зено, – супруг чуть крепче прижал меня к себе, накрыв ладонью живот. – Не ждите нас на ужин.       Щеки обожгло. Избегая взгляда старшего родственника, я опустила голову и позволила волосам упасть на лицо.       – Как скажешь. Я передам твоей матери.       Как бы она лично не явилась в Восточную резиденцию… С госпожи Золдик станется.       Пока я мучительно размышляла, что сказать, дедушка Зено распрощался с нами и направился в Главную резиденцию. Там наверняка его уже ждут – скорость, с которой госпожа Кикё узнавала обо всем происходящем на территории горы Кукуру, поражала. И не могу сказать, что осведомленность мамы обо всем меня радует.       Тронулась машина. Я вздрогнула, не ожидая этого звука и сдавленно хохотнула сама над собой.       – Я уже и забыла о её существовании, – я откинула голову на плечо Иллуми и запрокинула голову. Длинные волосы бросали тени на его лицо, отчего взгляд становился более темным и пронзающим. Пугающим и жутким в своем безразличии… Я моргнула и присмотрелась: тени под глазами, намечающаяся складка у уголка губ, едва заметный румянец. Он выглядел усталым и довольным одновременно. – Пойдем домой. Тебе надо отдохнуть.       Иллуми кивнул. В Восточную резиденцию мы шли молча. Я шла чуть позади него, держалась за крепкую руку и даже не думала начать расспрашивать супруга о чем-либо. То, что случилось в Дон-Ха не мое дело – мне полагалось встретить мужа вкусным ужином и горячей ванной. Я не знала, будет ли уместна помощь во всем, но матушка всегда оставалась с отцом, когда он возвращался из деловых поездок.       – Доминик сегодня обещал приготовить пасту, – сказала я когда мы поднимались в мастер-спальню. – Я никогда её не пробовала, вот и попросила… Ты не против?       Мужчина покачал головой и – вот чего я не ожидала! – подхватил меня на руки у порога спальни.       – Что?.. – я схватилась за его шею и сжалась, боясь неловко стукнуться о косяк. Боялась напрасно – Иллуми осторожно внес меня в спальню. – Это к чему вообще?       Облегченный выдох невольно сорвался с губ, когда мы прошли в комнату.       – В стране, из которой мама родом, есть традиция что муж вносит супругу в спальню, – пояснил Иллуми, слабо ухмыляясь. – Чего ты так испугалась?       – Просто не ожидала, – нахмурилась я. Руки сами собой поправили воротник его рубахи и пригладили ткань. – Мама рассказывала об этой традиции.       Я не стала дополнять, что по её словам мужчина вносит девушку в спальню в первую брачную ночь. Напоминать о том, что наша ночь пошла не по плану, не хотелось.       Иллуми донес меня до кровати и, опустив на покрывало, сел рядом. Его губы накрыли мои, не дав и слова вымолвить, но я была только за. Глаза тут же закрылись, руки уже привычно легли на твердые плечи. Супруг не стал размениваться на ласки и почти сразу углубил поцелуй. У меня внутри всё сжалось, я забыла про дыхание, мысли сбились. Я не поняла в какой момент вцепилась в его рубашку, жадно сминая ткань, полностью сосредоточенная на его касаниях.       Шершавые пальцы приподняли мою кофточку, оголяя узкую полоску живота, и коснулись кожи. Если бы у меня не перехватило дыхание, я бы застонала. Легкое касание отозвалось во мне неожиданно сильно и остро, будто он ожег меня огнем. Было и приятно, и странно, и слегка страшно.       Вторая его рука легла на мою шею и челюсть. Иллуми легко поддерживал и направлял меня, продолжая осторожно обучать. Мы уже не стукались зубами, как порой это происходило раньше, нос не мешал, как это было при первом глубоком поцелуе. Я жадно отвечала на ласки языка и губ, но не торопилась, как при первых попытках. Сейчас я старалась прочувствовать темп, который задавал муж, подстроится под него и просто наслаждаться, позволяя ему вести. Мне нравилось, как он проводит языком по моим губам и как чередует глубокие поцелуи с более мелкими, порхающими по щекам, подбородку и даже носу. Такие поцелуи заставляли меня улыбаться, и невольно напоминали мне легкие прикосновения лепестков, когда вдыхаешь аромат.       Иллуми прошелся мелкими поцелуями по линии челюсти, вернулся к моей улыбке и спустился по подбородку ниже.       Дыхание свело. Там он ещё меня не целовал.       – Дыши.       Подчиняясь хриплому приказу, я втянула в себя воздух и откинула голову, подставляя шею под поцелуи. Мы же супруги, и все, что мы делаем правильно…       Иллуми глубоко вздохнул, одернул мою кофту и отстранился. Холод лизнул лицо, наполняя меня запоздалым стыдом. Я гулко сглотнула. Поднять взгляд на супруга я не смогла, поэтому уставилась на его шею. По хорошему надо было разжать пальцы, отпустить рубашку и хотя бы постараться разгладить ткань, но мне хотелось наклониться и лизнуть его кожу. Языком почувствовать как он сглотнет и, возможно, едва заметно вздрогнет…       Румянец достиг ушей.       – Прости, я сейчас принесу поесть, – я поерзала, стараясь спуститься с постели. – И позову кого-нибудь из служанок, что бы наполнили ванну…       Рука Иллуми легка на мою коленку, останавливая.       – Никаких служанок.       Я подняла на мужа удивленный взгляд.       – Ты сама поможешь мне, – сказал он, неотрывно глядя в глаза. – Это поможет тебе скорее привыкнуть ко мне.       Лицо и так пылало. Я приложила прохладные ладошки к щекам, не в силах сказать и слова против, хотя и не представляла, как это будет выглядеть.       – Хо-хорошо, – я прервалась, стараясь подавить дрожь в голосе. – Но сперва же обед?..       – Я не голоден, – Иллуми отпустил меня и поднялся. Я невольно проследила за ним взглядом. – Хочу помыться и лечь спать.       Длинные музыкальные пальцы начали расстегивать рубашку. Я замерла, нелепо открыв рот и даже не сразу поняла, что это блестит на тонкой цепочке, а когда поняла – перевела взгляд на безымянный палец.       – Ты не носишь кольцо?       – Ношу, – мужчина остановился и показал мне цепочку с кольцом. – Но не на руке.       Не на руке?..       – Мешает? – невольно скопировав угрожающий тон бабушки Майи, спросила я.       Вроде ерунда, но стало обидно. Зачем он его снял? Чтобы никто не знал, что он женат?       – Не совсем, – Иллуми кинул рубашку на кресло и присел на корточки у моих ног, посмотрев на меня снизу вверх. На его взгляд я не ответила. – Не хочу, чтобы кто-то узнал, что я женат.       Я почувствовала, как вытягивается лицо.       Не ожидала, что угадаю… Пусть порой у меня и проскальзывали мысли о том, что Иллуми не очень рад тому, что я простая цветочница, но я гнала эти подозрения от себя… А что же получается?.. Он что, стыдится меня!?       – Ты не так поняла, – мужчина прищурился. Ему не составило прочитать, что я думаю по моему лицу. – Я сделал это для твоей защиты.       – Для моей защиты? – сквозь зубы повторила я. Все напряжение стекло с меня, сменившись ядовитой обидой. – А может тебе просто стыдно, что твоя жена не наемница?!       Я вскочила, плохо контролируя себя. Всё же слова господина Сильвы и Миллуки попали на плодородную почву… Сомнения расцвели в моей душе, тут же выплеснув на виновника моих расстройств всё раздражение и злость.       Иллуми не стал подниматься вслед за мной, хотя я и видела, что его мышцы напряглись.       – Я рад, что моя жена не наемница, – он говорил твердо и непреклонно, но я не хотела его слушать. – Но это несет некоторые…       – Неудобства? – вставила я, перебив.       Мужчина поднялся. Лицо его стало мрачным, а волосы едва заметно колыхались будто от ветра. Я осеклась и закрыла рот, не в силах выдавить из себя ни звука.       – Некоторые риски, – поправил он меня и подошел. Его руки мягко коснулись моих плеч, прошлись по ключицам, задержались на шее… Я невольно втянула воздух ртом, едва не вскрикнув. – Не бойся меня.       Это не так легко…       Теперь я знала, что это аура кружит вокруг нас. Она трепала наши волосы, оседала на телах и порождала в душе и разуме страх. Я, как оказалось, могла неплохо контролировать себя даже рядом с активным пользователем ауры, но это не давалось мне просто.       – Я… – я хотела сказать, что не боюсь его. Хотела… но не смогла соврать, глядя в глаза. Поэтому я отстранилась. – Я наберу ванну и дождусь тебя.       – Не убегай.       Я нервно убрала прядь волос за ухо и сложила руки на груди. Стало стыдно из-за своей вспышки. Я не хотела омрачить нашу долгожданную встречу позорными криками и теперь не знала, как загладить вину.       – Никто не обещал, что будет просто, – он легко коснулся моего плеча, напоминая, что в кофточке жарковато. Его прикосновения были мягкими, едва ощутимыми, будто он опасался отпугнуть меня.       «Не бойся меня…»       Я выдохнула, успокаиваясь.       – Прости, я не имею права на тебя кричать.       Папа, наверняка бы не стал так спокойно реагировать. Я не раз видела, как он отвешивал маме пощечину и втайне боялась такого же обращения… Боялась и тут же напрашивалась на оплеуху… Хотя я почему-то верила, что Иллуми никогда не ударит меня.       – Твои крики я как-нибудь переживу, – в его голосе смех. Я, думая, что мне оказалось, подняла голову. Нет, не показалось. Иллуми слабо улыбался и осторожно обхватил мое лицо руками. – Отец, после ссоры с мамой, боялся есть из своей тарелки, ожидая неприятного сюрприза.       Ситуация ужасная, но я против воли улыбнулась.       – Я не стану тебе ничего подсыпать, – заверила я. – Даже пурген.       – Премного благодарен, – губы мужчины растянулись в более широкую улыбку, будто он знал нечто такое, чего не знала я. – Но пока ты не овладеешь аурой, я буду скрывать факт нашей свадьбы. У меня немало врагов, Роу.       – Прости. – истеричка… кольцо он не на руке носит, кошмар какой. – Я пойду?..       Иллуми задержал меня еще на пару мгновений, вглядываясь в лицо. Тёмные глаза были безмятежны, но меня не оставляло чувство, что ему наша перепалка тоже не далась легко. Когда он чмокнул меня в губы и все же отпустил, я была готова ещё раз попросить прощение, только чтобы прогнать это ощущение неловкости и напряжения.       – Иди.       Я кивнула и прошмыгнула в ванну, плотно прикрыв за собой дверь.        Выдох. Вдох. Взять себя в руки и набрать ванну – все остальное по ходу дела.       Так я и сделала: открыла вентили и добавила пену. Я знала, что мне надо помочь ему помыться, но не была готова видеть его голым. Путь это и выглядит как малодушная попытка оттянуть неизбежное…       – Роу, – голос Иллуми прервал мысли.       – Да? – несколько испуганно отозвалась я. – Ванна еще не набралась…       – И что?       Мужчина вошел в комнату. Я не задерживала на нем взгляд, успев лишь отметить, что брюки пока оставались на месте.       – Мне жарко, пойду переоденусь, – нашлась я. – Ты пока устраивайся.       Иллуми улыбнулся, явно распознав, что гнало меня из ванной, но противится не стал.       В спальне, наедине с собой, я перевела дыхание. Переодевшись в мягкую бельевую майку и домашние штаны, я убрала его рубашку, сгрызла яблоко, оставленное с завтрака, и лишь потом набралась смелости вернуться к мужу.       – Я думал ты так и будешь комнату шагами мерить.       Иллуми выключил воду, наполнив ванну чуть больше, чем наполовину. Его ноги и таз были скрыты, а пена собралась на животе. Супруг закинул руки на бортики чаши и откинул голову на край. Длинные волосы будто живые водоросли оплели белоснежную ванну и прилипли к влажному телу.       – Я проголодалась, – ответила я, напряженно улыбаясь. Я старалась не пялиться на жениха, но фотографическая память художника и так отпечатала все, что успели заметить глаза. Светлую кожу и рельефные мышцы, аккуратную впадинку пупка, заполненную водой, и напряженные розовато-красные соски.       Это же теперь не покинет мыслей…       – Тогда иди, поешь.       Я не сразу поняла о чем он.       – Я съела яблоко, – сообщила я и подошла к полке с шампунями и бальзамами. – Каким ты обычно пользуешься?       Раздался слабый плеск воды, давая мне понять, что супруг пожал плечами.       – Любым.       Я кивнула. Вообще, я еще в первый раз поразилась тому, что все средства гигиены в резиденциях были от одной марки. Они были хорошими, не спорю, и не имели ярко выраженного запаха, но это было странно.       Я взяла шампунь, которым пользовалась сама, и повернулась к супругу.       Лучше бы я этого не делала.       Иллуми расслабленно лежал в теплой воде и пристально наблюдал за мной. От чаши слегка парило, в комнате повис ненавязчивый запах ванили, экстракт которой был добавлен в пену. В горле встал ком… Я конечно видела, что супруг у меня красив, но я никогда не видела его таким расслабленным и спокойным. Теплая вода после непростой командировки явно действовала на него успокаивающе: он будто уже погрузился в легкую дремоту.       Я задержала взгляд по порозовевшей коже супруга.       – Ты что, в кипятке сидишь?       Я метнулась к чаше и сунула руку в воду. Иллуми встрепенулся: он резко сел и схватил меня за предплечья, не дав кувыркнуться в воду. Моя рука оказалась прижата к его бедру, хоть я этого и не планировала.       – Не кипяток, – я смущенно улыбнулась. – Я думала, ты сваришься сейчас.       – А я думал, ты убьешься сейчас, – Иллуми опустил мои руки. Под обвинительным взглядом чёрных глаз я хотела сквозь землю провалиться. – Помой мне волосы и пойди расстели постель. А то я здесь засну.       Я кивнула.       Омовение мужчины женой не было чем-то странным в Падокии. Еще со времен династии Пак молодые девушки знатных кровей помогали не только мужьям, но и гостям устроиться в доме вместо служанок. Со временем эта традиция видоизменилась: я никогда не ступала в спальни гостей отца, но всегда знала, что буду ухаживать за мужем.       К слову, в случае с Иллуми это не воспринималось как обязанность. Мне было любопытно. Сперва я довольно осторожно касалась его волос, боясь случайно дернуть, но чуть позже осмелела. Нечеловечески гладкие пряди после намокания больше напоминали шелк. Я вспоминала, как мыла мне голову госпожа Кикё, когда помогала мне подготовиться к первой брачной ночи, и старалась повторить массажные движения. Не знаю, удалось ли мне это, но Иллуми прикрыл глаза и расслабился – о том, что супруг не уснул говорило лишь то, что он продолжал удерживать голову в одном положении.       Когда я протянула по длине бальзам, пена в ванной почти растворилась. Смотреть куда-либо кроме его головы было сложно, любопытство одолевало и я, нет-нет, и кидала взгляд ниже. Все же удивительно, как хорошо он тренирован: литые мышцы даже в расслабленном состоянии будоражили воображение и внушали капельку зависти. Я никогда не считала себя полной и не отлынивала от труда, но по сравнению с мужем была… не в форме.       – Всё?.. – немного невнятно спросил он.       – Бальзам смою и всё, – пообещала я и взяла лейку душа.       – Я сам, – мужчина открыл глаза и, забрав у меня лейку, сел прямо. – Постель.       Я кивнула и оставила мужа в одиночестве.       В спальне было прохладно… или это я так нагрелась? Неважно… Я покачала головой и, шумно выдохнув, поспешила. Надо было позвать кого-нибудь из служанок и попросить принести чай – может Иллуми хотя бы попьет перед сном?.. Ну, если он откажется, я попью – нервишки успокою.       Руки легко и быстро расправляли постель. Монотонное, привычное действие помогало успокоиться и привести дыхание в норму. Я чувствовала, как жар покидает лицо. На майке и штанах полно мокрых пятен, волосы от влажности стали еще более кудрявыми, создавая вид неопрятный и сумасбродный… надо бы хотя бы переодеться и стянуть волосы в хвост – всё поприличней будет. Убрав с лица прядь, я села на кровать и устало выдохнула. Взгляд невольно упал на дверь в ванную, размышляя о поступках мужа.       Иллуми меня пожалел.       Я бы не справилась с полным омовением.       Стук в дверь. Я подорвалась, подбежала и, спешно поблагодарив предусмотрительную Лору, забрала чайный набор на двоих. Иллуми вышел как раз, когда я разливала чай по чашкам. Мужчина молча прошел мимо, не обращая внимания на мой напряженный взгляд, и рухнул в постель. Мокрые волосы разметались по подушке, но супруга это похоже нисколько не волновало. Даже завидно – я не могу позволить себе лечь с мокрой головой.       Я невольно скосила глаза на полотенце, обмотанное вокруг бедер, и сразу перевела на ноги, невольно отметив, что такими округлыми ягодицами не каждая девушка обладает. Ноги у супруга покрыты слабо заметными тонкими чёрными волосками, а острые, чётко очерченные под тонкой кожей мышцы даже на вид казались твердыми. Я вздохнула, задержав взгляд на тонком выеме и лодыжке, и прикрыла супруга покрывалом.       – Спокойных снов, Иллуми.       Мужчина не ответил. Уснул.