Отражение сквозь время

      От внимательного взгляда Саске не могла скрыться очевидная нервозность напарницы. Сакура волнительно прикусывала губу, хмурила брови и подёргивала плечами – всё это он наблюдал кучу раз в детстве, но вместо привычного раздражения, теперь его голову заполнял лишь интерес. Не сказать, что сам он был совершенно спокоен, однако старался держаться, как всегда, твёрдо. Его гнев по поводу того, что соклановец отправился на миссию без него, внаглую прихватив с собой ещё и Наруто, уже поутих. Казалось, чем больше суетилась Сакура, тем больше уверенности накапливалось в самом Саске – будто бы она перетекала от одного к другому. Как бы Саске не выворачивал наизнанку свою молчаливую сущность и не насиловал свою нервную систему, он признавал, что разговор с напарницей назрел и даже перезрел. Поэтому он и протянул время до самого вечера, дабы перехватить Сакуру в конце смены, когда она не сможет отмахнуться и сослаться на занятость. Однако её претензия о том, что он опоздал, неприятно царапнула учиховское самолюбие.       Саске выполнил все указания точно, и, не сводя с Сакуры заинтересованного взгляда, улёгся в ожидании осмотра. Кушетка была жесткой, а одноразовая простынка противно скользила по целлофановой поверхности. Когда Цунаде настойчиво отправляла его домой, он немного слукавил, сказав, что чувствует себя отлично. Не обрати Хокаге внимания на его вялую походку, Саске бы не оставили “за бортом” во время задания, связанного с его собственным кланом! Но эту горькую пилюлю Цунаде невольно подсластила, взяв с Саске обещание являться на контроль его состояния ежедневно. И согласился он на эти унизительные проверки лишь потому, что его врачом назначили Сакуру.              – Как ты себя чувствуешь в целом? – строго отчеканила она и чересчур грубо надавила руками на грудь Саске. – Только честно!              – Как после долгой тренировки, – тихо отчитался Саске и скривился. Кто бы мог подумать, что в его жизни настанет именно такой момент – он подбирает слова. Не прокручивает в голове, как обычно, сотню мыслей в секунду и выдаёт пару слов в качестве вывода, наплевав на то, поймут его окружающие или нет. Сейчас он действительно задумывался над тем, с чего же начать разговор. А параллельно подмечал слегка подрагивающие ладони напарницы, хотя очевидно, что она изо всех сил старалась держать себя в руках.              – Никаких опасностей я не вижу, истощение внутренних органов, как и в прошлый раз… – задумчиво пробурчала Сакура и нахмурилась ещё больше. – Ты идешь на поправку, но не так быстро, как я ожидала. Похоже такое критическое падение уровня чакры сильно подкосило тебя. В любом случае ты молодец, Саске-кун, – нервно улыбнулась девушка. – Можешь идти домой, жду тебя завтра, только приходи до окончания моей смены.              Сакура внутренне умоляла всех богов, чтобы Саске послушался и ушёл. А ещё, чтобы он перестал сверлить её своими бездонными ониксовыми глазами – ведь из-за этого давящего взгляда ей казалось, будто под кожей всё зудит от напряжения. Сакура не могла взять себя в руки, как не старалась! Она ощущала себя так, словно сидела напротив Саске абсолютно голая, а на её лбу моргала ярко-красная надпись: “Я стала женщиной вчера! А знаешь кто мне в этом помог? Твой дальний предок и полная внешняя копия!” Но Саске не уходил! Мало того, он уселся напротив и чуть склонил в голову на бок.        – Что с тобой? – мягко начал он и потянулся руками к её дрожащим ладоням, вынуждая Сакуру отскочить так резко, словно она обожглась. – Саске-кун, прости, я очень устала, – глухо пробормотала она и направилась к своему столу. – Ты одевайся, жду тебя завтра, – с нажимом произнесла Сакура, усевшись на стул вполоборота и опустив голову.       Она начала тщательно перебирать бумажки на столе, не поднимая головы и всем своим видом показывая, что разговор окончен, и она занята. Сакура прекрасно понимала, что ведёт себя подозрительно, что она снова впадает в панику перед этим человеком, прямо как в детстве, только сейчас причины этого совсем иные. Вид полуголого напарника оживил в её памяти недавние воспоминания – перед глазами застыл почти такой же мужской образ, только прижимающий обнажённую Сакуру к себе, те же самые чёрные глаза смотрели на неё, но не ледяным взором, а мягким и опьяняющим своей глубиной…       Растекшаяся по кабинету тишина давила на мозги, и нарушалась лишь тихим шуршанием одежды Саске. Вот звучно пискнула молния его рубашки… Вот он шумно вздохнул, скрипнули металлические ножки кушетки о кафельный пол, зашуршал полиэтилен, осталось дождаться стука шагов и можно будет успокоиться! Да что же всё так медленно? Сакура искоса бросила быстрый взгляд в сторону места осмотра и убедилась – Саске никуда не собирается, а стоит с поджатыми губами и разглядывает её. По пояснице пробежал мерзкий холодок, а ладони начали потеть. Сакура сжала зубы как можно незаметнее и подняла голову, вопросительно приподнимая брови и задавая немой вопрос: “Что-то ещё?”       Внезапный стук в дверь оборвал эту битву взглядов, и Сакура с облегчением крикнула: “Войдите!” Слишком высоко и слишком резко, словно искала спасения у неожиданного вечернего посетителя. Молодая черноволосая куноичи, до боли знакомая, появилась в дверях, переминаясь с ноги на ногу – Сакуре хватило пары секунд, чтобы узнать девушку. Хоть она и видела её раньше всего ничего, но Внутренняя Сакура недовольно скривилась как бы намекая – нам эта дамочка не нравится! – Добрый вечер, Харуно-сан, – пролепетала девушка. – Меня к вам отправила постовая медсестра, сказала, что вы лечили моего ученика. Хотела уточнить список ограничений по тренировкам, я сейчас заменяю… – тут девушка неловко повернулась и изумлённо уставилась на Саске. Она распахнула огромные синие глаза, пару раз открыла и закрыла рот, словно рыба, и выдавила хриплое: ”Привет…”       Саске лишь недовольно изогнул брови, наградив посетительницу полным презрения взглядом – очевидно, её ступор был Учихе непонятен и заметно раздражал его. Мало того, что девушка нарушила их с Сакурой уединение, так ещё и смеет обращаться к нему столь фамильярно! А теперь стоит и заворожённо разглядывает его, будто картину! Саске давно уже привык к этим томным и заискивающим взглядам со стороны женского пола, но сейчас, в присутствии Сакуры, это ощущалось как ведро кипятка за шиворот.              Для Сакуры же пазл сложился моментально, и она лишь закатила глаза от недовольства. Возможно, её отношение предвзято, но Сакуру взбесило дурацкое поведение брюнетки – мало того, что девушка заявилась после окончания рабочей смены, так её ещё и переклинило от вида Саске, которого та явно перепутала со своим коллегой. Да сколько времени уже прошло с момента появления Изуны в Конохе, каждая собака должна быть в курсе, что их – таких красивых и черноволосых – в деревне теперь двое! Да и как можно не видеть разницы? Они ведь похожи только издалека!        – Я подготовила рекомендации, – грубо отрезала Сакура и начала рыться в ящиках стола, – и ещё, мой рабочий день окончен. Вы могли и не застать меня. И это не Изуна, это Саске Учиха, – еле слышно добавила она, впихивая листок в руки ошеломлённой девице. – Простите, я торопилась, но меня задержали, спасибо огромное, – на автомате начала оправдываться девушка, периодически скашивая глаза на раздувающего ноздри Саске. – И вы извините, я перепутала… – робко пролепетала она, одарив Учиху милой белозубой улыбкой. Только в ответ получила хмурый недобрый взгляд, однозначно приказывающий убираться прочь.       Когда дверь закрылась, Сакура нервно рассмеялась – кажется эта нелепая ситуация смыла с неё сковавшее нервы напряжение, и теперь она способна общаться относительно нормально. Сакура устало плюхнулась обратно на рабочее место, не прекращая улыбаться, и игриво взглянула на Саске.        – Идиотизм какой-то, теперь и ты попал в ту же ситуацию, что и Изуна, – прыснула она и покачала головой. – Тебе не нужно злиться и нервничать, Саске-кун, – заботливо проворковала она, подмечая угрюмое состояние напарника. – Вы правда очень похожи, а уж посторонним вообще отличить тяжело. Я думаю, Изуна тоже был не в восторге, когда вас путали, но он смотрит на это с юмором, попробуй и ты… – Что ты носишься с ним, как с младенцем? – сердито процедил Саске. – А почему не должна? – повысила голос Сакура и прищурилась. – Я его лечила и в какой-то степени несу за него ответственность, это называется дружба и забота, я ведь объясняла, – недовольно бросила она и громко захлопнула папку с документами. – Саске-кун, я правда устала… – Раз ты устала, то идём домой, Сакура, – почти добродушно ответил Учиха и не спеша направился к выходу. – Спасибо, – тихо добавил он. Саске рассчитывал, что его предложение прозрачно, и Сакура поняла его намерения дождаться её. Уж лучше им побеседовать на улице, без посторонних глаз и ушей, и без назойливых посетителей и сотрудников! – А ну-ка стой! – обеспокоенно выпалила Сакура и поднялась. – Ты чего это хромаешь, Саске-кун? Нога болит?       Саске замер на месте и прислушался к собственному телу. Нога и правда его беспокоит, но это нельзя было назвать болью – скорее лёгкий дискомфорт. Но сейчас всё складывается как нельзя кстати, особенно после поучительной тирады напарницы о дружбе и заботе. С одной стороны, ему не хотелось сознаваться в такой ерунде, но снова вернуться в мягкие ласковые руки напарницы Саске был вовсе не против. Однако гордая натура Учихи сковывала язык и не позволяла высказаться о проблемах напрямую, а уж тем более жаловаться. И пока он привычно боролся сам с собой, напарница уже подскочила вплотную и развернула его за плечи. – Я должна проверить, давай-ка, встань на левую ногу, – приказала она, целиком преобразившись из смущённой сокомандницы в строгого медика. А когда Саске послушно всё исполнил, хоть и чувствовал себя до безобразия глупо, Сакура велела поменять ноги местами. – Так, – сердито процедила она, оглядев Саске, застывшего в нелепейшей позе, словно цапля. – Возвращайся на кушетку, ложись и… снимай штаны, – уже менее уверенно пробурчала Сакура, но тут же нашла свой голос. – Хотя можно просто закатать.       Она тщательно отводила глаза, чтобы ненароком не зацепить взглядом что-то ещё, кроме интересующих её частей тела напарника. Но натура иръёнина постепенно одерживала верх в сознании Сакуры, вытесняя прежние девичьи мысли о сегодняшнем утре и обо всей неловкой ситуации в целом. Она врач, перед ней пациент и близкий друг, и её личная жизнь никоим образом его не касается… практически. Так чего она боится – осуждения? Но рано или поздно это всё равно бы произошло, не с Изуной, так с кем-либо другим. Почему ей продолжает казаться, что все вокруг в курсе их странных отношений? А вот её нервозность никак не улучшает положение, даже наоборот! Пора уже накрепко запечатать лишние эмоции и вести себя как прежде, ведь Сакура это умела. Жизнь отсыпала ей достаточно уроков в этом плане, следует лишь вспомнить о них. – Похоже, ты отбил колено, когда упал. Будь ты в сознании, этого бы не случилось. Я сейчас всё залечу, но знай, это очень глупо с твоей стороны – не сообщить мне раньше, – устало вздохнула она и принялась устранять травму.       Сакура давно привыкла, что ниндзя постоянно строят из себя неузвимых богов и стесняются признавать недуги до тех пор, пока кишки уже не начинают вываливаться наружу. Но и в этих ситуациях многие продолжают бубнить, что с ними всё в порядке и помощь не нужна. В начале карьеры Сакура ещё пыталась вправлять мозги “непобедимым” воинам, но вскоре от этих порывов остались лишь её усталые вздохи и укоризненные взгляды – лечение шиноби сродни лечению маленьких детей.        – Готово, Саске-кун, – поджав губы, сказала она и набралась наконец смелости заглянуть в его лицо.       При этом Сакура старалась улыбаться как можно естественнее, добродушнее, вдалбливая уверенность в саму себя через эту улыбку. Она очень надеялась, что не была сейчас похожа на Сая, но здравый смысл нашёптывал, что получается позорно и даже жалко. Учиха не идиот, он умеет считывать чужие эмоции, хоть и выражает собственные до безобразия криво. С другой стороны, он и не из тех, кто будет юлить, и явно давно бы что-нибудь сказал, а раз молчит, видимо сказать-то и нечего. Хотя, судя по лицу Саске, этот её трюк мало-мальски работает, ведь напарник перестал смотреть на неё настолько подозрительно, как в начале их встречи.              Саске резко поднялся с кушетки и оказался непозволительно близко к замеревшей от неожиданности Сакуре. Она даже сообразить ничего не успела, и теперь стояла и недоумённо смотрела на лицо напарника – Саске определённо не похож на себя! Молча стоит, опять пристально рассматривает её и держит за руки… Стоп! Чего? Не просто держит, а осторожно гладит мягкий треугольник на её ладонях, не прерывая напряжённого зрительного контакта, прямо как в тот раз, на миссии у реки, когда они вдвоём набирали воду. Сакура открыла было рот, непонятно зачем – то ли спросить о чём-то, то ли возмутиться, но ощутила прохладные и сухие губы Саске на своих.              Она несколько секунд стояла, словно статуя, не отвечая, но и не отталкивая – ведь осознание происходящего пожаром вспыхнуло в её голове, выжигая все остальные мысли. Она слепая! Даже не слепая, а тупая! Ведь она отлично видела признаки симпатии со стороны Саске, но боязливо отпинывала их подальше, оберегая своё истерзанное сердце! Да даже сейчас она лихорадочно пытается придумать причину его поступка, любую подходящую, кроме очевидной! В голову ядовитыми змеями начали пролезать мысли о том, что Саске просто решил снова поиздеваться, или потешить своё самолюбие, или поблагодарить Сакуру за лечение этим поцелуем, или чёрт знает что ещё. При этом она отмечала, что её тело вовсе не отзывается привычной тяжестью в животе и ногах, по спине не ползут мурашки, а руки лишь сжимаются в кулаки до хруста костей, вместо уместного сейчас желания обнять напарника. Внутренняя же Сакура мерзко ухмылялась и намекала, что судя по неуклюжести Саске – это его первый поцелуй. “Но мы-то с тобой уже в курсе, как оно должно быть, шаннаро! Чего застыла, делай что-нибудь!”              Саске неохотно признавался сам себе, что он не мастер выражать свои мысли. Но, как ни крути, а момент казался ему просто идеальным, чтобы дать понять Сакуре о своих чувствах к ней. А раз сказать он не может, значит нужно показать. К тому же, пьянящая близость напарницы вскружила его голову, и Саске подчинился своим порывам.              Теперь он думал лишь о том, какие у Сакуры маленькие и мягкие ладони, какие нежные и сладкие губы, какой родной и знакомый запах. Всё происходящее казалось настолько правильным и долгожданным, что Саске неосознанно прикрыл глаза, утопая в дурманящем чувстве единения с этой прекрасной девушкой. Ему хотелось прижать её к себе ближе, как тогда, в убежище, хотелось провести рукой по блестящим розовым волосам, и целовать, пока хватает воздуха. И как только он отпустил её руки, чтобы пойти дальше, Сакура отстранилась, толкая его в грудь. Она смотрела на него настолько удивлённо, что казалось искристые зелёные глаза сейчас выскочат – не этого он ожидал…              Сакура неуклюже попятилась назад, проводя пальцами по губам, и не отрывала взгляда от чуть нахмурившегося Саске. Было очевидно – он сделал что-то не так, ведь её поведение было совершенно не похоже на радость. Более того, Саске чётко видел вспыхивающие искорки гнева в глубине её глаз, и сжатые в кулаки руки. Опять она отстраняется от него? Но ведь они помирились, он признал свою вину и готов открыть своё сердце, так в чём же дело?        – Зачем? – хрипло процедила Сакура, покраснев от возмущения. – Если это шутка, то она дурацкая, Саске-кун! – Не шутка, – тихо пробормотал он и сделал уверенный шаг в сторону напарницы. – Так зачем? Мы ведь только всё решили между нами, что ты творишь опять? – вспыхнула Сакура и отступила. – Тебя забавляет издеваться надо мной? – Я не издеваюсь, я… – Саске нахмурился ещё сильнее, подбирая слова. – Ты нужна мне, – выдавил он, в два шага оказавшись перед дрожащей напарницей. – Ты… и когда ты… – Уже давно, просто не до конца это понимал, – еле слышно ответил Саске. – Что? – ошарашенно прошептала она. Теперь, когда он сказал ей эти слова, сомневаться и выдумывать оправдания его поведению было бессмысленным. – И ты имеешь наглость говорить мне такое? Я только-только пришла в себя, начала воспринимать тебя как друга, а не врага, и ты смеешь творить такие вещи? – прошипела Сакура, стиснув зубы. – Почему сейчас? Ну почему именно сейчас? – жалобно всхлипнула она, заливаясь слезами. – Сакура, что не так?.. – осторожно пробормотал Саске и попытался заключить напарницу в объятия, чтобы успокоить. Воспоминания об их стычке в парке застыли перед его глазами будто мутное марево – в тот миг Сакура притихла в его руках, и эти ощущения Саске никак не мог бы забыть. – Всё не так, Саске-кун, – сбивчиво пролепетала она и ловко вывернулась из кольца его рук, отступая на последний шаг назад. Дальше убегать некуда, Учиха фактически припёр её к стене, морально и физически, и теперь рваные фразы сыпались наружу как горох из банки. – Это всё нечестно… Почему только сейчас… Где ты раньше был? Почему ты так долго думал? Почему не сказал мне раньше? – Сакура продолжала захлёбываться слезами, даже не пытаясь стереть их и наплевав на то, что лицо её опухло. – Почему ты захотел меня только теперь, когда я наладила свою жизнь? Почему ты постоянно заставляешь меня страдать? – грозно процедила она и уставилась на Саске, испепеляя его злобным взглядом. – Я и раньше пытался поговорить с тобой, ты избегала меня! – огрызнулся Саске. – Да и какая разница? Что произошло за это время? – Избегала? Избегала?! – взбешённая Сакура подскочила к нему вплотную и вцепилась в воротник рубашки. – Я бегала за тобой всё детство, Саске-кун! Даже когда ты ушёл, я верила в тебя и не забывала, я надеялась, что мы вернём тебя, и всё будет как прежде! – Для этого ты пришла за мной с отравленным кунаем, чтобы вернуть? – давно зудящая мысль вырвалась наружу, мгновенно заставив Саске прикусить язык. И, судя по взлетевшим вверх розовым бровям напарницы, лучше будет откусить его совсем.       Саске не хотел этого говорить. Он уже давно смирился и даже понял и принял это тяжёлое для Сакуры решение – убить его тогда. Но жгучая обида и неоправданная, по его мнению, вспышка ярости за его добрые намерения сейчас, снова затмили голову чёрным едким туманом. Саске отлично помнил эти ощущения, когда все вокруг кажутся врагами, а одиночество сжирает тебя заживо. Неужели прошлое будет вечно преследовать его и разъедать любые стремления жить нормально? Огромная эмоциональная нагрузка и непонимание реакции Сакуры вновь толкали его в когтистые костлявые лапы ненавистного проклятья, и Саске стоило больших усилий не нырнуть в них и не наделать непоправимых ошибок. – Прости, – прохрипел он, прикрыв глаза. – Я знаю, зачем ты так поступила, и понимаю тебя. Это было верным решением тогда, прости. – Я просто желала тебе добра… Я не хотела смотреть, как любимый человек уничтожает сам себя и всё вокруг, – прошептала Сакура. – И когда мы поговорили во время последней миссии, я была уверена, что всё наладилось и мы сможем стать друзьями! – Я не хочу дружить с тобой, – рявкнул Саске. – Неужели непонятно? Ты нужна мне вся, целиком, – низко прогудел он и схватил Сакуру за запястья, освобождая свой воротник.       Он снова прижался к её солёным и мокрым губам, целуя более яростно и торопливо, сам не понимая, как добиться от Сакуры хоть какой-нибудь реакции. Губы щипало от её слёз, которые продолжали бежать по девичьему лицу, когда Саске раз за разом прижимался к опухшим губам напротив. Он снова заставил её плакать, в который уже раз, хоть и планировал совершенно другое, и теперь не знал, чем же загладить вину. Осознав, что Сакура никак не реагирует, Саске оставил свои попытки и просто крепко обнял её, поглаживая по спине и волосам. Он не знал, что сейчас говорить, дабы не злить Сакуру ещё больше, и выбрал самый безопасный вариант – заткнуться и не рисковать. У него ещё будет время всё выяснить, а сейчас он хотел лишь одного – чтобы она перестала из-за него плакать.       Сакура не могла унять рвущиеся наружу рыдания и чувствовала, что начинает задыхаться. Слёзы душили её, а знакомые ощущения внутренней опустошённости не позволяли мыслить ясно. Она снова была будто выскоблена изнутри – никаких мыслей, кроме сжимающего горла чувства несправедливости не осталось. Сакура даже не до конца понимала, что Саске фактически признался в своих нежных чувствах к ней, и с большим трудом смогла переварить произошедшее. Признайся он на неделю раньше, да хоть на пару дней, и всё могло бы быть по другому! Её детская мечта – то, ради чего она решила стать шиноби, то, ради чего работала над собой столько времени, пытаясь впечатлить загадочного и угрюмого мальчика из своей команды, а потом вернуть его, сейчас воплотилась в жизнь. Только теперь Сакура с ужасом осознавала, что её это вовсе не радует. Словно ты годами лезешь на очень высокое дерево, на макушке которого манящими бликами переливается сочный и аппетитный плод, сдираешь в кровь руки и ноги, чтобы подобраться к нему, но когда ты наконец его срываешь и пробуешь, он оказывается кислым и протухшим…              Сакура чувствовала себя в западне. Если бы она хоть на секунду прислушалась к собственному сердцу, послушала ту маленькую девчонку-мечтательницу внутри себя и ещё раз шагнула на встречу Саске, придушив свою обиду, как бы всё обернулось? Неужели все те годы, в течение которых она бережно хранила свои любовь и преданность, ничего теперь не значат? Почему, когда она думает о своей любви к Саске, перед глазами до сих пор встаёт его образ из детства, ведь это один и тот же человек, просто взрослый? Вот он – сжимает её в своих объятиях и успокаивает, те же глаза и волосы, почти тот же любимый запах, только взгляд Саске теперь мягче, и губы не изогнуты в презрительной ухмылке. Разве не это предел её мечтаний? Так почему же она не чувствует счастья? Неужели, второй Учиха всему виной?              Сакура изо всех сил старалась привести дыхание в норму и успокоиться. Она не может так просто сдаться, как бы ей не было противно от самой себя сейчас. И как бы это не было жестоко по отношению к Саске. Она обязана разобраться в себе – ведь Сакура и без того вечно думает о других, хватит! Сейчас её сознание проклинало всех, кого только можно – Саске за его нерешительность, Изуну за его настойчивость, Мадару и Орочимару, за то, что Изуна вообще появился в её жизни… Сакура была настолько подавлена, что мысли пытались зацепиться за что угодно, лишь бы отыскать хоть крохотный островок логики во всём происходящем! Но жгучая обида на всех вокруг и на саму себя, застилала её разум. Ощущение упущенного счастья разъедало изнутри, оставляя после себя лишь желание закрыться от всего мира и больше никогда не вылезать наружу.              Она одним рывком оттолкнула от себя Саске и напряжённо буравила его полными слёз глазами. Сакуре хотелось врезать ему, наорать на него или встряхнуть. Да, она держалась с ним холодно, после его возвращения, но неужели не имела на это права? Почему первый шаг обязан оставаться за ней, ведь шагать должны двое? А сил шагать у Сакуры уже не оставалось, как и надежды! Хотя ведь Саске не виноват, что он такой… Жизнь так свирепо потрепала и оттопталась на наследнике клана Учиха, что на его месте другие бы вообще опустили руки и сгинули. Но ведь Изуну жизнь крутанула в своих кровавых жерновах не меньше, а то и больше, но он не стал таким жестоким! Не отгородился от мира и не кормил свою ненависть, опаляя её языками всех вокруг. Так значит дело не в обстоятельствах, а лишь в реакции человека на них?              Ей хотелось отмотать время назад и проверить, а что было бы, ответь она на внимание Саске тогда, на фестивале? Или на их совместной миссии? Или в любой другой момент, когда он пытался украдкой к ней подобраться? Жалость к самой себе, приправленная злостью на напарника, вынудили Сакуру снова схватить его за грудки. Она, прищурившись, разглядывала его лицо, пытаясь считать мысли Учихи – ведь из очевидного было лишь недовольство и замешательство. Он слегка хмурился, но не злобно, а словно задумавшись, губы чуть приоткрыты, готовые в любой момент заговорить, а взгляд, казалось, проткнёт Сакуру насквозь. Она яростно прижалась своими губами к его, в надежде, что в груди всё-таки шевельнётся не до конца потухший огонёчек, она обязана убедиться! Но через пару мгновений Сакура отпрянула, осознавая, что нет – тех ощущений, что должны быть, нет совсем! Она сломана, разрушена, и как теперь собирать себя заново Сакура не имела представления. Образ Изуны, с заботливой улыбкой протягивающего к ней руки, призраком пронёсся сквозь её воспалённый разум, заставляя зажмуриться и тряхнуть головой. Нет! Она не хочет видеть ни одного из Учиха... И определённо, ей не следует сейчас ничего говорить или делать, она должна просто успокоиться.        – Саске-кун, уходи, пожалуйста, – мрачно выдавила Сакура, не открывая глаз. – Мы не договорили, – глухо процедил он и снова шагнул навстречу. – Саске-кун, я прошу тебя, оставь меня в покое, – грозно пробормотала она и подняла глаза. – Я немногого прошу сейчас, просто уходи! – Нет. – Почему ты такой упёртый там, где это не нужно?! – яростно вскрикнула Сакура прямо ему в лицо. – Где была твоя настойчивость раньше? Почему ты всё портишь, почему никого не слушаешь?       Саске шумно выдохнул сквозь зубы и сжал руки в кулаки. Очевидно, что он еле сдерживается от ответа и Сакуре достаточно лишь слегка подтолкнуть ситуацию, чтобы случился взрыв. – Я жду тебя снаружи, – отчеканил он, и развернулся. – Тебе нужно домой, ты не в себе. – Спасибо, это лишнее сейчас, просто уходи, – устало выдохнула Сакура, глядя на удаляющуюся спину напарника. Она достучалась до Учихи Саске и заставила выполнить свой приказ – уму непостижимо! Он ведь не настолько упрямый и оставит её в покое, ведь так?              На улице заметно похолодало и сырой ветер противно скользил по разгорячённой коже Саске. Он небрежно плюхнулся на деревянную лавочку перед госпиталем. Учиха с усилием сдержался там, в кабинете, чтобы не схватить Сакуру в охапку и не утащить за собой. В кои-то веки он хотел не уклониться от тяжёлого разговора, а продолжить его. Саске пытался трезво оценить всё произошедшее, но из головы не выходил их последний поцелуй, инициатором которого стала сама Сакура, и её перепуганный, полный боли, взгляд, когда она отпустила Саске. Что же он сделал не так? Ведь Сакура в последнее время была добра к нему, они даже шутили и болтали, когда он валялся в палате без сил. В тот раз он почти смог поговорить с ней, если бы им не помешали… Твою же мать!              Последние штрихи всей картины жёсткими мазками легли на свои места – он убьёт его! Саске осознавал, что будь Изуна сейчас в деревне, никто бы не помешал ему придушить соклановца, ведь поведение Сакуры явно его рук дело! Что, интересно, этот козёл наговорил его напарнице? Они ведь очень плотно и долго общались, а во время миссии Саске прекрасно видел, как Изуна смотрел на его Сакуру. Значит, это он настроил её против, больше некому! Саске конечно ожидал, что от родственника стоит ждать проблем, но никак не думал, что конкретно таких! Неужели Сакура оказалась настолько доверчива и без сопротивления поддалась влиянию брата Мадары? Саске как в воду глядел – от этой семьи нельзя ожидать ничего хорошего, они манипуляторы и лжецы. И теперь его задача переубедить Сакуру, что всё это чушь, а заодно открыть другим глаза, какую змею они пригрели! Пусть только вернётся в деревню…              Ненависть снова застилала разум Саске, и он уже мысленно представлял расправу над дальним родственником, как до ушей донёсся цокающий звук шагов по бетонной лестнице. Сакура. Она нервно спускалась по ступенькам, придерживаясь рукой за перила, и старательно игнорировала его напряжённый взгляд, смотря строго под ноги. Саске резко поднялся с места, в надежде, что девушка хоть как-то отреагирует на его присутствие, но она прошла мимо, словно не заметив. Саске отправился следом.        – Сакура… – он громко обратился к ней, но в ответ та лишь быстрее засеменила в сторону дома, тщательно игнорируя его присутствие. – Сакура, стой, – приказал он, но тщетно. – Сакура, пожалуйста, – выдавил Саске, поражаясь тому, что, оказывается, ещё помнит такое дурацкое слово. – Саске-кун, – устало буркнула она, – я устала и очень хочу отдохнуть. Давай, ты тоже, иди домой, тебе нужно восстанавливаться. – Что он тебе наговорил обо мне? – не выдержал Саске. – Думаешь, я не догадался, почему ты так себя ведёшь? – Я сейчас ударю тебя, – рявкнула Сакура, прекратив движение и развернувшись на пятках, отчего мелкие камешки противно скрипнули под ногами. – Твоя настойчивость ещё хуже твоего безразличия, Саске-кун! Никто ничего мне не говорил, у меня своя голова на плечах, и я не слепая! – Почему ты тогда меня отталкиваешь, мы ведь договорились? – упрямо продолжал Учиха. – Зачем ты вообще начала с ним общаться? Потому что он выглядит… – на этот раз Саске почти вовремя прикусил свой язык и запихнул язвительные слова обратно в горло, надеясь, что Сакура пропустит смысл недосказанного мимо. Но, по резко распахнувшимся зелёным глазам, было очевидно – Сакура отлично всё поняла. – Люди могут дружить просто так, потому что им это нравится, – злобно процедила Сакура. – Не моя вина, что ты этого до сих пор не понял! Прекрати раздражать меня и отстань! – она вновь отвернулась и перешла практически на бег.       Сакура боялась наговорить сейчас лишнего, ведь Саске попал в точку по поводу Изуны. Только вот он ничего плохого ей не нашёптывал, а даже наоборот – защищал Саске и оправдывал его. Он вовсе не относился к нему плохо, скорее покровительственно и немного свысока, но без ненависти, в отличие от самого Саске, который снова перекидывает собственные промашки на других. Теперь у Сакуры не осталось сомнений – их с Изуной связь доставит ей целую тележку проблем, когда правда выползет наружу… И как ей быть, девушка не имела понятия.       Она продолжала идти и думать, благо квартира находилась совсем недалеко, и идти оставалось пару минут. Но думать ей сильно мешало то, что Саске шёл следом на расстоянии нескольких шагов. Она буквально ощущала его полыхающий взгляд между лопаток, и это заставило её внутренне усмехнуться. Что судьба выбрала Сакуру Харуно объектом для своих насмешек, она догадалась уже давно – Саске, её первая любовь, недосягаемый и такой желанный, почти бежит за ней, как бездомный пёс… Он предлагает ей своё сердце, наконец, спустя столько времени. Спустя множество её признаний в любви, Саске наконец шагнул ей навстречу и ответил, но, как назло, именно тогда, когда Сакура открыла свою душу для другого… Она уже не замечала бегущих по лицу слёз, лишь удивлялась, как они ещё не закончились? Ветер безжалостно раздувал растрёпанные розовые волосы, а влажную кожу на щеках противно щипало от холода, хотелось поскорее вернуться в свою тёплую квартиру и спрятаться там ото всех. – Сакура! А я как раз к тебе! – лучшая подруга вынырнула из-за угла, с противоположной стороны от дома Сакуры. На руке у Ино болтался бумажный пакет и заманчиво позвякивал.       А точно ведь! Они же договорились вечером немного посидеть и обсудить личную жизнь Сакуры. Правда сейчас, с блестящими от рыданий щеками и приклеившимся за спиной Саске, это было неудачным решением. По мере приближения улыбка испарялась с лица Ино, уступая место недоумению – девушка округлила глаза и скептически изогнула брови, глядя за спину Сакуры. Очевидно, что она не вполне понимала ситуацию и явно напридумывала в голове несколько вариантов – один другого скандальнее. Судя по озорному блеску в её голубых глазах и ехидной ухмылке, Яманака сейчас брякнет что-нибудь колкое! – Ино, мне что-то нехорошо сегодня, ты извини, – пролепетала Сакура и подошла к подруге. Она старалась одним взглядом передать той, что говорить и выпытывать ничего не нужно, дабы не усугублять и без того удручающую ситуацию. – Так и что же с тобой случилось? В обед ты была бодрая и весёлая, а сейчас вся зарёванная! Хочешь отделаться от меня? – недоверчиво уточнила Ино, бегая глазами от Сакуры к Саске. – Сакура устала и хочет отдохнуть, – ледяным тоном отрезал Учиха, вставая сбоку от напарницы. – Да? А ты никак в её охранники записался? – Ино, Саске-кун, я правда устала, – примирительно сказала Сакура, вымученно улыбаясь. Ей осточертело эгоистичное поведение Саске, его навязчивая забота и упрямство, да и осуждающая мордашка лучшей подруги не облегчала положение. Сакура понимала, что выглядит сейчас ужасно, а Ино лишь беспокоится и пытается помочь. Но сегодня выдался слишком длинный и сложный вечер, и никаких моральных сил держать на лице маску невозмутимости уже не осталось. – Так, я домой, – устало пробормотала она и, пошатнувшись, направилась к двери. – Не нужно мне помогать! – бросила она через плечо, когда боковым зрением заметила чьё-то движение в свою сторону. – Спокойной ночи!       Громкий хлопок двери разрезал вечернюю тишину и слегка оглушил Саске. Яманака лишь недовольно цыкнула и вонзилась в него недовольным взглядом. – Если это ты её довёл, то нажил себе ещё одного врага, – презрительно фыркнула она. – Перестань портить ей жизнь, прошу тебя, – уже мягче добавила девушка, наклонив голову.       Саске лишь недовольно приподнял бровь, всем своим видом показывая не лезть не в своё дело. Мало того, что Пятая Хокаге угрожает лишить его хозяйства, если он обидит её любимую ученицу, так ещё и эта крикливая записалась во враги. Кем они все считают Саске – монстром? Страшным чудовищем, которое только и жаждет уволочь бедную Сакуру в свою мрачную пещеру? Как же сильно страдала его напарница, когда он покинул деревню, раз все настолько взволнованы и оберегают её? Саске ничего не стал отвечать, лишь привычно цыкнул и молча отправился домой. Нужно всё обдумать и переварить, он вернётся завтра утром и постарается показать Сакуре свою светлую сторону. ~~~       В это время двое шиноби деловито расселись у костра и с аппетитом уничтожали поджаренного кролика. За целый день непрерывного бега они порядком вымотались и теперь с чистой совестью позволили себе заночевать в лесу.       Наруто жадно вгрызался в румяную тушку, изредка бросая взгляд на своего компаньона, в то время как Изуна тщательно впитывал всё, что охотно вещал ему парнишка. Сейчас Наруто заканчивал рассказ о нападении Пейна на деревню и Изуна находил это довольно занятным. Он с лёгким недоверием относился к любым словам, вылетающим из громкого рта джинчуурики, но за целый день общения один на один, вроде как научился отделять факты от преувеличений. Уютные посиделки у вечернего костра портило лишь то, что Изуна изредка чихал и икал – либо поблизости водятся ненавистные ему летучие мыши, либо кто-то в данный момент тщательно перемывает его кости...