(Не)обычная история про принцев и принцесс

После веселого обеда с подружками Насамэ решила найти Рена, чтобы обсудить работу над их совместным заданием. Вот Ринака уже отправилась разыскивать Се, чтобы поскорее написать с ним новую песню, - почему бы и ей не заняться тем же. Да и вновь полюбоваться этим ослепительным юношей точно не будет лишним. Нашелся Рен довольно быстро: стоял на крыше в отдалении от всех - что было совершенно несвойственно для него, по мнению Насамэ, - и смотрел на широкие зеленые луга, окружавшие Академию. Был парень отчего-то несколько задумчив. Но придется его все же вывести из сонма размышлений: - Дзингудзи-сан, привет! Вы же знаете, что я ваш партнер по пробному прослушиванию? Хотела спросить у вас, когда мы сможем приступить к выполнению задания? - Привет! Говоришь, когда мы можем начать работать вместе?.. - Рен подошел к девушке ближе и оказался буквально на расстоянии 10 сантиметров от нее, - Ну можем и сейчас, - усмехнулся он. На самом деле, Рена совсем не интересовало это дурацкое задание от учителей. Он совсем не хотел учиться, ведь находился в Академии не по своей воле: его в это учебное заведение отправил Сэитиро - старший брат, ставший наследником корпорации Дзингудзи как раз-таки по старшинству. Родись Рен на 5 лет раньше Сэитиро - и не пришлось бы ему пребывать в этой Академии. Но старший брат решил, что он, Рен, очень хорошо поет и выглядит в такие моменты как настоящий айдол, способный дарить радость слушателям. Сам Рен считал пение просто интересным хобби и не планировал делать из него карьеру. Но все же в Академии было то, что увлекало его, - девушки. Их здесь очень много, и каждая из них по-своему очаровательна: у одной челка забавно пострижена, у второй цвет глаз необычный, у третьей очаровательные веснушки и т. д. Правда, во внешности Насамэ ничего примечательного не было. Но все же не стоит отрицать тот факт, что она девушка, а значит - с ней можно немножко пофлиртовать. Этим Рен и собирался заняться. Глядишь - очарует напарницу, и та всю работу за него выполнит: - Как ты хочешь поработать? Я могу взять тебя за руку, - тут он схватил кисть напарницы, - или обхватить тебя за плечи. После этих слов парень в самом деле положил руки на плечи девушки и притянул ее к себе. Это было очень неожиданно! Конечно, Насамэ поняла по нему, что он любитель позаигрывать. Да и руки у него приятные - сильные и теплые. Однако в данный момент Рен перегибал палку со своим флиртом: им нужно было приступить к работе над песней, а не над построением романтических отношений. Если они с этими нежностями проигнорируют работу и не выполнят ее - учителя уж точно не забудут об их ветреном и легкомысленном поведении да отчислят обниматься дальше. - Хватит! - Насамэ отошла от него, - Я вообще-то говорю о работе над песней! И я хотела спросить у тебя, что ты хочешь спеть, о чем, с каким настроением?.. - Я? Я ничего не хочу петь, - недовольно ответил Рен, - Совсем недавно у нас закончились занятия, и я теперь хочу только развлечься и отдохнуть. А раз уж ты не намерена мне в этом составить компанию, то, будь добра, отстань. - Не отстану, - она уже начинала закипать от злости, - Скажи нормально, когда мы сможем начать с тобой работу? - Никогда, - отмахнулся Рен и двинулся прочь от этой назойливой студентки-отличницы. Пусть сама все делает, раз так хочется.

***

А Насамэ отнюдь не была отличницей: у нее часто возникали проблемы как по общеобразовательным дисциплинам, так и по музыкальным предметам. Когда она училась игре на саксофоне, учитель долго ей объяснял, как правильно дышать, чтобы воздух не заканчивался на середине песни. И пусть Насамэ освоила этот навык, однако сделать ей это удалось довольно-таки не скоро. Торино и Ринака прогрессировали в музыке гораздо быстрее. Ей же оставалось только ответственно подходить к выполнению каждого задания, чтобы не отставать от своих подруг. Уже наступил вечер, и Насамэ решила посоветоваться со своими подругами насчет того, как же все-таки приручить этого рыжеволосого раздолбая Рена. - Зачем он вообще пошел в Академию учиться, если не хочет ничего делать? Только с девчонками заигрывать... А может, он знает, что я никудышная студентка - поэтому так себя ведет?.. - Насамэ просто не знала, что и подумать. - Брось. Ты хорошо учишься и быстро все осваиваешь, - ответила Торино, - Просто он дурак и не понимает, какая ценная ему напарница досталась. - У него, наверное, гормоны шалят, раз он чуть ли не с каждой девчонкой заигрывает... - предположила Ринака. Затем она продолжила, - Тогда ему и мелодия нужна соответствующая! - Соответствующая? - Да. Чтобы, слушая ее, он хотел очаровывать все больше девчонок и никогда не сомневался в своей привлекательности, - Ринака хихикнула: чрезмерная страстность Рена казалась ей очень смешной. - Да куда уж ему сомневаться с его привычками!- хмыкнула Насамэ, - Он явно ведет так себя всегда и везде! - Ну а ты поддержи его в этом, - не унималась Ринака, - Тогда он будет более снисходительным и пройдет это прослушивание вместе с тобой. - А ты, Тори-тян, что думаешь? - обратилась Насамэ к другой подруге. - Хм-м... - задумалась Торино, - Я согласна с Риной-тян. Хоть и непросто будет написать песню без консультации с партнером, да еще и так, чтобы она ему сразу понравилась. У тебя ведь не будет времени написать новую... - Да, это тяжело. И все же я еще раз попробую поговорить с ним насчет песни. Может, он все-таки подскажет, что лучше написать для него...

***

- Я надеялся, что ты подошла ко мне, чтобы произнести любовное признание. Но вот я тебе признаюсь в том, что меня не волнует, какую музыку ты напишешь, потому что я все равно не буду писать к ней слова. Мне это неинтересно. Если тебе нечего сказать из того, что не связано с учебой, то давай разойдемся. Мне нужно прогуляться, подышать свежим воздухом... Вот что ответил Насамэ этот рыжий-бесстыжий сноб и лентяй! Только бы с девушками развлекался! Да чтоб его отчислили! Пусть уходит из Академии да встречается с кем хочет - благо, в Токио привлекательных девушек пруд пруди. И все же она попытается расположить его к себе песней: ведь что бы ни было на уме у этого бабника, а Насамэ задание выполнять надо - она не собиралась бросать учебу. Ух напишет она для него песню, как напишет!.. Песню, основанную на смеси из негодования, недоумения и разочарования. Каким же красивым Рен был снаружи и каким отвратительным внутри. Внешность этого парня - всего лишь инструмент, которым орудовала коварная рука сладострастия, испачкавшего душу Рена. Если бы он был чист, то и лень покинула б его. Тогда бы он взялся за работу вместо того, чтобы страдать ерундой. Да и других девчонок не заставлял бы страдать из-за отсутствия ответа на их чувства.

***

На следующий день Рен как обычно вышел из аудитории после занятий и собирался сходить в столовую. После череды скучных лекций нужно как следует подкрепиться, чтобы хватило сил для дальнейших дел. Пока он не знал, чем займется, но ничего: во время еды над этим подумает. Конечно, он должен был выполнять задание Хьюги-сенсея - готовиться к прослушиванию. Все свои мысли, чаянья, переживания, чувства ему следовало выразить в тексте новой песни, а не перебирать раз за разом в коморке своей головы. Но ему настолько лень было собирать этот ворох абстракций, разбросанных по всему мозгу, чтобы из них вычленить самое главное и уже это взять за основу песни, что он решил даже не браться за это дело. К тому же, Насамэ ни к чему было знать что-либо о нем настоящем: он все равно однажды уйдет из Академии (может быть, даже очень скоро), и более они никогда не встретятся. Сегодня у Рена не было желания ни с кем флиртовать: он слишком много болтал с девчонками днем ранее, и ему казалось, что от еще одного дня звонких, почти писклявых голосов он попросту оглохнет. Лучше спокойно постоять себе в уголочке крыши и посмотреть на леса, растущие вокруг здания Академии. Тем более когда они были очень зелены и чисты, будто никто никогда не жег в них траву и не протаптывал там тропинок. Как все-таки успокаивал этот вид. Над лесами висели шапки белых облаков, чуть ниже пролетали птицы, общающиеся друг с другом редким, но громким чириканьем. Едва слышно шелестел слабый ветер. Откуда-то издалека доносились неразборчивые, перемешанные со смехом, разговоры студентов. Где-то топали людские шаги. Звуки, которые слышал Рен из самых разных мест, объединяла низкая громкость - все они были лишь фоном в его гудящих мыслях. Но неожиданно эти мысли перебил более громкий звук - расслабляющая мелодия саксофона. Рен обернулся, и увидел Насамэ: девушка стояла в окружении пылающих пятен заходящего солнца и играла чудесную мелодию. Студенту казалось, что в ней он слышал и злость на него из-за нежелания работать над песней, и очарованность его красотой, и даже ревность (!) к другим девчонкам, с которыми Насамэ, очевидно, не желала его делить, и - что самое главное - бесконечную любовь к музыке, которой так мало было у него. А возможно, немало, и он просто запрятал большую ее часть где-то глубоко в своем сердце, выставляя напоказ лишь свой никчемный флирт. - Дзингудзи-сан, - произнесла Насамэ. закончив играть, - Что думаете? Пожалуйста, скажите, что вам понравилось! - она уже умоляла. - Можешь записать эту музыку и отправить ее мне? - Да, конечно, вы же... - Завтра, - перебил Рен напарницу и стал спускаться с крыши. Мольбы ему были не интересны. Но и не нужны.

***

Как Рен и просил, Насамэ отправила ему мелодию. Девушка надеялась, что он решил взяться за ум и написать песню. А не отправить ее же музыку, на написание которой у нее ушли почти сутки беспрестанного времяпрепровождения за компьютером, какой-нибудь случайно выбранной "красотке", слезно выпрашивавшей у парня мелодию в обмен на... Нет, об этом лучше не думать. - Эй, народ! Меня слышно? А ты меня слышишь, козочка Рей? - послышался голос Рена по громкоговорителю. Насамэ залилась краской. Козочка Рей?! Да как этот придурок посмел назвать ее козочкой по рации всей Академии?! Ну всё! Теперь этому рыжему точно несдобровать. Но все же лучше сейчас отбросить неловкость и послушать, что же из его уст прозвучит далее. Лишь бы не было ничего более смущающего. - С помощью этой песни я хочу поведать вам о страсти, которой живет мое сердце. Надеюсь вы, Рюя-сенсей, оцените меня - а вернее, нас с Рей-сан - по достоинству! Слушайте: "Akuma no Kiss wa Honoo yori Hageshiku"*, - послышались звуки саксофона, и Рен запел: dochira ka erabu nante muzukashii ORE wa minna no mono datta no ni sa konna ni mo HĀTO ga kuruisou da mou modorenai　kinou no ORE ni Ah sono amai toiki ni　kanjou ga chigiresou sa tsumi no nai kimi no kuchibiru o　tsuyoku tsuyoku ubaitai kimi no omoi o sana no kuchidzukede　oshiete kurenai kai? kimi kara shinai naraba　honoo yori mo hageshii kono atsui Kiss de sono kuchibiru fusagu dake da yo Пока Рен пел, Насамэ бежала в студию звукозаписи, в которой, скорей всего, и находился ее напарник. Это их шанс пройти прослушивание прямо сейчас: ведь песню наверняка слышал кто-то из учителей. А может, они даже проходили недалеко от кабинета, из которого сейчас доносился голос Рена. И действительно: когда Насамэ зашла внутрь этой комнатушки, то увидела не только Рена, но и Рюю Хьюгу - классного руководителя группы S, в которой обучался ее партнер. Судя по выражению лица, пришедшему в студию учителю очень понравилась их совместная песня. - Дзингудзи… Не ожидал я от тебя и от твоей напарницы такого, - он подошел к парню и похлопал его по плечу, - Вы молодцы. Разве что, я еще раз хочу прослушать вашу песню, уже в живом исполнении от вас обоих, - он сделал особое ударение на слове "обоих". В студии нашелся лежавший без дела саксофон, который девушка схватила и приготовилась к игре. Песня началась заново, но на этот раз присутствовавшие в комнате для звукозаписи предпочли обойтись без громкоговорителей: прослушивание началось официально. Когда ребята завершили, Хьюга-сенсей подвел итоги прослушивания: - Что ж, пробное испытание пройдено. Цукимии результат я также сообщу. И все же, - Хьюга-сенсей направился к выходу из комнаты для звукозаписи, но в дверном проеме остановился, - не расслабляйтесь. Ведь вам еще предстоит пройти через множество испытаний – он ушел. - Говорит загадками, блин, - буркнула Насамэ, - И что бы это значило, "множество испытаний"?.. - Я считаю, нам ни к чему об этом думать. Ведь как минимум одно из испытаний мы прошли. Так же легко преодолеем и все остальные! - Ага. Но только если ты все же займешься музыкой, - тут любопытство взяло верх над композитором, и она спросила, - Кстати, а почему ты поступил в Академию? Ведь, как я поняла, ты не особо любишь музыку... - Это не так. Я люблю музыку. Но многие песни мне кажутся ужасно безэмоциональными. Кроме тех, которые исполняла моя мама. Она пела удивительно, но, увы, умерла из-за болезни, когда я был еще совсем ребенком. Ее песни - это все, что у меня осталось от нее, память о ней, ведь она меня любила больше всех на свете, - он сделал паузу, - Не то, что отец и брат. Они часто слышали, как я пою и решили, что я могу стать прекрасным айдолом и визитной карточкой корпорации Дзингудзи. Но я совсем этого не хотел. Даже после смерти матери я продолжал петь ее песни, так как в эти моменты я чувствовал ее тепло, хоть и понимал, что она далеко-предалеко от меня. Другие песни меня не привлекали. Я не хотел больше ничего петь и, когда поступил сюда, надеялся, что меня очень быстро отчислят из-за неуспеваемости. Но что-то учителя не особо торопились, - Рен усмехнулся, - Наверное, делали мне поблажки, так как считали, что у меня есть талант... Да, как я и сказал, другие песни мне не нравились. Но твоя песня все же стала исключением из правил, - парень повернулся к Насамэ и мягко улыбнулся ей, - В ней я услышал столько разных чувств и эмоций, как будто из тебя вырвался самый настоящий крик души. - Ну на самом деле, это действительно был крик, - Насамэ посмеялась. - Понятно. Ну я могу тебя понять: заставил тебя переживать из-за задания и стал для тебя проблемой... Ужасный из меня партнер... - Да ладно тебе, мы же справились! Главное, потом не забрасывай музыку. А я постараюсь дарить тебе в ней еще больше новых эмоций! - воскликнула Насамэ. - С нетерпением буду ждать, моя Козочка! - Рен подмигнул девушке, от чего та вмиг покраснела. - Перестань! Никакая я не Козочка! - Как скажешь, Козочка! - он видел, что раззадоривал ее, и это забавляло его все больше и больше. Несмотря на протесты напарницы, Рен не считал, что обижает ее. Скорее, все с точностью до наоборот. Так они препирались еще некоторое время. Некто, спрятавшийся за дверью у входа в студию звукозаписи, подслушивал их разговор. Они не заметили этого человека.