Лица в дыму

Мэтью Мармелл отправлялся на это интервью не без страха, и тому было несколько причин. Во-первых, дела у их канала шли не очень, грозило сокращение, так что уж никак нельзя было подвести. А во-вторых, ему попался сложный клиент – вроде известный, но не так, как большинство медийных знаменитостей. Какие вопросы прикажете задавать руководителю благотворительного общества? Вернее, ясно, конечно, какие – скучные, да затёртые до дыр. Ну а в третьих – банально было страшновато. Судя по описанию, полученному от главного редактора, клиент после недавних печальных событий, с которых и началась его слава, выглядел совсем неважно: лицо в шрамах, глаз иногда дёргается, двух пальцев на левой руке нет, а вместо правой ноги – протез. Прямо франкенштейново чудище! Вроде он сам - доктор по профессии. Неужели не мог подлатать себя получше!? Но вот Мэтью и на месте. Спокойно! Выдохни, Мэт. Да, вот так. Главное правило профессионала – спокойствие и ещё раз спокойствие. Нажимаем на кнопку звонка слева от тяжёлой тисовой двери. Надо только не стушеваться и не подать виду, когда он откроет… Но отворила женщина: - Здравствуйте. Вы с телевидения? Мы вас уже полчаса ждём! - Простите, мэм. Пробки и раньше были бичом города, а уж теперь, при нынешних разрушениях… - Понимаю. Да вы заходите, не стойте, время дорого. Мой муж хоть и на протезе, однако, везде успевает, не в пример другим. Он вас ждёт. Хорошо же что ему открыла леди Лиза! Так её все звали. Тоже в своём роде знаменитость, пусть и не настолько, как её муж. Да сколько же ступеней в этой лестнице - никак не кончится! А, вот.. - Добрый день мистер Мармелл! - Здравствуйте, сэр. Вы знаете моё имя? – не смог удержаться от вопроса Мэтью: ему льстила мысль, что его узнают в лицо. - Да, мне сказали, когда я звонил в редакцию. - Ну что ж, хорошо. Тогда давайте начнём. Вы готовы? - Вполне! - Итак. Мистер Алан Гровер, до известных печальных событий малоизвестный холостой студент, готовивший себя к карьере терапевта, а с недавнего времени – выдающийся филантроп, помощник сирых и убогих, вместе со своей женой Лизой основавший “Общество помощи”. Ещё в трудный час испытаний, который выпал нам всем во время бунта Зеро вы проявили себя героем и… - Не будем об этом. Тем более, что я не был героем. Нет, - и Алан Гровер покачал головой, - Я был отчаявшимся человеком. Всего лишившимся, как мне тогда казалось. И сейчас делаю всё именно для того, чтобы никто не отчаивался так, как довелось мне. Не похлопывал смерть по плечу как друга, уверенный – лучше уж с ней. - Но вы выжили. Это ведь тоже удивительно, мистер Гровер. Вы выжили тогда, когда никто другой не смог бы, вы… - Только благодаря моей Лизе. - Да уж, - отозвалась она, - До сих пор вижу по ночам, как я буквально силком заставляю солдата, которого повстречала первый раз в жизни, спускаться в эту яму. Мы едва не свалились… Ладно. Я едва не свалилась с края. Хорошо хоть уже было светло. И я никогда не забуду тот ужас, когда тебя нашли и подняли… - Ну да, я был не в лучшей форме, немного покорёженный. Но с кем не бывает? Неужели я был так уж страшен? Ха-ха-хха! – Алан закашлялся. - Он зацепился ногой за кусок арматуры: сам без сознания, ободранный, кровь течёт. Я похолодела. Но он дышал! Один из бойцов, вытягивавших тело, даже не желал верить, что ты жив. Говорил, мол так не бывает, и зря только надрываемся. Я сказала ему, чтобы он, если ему невмоготу, убирался прочь, только перед этим передал мне канат. И, что, если будет надо - так я одна, без чей-либо помощи, потащу тебя наверх. Ему хватило совести остаться... - А что было дальше? - Я очнулся в больнице. Чувствовал себя ужасно. Даже желал… Хотя, вру, конечно! Я почти сразу наплевал на боль, на уродство и был безумно счастлив, что жив! Ведь Лиза неотлучно находилась рядом. Я тогда понял: никого другого мне не нужно. Свадьбу сыграли, как только я снова научился стоять, а было это совсем не так скоро, как мне бы хотелось... - Да, мистер Гровер, спасибо за эти яркие подробности. Несомненно, они заинтересуют наших зрителей. А теперь не могли бы вы немного сказать о том, как началась ваша благотворительная деятельность? Алан Гровер улыбнулся в ответ: - А вот тут рассказывать почти нечего. Решение было принято ещё в больничной палате. Я получил всё, что оставили отец и дед – не столь уж много, но хватило, чтобы начать организовывать работу. Потом мне стали помогать. Зачастую - те самые люди, что впервые меня увидели в ту самую ночь. Теперь всё так, как оно есть. И это мне очень нравится. - Вы оказываете помощь раненным, больным, родственникам погибших. Это очень большое дело и великая честь, мистер Гровер. Но некоторые наши зрители интересуются: почему вы… Как бы это сформулировать точнее? Почему вы, несмотря на пережитый опыт, помогаете обеим сторонам? То есть… - Почему я помогаю и одиннадцатым? - Да, мистер Гровер, - Мэтью был рад, что неловкий момент остался позади. - Потому, что они - тоже люди. И, если мы не хотим повторения того, что было, нам ни в коем случае нельзя об этом забывать. Это наш долг! Да. Наше бремя – как у Киплинга, если хотите… И мы будем нести его, так Лиза? - Да! - Столько, сколько потребуется, - резюмировал Алан Гровер веско, - Только так можно достичь результата. - Какого, мистер Гернсбек? Кода столько испытаний осталось позади – для чего это новое самопожертвование? - Ради мира.