Я тебя рисую

      На улице резко похолодало.       Я закрыла «Уголок» на обед, а сама решила прогуляться до ближайшей булочной.       Хозяин булочной, господин Пао, был ворчливым мужчиной. Он плохо ладил с посетителями и редко выходил из кухни, зато выпечка у него хорошая: мягкая и нежная. А продажей занималась его старшая дочка Ень Ши. Господин Пао рассказывал мне, что он старший сын в семье и булочную ему передали родители, а им — их родители. Мужчина планировал поступить согласно традициям и передать семейное дело дочери.       К слову, магазин-пекарня, который раньше находился на месте «Уголка», был прямым конкурентом господина Пао. Я так и не поняла, обрадовался мужчина тому, что я сделала из него салон цветов, или нет.       — Добрый день! — поздоровалась я. Над головой зазвенел колокольчик.       Ень Ши нашла меня взглядом и, приветливо кивнув, продолжила рассчитывать покупателя. В булочной было немного посетителей: незнакомая мне женщина выбирала хлеб, да пара подростков спорили, что попробовать: пиццу, которая популярна в Йорбии, или же корн-дог, пришедший к нам из республики Гои.       Я отвела от них взгляд и огляделась. В отличие от «Уголка», булочная была уже готова к новому году. Хозяева украсили помещение бумажными фонариками и лентами, а единственный фикус, стоящий в большой кадке на полу, превратили в дерево желаний.       Ень Ши закончила рассчитывать покупателя, и подошла моя очередь.       — Здравствуй, Роу, — дочери господина Пао было слегка за тридцать. Она была худенькой и юркой, а лицо её было очень бледным из-за плотного макияжа. — Тебе как обычно?       Я кивнула. Я частенько заходила к ним за круассанами с банановым кремом. В родной провинции я никогда такого не пробовала, а господин Пао частенько обновлял ассортимент зарубежными диковинками и оставлял в меню то, что пришлось покупателям по вкусу.       — Вы так красиво всё украсили, — похвалила я убранство магазина. Ень Ши немного покраснела и я поняла, что это она постаралась. — Очень хорошо получилось. У тебя золотые руки и хороший вкус.       Женщина расцвела. Даже слой пудры не смог скрыть довольного румянца.       — Скажешь тоже, — Ень Ши неловко рассмеялась, упаковывая мой круассан. — Это ерунда… А вот от твоего магазинчика вся улица ожидает что-нибудь интересное.       — От моего? — удивилась я. — Я не планировала ничего такого…       Не нравятся мне такое… Оправдывать чужие ожидания у меня никогда не получалось.       — Ты знаешь, что люди тут не избалованы чем-то необычным, — Ень Ши поставила на стойку красиво упакованный в картонную упаковку круассан. — Твои икебаны разбавляют местный деревенский колорит. Гиды даже туристов начинают водить в нашу сторону, чтобы показать твои работы.       Мне немного поплохело. Я припомнила, что пару раз и правда замечала большие группы людей у своих витрин, но никто из них так и не зашёл.       — Я как-то не придавала этому значения, — промямлила я, доставая кошелек.       — Вот и продолжай в том же духе, — улыбнулась Ень Ши. — Я хотела заказать у тебя икебану из каких-нибудь сухоцветов или веток. Но мне надо, чтобы с них ничего не сыпалось.       Я автоматически кивнула, забирая заказ. Понятное дело, что им в булочной не нужна лишняя грязь.       — Я подумаю и что-нибудь сделаю, — пообещала я. — Какой бюджет?       — Если уложимся в десять тысяч, будет хорошо, — ответила Ень Ши.       — Да не будь ты такой скупой! — от ворчливого выкрика с кухни я едва не подпрыгнула. — Повысь хоть до пятнадцати! И сделай девочке скидку!       Ень Ши поморщилась, но с отцом спорить не стала:       — Хорошо! — женщина перевела взгляд на меня. Я невольно выпрямилась и уже была готова пообещать, что сделаю эту несчастную икебану бесплатно. К счастью, не успела. Ень Ши вздохнула и намного тише добавила: — Говорю же, ты очаровательна. Вон как моему сатирику понравилась! Он мало кому скидки делает.       — А зря, — так же тихо отозвалась я. — Могли бы ввести систему скидок для постоянных клиентов или акции. Я слышала, что в Йорбии уже все так делают.       — И магазины продуктов? — не поверила мне Ень Ши.       Я закивала.       — У вас вообще можно ввести акцию: после восьми скидка 20%, — добавила я. — Так остатков меньше будет.       — 10% и ни процентом больше! — отозвался господин Пао с кухни. — У меня и так почти всё раскупают.       Я картинно расширила глаза, пытаясь мимикой передать насколько поражена слухом мужчины. Ень Ши понимающе улыбнулась и кивнула.       — Это уже на ваше усмотрение. Я просто передала то, что слышала, — я неловко улыбнулась и отошла от стойки. — До свидания, Ень Ши, — и громче добавила в сторону кухни: — Всего хорошего, господин Пао!       Хозяева попрощались со мной каждый в своей манере и я наконец-то вышла из булочной.       Прохлада забралась под полы курточки. Я передернулась и, ссутулив плечи, поспешила в цветочный. К счастью, тут совсем недалеко: буквально через дорогу.       У магазина меня ждали.       Я замедлилась и приоткрыла рот, уставившись на дорогой автомобиль. В машинах я не разбираюсь, но об этой модели знала со слов отца. Он любил рассуждать о преимуществах разных годов выпуска и лимитированных коллекциях, и именно этот автомобиль был пределом его мечтаний.       — Здравствуйте, госпожа Кикё, — поздоровалась я.       Женщина стояла у витрины и пыталась высмотреть меня внутри магазина. Пока я не окликнула, госпожа не обращала на меня внимания, в отличие от девочки рядом с ней.       Необычная девочка. Непривычное взгляду кимоно, теплая накидка, толстый шарф… Она будто сошла со страниц книг о династии Рик, когда в Империю Ликонь вторглись войска Восходящего Солнца. Кимоно, юкаты и гёта были отличительной чертой империи Восходящего Солнца, как и самураи, катаны и суши.       — О, здравствуй, Роу! — госпожа Кикё повернулась ко мне лицом. — Не ожидала, что попаду в обед. Так неловко!       Что-то мне подсказывало, что неловкости женщина не испытывала, но озвучивать свои догадки я, конечно же, не стала.       — Ничего страшного, — я улыбнулась и подошла к двери, доставая ключи. — Мне в радость ваш визит.       — Как приятно такое слышать, — женщина улыбнулась, а я в который раз задержала взгляд на её губах. Какой же яркий насыщенный цвет… Как лепестки роз. Как кровь, выступившая на подушечке пальца от укола шипа. Интересно, какой помадой она пользуется?       — Проходите, — я пропустила госпожу Кикё и поклонницу империи Восходящего Солнца. — Чаю?       — Не откажусь, — госпожа скинула пальто и повесила на неприметную вешалку. Ей обычно не пользовались и даже не замечали на общем фоне. Я невольно поразилась наблюдательности мамы Иллуми. — На улице прохладно.       — Да, вчера было намного теплее, — кивнула я, снимая свою курточку.       На фоне этих двоих я вновь почувствовала себя дурнушкой. Госпожа Кикё в темном платье с корсетом выглядела как барышня восемнадцатого века из королевства Кука-Нью: образованная, начитанная и элегантная. Мое воображение нарисовало её в антураже викторианского замка с погашенной свечой в руках. Кровавая улыбка, бледная кожа, пронзительный прищур тёмных глаз… Мурашки по коже.       Я передернулась.       — О, вижу ты тоже продрогла! — госпожа Кикё с любопытством огляделась и подошла к пестрым хризантемам.       — Немного, — согласилась я. — Может поднимемся наверх? Там будет удобнее пить чай.       — Я согласна! — женщина хлопнула в ладоши и наконец-то заметила, что мы с любительницей традиционного стиля чужой страны переглядываемся. — О, забыла вас представить: это Каллуто, моя младшая дочь.       Сестра Иллуми?       У меня брови удивленно приподнялись. Стоит сказать, что девочка не была похожа ни на госпожу Кикё, ни на господина Сильву. То есть, теперь, зная, что она их дочь, я видела схожие черты, но по началу я бы не догадалась, что они близкие родственники.       У Каллуто фарфоро-бледная кожа, как у госпожи Кикё, и такой же маленький аккуратный рот. Форма лица у нее не материнская, похоже, пошла в предков. Лиловые глаза, темные волосы с необычным фиолетовым оттенком… Я бы сравнила ее с ирисом, но на ум почему-то пришла маттиола, которую считают ночным цветком и ценят за приятный запах. Незаметная, скрытная, но незаменимая.       — Меня зовут Роу, — я поклонилась.       Девочка зеркально повторила мой поклон.       — Приятно познакомиться.       — Как хорошо, что вы поладили! — госпожа Кикё выхватила из вазы красную гвоздику и повернулась к лестнице. — Нам же туда?       — Да, все верно, — я улыбнулась в спину женщине. — Прошу.       Поразительно, как виртуозно госпожа Кикё заполняла собой всё пространство. Она говорила обо всём на свете, сыпала различными фактами и остротами, доказывая, что эрудирована и начитана. На моей маленькой кухоньке она стала центральным элементом, а мы с сестрой Иллуми лишь дополняли её… Смотря на Каллуто, я понимала, что это нормальное поведение и состояние госпожи. Похоже, мама Иллуми робела и замолкала только в присутствии мужа и свекра.       Девочка, в противовес матери, вообще почти не говорила: «Да, мама», «Конечно, мама», «Сейчас, мама» — я не считала за полноценный диалог, но была вынуждена согласиться, что согласие — единственный правильный ответ в разговоре с госпожой Кикё.       — Так когда свадьба?       Я на секунду опешила, не понимая в какой момент разговор о праздновании нового года перешёл на свадьбу.       — Какая свадьба? — удивилась я. Чашку с горячим чаем я поставила на стол, боясь ненароком опрокинуть напиток на себя.       — Твоя и Иллуми, глупенькая, — улыбнулась госпожа Кикё. Она сказала это так мягко, что я не нашла в себе сил обидеться на «глупенькую». — Принято назначать свадьбу в начале года. Я предлагаю восьмого февраля. Эта дата имеет глубокий сакральный смысл.       — Да-да, бесконечность, как символ, — закивала я, боясь, что госпожа вновь уйдет в дебри. — Но Иллуми ничего не говорил о свадьбе. Мы знакомы-то всего ничего.       — А разве много времени надо, чтобы понять, что вы подходите друг другу? — женщина выгнула бровь и улыбнулась. Было в выражении её лица что-то, что заставило меня нахмуриться и опустить взгляд.       Госпожа Кикё мигом почувствовала изменения в моём настроении. Её руки, согретые чашкой чая, сомкнулись на моих прохладных ладонях.       — Понимаешь, Роу, — немного задумчиво начала она. — Мой сын непростой мужчина. У него не самый легкий характер и склад ума уникальный. Это отталкивает людей.       Я кивнула. Да, было в Иллуми что-то такое инородное, но мне это нравилось. По-моему именно такими должны были быть политические деятели при императоре.       Я скользнула взглядом по Каллуто и невольно улыбнулась. Они ведь все будто сошли со страниц исторических хроник. Господин Сильва напоминал мне могучего воина с далеких северных островов, который готов жить битвами и никого не страшится. Его отец — мудрый наставник и учитель, который будто лично видел закат династии Рик… И я хотела бы видеть себя в этой шеренге исторических личностей.       — Когда он впервые упомянул тебя, я поняла, что это неспроста, — госпожа продолжила, вырывая меня из сумбурных мыслей и сравнений. — А когда он согласился привести тебя к нам, у меня пропали последние сомнения в его намерениях. Мой старший сын никогда бы не привел домой безразличную ему девушку.       — Но вы же не знаете кто я, — Каллуто хмыкнула на мои слова. Я резко повернулась в её сторону. Девочка была невозмутима, но меня таким не проведешь… я чувствовала неявную насмешку. Что смешного я сказала? — Моя фамилия Ченг. Роу Ченг.       Не сказать, что фамилия Ченг редкая, сочетание «Роу Ченг» в лексиконе свах стало именем нарицательным. Имя провала. Имя позора. Имя той, кто точно не сможет стать достойной супругой для уважающего себя мужчины.       Я вырвала руки из ладоней госпожи Кикё и отошла к окну.       Вспоминать время после обучения в Ромере я не люблю. Мои родители люди обеспеченные и честолюбивые. Они никогда не скрывали, что готовят меня для удачного замужества. На большее, по их мнению, женщина не способна… Кандидатура жениха была выбрана давно, но мне никто не сообщал кто это. Я познакомилась с ним только на смотринах у свахи.       Гино Хи владелец целлюлозной фабрики и типографии. Не бедный человек, с которым решили заключить негласный союз мои родители. И всё бы ничего, если бы господину Хи на момент смотрин не было шестьдесят восемь. Он был старым, полным, у него был странный цвет ногтей и от него дурно пахло чем-то, что невольно ассоциировалось с болезнью и преклонным возрастом. Сперва я стараюсь смотреть на это с позитивом: он явно бы скоро умер и освободил меня от кошмарной семейной жизни. Я даже была согласна на это… Пока мама не проболталась, что основное условие брачного контракта — это дети.       Я прикрыла глаза ладонью.       Где бы я взяла детей? От него? Да я не была уверена, что выдержала бы с ним консумацию…       Не знаю зачем я озвучила это матери. Она, естественно, разозлилась. Сказала, что ребенок обязателен и ради этого они даже найдут похожего на господина Хи мужчину, более молодого и здорового, чтобы я точно понесла.       Кошмар просто.... Наверное, даже не стоит говорить о том, что это не то, чего я ожидала от матери.       — Да, я слышала что-то про девушку, которой хватило ума и смелости притвориться дурой, чтобы не выходить замуж за старика, — госпожа Кикё сложила ногу на ногу и облокотилась локтем на столешницу. — Я слышала, что этот старик пережил уже пятерых жен.       Да, это я тоже слышала... но после того, как помолвка была расторгнута. И родители, и господин Хи пошли на многое, чтобы я не узнала подробности его семейной жизни раньше времени.       — Я не понимаю, почему ты делаешь из этого трагедию. За господина Хи уже давно никто не хочет отдавать своих дочерей, — госпожа расправила складки на платье и, переведя на меня свои чарующие глаза, улыбнулась. — Твои родители, кажется, были последними, кто соблазнились большим выкупом.       Ну да, что тут такого?..       — Они от меня отказались после срыва помолвки, — едва ли сквозь зубы процедила я. Мне бы прикусить язык и выдавить из себя улыбку, но я не могла. Я разозлилась и потеряла контроль над эмоциями, как и тогда, во время чайной церимонии в резиденции семьи Иллуми. — От меня отвернулись друзья, а те, кто совсем недавно улыбался и восхищался мной, начали обливать грязью!       Госпожа закатила глаза. Вместо неё ответила Каллуто.       — Это обычное поведение социума, — девочка постучала подушечкой пальца по чашке. — Мне жаль, но для нас произошедшее с тобой плюс.       — Плюс?! — вспылила я. Это уже выходит за рамки. — Да какой же это плюс? Я не подхожу Иллуми по социальному статусу! Теперь я простая торговка, а он…       — А что он? — заинтересованно спросила госпожа Кикё. — Почему ты прервалась?       Я сглотнула. Злость улеглась так же быстро, как и появилась. Нахлынула апатия. Я чувствовала себя как ребенок, которого поманили вкусной конфеткой, а потом сказали, что он её не заслужил. Хотелось малодушно попросить их уйти и, оставив магазин закрытым, спрятаться под одеялом.       — Я сломала себе жизнь, — упрямо заявила я. — И не хочу запятнать репутацию Иллуми.       Каллуто хихикнула, но когда я повернулась, она вновь была невозмутима. Да как она это делает?!       — За репутацию много сына можешь не переживать. Ему хватит сил защитить и тебя, и себя. — отмахнулась госпожа Кикё. — А Каллуто, говоря про плюсы того, что случилась с тобой, не имела в виду ничего дурного.       Я нахмурилась и невольно напряглась, чувствуя, что мне может не понравится услышанное. Что слова госпожи Кикё заставят меня по-другому смотреть на мир. Иллуми и его семья буквально вынуждали меня по-другому смотреть на мир.       — Несмотря на отчуждение родных и на отсутствие поддержки ты смогла выстоять, — госпожа Кикё говорила так уверенно, что мне хотелось в это поверить. — Ты смогла умело распорядиться своими талантами и неплохо устроиться в Денторе. Ты не сдалась на милость родителей и не просила их помощи. Ты сохранила достоинство и можешь без стыда смотреть людям в глаза. Разве этого мало?       Я отвернулась, не в силах ни согласиться с госпожой Кикё, ни опровергнуть её слова. С одной стороны мне лестно то, что она сказала, с другой, я отлично понимала, что если бы не доброта нянюшки, неизвестно, как бы сложилась моя жизнь.       — Мне просто повезло, — промямлила я.       — О, везение тоже навык, милая, — рассмеялась госпожа. — Всё, иди присядь рядом. Нам надо обсудить свадьбу!       Я едва не застонала.       Какую свадьбу? Да, Иллуми делал мне неоднозначные знаки внимания и даже целовал, но он ни разу не озвучил своих намерений.       — Госпожа Кикё, я не уверена, что ваш сын хочет на мне жениться, — сказала я это прежде, чем поняла как звучат мои слова. А когда осознала, покраснела. Получалось, что я принимала ухаживания мужчины, не надеясь на брак с ним, как последняя…       Мама Иллуми громко рассмеялась.       — А где у тебя туалет? — тихо спросила Каллуто.       Я с радостью отвлеклась на девочку и указала, куда надо идти. Сестра Иллуми вышла из кухни.       — Знаешь, Роу, я, конечно, понимала, что придется непросто, но не думала, что настолько, — женщина, не переставая улыбаться, поиграла с чашкой. — А ведь я не знатная госпожа и происхождение моё намного ниже твоего, — мама Иллуми невесело хохотнула и вздохнула. — Можно сказать, что Сильва меня на помойке нашел. И никакой социальный статус не помешал ему назвать меня своей женой.       Я не знала, как относиться к её словам. То, что она говорила, было нереально. Я видела перед собой красивую и элегантную женщину с большим багажом знаний, а не ту, кто просто удачно вышла замуж.       — Главное соответствовать требованиям семьи? — предположила я. — И неважно какой твой статус?       — Верно подмечено, — госпожа Кикё поëрзала, садясь удобнее. — Вообще неважно кто ты, если сможешь соответствовать требованиям семьи.       — Но это будет сложно, — я поджала губы и посмотрела в окно. Тучки чуть расступились, пропустив солнечные лучи. По-моему, это хороший знак.       — Сложно, — согласилась госпожа Кикё. — Но у тебя хорошие задатки. На чайной церемонии ты неплохо держалась.       У меня дыхание перехватило от воспоминаний о произошедшем.       — У вас так каждый семейный обед проходит?       Надеюсь, по голосу не было слышно, что я в панике. Мне казалось, что давление, царившее за столом во время разговора после церемонии, могло сдавить гранитные стены, не то что меня…       — Нет, конечно, — женщина пододвинула мне пустую чашку. — Нальешь ещё чаю? Он у тебя вкусный. Что ты туда добавила?       — Облепиха, мёд и имбирь, — я поднялась и ополоснула кружку.       Вернулась Каллуто и тоже попросила чаю.       — Так что? Назначаем свадьбу на восьмое? — я не сдержала тяжёлого вздоха. — А что? По-моему всё складывается очень удачно. И даже то, что не надо посылать свах к твоим родителям, играет нам на руку… — женщина с улыбкой приняла чашку и с намеком уточнила: — Мы же не будем посылать свах?.. Я бы выкуп лучше пустила в оборот твоего магазина.       Всё же она болтушка.       И в этом мы с ней похожи.       — Нет, не будем, — ответила я. — Но я хочу сперва обсудить всё с Иллуми.       — Твое право, — госпожа Кикё пожала плечами и переключилась на другую тему.       Родственники Иллуми покинули «Уголок» ближе к вечеру, так что магазин я больше не открыла. Последние часы перед закрытием я решила потратить на подготовку к новому году. Развешивая бумажные фонарики с синими цветками, я размышляла о том, как всё причудливо складывается. С мамой Иллуми я явно найду общий язык, а это ведь неплохое начало?..       Да и сам Иллуми… Я бы хотела, чтобы он стал моим мужем. Не будь это так, я бы не подпустила его близко к себе, да и ещё за такой короткий срок.       Я вспомнила его покрасневшие от мороза скулы и длинные волосы, неторопливую речь и слабую улыбку, и поняла, что влюбилась. Мне нравился тот покой, который он нес с собой. И даже то, что этот покой иногда хочется назвать «могильным», меня не отпугивало.       Наверное, я просто дура, раз решила разменять свою размеренную жизнь на неясные перспективы в чужом доме… Но это я ещё обсужу с Иллуми.       Я отошла к двери и, устало выдохнув, огляделась. Результатами своих трудов я осталась довольна. На широких подоконниках стояли композиции из веточек ели и рябины, припорошенные искусственным снегом, а под потолком висели бумажные фонарики, сделанные накануне. Они дарили мягкий дополнительный свет, делая магазинчик ещё более уютным. Наверное, я не буду снимать их после нового года.       Я довольно улыбнулась и подняла взгляд на серебристого дракона на стене. Я рисовала его, вспоминая панно на стене в доме Иллуми, так что изображение получилось очень красивым и эффектным. Символ года скрутил свое тело в кольца и будто прилег поспать в ложе из цветов. Глаза его сонно прикрыты, но было хорошо видно, что они насыщенно синего цвета.       Можно идти спать.       Подумать только — на улице скоро светать начнет, а я только ложусь!       Посмеиваясь, я скрылась в душе.       Я приготовилась ко сну. Надела свою любимую пижаму, укуталась в тёплое одеяло и закрыла глаза. Уснула я быстро. По крайней мере, мне так показалось…       Во сне я услышала тихий смешок и почувствовала лёгкое прикосновение к плечу.       — Ты очень беспечна, — тихий голос Иллуми я сразу узнала.       Улыбнувшись сквозь дрему, я развернулась к нему. Мужчина сидел на краю кровати, дверь на балкон была открыта.       — Холодно. Закрой.       Иллуми послушался и, пока я плотнее укутывалась, закрыл балконную дверь. Когда он вернулся на кровать, я придвинулась к нему ближе.       — Ты вновь мне снишься, — сказала я, прикрыв глаза. — Мне кажется, это из-за того, что в реальности мне тебя не хватает.       Мужчина насмешливо хмыкнул.       — Так я тебе часто снюсь? — я кивнула. — И что мы делаем?       — Разговариваем, — вздохнула я. — Но я хотела бы, чтобы мы целовались.       Иллуми похоже слегка опешил от такого откровенного ответа.       — А я бы не хотел, чтобы мы целовались во сне, — по тонким губам мужчины скользнула лукавая улыбка. Я не смогла не улыбнуться в ответ. — Я хотел бы, чтобы это происходило в жизни.       — И ты возьмешь меня в жены? — спросила я. Слова госпожи Кикё прочно засели в голове.       — Возьму, — Иллуми коснулся кончиками пальцев моей щеки. Я тут же прижалась к ладони. Прохладная, будто он только что с улицы зашел. Руки у него жилистые, натруженные, с четко выступающими костяшками. Короткие ногти: ровная нежно-розовая пластина и белый полумесяц свободного края… А я думала, что такие чистые руки только у хирургов бывают. Мои руки не такие аккуратные: есть заусеницы, пластина зеленоватого оттенка из-за листвы, а под свободным краем часто остается земля. Даже неудобно немного.       — Хорошо, что ногти у тебя не желтые, — промямлила я. — И пахнешь ты замечательно… Значит, ты здоров.       Я перевела взгляд с его кистей на лицо. Смешной такой, удивленный. Я улыбнулась, наблюдая, как глаза мужчины расширились, а брови поползли вверх. Похоже, я застала его врасплох своим вопросом.       — Я здоров, — Иллуми прищурился. — Почему у тебя возникли такие мысли?       Я пожала плечами, не желая рассказывать о господине Хи. Позже, я обсужу своё прошлое с реальным Иллуми, а пока…       — Поцелуй меня, — попросила я.       — Я не за этим пришел, — его губы дрогнули. — Я уезжаю по делам.       Настроение испортилось. Дразнить его больше не хотелось. Я спрятала подбородок в одеяло.       — И надолго ты оставишь меня одну? — недовольно спросила я.       — Я не оставлю тебя одну, — Иллуми сел чуть ближе и наклонился. Черные волосы упали по бокам от его лица, усиливая ощущение нереальности происходящего. — А ты будешь меня ждать?       — Конечно, буду, — заверила я его. — Каждый день, в любое время суток.       Его улыбка стала шире.       — Верю.       Он наклонился ещё ниже и наконец-то накрыл мои губы своими.       В этот раз я не замерла: я была готова и ждала этого. С готовностью прикрыла глаза и старалась повторить его движения. Я хотела ласкать его так же мягко и нежно, хотела показать ему, как мне понравилось.       Наверное, я сделала что-то не так. Иллуми немного хрипло рассмеялся и прервал поцелуй. Он оперся на руки, заключив меня в неполные объятия.       Я открыла рот, чтобы спросить, что делаю не так, но Иллуми меня опередил.       — Твой энтузиазм мне льстит, но надо немного не так, — мужчина поцеловал меня в челюсть, в уголок рта и, перед тем, как вернуться к губам, добавил: — Просто расслабься. Это не то, в чём нужно прилагать усердие.       Я послушалась. Вновь закрыла глаза и постаралась раствориться в ощущениях. Получилось на удивление легко. Иллуми умело ласкал мои губы, согревая дыханием. Мягкие касания, уверенные движения… Он будто чувствовал, когда и как надо действовать, чтобы мне было ещё приятней.       — Дыши носом, — напомнил он в небольшом перерыве. Я закивала и втянула воздух. — Умница.       Поцелуй немного изменился. Иллуми сильнее навалился на меня, позволяя ощутить приятную тяжесть, и дотронулся пальцами до подбородка. Нежное прикосновение, почти ласка, сменилась давлением. Он надавил на челюсть, заставляя открыть рот шире, лизнул мои губы и скользнул языком внутрь. Я всполошилась, напряглась, постаралась вытолкнуть его язык, не понимая, зачем он это делает. И не поняла, в какой момент всё изменилось. Удивление от его поступка сменилось приятной тяжестью в животе. Я невольно выгнулась и тихонько застонала. Оказывается, когда языки касаются друг друга — это приятно. Мое тело напряглось, внутри всё сжалось, заставляя сильнее прогибаться в пояснице. Тело жило своей жизнью, бесстыже отвечая на умелые прикосновения. Мне казалось, что ещё немного и я впервые потеряю сознание.       Иллуми прервал поцелуй и слегка отстранился.       — Ты опять не дышишь.       Голос мужчины сел, выдавая, что происходящее не оставило его равнодушным. Он продолжал нежно целовать мое лицо, пока я старалась привести дыхание в норму.       — Ещё хочу, — требовательно сказала я, стоило отдышаться.       Иллуми коснулся моих губ, но не стал углублять поцелуй. Он нежно ласкал меня, но больше не пускал в ход язык… а мне было мало.       — Ну, Иллуми… — заканючила я, стараясь сама углубить поцелуй. — Ну, пожалуйста!       — Рано, — мужчина поцеловал напоследок мои недовольно искривленные губы и выпрямился. — Ещё устанешь от меня.       — Не устану, обещаю! — я постаралась выпутаться из одеяла, чтобы притянуть его к себе, но Иллуми остановил меня.       — А я обещаю, что устаешь.       Я замерла, открыв рот, неотрывно смотря в его глаза. Темные омуты как-то незаметно поглотили меня. Я многое в них увидела: не только обещание, но и жадность, страсть, обожание… На меня ещё никто и никогда так не смотрел. Его глаза перестали походить на плошки, и я была готова на многое лишь бы он продолжал смотреть на меня живым взглядом.       — А теперь ложись, — мужчина как мог поправил одеяло и накинул поверх плед. — Я подожду, пока ты заснешь, и пойду.       — Ты такой забавный, — рассмеялась я. — Разве можно спать во сне?       Уголок губ дрогнул в улыбке.       — Давай это проверим.       И мы проверили.       Я закрыла глаза и очень быстро уснула второй раз.