Вечность.

Это наконец-то произошло. Кажется, рассудок все таки не выдержал напористой игры на натянутых, как струны, нервах, и они лопнули, а смычок разошелся на отдельные тонкие светлые волоски. Остатки инструмента уже не были похожи ни на что. Муляж скрипки полностью потерялся и сравнить это можно было разве что с пеплом. Казалось, что продолжать двигаться дальше уже не несёт в себе большого смысла, ведь это уже не принесёт никакого счастья, что спокойная жизнь, о которой они так мечтали всё дальше и дальше. Человек может гореть ярко, но угасает он чрезвычайно быстро. Словно и вовсе не было того огня. И единственные доступные ему сейчас чувства были боль, тоска, растерянность и... Злость? На кого? На несчастного стрелка, чья пуля была быстра и, увы, так беспощадна? На дурацкие обстоятельства, повлёкшие за собой столь печальное развитие событий? Нет. Это была злость на самого себя. Странное чувство. Мог ли он предотвратить трагедию? Наверное мог.. От этих мыслей становилось ещё больнее. Остатки его чувств перемешались с болью, сращиваясь в один комок, застрявший где-то в районе груди. Он тысячу раз получала пусть и несмертельные, но глубокие раны, терял кровь, как и многие его товарищи. Однако это превзошло все ожидания. Нет, не было никакого бесконечного потока слёз, что могло бы оповещать о неумолимом эмоциональном поражении. Лишь одна единственная скатилась по щеке, то ли обжигая кожу, то ли отдавая во власть морозу. Что дальше? Как жить, когда частичка тебя, твоей души, ушла.? Когда в сердце было отложенно очень много места для неё, так много моментов хранилось в архивах памяти, а теперь там, кажется, слишком пусто. Эта внезапная, невыносимая пустота всецело поглощала. Говорят, время лечит, однако же разве это возможно? Это было больше похоже на один из тех самых издевательских риторических вопросов, заданных с целью ранить без ножа. Ведь нельзя забыть и жить так, словно ничего не случилось. Будто вовсе и не было в этой жизни такого человека, который всегда был с тобой искренним, ей он мог рассказать о чём угодно. Да что уж там, они понимали друг друга с полуслова. Они дополняли друг друга. И сейчас он находится в этой старой, давно забытой квартире, построенной во времена Хрущева. То есть, бог знает, когда. Он сидит на небольшого кухне, где столько воспоминаний, но в остальных помещениях находится совсем невыносимо. Когда-то здесь правда было хорошо. Раньше хотелось вернуться сюда после тяжёлого рабочего дня. Сейчас же хотелось подольше задержаться на работе, в надежде заглушить боль. Сердце словно пропустило удар, нарушая не только работу идеальной автоматии, но и всех систем в целом, когда взгляд зацепился за хаотичные краски на стенах. На них нельзя было угадать определённый образ. Они просто однажды решили украсить скудные серые стены чуть ли не как только заехали сюда. Он помнил тот день слишком хорошо.

***

— Почему своим ключом не открыла? — спросил вместо приветствия Конни, пропуская сожительницу в квартиру. От неё пахло морозом и очередной нелепой затеей. — Я его потеряла, блин. — виновато улыбнулась девушка, хотя каким-либо чувством вины там и не пахло. — Серьёзно? Уже? А мы-то гадали сколько времени тебе на это потребуется. — хихикнул Спрингер, проходя на кухню. — Ну и что ты там притащила? Блаус выдохнула, отставила пустую чашку подальше от края стола и подбежала к парню. — Точняк! Чуть не забыла. — она поставила пакет на стул, быстро доставая от туда разные по размеру, но схожие по форме цветные баночки. — Водно-дисперст..Тьфу! Дисперсные краски! Парень какое-то время молчал, потупив взгляд, после чего спросил — Чё? — Ну краски — он всё так же смотрел на неё — стены красить — добавила девушка. — Аааааааа — дошло. — Вообще крутяк! Будет у нас самая лучшая хатка! — заулыбался. Оставшийся вечер, ночь и утро следующего дня они провели за этим незатейливым, но весьма весёлым, в руках мастера занятием. Мажа друг друга краской, наперебой распевая дурацкие песни и отвратительно шутя. Дом тогда ещё был полон коробок, посуда в них потерялась, поэтому пришлось выкручиваться. В итоге они решили заказать доставку. Но к сожалению, это был последний раз, когда они так сидели вместе. ****** Сейчас же эти стены раздражали. Хотелось вырвать себе глаза, чтобы больше никогда не видеть света. Конни дернулся всем телом в необузданном желании сложить голову, как преступники на гильотине в стародавние времена. Он любил эти дни. Правда. Дни, когда она была рядом. Теперь же никакие яркие краски не вернут в его жизнь смысл, они лишь рябили в глазах. И ему уже ничем не помочь. Из оптимальных вариантом остаётся только ждать и надеяться, что когда-нибудь станет не так больно. Ведь время может лишь залечить раны, но вылечить полностью - никогда. Он делал вид, что всё нормально. Сейчас он балансирует на растянутом канате между двумя чрезвычайно неприятными, ужасающими чувствами отчаянье и надежда. Все пытались. Никто не затрагивал эту тему, вот и он не стал. Не исключено, что его сознание уже не сумеет выкарабкаться из стен, которые он сам же и выставил, желая забыть, утихомирить эту боль внутри. Это казалось неправильным. Он не мог придаться чувствам, пока другие изо всех сил стараются побороть себя, пытаются продолжать жизнь. Но с каждым днём ураган в его душе становился всё сильнее. Его мучала эта несправедливость. Почему именно она? Она никогда никому и слова-то плохого не сказала. Она была лучиком света в этом прогнившем насквозь мире. Была... А теперь её не стало. За что судьба к ним так жестока? Хочется просто уснуть крепко, крепко, а на утро выдохнуть с облегчением, ведь это был просто сон. Обнять сильно, сильно, прижать так близко к себе, как это только возможно, и никогда больше не отпускать. Но он понимал, что это невозможно. Понимал, что потерял... Ведь, как известно, прошлое не вернуть. Знает, что нужно жить дальше. Он не сможет отпустить.. Хватит быть эгоистом Конни. Она бы никогда тебе этого не простила. Ты должен двигаться дальше, помнить, хранить глубоко в душе каждое счастливое мгновение проведённое с ней, и не вспоминать. Он неоднократно задавался вопросом, зачем он здесь. Зачем живёт. Так делал каждый. Встретившись с ней он понял, и он будет продолжать жить ради неё. Он многое не успел её сказать. Они ещё столько всего могли обсудить. И он всё же скажет её. Нет, не словами. Слов мало. Поступками. Он не будет жалеть. Не впадёт в отчаянье. Он будет двигаться дальше, улыбаясь, пускай, сквозь слёзы. И будет скучать... Где-то там она ведь смотрит на него, да? Ничего. У них будет ещё целая вечность там. Целая вечность вместе. Но это потом. Сейчас у него слишком много дел здесь. Она дождётся. он сорванным голосом слабо прохрипела, смаргивая горячие слезы — Саша.