Дело департамента или 440 страниц объяснений

      - Милая, - Афина просыпается от тихого шепота, но так и не решается открыть глаза. Несколько минут лежит неподвижно, прислушиваясь к знакомому голосу, шепчущему одно и тоже слово. Ей кажется, что это голос мужа, но одновременно с появлением мысли о нем возникают и воспоминания. Слова врача о смерти кэпа эхом отзываются в глубине души, ударяются о грудную клетку, разрываются об острые ребра и с треском рассыпаются на мелкие осколки. Как только теплая ладонь касается ее плеча, сержант неожиданно осознает, что ей совершенно точно не кажется. Это голос ее мужа. Мужчины, без которого вся ее жизнь не имела ни малейшего смысла.       Грант хватается за руку и резким движением поднимается. Голова начинает кружиться, но сильные руки не позволяют ей упасть назад. Она сидит на краю постели, все еще зажмурившись, мысленно считает до десяти. Надеется, что как только последнее число прозвучит в ее голове, она откроет глаза и увидит его. И все, что было вчера окажется кошмаром.       - Десять, - вслух произносит сержант, но до сих пор не решается открыть глаза. Ей страшно. Невыносимо страшно, что сейчас перед ней сидит совершенно другой человек. Мягкие кончики пальцев слегка касаются ее щеки, заставив улыбнуться. Сомнений не остается это был Нэш. – Бобби…       Афина открывает глаза и встречается с влюбленным взглядом. Бобби смотрит на нее с теплотой и нежностью всего мира. Он грустно улыбается, и его глаза наполняются болью.       - Милая, - снова повторяет Нэш, вздыхая. Грант тянется к нему, обхватывая его шею руками. Ей так не важно, как вышло, что он оказался здесь, почему с его лица и рук пропали глубокие ссадины, а виски и затылок не разбиты. Бобби кажется абсолютно здоровым…целым… И от этого становится еще больнее. Варианта два: либо все окончательно плохо, и это только лишь кажется сержанту, либо тот звонок оказался кошмаром. И невозможно было ответить, какой из вариантов был худшим. – Прости меня, мне так жаль…       - Жаль?       - Мне жаль, что я так и не смог вернуться к тебе, - наконец признается капитан, виновато опустив голову. Афина с ужасом осознает, что ничего из случившегося не было кошмаром. Это реальность. Жестокая. Суровая реальность, от одной мысли, о которой скулы сводила дрожь. Она пытается вдохнуть, но воздух застревает где-то в горле, от чего снова подступают ледяные слезы. – Прости, я не хотел…не хотел делать тебе так больно…оставлять тебя одну и…       Грант ловит лицо пожарного своими ладонями и улыбается сквозь слезы. Бобби и сам еле сдерживается, чтобы не сорваться в истерику.       - Ты не мог знать наверняка, что тот вызов закончится так! – возражает Афина. Теперь она очень четко осознала слова мужчины, сказанные им в самом начале их отношений, пока разбитый Нэш пытался сбивчиво объясниться: «Когда боль становится настолько невыносимой, что больше не умещается в груди, ей приходится изливаться наружу, медленно стекать красными каплями по гладкой акриловой стене…». – Никто не мог знать, что все закончится так…что ты сорвешься вслед за квинтом…что ты не выйдешь из комы…       - Я люблю тебя! – Капитан улыбается еще шире и целует супругу. Афина все еще крепко сжимает его лицо, боясь отпустить. Сейчас не было никаких сомнений: стоит ей отпустить Нэш всенепременно пропадет прочь.       - И я люблю тебя! – С той же нежностью произносит Грант, оторвавшись от так сильно манящих губ пожарного.       Несколько минут они сидят неподвижно, молча. Им не нужно ничего говорить! Одного взгляда хватает обоим, чтобы осознать боль друг друга, отчаяние и собственную слабость, выраженную в невозможности хоть что-то изменить.       На тумбочке возле кровати на маленькой белоснежной подставке тлела щепка пало санто. Священное дерево. Духовное средство очищения не только разума и души, но и пространства, легкий, чуть уловимый, дым которого должен был избавлять от тревоги. И от этого запаха действительно становилось так спокойно, что Афина успела позабыть абсолютно обо всем. Ей казалось, что не было никакого несчастного случая, а Бобби только что вернулся с той злополучной смены. У подставки, имеющей форму листа этого самого дерева, сидела фигурка ангела. Фарфоровый небожитель застыл в молитвенной позе и с улыбкой оглядывал пару.       - На самом деле, - неожиданно заговорил Нэш. Он отводит взгляд в сторону, задерживая его на тонкой извивающейся струйке дыма, исходящей от тлеющего дерева. – Так чертовски обидно, - Капитан прикрывает глаза. – но силы бороться давно покинули меня…       - Ты сделал все, что должен был, - напоминает Афина. – Даже погибнув, все равно пришел ко мне…пусть даже только попрощаться. Знаешь, что могло бы меня успокоить? Скажи, ты увиделся с семьей? Нашел их?       Бобби приоткрывает рот, хочет что-то сказать, но только жмурится от подступивших слез и быстро кивает. Он оборачивается куда-то назад, за собственную спину, в сторону распахнутого окна, затем снова поворачивается к сержанту.       - Да, они встретили меня…       - Пожалуй, это единственное, чего мне сейчас действительно хотелось – знать, что ты там не один, что ты снова со своей семьей… - искренне улыбается Грант. Пожарный на несколько секунд запрокидывает голову назад, поднимая взгляд в потолок. Даже сейчас, потеряв его, Афина беспокоилась только о нем.       - Прости, что появился в твоей жизни и разрушил все, что только мог…       - И отстроил гораздо больше! – уверяет Афина. Ее улыбка становится еще шире. Бобби снова целует ее, притягивая к себе. – Ты стал моим проклятьем…лучшим в жизни проклятьем!       - Мне жаль. Правда. Я должен…       - Ты должен идти, - заканчивает за супруга Грант. Она выпускает его лицо из своих рук и позволяет ему подняться с постели. Капитан несколько минут стоит посреди комнаты, глядя на Афину, но так и не решается больше ничего сказать. Он медленно уходит в сторону распахнутого окна, возле которого теперь его ждала маленькая девочка.       Грант прикусывает нижнюю губу, стараясь не заплакать. Она не могла показать ему, насколько сильно ей больно, даже не подозревая, что он давно уже обо всем догадался.       - Спасибо, что присмотрели за моим папочкой! – Маленькая девочка, в которой сержант не сразу узнает дочь капитана, подбегает к Афине и, на секунду обняв ее, подхватывает с прикроватной тумбочки ангела и оставляет его на краю одеяла. – Пожалуйста, скажите ему о самом главном своем желании. Я обещаю, он исполнит его.       - Спасибо! Обязательно…       Афина просыпается в холодной постели одна. Все оказывается сном. Коротким, но таким теплым сном, что еще долго не хочется выбираться из постели. Она садится на и тяжело вздыхает.       В комнате приятно пахнет цитрусом и сладковатым деревом. Грант замечает на тумбочке ту самую подставку с тлеющей щепкой пало санто и ангелом рядом. Это подставки никогда не было в доме. Афина, как и Бобби, довольно скептически относились к подобным вещам, пусть порой не навязчивого запаха им действительно не хватало. Она неожиданно вспоминает о встречи с мужем и его дочерью и о словах ребенка. Сержант берет в руки фарфорового ангела и, сжав его в ладонях, закрывает глаза, не смело загадывает желание.       - Я просто хочу, чтобы он был рядом…       Из-за не до конца запертой двери доносится голос Мэй. Она говорит с кем-то по телефону. Кажется, просит кого-то срочно приехать. Афина оставляет фигурку на прежнем месте и поднимается на ноги. Чувствует прохладу и оглядывается в поисках ее источника. Дальнее окно оказывается открытым на распашку. И на душе становится пугающе тяжело. Она спешит покинуть комнату, чтобы еще больше не погрузиться в переживания.       - Бак, мне больше некого попросить! – почти умоляюще произносит Мэй. Девушка стоит спиной к вышедшей матери и не замечает ее. – Мне нужно несколько часов, чтобы съездить до колледжа и решить вопрос с небольшим отпуском для меня! Прости, я не могу ждать…       - Поезжай спокойно, я в порядке, - Афина наконец раскрывает свое присутствие и подходит к дочери. Мэй вздрагивает от неожиданности и оборачивается, как только ладони матери касаются ее плеч.       - Прости, я перезвоню, - коротко предупреждает Грант-младшая и кладет трубку, не дожидаясь ответа пожарного. – Нет, мам, я не могу оставить тебя одну.       - Перестань! – отмахивается сержант. – Мне полезно привыкать к пустому дому. Поезжай и спокойно решай все вопросы с учебой. Поезжай, попрошу Бака приехать, как только он освободится.       - Хорошо, - вынуждено соглашается Мэй. Выбора нет. Ей срочно нужно ехать в колледж. – Только пожалуйста…       - Я буду отвечать на звонки, - перебивает дочь Афина. Девушка крепко обнимает сержанта и, прихватив с кресла в зале уже собранный с документами рюкзак, уходит.       Бакли убирает телефон во внутренний карман своей куртки и переступает порог кабинета проверяющего Хиннеса.       - Вы не могли бы меня выслушать? – интересуется Эван, как только Джеф поднимает взгляд, среагировав на звук открывающейся без стука двери. Мужчина медлит. Несколько секунд внимательно изучает гостя, пытаясь найти в его поведении что-то пугающее и странное, но, к счастью, никак не выходит. И тогда он жестом приглашает пожарного войти и присесть на свободное кресло, напротив его стола.       - Для начала не плохо было бы постучаться, а затем поздороваться, - напоминает Хиннес нормы приличия, но Бак игнорирует их, только усмехаясь. – Но раз вы уже вошли без всего этого, что ж, я и правда готов вас выслушать. Только не надейтесь, это не продолжение допроса. Как только я получу необходимое разрешения, буду вынужден вызвать вас снова.       - Мне не так важно допрос это или просто разговор, - отмахивается Бакли. Он выкладывает перед проверяющим несколько фотографий с места происшествия, две стопки бумаг с результатами независимой экспертизы карабинов, используемых на том вызове, и маленькую флешку с записями переговоров пожарной команды на вызове. – У меня есть доказательства невиновности капитана … - Пожарный спотыкается об собственные слова, но, взяв себя в руки, вздыхает и продолжает. – Простите! Капитана Роберта Уэйда Нэша!       - Что это? – Проверяющий окидывает удивленным взглядом все, что только что так старательно раскладывал Эван. – И как это понимать?       - Во-первых, мягкий грунт! – довольно улыбается Бак. – Песок проседал изначально! Если бы кэп скомандовал закрепить дополнительные точки страховки, квинт перевернулся бы гораздо раньше. И могли пострадать другие пожарные. А во-вторых…       - А, во-вторых, видимо, смерть капитана настолько сильно задела вас, что вы решили незамедлительно начать делать чужую работу! Бакли, вы серьезно вот это все? -Мистер Хиннес! – возмущается Бак. – Я уверен в своем капитане! Ошибки не было. Он до сих пор продолжает учить меня многому…       - Вы хотели сказать продолжал?       - Не так важно! На том вызове он рассказал мне, почему не было страховки! – продолжил Эван. – И этот разговор записан колл-центром службы спасения, как и остальные переговоры нашей команды и кэпа с диспетчером! На флешке запись. Я уже запросил ее у старшего диспетчера!       - Я так и сказал! – рассмеялся Джеф. – Делаете чужую работу! Черт с вами, даже если все было действительно так, хотя мы, конечно еще проверим все ваши слова. Тогда как вы объясните карабины? Тоже песок виноват?       - Именно! – Первые мгновения Баку нравится, что Хиннес так сразу понял к чему он ведет, но, все-таки заметив недовольство в глазах проверяющего, разочарованно вздохнул. – Я серьезно! Песок, который осыпался с края оврага на головы Нэша и Донато, в момент, когда квинт начал проседать, попал в карабин и его заклинило.       - Я поражаюсь, как у вас все просто! – усмехнулся Хиннес, откинувшись на спинку стула. – Перестаньте заниматься ерундой!       Некоторое время, Грант стоит неподвижно, глядя на за хлопнувшуюся входную дверь. Так сильно хочется снова проснуться о осознать, что ничего плохого не произошло, что ее муж жив и здоров, готовит на кухне самый вкусный завтрак в ее жизни, напевая себе под нос только ему известную мелодию, испачкавшись в муке и чем-то еще.       Затем отправляется на кухню. До завтрака и какой-либо еды нет никакого дела. Из нижнего ящика кухонного острова Грант достает давно вскрытую бутылку виски. Ей впервые в жизни хочется забыться. Отбросить ответственность. Собственную храбрость и силу. Остаться слабой и беззащитной женщиной, потерявшей самого любимого человека на всем белом свете. Она соврала. Она не в порядке. И больше всего хауса было в ее голове. Хауса из боли, отчаянья и страха перед завтрашним днем. Завтра всегда ее страшило, когда Бобби не было рядом. Теперь его нет и вовсе…       Крышка поддалась моментально. Кухня наполнилась пряным, сладким запахом шоколадного виски. Афина огляделась по сторонам в поисках бокала, но так и не нашла ни одного по близости. Тогда пришлось лезть в навесной шкаф над раковиной.       - Даже не думай! – недовольный мужской голос разливается по опустевшему дому. Сержант замирает на месте, оставив правую руку на ручки дверцы. Она чувствует сильные руки на своих плечах – кто-то легко удерживал ее, прижимая к себе. Афина ощущает тепло всей поверхностью спины и… и до боли, до ужаса, волком воющего где-то в самом укромном уголке ее души, знакомый аромат одеколона и крепкого свежесваренного кофе. Так всегда пахло от Бобби.       Бобби, который уже никак не смог бы оказаться в этом доме, как бы сильно этого не хотелось Грант. Бобби, который не смог вернуться к ней с очередного дежурства. Бобби, который умер…       Воспоминания потоком накрыли только-только проснувшееся сознание. Афина моментально вспомнила все в мельчайших подробностях. Бобби, пропавший у распахнутого окна из ее поля зрения. И маленькая Брук, вручившая ей ангела фарфорового ангела, которого сержант обнаружила на тумбочке проснувшись, со словами: «Пожалуйста, скажите ему о самом главном своем желании. Я обещаю, он исполнит его».       Воздуха не хватило. Грант узнала голос…руки…запах…стало невыносимо… Афина вспомнила собственные слова, произнесенные с фигуркой ангела в руках: «Я просто хочу, чтобы он был рядом…»       Она практически отскочила в сторону и обернулась.       - Не может быть, - вздохнула Афина. Перед ней стоял Нэш. Это действительно был он. Не призрак, не ведение, а именно он. – Черт…       - Прости, но мне все-таки кажется, что я не черт, - Разочарование настигло ее моментально. Это был не он, ей показалось. Ее уставший, измученный мозг выдавал желаемое за реальность.       Перед ней стоял обеспокоенный Чимни. Он ловко подхватил со стола открытую бутылку виски и медленно вдохнул аромат.       - Запах сумасшедший, но это не наш вариант!       - Чим, ты меня напугал, - призналась Грант, прикрыв глаза. Ей до сих пор очень четко мерещился знакомый запах, от которого сердце наполнялось тревогой. Хан закрутил крышку обратно на горлышко бутылки и вернул последнюю на место, после чело, приобняв сержанта за плечи, проводил ее до дивана. – Как ты здесь оказался? Я не слышала, чтобы кто-то входил!       - Мэй сказала, что ей нужно уехать, я пообещал приехать, как только смогу, - рассказал парамедик, помогая Афине устроиться. – Освободился на несколько часов раньше, вот и решил сразу приехать, хотя Мэй сказала, что договорилась с Баком.       - Как видишь и его здесь нет, - пожала плечами сержант, принимая из рук пожарного теплый плед. Она укуталась в него в надежде хоть немного согреться. В доме было довольно тепло, но Грант все равно трясло от неведомого, больше морального холода.       - Почему-то я так и думал, - усмехнулся Говард. – Бак собирался сегодня утром в департамент, чтобы предоставить им какие-то доказательства…       - Да, верно, - опомнилась Афина. – Он говорил, что нашел объяснение произошедшему. Вроде как даже разобрался почему не было дополнительной страховки.       - И почему же?       - Я, если честно, не особенно вникала во все ваши профессиональные термины и правила, - призналась Грант, когда Чимни присел рядом с ней и снова обнял. – но, кажется, объяснение Бака вполне логично, по крайней мере, он верит в собственный слова. Спроси у него сам, если хочешь нормального объяснения.       - Так и сделаю, - закивал головой Хан. – Тебе нужно поесть! Я сейчас что-нибудь приготовлю.       Чим подскочил на ноги и собирался отправиться на кухню, но Афина почти сразу остановила его.       - Не нужно, совершенно ничего не хочется!       - Это не аргумент! – возразил Хан. – Тебе нужно поесть и это не обсуждается! Иначе я прямо сейчас позвоню Хэн и все ей расскажу.       - Кстати, а где она?       - Если честно, понятия не имею!       Разочарованный Эван покидает кабинет проверяющего без особого энтузиазма. Он уверен в том, что все, что он только что рассказал Хиннесу не значит для того ровным счетом ничего. Он наверняка проигнорирует каждое слово молодого пожарного и все равно обвинит в случившемся капитана. Гораздо проще обвинить того, кто уже не сможет защитить себя сам, чем искать реальную причину случившегося.       И это было понятно! Как бы сильно департамент не любил Нэша, сколько бы пользы не приносил последний, в том числе в направлении подготовки новоиспеченных кадров для различных частей и качественного идеального выполнения своих должностных обязанностей, им гораздо выгоднее было признать случившееся фактом халатности капитана, чем несчастным случаем. Ведь тогда им не придется заморачиваться и тратить огромное количество денежных средств на выплаты компенсаций, оплату лечения и других издержек разного рода. В этом случае максимум на что потратиться департамент – это на организацию прощания и похорон капитана Нэша, и то только в том случае, если Грант согласится принять от них помощь после обвинения ее мужа в должностном преступлении.       Единственным проколом департамента была команда 118 пожарной части. Жив их кэп или мертв, не важно! Они будут отстаивать его имя и честь до тех пор, пока сами не лишатся жизни! И Бак, однозначно, будет в первых рядах.       Бакли остановился посреди площадки перед департаментом и глубоко вздохнул. Одна только мысль о том, чтобы сдаться и пустить всю проделанную работу на самотек, разрывала его на части. Он не мог бросить Бобби, не мог позволить какому-то проверяющему обвинить его во всем. Нужно было срочно действовать! И первым делом обратиться за помощью к тому, кто точно не отказал бы их бригаде, тем более в вопросе, который касался памяти доброго имени Роберта Уэйда Нэша – к главе департамента.       - Бак, минуту…       Эван оглядывается назад, отзываясь на чей-то голос, но никак не может найти того, кто мог бы к нему обращаться. Вокруг несколько десятков людей в форме пожарного департамента, но вряд ли Эван был лично знаком хоть с кем-то из них. Да и имя «Бак» здесь было далеко не приемлемо. Пожав плечами, парень снова поворачивается вперед и собирается уйти прочь, но голос снова заставляет его озираться по сторонам. – Нам определенно стоит поговорить…       Бак наконец замечает знакомое лицо. По его праву руку, всего в нескольких метрах, стоял Нэш. Капитан не сводит взгляда с подопечного, умоляя его подойти. И Эван подходит, не смотря на всю боль и, отчасти злость, которая теперь бушевала у него на душе.       - Я совру, если скажу, что не рад тебя видеть, - признается Бакли. Он останавливается всего в нескольких шагах от Нэша, не поднимает на него глаз, продолжая рассматривать собственные кроссовки, переминаясь с ноги на ногу. – Но, знаешь, что…одновременно с этим я ненавижу тебя!       - Бак…       - Ненавижу тебя за то, что вот так просто взял и оставил Афину… - продолжает Бакли, игнорируя попытку кэпа прервать его гнев. – Ты хоть знаешь какого ей сейчас? Ты видел ее состояние? Да Афина пачками успокоительное пьет, не спит ночами, плачет только! Не ест ничего и…слушать никого не хочет! И после всего этого ты являешься сюда? Ты там сейчас должен быть, дома! С ней!       - Бакли! – Нэш резко повышает голос, что заставляет пожарного дернуться на месте и вытянуться во весь рост, будто сейчас он на построении пожарной бригады, а не один на улице. Бобби глубоко вздыхает, собираясь с мыслями. – Если ты всерьез уверен, что я здесь не для того, чтобы найти хоть какой-нибудь вариант быть сейчас рядом с Афиной, то ты очень глубоко ошибаешься! И я, в таком случае, видимо, ошибся, надеясь на твою помощь.       - И чем интересно я могу помочь? – Эван вскидывает руками и поднимает взгляд полный слез на капитана. – Чем? Тело твое домой притащить? Не вариант, ты еще на аппаратах.       - Все еще?       - Да, - подтверждает парень, убирая руки в карманы. Так ему всегда было проще держать себя в руках и успокоиться в момент особенно острого всплеска злости. – Афина настояла. И что же ты планируешь сделать?       - Что делать я пока не знаю, но абсолютно точно уверен в том, что только ты сможешь мне помочь!       - Как?       - Давай я напомню, только ты здесь видишь и слышишь меня!

Сержанту Афине Грант-Нэш,

Штат Калифорния,

Лос-Анджелес.

      От лица лично шефа пожарного департамента Сент-Пол, а также полного личного состава, в том числе пожарных частей округа, выражаем глубочайшие соболезнования родным и близким в связи с безвременной кончиной капитана Роберта Уэйда Нэша! Разделяем вместе с Вами горечь и боль невосполнимой утраты. Из жизни ушел героический пожарный, профессионал, настоящий руководитель и, бесспорно, лучший из нас. Его трудолюбию и самоотверженности в вопросе спасения чужих жизней нет и не может быть равных. Его жизненные и профессиональные уроки навечно останутся в памяти его учеников и коллег.       Трудно подобрать слова, которые сегодня могли бы утешить Вас в связи со смертью супруга. Нет никаких сомнений, что виновные в случившемся понесут свое справедливое наказание, пусть это и не сможет успокоить сердца тех, кто потерял любимого мужа, отца, коллегу, наставника и близкого друга.       Заверяем Вас, что Департамент Штата Миннесота будет пристально следить за ходом расследования по факту случившегося, а также готов оказать любую посильную помощь, как лично Вам, миссис Нэш, так и коллегам Капитана по 118 пожарной части.       Два штата лишились не просто талантливого и смелого пожарного, список заслуг которого бесконечен, но и поистине мужественного человека, прошедшего через многое, пронесшего через всю свою жизнь горечь утраты и боль, оставшегося теплым, ярким лучом помощи и поддержки другим.       Информируем Вас об установке памятной плиты на здании пожарной части, в которой нес службу Капитан Роберт Уэйд Нэш и искренне надеемся, что Вы найдете возможность посетить ее открытие.       Каждый юный пожарный, вступивший в ряды пожарной службы округа и штата, будет чтить и помнить светлое имя Вашего мужа, вместе с теми, кто знал Капитана лично и плечом к плечу нес вместе с ним опасную службу!       Стойкости и самообладания Вам в эти скорбные дни.

С глубокими соболезнованиями,

Шеф пожарного департамента Сент-Пол,

Штата Миннесота,

Терренс Салливан

      P.S. Я лично был знаком с Вашим супругом. В моей голове и мысль не укладывается о том, что его больше нет. Со своей стороны обещаю, лично контролировать Дело и не допустить, чтобы все обвинения и последствия легли на него. Держитесь!       - Не думал, что им так быстро сообщили, - Хан глубоко вздохнул, закончив читать вслух только что доставленное Афине письмо. Только увидев на конверте знакомый адрес, сержант не решилась его даже открыть. Она понимала, о чем пойдет речь в этом письме, и не нашла в себе сил, чтобы прочитать его самостоятельно.       - Практически сразу, - пожала плечами Грант. – Бобби работал там довольно давно, как видишь, был знаком со многими из департамента, об этом знали и здесь. Поэтому ваш шеф позвонил в Сент-Пол сразу же, как только ему самому сообщили о…       - Если все сказанное здесь, в особенности данные обещания, действительно правда, в чем мне очень сильно не хочется сомневаться, то старые друзья кэпа действительно могли бы помочь нам не дать Хиннесу запятнать доброе имя Нэша.       - Хочешь рассказать им о том, что творит проверяющий?       - Хочу добиться огласки, - поправил сержанта парамедик. – Кэпа и здесь многие любят, так что, чем нас больше, тем быстрее мы справимся!