Неисповедимы пути твои, Мерлин

      В довольно-таки просторном кабинете директора Авалона, больше похожем на средневековую библиотеку, царила тишина. Не мёртвая, присущая кладбищам и заброшенным домам с привидениями, и не та, что повисает при неловкой паузе в разговоре. Нет, это было что-то неуловимо уютное. Так могут молчать люди, давно и близко знакомые. Те, кто не нуждается в лишних словах, понимая друг друга с полуслова или даже с полувзгляда, для кого и молчание — своего рода беседа.       Огромные окна по правую сторону от входа были занавешены изумрудными бархатными портьерами в пол. Между оконными проёмами пристроилась пара книжных стеллажей, под завязку забитых старинными манускриптами. Искрилась летавшая меж книжных полок пыль, попада́в в просочившиеся сквозь неплотно сомкнутые тяжёлые шторы солнечные лучи. Напротив входа расположился массивный письменный стол, что едва не ломился от разложенных по его поверхности то тут, то там свитков и увесистых томов. Если хорошо присмотреться, то где-то рядом на полу можно даже обнаружить упавшее перо. Удобный высокий стул, стоявший тут же, был обит по спинке и сиденью всё тем же зеленым бархатом, как и удобное кресло для посетителей.       И сейчас место за столом пустовало.       Однако хозяин кабинета обнаружился тут же, у камина по левую руку от входа. Утонув в кресле почти по самые широко оттопыренные уши, он вытянул ноги ближе к огню и вперился взглядом в толстенную книгу, что держал в руках. Такую же древнюю, как и всё остальное в этом кабинете.       Уютно потрескивал огонь в камине, мерно тикали на каминной полке старинные бронзовые часы, да шелестели изредка переворачиваемые магом страницы старинного фолианта.       — И что ты надумал? — раздалось вдруг из соседнего с хозяйским кресла.       Мужчина даже не вздрогнул от неожиданности. Он лишь перевернул очередную страницу, усыпанную таинственными письменами, не похожими на современный английский, и бесстрастно спросил, не отрываясь от чтения:       — О чём именно? У директора магической школы, знаешь ли, достаточно проблем, — меланхолично подметил он. — И я ума не приложу, что с ними делать.       Из соседнего кресла послышался усталый вздох.       — Например?       — Взять хотя бы наших некромантов. Весь факультет поголовно окунулся в маггловскую субкультуру. Как они там назвались? Готы? Я не против, ты не думай. В конце концов, моя мать была обычным человеком, да и Артур тоже… до определённого момента. Но это не значит, что нужно быть фанатичными до абсурда! — он захлопнул книгу, плавным движением руки отправил её в полёт до пустующего места на полке и укоризненно покачал головой. — Ходят с ног до головы черными, под глазами — боевой раскрас панды. Бормочут какой-то бессвязный бред на латыни… А у одного из студентов третьего курса я вчера вечером изъял собачий череп. Нет, ты представляешь?! Спасибо, что не настоящий, а трансфигурированный из какой-то пуговицы. Кажется, я действительно стал слишком стар, чтобы понимать нынешнюю молодёжь!       Собеседница раздражённо цокнула и, судя по всему, закатила глаза.       — Не строй из себя дурака, Мерлин. Ты прекрасно знаешь, что меня беспокоит.       Мужчина обиженно надулся и деланно уязвлённо произнес:       — Я тебе тут тоже не о пустяках болтаю, между прочим. В конце концов, именно ты мой заместитель по воспитательной работе, Моргана. И новые веяния в рядах наших студентов должны волновать в первую очередь тебя.       Пендрагон в ответ лишь фыркнула.       — К твоему сведению, уважаемый начальник, веяние это не такое уж и новое. Магглы уже больше десятка лет рядятся в детей графа Цепеша. И, судя по всему, кто-то из наших магглорожденных ребят на каникулах встретился с этими самыми готами и очень впечатлился. И ведь некромантам идёт, согласись.       С этими словами Моргана встала из кресла и изящно потянулась всем телом. Её черные, как сама тьма, ничем не скреплённые волосы свободной волной рассыпались по спине, ниспадая до самой поясницы крупными кольцами, скрывая от посторонних плотно затянутую шнуровку старинного платья. Это простое действие, казалось, загипнотизировало Мерлина, и он бездумным взглядом проследил за тем, как Пендрагон элегантно проплыла к камину и положила на каминную полку свиток, который читала ранее.       Моргана, почувствовав, что молчание Мерлина затянулось, обернулась и сразу же поняла, в чем дело. Её сине-зелёные глаза наполнились лукавым весельем, а полные губы сложились в самодовольную усмешку. На щеках заиграли ямочки, и аристократичное лицо тут же невероятным образом преобразилось, будто она ангел, спустившийся с небес на землю.       Однако на Мерлина это подействовало лучше ведра ледяной воды за шиворот. Он дёрнул левым уголком губ и независимо отвёл взгляд в сторону, на что Моргана приняла ещё более самодовольный вид.       — Так, что думаешь? — вернулась Пендрагон к теме разговора, сияя улыбкой.       — Не знаю я, — теперь Мерлин ворчал чисто из принципа, в защиту остатков своего побитого жизнью мужского самолюбия. — Как по мне, слишком эпатажно.       В ответ Моргана брезгливо сморщила свой аккуратный носик.       — Фи, ворчишь, как старый дед. Хотя постой-ка… ты и есть старый дед! — Пендрагон хитро ухмыльнулась и щелчком пальцев отрастила начальнику длинную седую бороду и косматые брови. — Драгун Великий, а-ха-ха-ха.       Мерлин отмахнулся от её колдовства, как от назойливой мухи. Сверкнули золотые блики на синей радужке, и морок пропал, будто и не было. Однако взор его загорелся недобрым пламенем. Моргана часто осыпала Мерлина подначками, но при этом она забывала, что у неё самой рыльце было в пушку. И напомнить об этом — его долг. К тому же, Мерлину очень не нравились упоминания Драгуна, того сумасшедшего старика, которым ему пришлось однажды прикинуться, поэтому Пендрагон сама виновата в том, что он собирался сказать дальше. Да, именно так.       — Ну, знаешь. Хочу напомнить одной бабушке, что она несколько старше меня. Сколько там тебе стукнуло пару месяцев назад? А ведёшь себя хуже наших первокурсников.       — Ладно-ладно, туше, — фыркнула Моргана, отсмеявшись. — Не кипятись, я просто пошутила. К тому же, ты сам меня спровоцировал. Кто здесь ещё ведет себя, как ребёнок?       — За такие шутки!.. — Мерлин комично погрозил ей пальцем.       Моргана стремительно приблизилась, прошелестев множеством подъюбников, и с царской элегантностью присела к нему на колени, из-за чего Мерлин мгновенно заткнулся и отвёл глаза.       Маг прикидывался до самой глубины души оскорблённым и с притворной суровостью хмурился куда-то в сторону, но его руки тут же обвили тонкую талию и подтянули Пендрагон поближе, позволяя удобно расположиться на широкой мужской груди. Хрупкая холодная ладошка тут же приласкала его острую скулу, после чего погладила по бритой щеке.       — Не хмурься, муж мой, тебе не идёт, — длинный пальчик попытался расправить складку меж сведенных бровей. — Я же знаю, что ты не злишься, а только пытаешься меня одурачить, чтобы выторговать поцелуй.       Однако Мерлин не ответил. Его мозолистая от тренировок с мечом рука перехватила тонкое запястье, и к внутренней стороне ладони прижались тонкие обветренные губы.       — Почему руки такие озябшие? — синие глаза всё же посмотрели на Моргану, и та задохнулась от плескавшихся в них всепоглощающей любви и беспокойства.       Не отводя взора, Пендрагон завороженно прошептала:       — Ты же знаешь, я часто мерзну после того, как меня захватил злобный дух. Да, после Камлана ты изгнал его, но… такое не проходит бесследно, — Моргана виновато понурилась.       Мерлин снова нахмурился — на этот раз по-настоящему — и приманил рукой пуховую шаль из соседнего кресла, накинув после на плечи любимой. За это его одарили нежной, влюблённой улыбкой.       — Моргаузе крупно повезло, что за все эти века я ни разу не встретил её реинкарнацию, иначе… — с ненавистью в голосе протянул Мерлин.       — Не стоит, — Моргана печально покачала головой. — В том, что тогда происходило, есть и моя вина. Если бы я ей не доверилась, ничего этого не было бы.       Синие омуты глаз Мерлина тут же превратились в ледяную бездну. Он не один раз пытался убедить её в обратном, но каждый раз безрезультатно. Уже много столетий его гложет чувство вины из-за того, что не увидел вовремя, не предотвратил, не помог. Именно поэтому каждый раз, когда Моргана начинала ругать себя за то, что тогда произошло, его сердце камнем проваливалось куда-то в желудок.       — Не говори чепухи. В произошедшем ты виновата даже меньше меня. Ты была одинока и напугана, тебе нужны были поддержка и помощь сведущего человека. Моя помощь. А что я сделал? Что я дал тебе тогда, кроме незаслуженного презрения и попыток навредить? Только подтолкнул в объятия Моргаузы, которая всего-то и ждала шанса воспользоваться твоим состоянием. А когда ты отказалась действовать радикально, она, пользуясь своей силой Верховной жрицы, пустила в твоё сердце соседа. И злой дух начал постепенно сводить тебя с ума, толкая на самые гадкие поступки. Ты — неопытная и необученная магии разума на тот момент — не смогла бы сопротивляться ему. Распознать такого подселенца дано очень и очень немногим. Сейчас ты смогла бы это сделать и нейтрализовать его, но не тогда, — твердо проговорил Мерлин, заметив, что жена хочет возразить, и с горечью добавил: — Я сам всё понял слишком поздно, когда почти потерял тебя…       Моргана лишь покачала головой, устало прикрыв глаза, и опустила голову ему на грудь.       — Люблю тебя.       Мерлин в ответ по-доброму усмехнулся и поцеловал кудрявую макушку. А в следующий момент Пендрагон окутало тепло чужой магии, что ластилась доброй кошкой.       Какое-то время они так и сидели, прислушиваясь к дыханию друг друга, будто ничего и никого важнее в этом мире не существовало — хотя так, наверное, и было. Но всему на свете свойственно заканчиваться, вот и Моргана нехотя приподнялась, упираясь руками в крепкий торс.       — И всё же, — пытливо проговорила Пендрагон, — что ты решил по поводу Поттера? Его имя уже достаточно давно появилось в Списке Достойных. Пора что-то предпринять.       Мерлин измученно вздохнул и потёр переносицу. Было видно, что эта проблема его уже порядком утомила. Однако ответ всё же прозвучал:       — Было бы намного проще, если бы оно там не появлялось вовсе.       — Неужели сам Эмрис не видит никаких вариантов? — подначила его жена, но после поделилась соображениями: — Брось. Я навела кое-какие справки и понаблюдала за ним. Мальчик идеально нам подходит. Добрый, чуткий. Обладает обостренным чувством справедливости и желанием помочь всем и каждому. Если бы ты не сидел сейчас здесь, я бы подумала, что это твоя реинкарнация. А его волшебство… Очень мощный фон для девятилетки. Гарри неосознанно применяет трансфигурацию не самого простого уровня и уже сейчас способен на спонтанную аппарацию. Это поразительно! Он будет одним из самых могущественных магов за всю историю. Тебя не обойдёт, но добьётся очень многого.       Мерлин фыркнул.       — У тебя налицо все признаки переутомления, — заметил он, преувеличенно заботливо вглядываясь в её лицо, будто в поисках признаков страшной болезни. — С каких пор ты сравниваешь потенциал первашей с возможностями полуторатысячелетнего мага?       Моргана в возмущении хлопнула его ладонью по плечу.       — Эй! Я вообще-то о серьёзных вещах тебе тут толкую. С тобой совершенно невозможно разговаривать!       — Ладно-ладно, я понял тебя, прекрати членовредительство, — рассмеялся Мерлин. — Иначе эта школа не переживёт потери директора, и тут заведётся что-нибудь похуже некромантов-готов.       — То-то же! — протянула довольно сощурившаяся ведьма.       Картинка была настолько забавной, что Мерлин не удержался и, рассмеявшись, легонько чмокнул её в гордо вздернутый аристократический нос. Пендрагон тут же зафыркала, как рассерженный ёжик.       — Как бы то ни было, — продолжил Мерлин начатый разговор, вмиг становясь серьезным, — зачисление в Авалон некоего мистера Поттера повлечёт за собой ряд проблем. На большую их часть я готов закрыть глаза. В конце концов, если бы я боялся трудностей, мы бы с тобой сейчас здесь не сидели. Но основная наша проблема…       — Дамблдор.       Мерлин со слабой улыбкой кивнул. Моргана всегда понимала его с полуслова.       — Да. Не сказать, что я его боюсь. Что Альбус сможет мне сделать? Он всего лишь зарвавшийся мальчишка. Давно уже пора напомнить, что это не Солнце вращается вокруг него, — раздражённо сказал Мерлин и после некоторого молчания ехидно добавил: — Не говоря уж о том, что этот самоуверенный засранец так и не узнал, как найти Авалон, несмотря на все свои усилия.       Моргана рассмеялась.       — Знаешь, мне кажется, что у любого из ныне живущих случился бы сердечный приступ, услышь он то, как ты иногда обзываешь Светлейшего.       Мерлин презрительно фыркнул. Он бы много чего хотел рассказать этим людям о пользе эксплуатации мозга время от времени.       — Ты же знаешь, что меня всегда бесила склонность британцев — да и не только их, если так подумать, — создавать себе идолов на пустом месте.       — Сказал человек, которого практически возвели в ранг бога, да-да, — её голос так и сочился сарказмом. — Но я понимаю тебя. Интеллектом год от года обыватели блещут всё реже, и стадное чувство постепенно берёт верх. Уподобиться другим в слепой вере проще, чем подумать критически и увидеть нестыковки.       Моргана поджала губы и так и фонтанировала негодованием, скрестив руки на груди. Мерлин, за столько лет привыкший к подобному, лишь растянул губы в снисходительной полуулыбке и лукаво смотрел на неё, любуясь.       — Однако мы отошли от темы, — мужчина слегка покашлял, чтобы прочистить горло. — Я не боюсь Альбуса, но он действительно может несколько усложнить нам жизнь. В истории Тёмного Лорда Волдеморта не всё так чисто, и, сдаётся мне, седая борода там торчит из всех щелей.       — А это наталкивает нас на мысль, что и на малыша Поттера у старого маразматика тоже есть какие-то мутные планы.       Мерлин утвердительно кивнул. Моргана задумчиво пожевала губу.       — Мой опыт говорит мне, что вмешиваться в это дело — себе дороже, но интуиция… — маг нахмурился. — Она практически благим матом орёт, что мальчонку надо спасать.       Моргана тяжко вздохнула.       — Знаешь, когда ты в последний раз решил задвинуть глас своего шестого чувства куда подальше, Грин-де-Вальд чуть не разнёс Европу по камешку. И судя по тому, как тогда возрос вес нашего Светлейшего в обществе, всё, случившееся позже и продолжающееся сейчас, лишь последствия твоей ошибки.       — Не напоминай, — Мерлин со стоном зарылся пальцами в волосы. — Ты же знаешь, я теряю малейшую способность мыслить здраво при одном только упоминании Мордреда. У меня просто не поднялась рука зачислить в Авалон его реинкарнацию. Если тебя ещё можно понять, то его жажда поквитаться с немагами меня пугает.       Моргана протяжно выдохнула и успокаивающе погладила мужа по щеке. Под её ласковыми пальцами тот несколько расслабился и прикрыл глаза.       — Он потерял всё из-за гонений на магов.       Мерлин фыркнул и вперился в неё тяжелым взглядом.       — Знаешь, я тоже многое потерял по вине тех, кто ненавидит магию. Как и ты. К тому же, не забывай, что из-за всё тех же гонений этот скромный маг, — он ткнул себя пальцем в грудь, — сам пару раз чуть не простился с жизнью. Но почему-то я здесь, а он уже полсотни лет торчит в собственноручно выстроенной тюрьме, во второй раз наступив на те же грабли. Ему стоит благодарить судьбу за то, что мы поздно вмешались в его заварушку и этот напыщенный юнец Дамблдор добрался до него первым. Иначе я со злости раскатал бы Мордреда в тонкий блин одной только сырой силой.       — Какой ты кровожадный, — тонкий пальчик щелкнул мага по носу, от чего Мерлин забавно сморщился. — Но мы снова отвлеклись. Что будем делать с Поттером?       — Не знаю.       — Ни за что не поверю, что Эмрис понятия не имеет, как разобраться с этой проблемой.       Мерлин с тяжелым вздохом взъерошил и без того пребывающие в беспорядке волосы и устало прикрыл глаза.       — У меня нет абсолютно никакого желания впутываться в политику. В первую сотню лет жизни её за глаза хватило. Знаешь же, что я и в дело с Грин-де-Вальдом из-за этого вмешался, когда уже завоняло горелым. И только по большой просьбе Фламеля. Тот, кажется, и сам не рад теперь, что так тесно знаком с нынешним главой МКМ. Это так, к слову.       — Но?       — Но здравый смысл настойчиво твердит мне, что если я не вмешаюсь, то в скором времени всё окончательно улетит оборотню под хвост. Да простит меня Сивый.       Моргана весело хохотнула. Кажется, её жизнь скоро станет чуточку веселее, чем обычно… Всё же бессмертие иногда слишком утомляет — это его существенный минус.       — Так, ты всё же щелкнешь старичка Дамби по носу?       — Придется. Что-то этот нос в последние лет двадцать слишком высоко задран. Даром, что его сломали. Напомни при встрече пожать Аберфорту руку.       — Договорились, — её глаза лучились весельем, и Мерлин снова залюбовался. Моргана, заметив это, довольно хмыкнула и деловито уточнила: — Значит, переманим Национального Героя в Авалон?       Маг кивнул, в задумчивости побарабанив двумя пальцами по подбородку.       — Для начала. И тем самым спасём мальчика от возможных козней нашего Светоча.       — А дальше?       — А дальше — сложнее. Этот гад за время своего директорства настолько промыл детям мозги, что все уверены в его непогрешимости. Про отношение к канонам Магии я вообще молчу. Это же надо — так извратить суть мироздания… — Мерлин удручённо покачал головой. — Но что касается политики… Он практически не светится, всегда действует чужими руками. Тут комар носу не подточит. Придётся хорошенько присмотреть за Альбусом. И порыться в его прошлом.       — Было бы неплохо поговорить об этом с Мордредом. Он явно знает немало, раз знаком с Дамблдором с самой его юности.       Мерлин снисходительно посмотрел на ведьму. Та в ответ непонимающе вскинула бровь. Какое-то время они играли в гляделки, после чего Моргана сдалась, с раздражённым фырком покинув его колени, и вновь отошла к камину.       — Ладно, — Пендрагон поправила начавшую сползать с плеч шаль, — в чём я не права на этот раз?       — Мордред ака Грин-де-Вальд ничего не расскажет про бывшего любовника. Особенно мне.       — А если я?..       — Тебя он считает предательницей первостатейной, забыла? Поэтому этот вариант отпадает.       — Что ж, значит, облом.       — Фи, леди, что за плебейские выражения? — подначил Мерлин с улыбкой.       — Ой, захлопнись, — отмахнулась от подначки Моргана, закатив глаза. — Давай лучше подумаем, как подгадить Дамблдору.       Мерлин тоже наконец-то выбрался из кресла и потянулся, разминая затёкшие мышцы. Затем одернул задравшуюся на спине рубашку и прошествовал к своему рабочему столу.       — Да тут, в принципе, и думать нечего. Будем решать проблемы по мере их поступления. И первая в этом списке…       — Мальчик-Который-Выжил?       — В точку. И лучше заняться этим, когда до поступления в Хогвартс ещё есть пара лет. Если он подпишет контракт с Авалоном сейчас, его имя исчезнет из Книги незаметно для других. Никто не обратит на это внимания в данный момент, когда новые имена продолжают появляться или исчезать, если ребёнок переехал в другую страну. Исчезновение Гарри из списков просто затеряется на фоне других. А когда директор хватится, будет уже поздно.       — Да, лучше сейчас, — согласилась Моргана. — Точное количество ожидаемых новых учеников сообщается в Министерство обычно уже в конце учебного года, и будет странно, если во время подачи сведений Поттер ещё будет в Книге, а непосредственно перед рассылкой писем исчезнет оттуда.       Маг кивнул.       — Рад, что тут мы мыслим в одном направлении. Тогда так и поступим.       Мерлин выдвинул верхний ящик стола и достал оттуда пачку документов, которая при внимательном рассмотрении оказалась пустыми бланками договора на обучение в Авалоне — школе для особо одарённых волшебников. Подняв упавшее перо с пола, Мерлин сдул с него налипшие пылинки, окунул в стоящую рядом вычурную позолоченную чернильницу — подарок одного высокопоставленного бывшего ученика — и принялся сноровисто заполнять недостающие данные. Всё-таки он за свою долгую жизнь уже столько их собственноручно исписал, что теперь, наверное, смог бы сделать это и с закрытыми глазами.       В какой-то момент он поднял взгляд на задумчиво затихшую женщину и заметил, что она всё это время хмуро наблюдала за пляской языков пламени в камине.       — Что?       Моргана резко развернулась и, подойдя к столу, плюхнулась на стул для посетителей. Подалась вперёд и обеспокоенно заглянула супругу в глаза.       — Я боюсь, — Пендрагон закусила губу, — что нас ждёт то же, что и с другими мальчиками пару лет назад. Причина, конечно, в другом, но всё же мои опасения не лишены смысла.       Мерлин, всем своим видом показывая, что внимательно её слушает, отложил перо в сторону, чтобы не поставить на документ некрасивую кляксу. Вывести пятно с зачарованной бумаги без ущерба для магического плетения не вышло бы даже у него, а переписывать… Ну, не любил он заниматься ненужной работой.       — И какова же причина?       — Родственники. Мальчик живет с семьёй тётки по материнской линии. Они магглы. Или сквибы. Я не обратила никакого внимания на их ауры, но это и не так важно. Гораздо важнее то, что…       — В случае чего, — Мерлин тоже нахмурился, — они не смогут помочь ребенку справиться с магическими выбросами. Ребёнка-мага по закону нельзя отдавать под опеку людям, не способным управляться с магией.       — Вообще я сейчас не совсем об этом, но ты абсолютно прав, — Моргана кивнула в подтверждение его умозаключения. Её крайне возмущало самоуправство директора Хогвартса — она не сомневалась, что это его инициатива. — В нашем случае всё усугубляется ещё и тем, что у тётки был какой-то конфликт с его матерью, и теперь она терпеть не может и племянника, и магию в целом. Мальчишка живёт в доме на правах домашнего эльфа.       Мерлин задумчиво почесал подбородок.       — Они могут просто запретить мальчику ехать куда-то. Особенно — если это обучение в магической школе.       — Об этом я и беспокоюсь. Не накладывать же на них Империус, в самом деле! Контракт просто будет недействителен, и тогда всё зря, — Моргана раздосадованно дернула головой.       — Значит, придётся обстоятельно с ними побеседовать, — просто сказал Мерлин, возвращаясь к заполнению бланка, хотя в груди всё ещё ворочалось беспокойство. — Я сам займусь этим. Загляну к семейству, когда все будут дома, разъясню ситуацию. В моём красноречии можешь не сомневаться.       — Ну, да, как-то же ты пудрил Артуру мозг столько лет. Поразительно, как он каждый раз верил, что ты ходишь по тавернам. Ты же пить не умеешь абсолютно! — Моргана искренне веселилась, на что Мерлин недовольно скривился:       — Просто Артур — болван, его любой облапошить мог. Вот и весь секрет. С другим такой трюк не прокатил бы. Даже Гвейн догадался, что дело нечисто.       Моргана ухмыльнулась:       — Гвейн спускал в тавернах всё своё жалование, а ни разу тебя там не встретил. Конечно, он заподозрил неладное. В остальном… ты замечательно развешивал лапшу на уши всем знакомым. Этого таланта у тебя не отнять!       На это заявление Мерлин откинулся на спинку стула и возмущённо сложил руки на груди.       — Хорошо, — Моргана пошла на попятную, но при этом всё ещё задорно сверкала глазами, — за годы, что прошли с того момента, ты здорово улучшил свои навыки общения с людьми, как и умение заговаривать им зубы, согласна… Но я никогда не дам тебе забыть, что однажды ты чуть не стал обедом для вампиров из-за просьбы одолжить клык для зелья.       После этих слов мужчина обречённо простонал, уронив лицо в ладони. Его жена, глядя на эту картину, только гадостно хихикала.       — Моргана, ты… ведьма ты, вот кто!       Пендрагон довольно мурлыкнула:       — Чем и горжусь, милый.       Мерлин же продолжал сокрушаться:       — И зачем только я…       Но договорить ему не дали, спасая от возможной кары, ведь то, что он собирался сказать… Словом, этого произносить не стоило.       В дверь внезапно забарабанили, да с такой силой, будто целью визитера было снести несчастную деревяшку с петель.       Маг тут же принял серьёзный вид и пригладил хаос на голове под весёлые смешки разошедшейся Морганы. Её всегда забавляли попытки мужа выглядеть представительно перед студентами и преподавателями, что, по её скромному мнению, в его молодом образе было решительно невозможно. Не с этими торчащими в стороны ушами и обилием нелепых шейных платков в его гардеробе.       Мерлин тем временем вновь прочистил горло и, блеснув золотом в глазах, сделал пасс рукой в сторону двери. Створки сразу же распахнулись, и в кабинет ввалился слегка подкопченный мальчонка лет тринадцати. На лице у него красовались пятна сажи, а обычно собранные в аккуратный хвост длинные волосы сейчас топорщились во все стороны и слегка дымились. И, Мерлин готов был поспорить, слегка потеряли в длине. Очки на носу чуть заметно перекосились, а щеголеватая зелёная рубашка красовалась подпалинами.       — Что случилось, Эрик? — спросил Мерлин, пока студент пытался отдышаться после того, как явно бежал сюда со всех ног.       — Д-директор… Директор Эмрис, там это… Фух… Семикурсники подорвали пятую алхимическую лабораторию.       Сам «директор Эмрис» знал только двух семикурсников с настолько огромным шилом в штанах. Он поморщился, прикидывая последствия.       — Харрисон и Джонс?       — Да, сэр.       — Ожидаемо. Слишком долго они вели себя тише воды… — Мерлин озабоченно потёр переносицу. — А где в этот момент находился мсье Фламель?       — Профессор отлучился в подсобку, сэр. Он хотел показать нам кое-какие реактивы, — бодро отрапортовал мальчик и внезапно нахмурился: — Если честно, директор, я ума не приложу, как этим двоим удалось разнести лабораторию. Сегодня у нас было лишь теоретическое занятие, и на столах не было ничего, кроме обычной алхимической посуды и письменных принадлежностей.       Со стороны раздался смешок Морганы:       — Поверьте, мистер Хоффманн, Мерлин задаётся этим вопросом уже почти семь лет — с тех пор, как они поступили на первый курс.       — Эти двое явно обладают какой-то поразительной способностью устраивать хаос из ничего, — фыркнул мужчина. — Эрик, что насчет пострадавших? Есть что-то, о чём мне следует беспокоиться? Кроме очевидного, разумеется.       Мальчик тряхнул головой:       — Нет, сэр. Этих двоих отправили в лазарет. Остальные, по большей части, успели нырнуть под столы или прикрыться щитами, поэтому студенты относительно целы и невредимы. Вред им причинён мелкий и незначительный, — он нервно дернул обгоревшую прядь.       Моргана, заметив этот жест, дернула уголками губ в понимающей ухмылке. Бывало, что её эксперименты выходили из-под контроля, отчего рабочие платья становились непригодны к дальнейшему использованию, а буйная шевелюра принимала весьма причудливую — обгорелую — форму. Поэтому она поднесла ладошку ко рту и что-то прошептала в кулак. Голубые глаза на миг вспыхнули золотом, и волосы ученика сами по себе начали отрастать и приняли более опрятный вид; исчезли даже опаленные концы, а прическа стала неуловимо похожа на ту, что Эрик носил ранее.       Хоффманн не сразу сообразил, что произошло, но, когда всё закончилось, ощупал голову и расплылся в счастливой улыбке.       — Спасибо, леди Пендрагон!       Моргана лишь преувеличенно безразлично отмахнулась:       — Пустое.       Наблюдавший за происходящим Мерлин по-птичьи склонил голову набок и мягко улыбнулся, почувствовав, как его начало распирать от нежности: жена могла ворчать сколь угодно долго и всё отрицать, но возиться с детьми ей всегда было в радость. Хоть и несколько тяжелее после… Впрочем, не стоит об этом вспоминать.       Мерлин тряхнул головой, отгоняя ненужные сейчас мысли.       — Что же, герр Хоффманн, вы можете быть свободны. Передайте Николя, что я сейчас подойду, — мужчина вновь потёр пальцами переносицу.       Вид у него при этом был, как у человека, смирившегося с неизбежным.       Эрик кивнул, явно сочувствующе покосившись на директора, и покинул его кабинет. Дверь он на сей раз прикрыл настолько осторожно, что та даже не стукнула.       — Ты сам обрёк себя на это, когда решил основать школу магии, — подметила Моргана после некоторого молчания, развалившись на стуле для посетителей и рассматривая свои ногти. — Я пыталась тебя отговорить.       — Знаю, — флегматично. — Надо разобраться с тем, что натворили эти милые создания с шилом в одном месте. А после я напишу пару писем.       Моргана с интересом посмотрела на него. Всё же любопытство было одной из её слабых сторон.       — Что за письма?       — Да так, — Мерлин неопределённо повёл плечами, вид у него был крайне задумчивый. — Нужно возобновить старые контакты.       Моргана понимающе ухмыльнулась:       — Компромат на Дамблдора сам себя не нароет?       Мерлин с хитрой ухмылкой кивнул. Ему безумно нравилось, что иногда она буквально читала его мысли. Как там говорят? У влюблённых людей мысли сходятся?       — Именно, — Мерлин поднялся со своего места и медленно вышел из-за стола. — Пора начать за ним приглядывать. Я и так слишком многое упустил из виду. Нужно наверстать.       Под конец фразы выражение его лица стало по-настоящему кровожадным, и Моргана предвкушающе рассмеялась. Она знала, насколько муж не переваривал директора Хогвартса и его методы.       — Да начнётся игра, — с театральным пафосом возвестила Пендрагон, отчего Эмрис иронично хохотнул, подходя к ней.       — Тонко, моя королева, — Мерлин склонился, чтобы оставить поцелуй на тыльной стороне её ладони. — Тонко.       Моргана довольно сощурилась, наблюдая за его действиями из-под опущенных ресниц.       — Всё для тебя, дорогой мой.