Обращенные: Легенды Эфира

Ворон с Ликой бежали в сторону маяка, не обращая внимания на сильный ветер и новый пиковый день. Обращенные надеялись на лучшее, двери с трудом открывались. Брызги крови по всем стенам, перевернутые шторы и кобура от пистоля. Войдя, Лика подняла оружие Часовщика, стараясь не смотреть, не ощущать дрожащий Эфир. Палач настиг своих жертв без предупреждения, скорее всего, ударяя по самому слабому – Часовщику. Неокрепшая Фиби в последние дни поддавалась Эфирным всплескам, покрывая изморозью тонкие нити рыболовных сетей. Ворон заглянул в каждый угол, не теряя веры в любое послание. Тонкие пальцы вытащили пистоль, спуская с предохранителя. Направив дуло на стену, Лика спустила курок, пропитывая выстрел личным Эфиром. Стекло лампы треснуло, разлетаясь осколками по поверхностям. Ворон дернулся, переводя тяжелый взгляд на хозяйку. — Совсем из ума выжила, женщина? — Да иди ты, — отведя затвор и убрав с него руку, Телекинетик прицелилась в Ворона, — ну как, весело твоему демону было? — Чего творишь, ненормальная? — Ты должен был спокойно отступить к ним, но вместо этого позволил демону поглотить Эфир, подчинить тело и ринуться в бой. Так хотелось разодрать всем глотки? — Прекрати, отпусти пистоль, Лик. — Серьезно? Прекратить? Не лучше покончить со всем здесь и сейчас? Перехватив пистоль, Телекинетик вложила его в руку Ворона, направляя дуло себе в лоб. Нахмурившись, Ворон старался откинуть чужие пальцы, но Лика сильнее сжимала, не позволяя разорвать контакт. — Не будет нас – не будет проблем, логично ведь? Ты же этого хотел, Серёжа – моей смерти. Так не будь трусом. — Достала, ненормальная. С трудом вырвавшись и откинув орудие, Ворон перехватил запястье Лики и, завернув её руку, прижал Лику к прохладной стене, пачкая в крови Обращенных. Их Эфир резонировал друг с другом, создавая мелкие черные дыры, хлопки которых доносились где— то в морской глади, теряясь среди бурных волн. Лика выдохнув, подчинилась, расслабляясь всем телом. Не желая использовать свою способность, девушка старалась повернуть голову вбок, надеясь рассмотреть злого Ворона. — Не устала в это играть? — Устала, а как иначе? Они ведь этого хотят – сцепить демонов в схватке, наполняя кубы Эфиром. — Так почему подчиняешься? Где та прекрасная Глава, которой восхищались верные агенты? — Не знаю, но была бы счастлива, найди ты её. Громко вскрикнув и отпустив Телекинетика, Ворон крепко сжал свои волосы, стараясь не впадать в ярость. Не позволяя демону подавить власть над телом, Ворон тяжело сел на пол, прикрывая глаза ладонью. Он мог признаться, что окончательно устал от хозяйки и её вранья. Но с каждым разом податливое тело кидалось в гущу событий, пытаясь защитить ту, благодаря которой Ворон был создан. Лика села напротив, стирая кровь разодранной шторой. Осторожно коснувшись мужской ноги, Телекинетик пригнулась, привлекая внимание. Ворон чувствовал сожаление колыхающимся Эфиром. Как тогда в клетке, когда выбора не оставалось, только приказ и первый поцелуй, соединивший двух разных Обращенных. Лика мерно поглаживала порванную ткань штанов, Ворон сдался, поднимая взгляд. Синий, естественный цвет глаз Телекинетика, удивил. — Что ты хочешь, Лик? Что еще нужно сделать? — Простить и желать задушить, хоть тогда каждый из нас не имеет огромную слабость. — Признаешься? Да я польщен, госпожа моей ненависти. — Не отрицаю, но мы обязаны подчиниться, если не хотим потерять часть чего— то большего. — Старые времена заданий? Что же, госпожа Глава, начнем поиски этой чертовой куклы. Улыбнувшись, Лика достала талисман, резко засветившийся в руках. Подчиняющие чары дымкой поднялись над бумагой, указывая Обращенным на дверь. Кивнув и поднявшись, Лика прижала талисман, открывая проход туда, где уже и не думала оказаться. Разрушенное Агентство в последние свои секунды вернуло первозданный вид: буддийский храм с обожжёнными балками, разделение на три равные части, где двери Сайто подсвечивались блеклой синевой. Множество разложенных тел, запекшаяся кровь и плотный зловонный Эфир. Прикрыв носы, Обращенные двигались медленно, изучая каждый поднятый лист, заполненный данными или цифрами. Лика замерла почти в центре, стараясь ориентироваться по ощущениям. Подняв правую руку и вытянув палец, Лика очерчивала в воздухе старый план Агентства, подсвечивая рисунок искрами пламени. Разрушенное Сайто должно было наполовину провалиться в Обитель, Тодо где— то сбоку имело секретный проход в туннели под зданием. Там хранили древние знания и реликвии множеств эпох, начиная с Вавилона, его жезла и кольца – держа их в руке Шамаш выносил приговоры; Лавровый венок Цезаря – символ власти и почитания; Скипетр полумесяца – ключ к вратам мертвых, куда провожал каждого Анубис. Всё, что когда— то было разбросано по свету сейчас валялось под завалами. Их внутренний Эфир иссяк, кроме старины и истории они не несут в себе ничего, но Лика вспоминала, с каким энтузиазмом искала каждый артефакт. Указав на части более свежего дерева, Лика огляделась, ощущая нутром чье— то присутствие. Приподняв руку Телекинетик, осеклась, не сразу вспоминая о потере первого ритуального предмета. Ворон двигался тихо, огибая каждый возможный провал вниз, скапливая Эфир в ноги. Рука крепко сжимала рукоять кинжала, пропитывая Эфиром, сочащимся со всех сторон. Они добрались до Сайто прежде, чем уловили звук тонких иголок, устремленных в их спины. Ворон развернулся, за спиной появилось крыло, отталкивая потоком воздуха острый предмет. Детский голос звучал со всех сторон, тяжелый Эфир ощущался спереди. Ворон рванул вперед, на ходу вытаскивая удлинившийся кинжал. Тень с легкостью парировала удар, отталкивая от себя Ворона. Девочка появилась из тени, крепко сжимая медведя в руках. Большая шляпа мешала смотреть, спадая на лицо, платье развивалось, хотя ветра внутри не было. Тень создала руку, поправляя шляпу, открывая обзор алым глазам. Отросшие клыки задевали кожу, распарывая её, пуская тонкую струю крови, но Эфир затягивал рану, концентрируя железо по углам поврежденной ткани. Серебряный отблеск неприятно обжигал, вынуждая прикрыть лицо руками. Тонкий, довольно звонкий голос эхом доносился: — Мы заждались, Владыка. Гуру готов был войной ступать на это отребье, поселившееся в столь прекрасном городе. — Кто ты? Тяжело кинув взгляд на Лику, девочка указала на нее пальцем, позволяя Тени атаковать. Громкий крик и звук сломленных костей под тяжестью Эфира. Массивные рога вылезли из— под плотного капюшона, упираясь в горло Телекинетика. — Молчи, мерзкая женщина. Владыка Ворон, — девочка сделала реверанс в сторону Ворона, поставленный на пол медведь повторил её жест. – Мы рады видеть Вас в добром здравии. — Чего— чего? Вы вообще кто? — Как же, Вас не предупреждали о появлении нашем? Видимо, Владыка Рейв дремлет, как и его память. — Понятия не имею, о чем ты, малявка, но советую отпустить эту женщину. — Поверьте, мой Владыка, она – эта жалкая богиня – вам не нужна. Ваш путь пройдет без неё. Медведь возле девочки дернулся, его брюхо распоролось, позволяя наполнителю разлететься в разные стороны, проецируя собой воспоминания. **** Подогнув под себя обе ноги, Ворон сидел с плотной книгой в руках, внимательно перечитывая древние записи Шумеров, переданных поколением фамильяров его ветви. Распахнутое кимоно открывало часть его шрамированного тела. Эфирные крылья мерно двигались за спиной, приподнимая пылинки в воздух. О́ни* бегали по татами, разнося по углам защитные талисманы, очерчивали символы кандзи* на бумажных дверях. Ворон не шелохнулся, когда две тени явились перед ним склоняясь, протягивая затянутый тугой нитью свиток. Вскинув бровь, демон отложил фолиант, принимая послание с северной части столицы. Глаза демона вспыхнули черным, рука крепко сжалась, заставляя Эфир испепелить ближайших О́ни. — Вы уверены? — Да, Владыка. Врата готовы к открытию. За Вами скоро явятся. — Передайте Йоко, что вам нужно отступать с северных земель. Инари не должна обнаружить ни Культ, ни подготовку к предстоящей атаке. — Владыка, Вы уверены? Отозвав Йоко, – останетесь без защиты. Если врата всё же откроют, то вы падёте вместе с этой женщиной. — Да, Гуру, ступай. Йоко знает, что нужно делать. Оставшись наедине с духами, Ворон поднялся, поправляя кимоно. Культ во главе с Йоко был создан из пепла и дёгтя для защиты Ворона от Инари, желающей отпереть врата и вернуть Матерь. Жрицы владели древним Эфиром, тем, что когда— то первый демон смог украсть и сберечь вместе с окровавленным кубком, на дне которого плавали сгустки крови. Ворон был готов к падению, заранее передав печать повиновения в руки Йоко, но что— то внутри мешало двинуться против Инари. Словно желая уберечь эту женщину от нового неверного поступка. **** Ворон отстранился, с трудом разделяя иллюзию от реальности. Всё, что когда— то говорила ему Лика – вранье. Знания в книгах – вранье. Даже демон слегка привирал, не позволяя носителю углубляться в воспоминания минувших тысячелетий. Сев на пол, Ворон сжал рукой левую часть лица. Демон взревел, ударяя рогами о прутья клетки. Прошлое, бережно хранимое им от глупого мальчишки, наглым образом показано бывшими приспешниками, суть которых в тотальном подчинении, полном молчании. — Что вам нужно? — Вернитесь к нам, Владыка. Вы обещали подчинить себе этот зловонный мир. Наполнить его древними учениями, стать во главе нового мироздания. — Стать пешкой в твоих руках, Йоко? — Это формальности, Владыка Ворон. Малая плата за Ваш сохраненный устой. Правда, появились противники, но мы уже устранили их, теряя вверенную реликвию. — Кукла? Йоко крутила в руках Эфирный проводник, втыкая в него свои тонкие иглы. Тень продолжала удерживать Лику, косо смотря за госпожой. Девочка громко смеялась, когда руки Обращенных засветились алым, переплетая друг друга тончайшей нитью. — Вот она, наконец— то. Нить, соединяющая ваши судьбы, делая слабыми и ничтожными. Гуру, отпусти эту Тварь. Пускай виток времени прервется на этих двоих. Поднявшись и взмыв вверх, Ворон впитал Эфир, с трудом отталкивая Тень с Лики. Телекинетик встала, упираясь плечом в мужское. Их Эфир синхронно двигался, вливаясь через видимую нить, не позволяющую отстраняться далеко. — Отказываете в её пользу? — В твоих интересах отдать эту вещь и уйти пока я в добром расположении духа. — Вы и тогда сделали выбор в её сторону. Что, Владыка? Что в ней такого хорошего? Крик Йоко волной разнёс валяющиеся балки, расчищая пространство для маневров. Щелчок пальцев сокрыл Йоко в тени, позволяя оказаться за спиной Лики, тяжело ударяя кровавым лезвием, образованным на руках. Не дрогнув, Лика сделала шаг назад, открывая возможность Ворону контратаковать. Лезвие его клинка отразило выпад, Эфир впитал в себя часть энергии, позволяя Ворону видоизмениться. Защитная перьевая оболочка покрыла все тело, с силой впиваясь с Лику. Телекинетик отстранилась, мерно вдыхая Тёмный Эфир, заполонивший собой всё вокруг. Отрицательно помахав, Телекинетик натянула нить судьбы, примеряя возможную дистанцию между ними, пока Тень, появившись под ногами, утянула в Обитель. Обращенные выпрямились, смотря на лица своих противников. За Ликой появились хвосты, искры синего пламени поднимали температуру, поджигая уцелевшие листы бумаги. Ворон порезал плечо, выпуская густой деготь на свой кинжал, обрамляя его плотной Эфирной броней, способной отразить любую атаку. Жрецы ринулись в бой, отчаянно ударяя в слепые зоны, Гуру и Йоко старались разорвать светящуюся нить, но Обращенные, чувствуя плотную связь меж собой, двигались идентично, ударяя туда, куда устремился один из них. Лика билась ожесточенно. Острые когти проходили через дымку, но задевали потоки Эфира, вытягивая скрытого от глаз противника. В её руке скопился огонь, образуя воронку. Воздуха не хватало для поддержания Теневой оболочки и Жрец, спрятанный под мантией, открыл лицо Лике, демонстрируя пустоты в области щеки и носа. Гуру взревел, ярость его Эфира соединялась в огненным вихрем, разламывая потолок над ними. Ворон двигался спокойнее, повторяя движения Лики, мужчина отражал выпады Йоко, присаживаясь или уклоняясь в правый бок, когда Жрица неосознанно ударяла в левую сторону. Движения девочки становились всё хаотичнее. Наполнитель медведя скапливался под ногами, неприятно раздирая кожу, кровавые лезвия распарывали кожу на ногах, впитывая деготь, смешивая с собственной кровью. Черно— красные Эфирные колебания усиливали худощавое тело, на котором с каждой минутой появлялись открытые раны. Лика прыгнула вверх, приземляясь рядом с Вороном, поджигая синтепон под ними. Йоко взревела, падая на колени и хватаясь руками за голову. Поглощенный Эфир оказался больше, чем тело могло сдерживать. Ран становилось всё больше, платье разрывалось и окрашивалось в алый, пока Тень, с трудом поднимаясь по валунам, не добралась до хозяйки, оценочно осматривая Йоко. Гуру склонил свою голову. Его пасть увеличилась в размерах, видимые зубы заострились, полностью заглатывая обезумевшую Йоко. Толчки под землей заставили вздрогнуть. Образованные кратеры и столб огня хоронил за собой остатки Обители, постепенно добираясь до основ бывшего храма. Живот Гуру увеличился в размерах, став прозрачным пузырем. Пуповина из тени и Эфира соединила двух Жрецов, позволяя разделить чужеродный Эфир. Гуру исчез быстро, оставляя за собой куклу и кандалы, некогда предназначенные для Часовщика. Пол рушился, Обращенные ринулись вперед, подхватывая по пути реликвии. Лика с трудом вытащила талисман, возвращая их на маяк прежде, чем пламя поглотило Агентство, полностью унося прошлое в свои объятья. Тяжело дыша, Ворон поднял руку, замечая нить, все еще видимую для глаз. Он резко рассмеялся, прикрывая лицо рукой. Лика вздрогнула, никогда не слыша смеха от Ворона, не зная, как звучит его надломленный от усталости голос. Повернувшись на бок Телекинетик, смотрела на мужчину, спокойно дожидаясь, пока пройдет истерия. Ворон смеялся громко, то сжимая лицо пальцами, то сжимая руку в кулак и ударяя о пол. — Сколько же вранья, сколько лицемерия вокруг этого чертового обряда. — Серёж. — Целый культ в подчинении, чтоб одну тебя остановить. И те оказались предателями, вьющими собственные нити. Да когда же прекратится весь этот цирк. Почему нельзя говорить всю правду? Прародители Эфира? Кто так исказил историю, почему? — Я понимаю. — Нет, Лика, ничего ты не понимаешь. С самого детства жила на полигоне да Обители. Готовилась к тому, чтоб в нужное время подчинить себе демона и положить началу. Началу чему? Что все хотят? Почему у одних открытие врать – уничтожение мира, у других – власть. Молча приблизившись, Лика легла головой на грудь Ворона, стараясь успокоить кричащего мужчину. Яркий золотой свет накрыл дергающееся тело Ворона, позволяя тому расслабиться, глубоко вдохнуть и успокоить Эфир, дурманом нависший над ним. Некогда усмирив им демона, Лика решила помочь принять правду путём очищения. Слишком много чужеродного Эфира впитал в себя Ворон, не в силах совладать с эмоциями бывших носителей. Легко прикрыв глаза, Ворон протянул куклу, нащупав ту на полу. Старая, довольно потрепанная временем, Кукла Вуду была усыпана шариками от игл, утопленных внутри и заржавевших там. Нить на руке Обращенных соединилась с проводником, пряча судьбы подальше. Кровь Инари наполнит сосуд, ведь клинки её жизнь заберут. Это единственное, что сохранит жизнь Лики, позволяя питаться жизненной силой Ворона. Повисшая тишина за огромное время приносила одно удовольствие. Со всех сторон не сокрушались крики умирающих Обращенных; звуки стрельбы из орудий Ренегатов не вбивались в тела; звучал только стук сердца. Мысли хаотично собирали информацию, пытаясь соединить кусочки в нечто единое, способное пролить больше света на сокрытую за вратами Матерь. **** Ворон с Ликой сидели друг напротив друга. Кукла лежала посередине, клинок Ворона с осторожностью касался «щеки». Порез проявлялся на щеках Обращенных, их кровь капала и зависала в воздухе. Сияние синего пламени обрамляло гладь, деготь придавал капле стойкую форму. Перехватив клинок в свою руку, Лика размахнувшись, вонзила лезвие в ногу. На проводнике ни единой царапины, только ветки, вставленные вовнутрь, дрогнули от Эфира. Нахмурившись, Обращенные переглянулись. — Значит кукла связана с нами, не наоборот. — Женщина, ты решила окончательно добить мою нервную систему? — Поняли суть работы проводника? Поняли. Нить создается только из крови, если сделать надрез на любой части тела. — Если её разрезать – помрем? — Похоже. Не понятно, зачем нужно было создавать такую мощную связь меж теми, кто ненавидит и убивает ипостась другого. — Матушка напоследок решила даровать детям такую судьбу? — Какие пафосные речи. – замолчав, девушка легла на пол, вскидывая руку. Когти впивались в кожу, оставляя следы. Ворон поднял куклу. Осматривая её вдоль и поперек, мужчина заметил два локона уже поседевших волос. Осторожно их коснувшись, Ворон вскрикнул, откидывая проводник в сторону. На его пальцах остался глубокий ожог: две линии переплетались между собой, но, если присмотреться, заметна пустота, где— то сверху. Лика дернулась, забывая о регенерации. Языки пламени потухли, прекращая скреплять кожу, сжигая остатки крови. Ворон протянул руку, указывая на нечто, разделяющее их судьбу в прошлом. Лика бережно обхватила руку Ворона, осторожно губами коснулась ожога, впитывая огненную мощь Эфира. Ворон недоуменно смотрел на хозяйку, ощущая жар по всему телу. Его демон громко рассмеялся, хлопая в ладони, ударяя металлическими перьями. — Женщина, ты победила, всё, капитулирую под твоим натиском, только прекрати быть такой непонятной. — Громкие слова про судьбу – стоит говорить или сам понял? — О чем это ты? — Смерть Инари была от рук Ворона. Врата открывались, когда Ворон проливал кровь, — запнувшись на слове, Лика задумалась, — ну, не знаю кем они там были. Названными супругами, чем— то большим. Но именно смертью заканчивалась история их злосчастного дуэта. — Решила, что я позволю тебе исчезнуть? Нет, моя дорогая. Будешь страдать со мной в этот мире, пока не поставим все на свои места. — Да сколько же пафоса. Мы оба оттягиваем дальнейшие планы, не думаем о том, что сейчас происходит за дверьми маяка. — Хоть раз давай не будем думать обо всем сразу? Кивнув, Лика обошла и села рядом с Вороном, кладя голову к нему на ноги. Волосы, вечно собранные в косу, отрезаны по лопатки, местами пожженные пряди изменили свой цвет. Мерно вздымалась грудь. Лика сама не заметила, как быстро уснула. Они оба устали. Вымотались от навалившихся обстоятельств, изменяя мерную и беспечную жизнь. Казалось, еще вчера Обращенные спорили в квартире Ворона, потягивая чай или кофе. Кот беспечно терся о ноги и на душе было спокойно. Наглый демон изредка являлся, склоняя на сторону «нежного» Ворона, которым никогда бы не стал, но, в чем— то этот демон оказался прав: он и вправду влюбил эту наглую лисицу, вынуждая ту нуждаться в защите, ломать себя, наступать на горло перед опасностью, думая о слабости. Именно это мешало ипостасям существовать больше предписанного. Чертово чувство людских оболочек. Ворон, признался и в собственной слабости. Желая убить эту женщину, не заметил, как его руки с шеи медленно перебрались на запястья, крепко сжимая всякий раз. Демон ликовал, всё шло четко по его планам и уже скоро он покинет этот мерзкий сосуд. Опираясь спиной о стену, Ворон мерно продолжал поглаживать волосы Лики, задевать кончиками пальцев лица, ощущая умиротворение Эфира, его полную стабилизацию и наполнение не взирая на пик. Примечания: *О́ни – демоны, вид которых менялся в зависимости от того, кому те служили. В случае с Вороном – это маленькие прозрачные шары, способные выполнять легкую работу. *Кандзи — Иероглифы китайского происхождения. Чаще всего используются для написания собственных имен или чар, против нападения злобного духа.