Трехногий ворон

Дуэль должна была состояться в Нохе. С утра было прохладно, все присутствующие зябко ёжились. Знакомые кусты, где оруженосцы недавно, как будто вчера, прятались от бывших однокорытником на пару, шелестели на ветру, и звуки сливались с недовольным сонным пыхтением. Ричард дышал на побледневшее руки. Как бы он ни пытался не проклинать собрата эория, у него это плохо получалось — молодой Кавендиш опаздывал. Чем бы дуэль ни закончилась, Дикон всё-таки хотел направиться домой до наступления вечера. Эреа Робин прогуливалась рядом с выгуливающим на поводке Мини Мерри племянником, который совершенно не испугался вызова Эпине. Зачем, если у него для этого есть Усопп. Однако и он за это время успокоился и перестал грызть ногти. — Может пойдём? — скучающе завопил Луффи, уставший от неспешной прогулки. Это вызвало у их спутницы смешок. Женщина пугала Ричарда, и он не был уверен, можно ли ей доверять. — Можем пойти навстречу. Насколько я знаю, он остановился в гостинице неподалеку. Слишком высокая осведомлённость. Если Луффи не был похож на Ворона ничем, она была к нему гораздо ближе. Хотя умилялась выходкам родственника более открыто. Козлёнок спрыгнул со стены со звоном бубенцов и помчался навстречу Усоппу. Она не думала замедляться, слуга не хотел, чтобы она в него врезалась, а Луффи не успел отпустить поводок. Результат был очевиден — парни столкнулись, когда Усопп отпрыгнул от козы, а Луффи пытался удержать равновесие. — Поддерживаю, — проворчал слуга из кучи-малы под единодушный смех родственников. Акулу, караковую мориску, уступили даме. Из-за паранойи Усоппа, Луффи и Ричард были одеты тоже просто, «на всякий случай», но Дикон подозревал, что он надеялся, что Эпине их так «не увидит» как простолюдин. Тёплое солнце и холодный ветер только добавляли дискомфорта. Погрузившись в свои мысли и пытаясь понять, какую игру вновь затеяли великовозрастные мальчишки, он не сразу обратил внимание на линарца, скачущего навстречу. Всадника не было, и белый скакун неуправляемо бежал на них. Усопп завопил, а Дик и сам не понял, как он отбежал в сторону. Робин среагировала первой, пришпорив Акулу. Казалось, она оставалась спокойной, на скаку хватая поводья напуганного линарца. Молодой, вместо того, чтобы сильнее испугаться, успокоился. Луффи, слишком серьезный на контрасте с собой мгновением раньше, достал шпагу и побежал. Понимая, что дело плохо, Ричард побежал следом. Он не сразу услышал лязг оружия и возмущенный голос, но быстро обнажил клинки. Люди, человек восемь, с топорами и ножами, зажали дворянина в угол. Они не сильно пытались его убить, но намерения явно имели недобрые. Юноша бойко отбивался, ранив противника, но стоило ему удариться о стену, момент был упущен. Именно в этот момент Луффи ударил одного бандита ногой. Фехтовал он, всё-таки, плохо. Пользуясь моментом, когда все отвлеклись на Луффи, Ричард приблизился к тому, что уже собрался схватить Эпинэ. Кинжал легко вонзился в бок. Слова Зоро, что он не должен сожалеть, пресекли муки совести на корню. Вдобавок, манера Луффи не давала слишком эффективно расправляться с противником, и кому-то надо было взять это на себя, пока Зоро не нашли. Упавший было дворянин подскочил и начал сражаться с новой силой. Пышные кудри цвета светлого золота и упавшая на нос шляпа закрывали его лицо, из-за чего он начал атаковать всех без разбора. Ричард успел скрыться за раненным им бандитом, когда блондин необдуманно полоснул его по груди. Хаотичные движения выдавали что-то вроде страха. Раздался выстрел и вопль — стрелял явно не Усопп с его «аллергией на порох». — Дочь Леворукого! — в ужасе воскликнул один из нападавших за мгновение до того, как его пронзила шпага обезумевшего. Остальные либо пали, либо сбежали, но юноша продолжал слепо оглядываться в поисках врагов. Ричард слышал, как прерывистое дыхание превращается в что-то вроде истерического смеха. К его ужасу, Робин выскочила ему навстречу, когда он замахнулся. В самый последний момент фехтовальщик крепко обхватил собственное лезвие. — Аре! — воскликнул он и упал на землю, словно марионетка, у которой подрезали нити. Словно не на неё чуть не напали, Робин опустилась перед ним на колени, касаясь его шеи. — Он жив, — сказала она подошедшему Луффи. Судя по крови на клинке, он всё-таки кого-то задел, что уже было большим шагом. — И да, это Кавендиш. — Капустыш, — подтвердил Луффи, из-за чего Ричард фыркнул. Потерявший сознание дворянин на самом деле выглядел многослойно, как капуста. Чинно шедший за Робин линарец ткнулся мордой в руку хозяина. Мерри его тоски не разделяла и уже пыталась жевать шуршащий плащ, за что конь на неё фыркнул. Леди подозвала их помочь ей усадить Кавендиша на коня, чтобы доставить его домой. К сожалению, он обладал слишком долговязым сложением, отчего постоянно падал. — Кто вы? Назовитесь! Резкий голос пронзил воздух словно кнут, из-за чего Дик чуть не уронил бессознательное тело, да и Робин отошла. Тело всхрапнуло. Дикон не знал, храпят ли люди, потерявшие сознание, но это было также неожиданно. — Джентльмены напали на этого юношу, и, как положено, мы поддержали слабую сторону, — нежно, но холодно заявила дама. — Разрубленный змей! Ричард смог уложить Эпинэ на шею коня и посмотреть на подошедшего. Новое лицо в гвардейской форме было с повязкой на глазу и шрамом. Он шёл спокойно, устало потрепав линарца по морде. Суровое выражение смягчаться не собиралось. — Так и знал, что этот мальчишка во что-то влез. Дайте угадаю, он вызвал на дуэль одного из вас? — Нет, Рокэ просто не захотел приходить, — отчитался как понял Луффи. Поправлять его Ричард не стал. — Но он не пришёл, а пришёл конь, — дрожащим голосом продолжил Усопп. Это было разумно, гвардеец выглядел опасно. — Фарул зачастую умнее хозяина, — хмыкнул он. — Меня зовут Сулейман, я за ним приглядываю. Простите за это. К сожалению, он вспыльчив, но вполне вменяем. В этот момент Ричарда осенило. Скорее всего, гвардеец был приставлен к сыну мятежника кардиналом. Герцог Окделл так и не смог понять, почему они считают младшего в роду монстром, а после освобождения он просто сменил клетку на большую. Штанцлер, вроде бы, называл молодого Кавендиша пустозвоном, но насколько будущий герцог Эпине на самом деле понимал ситуацию сказать было нельзя. — Вы собирались отвезти его к себе? — Если вы не против. У нас есть лекарь. — Будьте добры. Хозяин уже готов его убить, и не потому, что он не был достаточно любезен. Гвардеец помог ей сесть на Акулу и, придерживая подопечного, повёл коня за ними. Дошли без происшествий, насколько это возможно. Извинившись, Ричард поспешил к себе, чтобы собрать остатки вещей. Ещё по пути в столицу он с трудом смог убедить Луффи, что может справиться сам, и что его не стоит сопровождать в Надор. На самом деле, Дикон хотел познакомить мать и сестер с ним, показать, что он не опасен, но Рокэ хотел с ним посетить Алвасете. Луффи, что характерно, никогда там не был, хотя являлся там маркизом. Железный аргумент в глазах герцога Окделла, а познакомить Луффи с настоящими людьми Чести можно и потом. Уже переодевшись в дорожную одежду, Ричард спустился для прощания, но наткнулся на священнослужителя в очках и с длинными седыми волосами. Достаточно быстро он вспомнил, что тот был при Шанксе. Шрам уже воспринимался как национальная особенность, как и яркая широкая улыбка с лёгким душком перегара. — Вас то я и хотел увидеть, герцог Окделл! Слышал, вы направляетесь в отчий дом? — Да, — ответ был краток: Дик не мог вспомнить ни имени, ни титула эмерца, а ещё старался дышать пореже. — Отлично! — старик неожиданно сильно похлопал его по плечу. — Не желаете присоединиться к нашим пилигримам? Общим решением наш герцог отправил на континент ребят, вместе веселее. — Эр Вильям? — Ричард нахмурился. — Зачем? — Ну, другая их группа вам явно не помешала, не так ли? Нашим только дай повод выбраться, может, и помогут чем. Во имя общего Создателя, конечно. Не Надор ли остаётся оплотом старой веры? Брат Луи с медиками и воинами на самом деле не помешали. Ричард вспомнил сестёр и обветшалый замок. Помогут ли им в качестве богоугодного действа? Хотя бы как лишние руки, слуги? Предложение казалось слишком выгодным, но отказывать он не хотел. Он медленно и неуверенно кивнул. На это эмерец хмыкнул и протянул записку. Там был адрес. — Слышал, господин пожаловал тебе коня, — уже тише заметил священник. — Я стар и многое повидал — говори, что это дар от мальчика Эпинэ за спасение, даром, что почти правда. Не думаю, что твоя матушка будет рада подарку от Росио. С этими словами он ушёл, напевая под нос знакомую песню. Ричард просто задавался вопросом, что это было. Убрав адрес в рукав, чтобы не забыть, он отправился дальше. Присутствующие в гостиной словно не заметили вторжения, но и без дела они не сидели. Кавендиш уже сидел, никак не показывая, что он кого-то из хозяев дома вызывал на дуэль. Кажется, не так уж сильно он был ранен. — Да ничего такого, — категорично заявил он. — Мы приехали, заселились, я узнал, что да как, и решил, что один вопрос нужно решить. Вы были единственным, с кем я связался, кроме кардинала, но это Сулейман ходил. Одного мимолётного взгляда было достаточно, чтобы Ричард замер. Он знал, что Кавендиш высок и жилист, как линарец, но он не ожидал, что необыкновенно золотые кудри будут обрамлять настолько нежное и красивое лицо. Голубые, как васильки, глаза, на первый взгляд, были похожи на глаза Ворона, но незаметно светлее. Если герцог Алва походил на Леворукого, то так, наверное, выглядят стражи Рассвета. Довольно нетипичная внешность для Эпинэ. — Позвольте, — гвардеец хмыкнул. — Не вы ли второго дня с воплями разорвали некое письмо? Тогда я промолчал. Но неужели связи нет? Не в силах оторвать взгляд от по-светлому красивого юноши, Дикон подошёл к уже жующему Луффи. — Что случилось? — Рокэ думает, что нападение заказано. — Может, кто-то из «навозников»? Кавендиш их услышал и упрямо скрестил руки на груди. — Точно нет! Я только приехал, и тех, кто знает об этом можно сосчитать на пальцах. То письмо было от друга моей семейки, и я не имею понятия, как он об этом узнал, но к новому дворянству он не имеет отношения. Кавендиш говорил быстро, торопливо, эмоционально. Как и сказал Сулейман, Эпинэ производил впечатление очень нервного, но достаточно сознательного человека. К сожалению, Ричард понял, кого он подразумевал под другом семьи. Насколько он помнил, Штанцлер не знал о «пленении» Кавендиша и считал его пустозвоном. Взаимное заблуждение, даже если разрешится, не даст впредь им поладить. Вся история будущего герцога Эпинэ всё ещё казалась неполной и нелогичной, но Дикон не мог не встать на место юноши. — Извините, — Ричард не выдержал и озвучил мысль. — Вы очень красивый. Нежный взгляд стал немного подозрительным. Даже высокомерие не казалось столь же острым и холодным, как у Ворона. — Я знаю, но почему вы это говорите? — Бедный юноша, — издевательским тоном протянул Рокэ и сложил руки на сердце. — он так долго пялился на эмерские рожи, что вы вернули ему веру в прекрасное. Это не было правдой, но казалось на самом деле забавным, так что протестовать Дикон не стал.

***

Эмерцы быстро его приняли. Они казались гораздо мягче, чем разбойники Белоуса, да и у Дикона были аргументы, чтобы его считали почти своим. Их было меньше, чем людей Луи, а у герцога был опыт помощи в лагере, так что мертвым грузом он также не являлся. Тракт был ему знаком, так что всё шло хорошо, вплоть до спора о том, стоит ли идти по реке. Эмерцам водная стихия была ближе, и до Олларии они дошли именно так, но в таком случае им пришлось идти в обход по Лукк и Над. Вспоминая путь с Эйсом, Ричард поначалу был против, но аргументы закончились быстро. Лидером группы была леди Джинни. Это была маленькая, бойкая женщина с кожаной повязкой, прикрывающей частично изуродованное оспой лицо. Несмотря на привычку к очень плотному обеду, ничто не скрывало её удивительно юного стана. Острая на язык и сильная, она напомнила Ричарду Марко, особенно в очках. Полуармейскую дисциплину она держала ничуть не хуже. Когда Дикон всё-таки проронил это сравнение, она была очень польщена. Несмотря на напускную грубость, женщина оказалась очень мягкой и заботливой, что заставило его задуматься о необходимости дополнительной помощи с младшими девочками. Низкие речные лодки, как оказалось, было очень быстро собрать — эмерцы были готовы, да и на месте оказалась их старая стоянка. Незнакомая символика едва сохранилась, и это не помешало использовать лагерь использовать лагерь. Речная дорога оказалась не длиннее по ощущениям, чем конная, но шла через незнакомые дикие места. Темные леса не казались пугающими, а наоборот, уютными, несмотря на пробивающий до костей туман. С ним поделились одеждой, так что привыкшее к Варасте тело не сковывал холод. Тяжёлый ход против течения ещё больше согревал. Стоянки на удобных берегах, где они давали порезвиться немногочисленным скакунам, ещё больше расширяли его картину мира, несмотря на серость пейзажа. Они с отцом во время охоты не были в этих местах, и общество духовных людей по своему расширял его опыт. К примеру, он узнал, почему эмерцы кажутся безбожниками: поминание всуе Создателя считалось дурной приметой даже среди служителей. Из-за этого понять, кто какой веры и верит ли вообще, сложнее, но и конфликтов меньше. Теперь он знал, почему эсператизм сохранился на островах. Его люди встретили пилигримов с подозрением. Не успевший переодеться Дикон видел, идя по серым улицам приречного города, как взрослые прячут детей и отводят взгляд. Ворон говорил, что слухи про островитян не распространены в Надоре, но откуда ему было знать наверняка? Понимая, что в таком виде он ничего не сможет изменить, Дик отхлебнул из фляги, ещё больше сливаясь с толпой. Он был почти дома. Переодевшись и вспомнив, что он герцог Окделл, Ричард обменялся дружеским зубоскальством с друзьями, объяснил дорогу будущим слугам, оседлал Баловника, взял поводья якобы подарка Эпинэ и направился к замку. Внутренний восторг почему-то звучал слишком вяло. Вероятно, предчувствие скандала скреблось. Однако Дикон сохранял решимость.