Пузырчатый насморк

Боже мой! Уже прошло три года и Харрис стала четверокурсницей. Что она поняла, за такое продолжительное время? Что же, она хороша в любой практике магии с палочкой и без, в Зельях главное - внимательность, в библиотеке полно литературы об вампирах, об анимагах тоже есть, Джеймс, Сириус, Питер и Римус оценили её красноречие и теперь зовут себя «Мародеры», Мародеры стали защитой от всех бед(это их слова) - от слизеринцев, Регулус не очень любит общаться, от чего единственное место, где они могут хотя бы рядом посидеть - библиотека, Барти стал сорванцем с Когтеврана, но при этом подружился с Регулусом, Харрис до сих пор не поняла, как они дружат, но подумает об этом в будущем, с друзьями у неё пока туго, но большое количество времени она проводит со слизеринцами, и в общем, знают её больше на змеином факультете. Поговорим об этом: Лёгкий осенний ветерок расчесывал её необычайно длинные волосы, пока она сидела в том самом пустом коридоре, который из-за многочисленных проходов на улицу больше походил на веранду. Она читала историю магии, при этом пытаясь не уснуть, пожалуй только из-за этого она сюда пришла, ведь в случае чего порыв ветра в спину явно бы её разбудил. Вскоре она почувствовала, как кто-то приближается, но не обратила на это внимания. Вскоре шаги, смешки прекратились, а разговоры стали совсем тихими. Внезапно на её учебник опустился паучок, явно с помощью чар левитации. Она с какой- то жалостью посмотрела на него и опустила к нему руку, чтобы он взобрался по ней. — Не смешные у вас шутки.— оповестила она Мародеров, опуская паучка на пол. — Ну, Харрис!— воскликнул Джеймс выходя из убежища — Ты какая-то неправильная девчонка! Харри усмехнулась. — А что я по-твоему должна была сделать? Заорать, что «О, Боже! Это что? Паук?» — Ну хотя бы. Удивляюсь, почему ты не на Гриффиндоре — Видимо мозгов у меня больше, чем у вас. — она захлопнула книгу, складывая её в сумку На это он закатил глаза — Почему ты вообще общаешься с этими гнусными слизеринцами? — Как бы ты их недолюбливал, но с ними дружит мой брат, кто-то же должен давать ему подзатыльники — ведьма ухмыльнулась— К слову, с Регулусом. — она обращалась к Сириусу. Блэк от этого замечания стал хмурым. Арья не любила это пространство между братьями, ведь считай она знала их обоих, она безумно хотела их помирить. — Может хочешь с ним поговорить?— спросила она в надежде. На мгновение она увидела, как пропал хмурый Сириус, пропал и тот, что всё время озорничает и тот, что нравится девчонкам, перед ней стоял маленький Сириус, который обожает своего брата, вместе с ним проходя через всё. — Нет — буркнул он, зарывая маленького Сириуса куда поглубже, фальшиво улыбаясь. Харрис пыталась пробраться в эти серые глаза, но ей явно не хватало угрюмых глаз отца. Ведьмочка сдалась и грустная сцена превратилась в что-то более обыденное. Она лишь успела запечатлеть в памяти забавные лица Джеймса и Питера. Взглянув на Римуса она вспомнила про то, что она заметила при самой первой встрече: запах, его кровь пахла необычно, признаться даже вкусно, но её не покидали мысли о том, что он необычный маг. Пожалуй, она поищет об этом в библиотеке. Ведь не подойдёт же она к нему с вопросом : «Блин, Римус, я наполовину вампир и хочу сказать, что ты необычно пахнешь. Ты непросто маг, да?» Обещание она сдержала, но никак не могла сосредоточится, ведь за ней потянулись Барти и вся его компания. Но если Регулус и вёл себя тихо, уткнувшись в книгу, то Барти и Эван всё время трещали без умолку, и то пытались подраться, то чуть ли не друзья до гроба. Харрис поражалась лишь бесстрастному лицу Блэка, не выражавшему ни одной эмоции. Она нашла интересную мысль, захлопнула книгу и бессильно стукнулась головой об неё, привлекая к себе внимание этой парочки. — Что такое крошка Харрис? Почему ты такая хмурая сегодня? Может мы тебе поможем с поиском чего-бы там ни было. — Барти тоже положил свою голову на стол, чтобы лучше видеть кузину.— Даже если ты ищешь рецепт амортенции, чтобы охмурить красавчика по типу Блэка младшего. Харри задумалась толи об найденных словах, толи об сказанном братом — Скорее рецепт живой смерти, чтобы вы вдвоём навсегда замолчали, и да, я все нашла..— Она немного подумала и сказала.— И не нужна мне амортенция. — Ведьма не видела лицо Регулуса, но была уверена, что он сохранил своё спокойствие в лице на такой «комплимент» от Барти. — Не нужна? — сказал Крауч с такой интонацией, будто сейчас потерял покупателя. — Значит охмурить ты всё-таки хочешь? Да? Хотя соглашусь с тобой, тебе амортенция не понадобится, просто улыбнись и подмигни и он умрёт от твоей очаровательности. — На его лице расползлась такая ухмылка, что казалось, что он рот себе порвёт. Харрис посмотрела на него так, будто сейчас его заживо сожжёт, как ведьм в 16 веке. Именно в такие моменты она понимает, почему он именно младший брат, а не просто друг. Все прекрасно понимают, что когда Барти говорит «кто-то на подобие Блэка», он непосредственно имеет ввиду самого Регулуса, который сидит буквально рядом с ней. Она подняла голову и уставилась на кузена. — А если я улыбнусь и подмигну тебе ты сдохнешь? — наконец выдала она, обращаясь к Барти, при этом улыбаясь и активно, что больше похоже на нервный тик, подмигивая. И тут Эван взорвался, пытаясь смеяться в кулак, надеясь не напороться на шиканье библиотекарши. Она даже услышала тихий смешок от Блэка. Все было бы смешнее, если бы она тогда когда закрыла книгу не подумала бы, что Ремус - оборотень. Когда она вернулась в общежитие Когтеврана она почувствовала тошноту от своего предположения. Лежа в кровати, думая под звуки сопящих соседок по комнате, она была будто в медитации. Картинки крутились перед её глазами. Она старалась найти подтверждение теории, или скорее старалась её опровергнуть. Ведь ей не хотелось бы думать, что он чем-то похож на неё, понимать что он чувствует каждое полнолуние, сочувствовать тому, что каждый раз смотря в зеркало, он может ненароком думать «монстр». Это было так похоже на неё. Она думала о том, как бы никто не узнал, что она полукровка далеко не из-за маглов, как бы никто не понял, почему она не любит вечеринки с кучей людей , почему она так бледна и выглядит так болезненно. В голове крутились сцены, как сначала её обвиняют в её натуре, а потом и отца. Как её обходят стороной или как показывают пальцем. Харрис всё пыталась убедить себя, что эти прогнозы так ужасны из-за стресса. Но больше всего её тревожил тот факт, что ей некому об этом рассказать. Она не выдержала и сбежала из спальни. Она знала, что сейчас ещё не закончили обход старосты, но её это мало интересовало. Ноги её сами куда-то несли, всё время сворачивая то туда, то сюда. Она проносилась мимо спящих портретов бесшумно шагая по темным коридорам. Она бежала. Харрис убегала от себя, от своих мыслей. Наконец она уселась, прислонившись к стене, опустила свою голову, стараясь не думать ни о чём. Но мысли всё давили, и давили. И она сломалась. Горячая слеза протекла по холодной щеке. Это капелька воды казалась огнём, что прожигал кожу, подбираясь к тихой душе. Вскоре ещё одна и ещё. Она сама себе обидчик, сама себе друг и поддержка, сама себе защита. Но это лишь ложь. Она лишь почти бесшумно всхлипывала в этом будто безлюдном замке. Она была не здесь, а в своём прошлом, накручивая и накручивая себя всё сильнее, всё туже. Тёплая рука коснулась её плеча. Она слегка дернулась и быстро подняла голову, над ней стояла Лили Эванс. Девушка с Гриффиндора с огненными волосами и зелёными глазами. Почему она была здесь? В памяти всплыло, что она стала старостой факультета в этом году с Римусом. Харрис медленно повернула голову в сторону и увидела его, и её снова накрыло одеяло мыслей. Она осторожно встала. — Что-то случилось?— спросила Лили ласково С неё опять полились горькие слёзы от этих самых слов. Она хотела скрыться под землю, уйти, сбежать. Она почувствовала, как тёплая рука обхватывает её и как присоединяется вторая. Лили её обняла, дала укрытие и она его приняла, зарываясь в её объятиях. Харрис будто обволакивало облако или мех, что-то тёплое. Её больше не пугали горячие слёзы, она теперь сама была в тепле. Теперь она узнала ещё кое-что : даже вампирам нужны любовь и тепло.